В тот час, когда ночи в купели резвятся с холодным туманом, Сварю я отвратное зелье на росах тяжёлых, медвяных… И будут озябшие слёзы стекать по испуганным ветлам, А там, за стеною белёсой, в тумане, пронизанном пеплом, Мелькнет очертанием зыбким родной силуэт…Наважденье... Смешаю с застывшей улыбкой, плесну пустоты и забвенья, Рукой непослушной развею плакун-травы сизый веночек, Забуду, сожгу, одолею свои одинокие ночи Тоски неминучей… Без страха усмешкою сдобрю разлуку… Останусь в исподней рубахе…В клубящемся мареве звуки Угаснут насмешливым эхом… Как давит мне крестик нательный… Сова с ужасающим смехом кружИт над студёной купелью. Кувшинки сожмутся, застонут, хлебнувши воды отворотной, Ступлю я в мерцающий омут; постылою стану, свободной… А в ночь на Ивана Купалу, один, в буреломе дремучем, Найдёшь ты цветок небывалый. Вернёшь мою горькую участь… |