когда на небе видят, что ты и впрямь дорос до своих лет, они посылают тебе тридцатилетие. Если же ты не готов, тебе по прежнему двадцать девять.

 

Вот уже восемь лет как Семику с третьего этажа 289 дома по улице Васильевского держалось двадцать девять весен. Больше ему не давали. Но он бы и не взял. Хотя не известно, ведь некто ж не предлагал ему. Это так он сам говорил, что ему ненужно, но если б кто предложил…. Ведь не известно ж, что бы он тогда решил.

Вы знаете, как красиво, когда уже стемнелось, в квартире прохладно, потому что ветер тузит с наружи прямо на ту самую сторону дома, куда выходит кухня в коей у вас, к слову, между прочим, лапы зябнут и плечи, батарея дохлая из под подоконника щурящаяся отказывается от всего, а на стене колонка горит, газовая, синим огоньком, и кажется, будто бы она пригревает всю комнату, будто она самый главный ингредиент всего помещения. Будто бы, если вдруг зачем то сделаться особенно малючим клубком ниток и всунуться в этот огненный капюшончик то превратишься враз в длинноногого худого эльфа с пушными крыльми да короткой пышной юбочкой и начнешь там танец припята. Так его танцевать трык-тырык-трок-торок-трык-тры-рык, он танцуеться не иначе, это уж точно. Газ гудит ели слышно, мается будто бы болеет. В такие вечера Семику казалось, что он один живет во всем стоквартирном доме, и что если его обиталище придумают сносить, его первым забудут предупредить и разбомбят за пол часа все складенные кирпичи с ним внутри. Но это было бы не верно так думать. Конечно же, его б предупредили. А то! Или вы думаете иначе? Тю!

Когда и этим разом ему подумалось тоже самое, и выпилось крохкого чаю в дверь позвонили. Через глазок, Сема понял, что пришли двое, но каких не разглядел, потому и отворил припершимся.

Это были какие то некоторые.

На одном был надет истертый кожаный чехол с прорезями для обязательного, а на другом горшок с цветами Фиттония Вершафелъта ((Fittonia verschaffeltii) - Многогодичное травянистое растение с распростертыми, укореняющимися в узлах побегами, высотой не более 10 см. Хотя… Стебли обильно ветвящиеся, густо опушены: молодые - серебристыми, старые - зеленоватыми волосками. Листья длиной до 10 см, хотя…. супротивные, черешковые, овальные, с округлым или сердцевидным основанием, цельнокрайние, голые или редкоопушенные, матовые, темно-зеленые или оливковые, с густой сетью ярких карминово-красных жилок. Цветки мелкие, желтые, собраны в верхушечное колосовидное соцветие, каждый цветок прикрыт снизу крупным прицветником.)

Разве могут они быть ко мне, спросил Сема самого у себя. И сам же ответил - да, могут, ведь мы же ровесники, таким всегда есть о чем встретиться, хотя впрочем, они могут ошибаться мне же не дашь мои. Тогда, продолжил он измысление, им возможно быть тоже больше или напротив менее, вдруг им также еще не выдали их годов, или напротив прислали с избытком, тогда возможно они меня слишком старше или куда даже старее, или я слишком взросл для них либо разница у нас совсем не значительна но все таки имеется, как факт, короче забираю свои размышления обратно, решил Сема. Или чего другого такого самого.

Двое, зашли в коридор и низко присели.

- Пожалуйста, выйдите если вы не ко мне, пожалуйста, выйдете, если вы не ко мне. Заныл Бурятин ( фамилия Семика). Но приседшие не выходили. Тогда хозяин добавил следующее,- если вы сейчас же не выйдете, если вы сейчас же не выйдете уйду я. Такое замечание, подумал Бурятин, должно их убедить, им же не интересно я думаю без меня тут быть. Ведь они пришли именно ко мне, и возможно о чем-то хотят меня спросить, либо попросить, якоже меня не будет тут, у кого же им справляться. Это я хорошо придумал так сказать им. Да.

Но гости не вышли. А Семен Бурятин, был из тех, кто слово свое держать умеет, потому, взял и гордо переступил порог своей квартиры. Перед его лицом пролетела стая воробьев, шустрых и не совсем выросших, перышки у них были еще тонки и из под них светилась розовая воробьиная плоть. Семка замахал руками. А кому такое будет приятно. Когда ничего не препятствовало его виденью Бурятин заметил что очутился он почему-то не в подъезде а на плиточном чьем-то балконе.

На нем он никогда еще не был, потому что если бы бывал беспременно бы запомятал, ведь балкон добротный, каковых он лицезрел мало-мало. Он был полностью оббит черной прямоугольной плиткой, из дорогих, в нем стоял дубовый стул -качалка ( к окну опираясь хребтом) из тех же, заимевший при себе далматскую подушечку. Сема легонько топнул ногой в пол, и шкрябнул стенку ногтем. Ничего. Тогда он подошел к окну чтоб глянуть что там делается с наружи. Только увидеть ему ничего не удалось из-за того, что стекло было такое толстое какое бывает в старых больничных кабинетах, которые имеют одну стену стеклянную, что выходит в коридор. Оно обычно состоит из квадратиков, зеленого, синего цвета, иногда эти стеклышки сложены вразброс, но это не кажется глупостью, напротив, когда сидишь в коридоре и ждешь прием к врачу, пусть даже к тому самому за стенкой, очень рад рассмотреть такое несоответствие.

Ничего себе, с какой стати? -шепотом произнес Бурятин и отошел спиной к левой стене, если смотреть со стороны окна.

Что за черт! Снова шепнул. Стена левая была холодной.

Прошло три часа. А потом еще два. Сема седел в качалке и не качался. Балкон был скучен. Помойку Бурятин был немного не в себе иначе как-то бы действовал.

Прошло еще часов шесть-семь.

Бурятин встал. ( ну наконец то!) неизвестно что он думал. Но факт что начал обстукивать плитки. Сначала делал он это в разброс, и не систематически. Но минут через двадцать сосредоточился и стал обстукивать в порядке по три раза каждую.

Звука никакого слышно не было. Но это же не факт! Эта плитка глухая, а эта может быть окажется слышимой.

Так и случилось! Одна из последующих взяла и оказалась звучной. Она расположена была в левом углу если смотреть с окна, между стеной оконной потолком и прилегшей стеной.

Это ключ! Обрадовался Сема. Спрыгнул с стула-кочалки ( на него он взобрался для того, чтоб делаться выше, в целях обстука) и неожиданно станцевал танец припята. Так его танцевать трык-тырык-трок-торок-трык-тры-рык, он танцуеться не иначе, это уж точно. И сразу же снова вернулся слышной плитке и стукнул в нее но звука не какого не услышал. Тогда он решил что ошибся плиткой и стукнул в другую. Действительно! Та другая, хоть и была она не той, которая звучала в прошлый раз, все таки раздала звук. И через недолго была отковыренна полностью. Легко это получилось, не сложно. Такого С.Б. не ожидал.

На месте где только что весела плитка ( хотя к этому моменту уж давно не только что, но если читать от начала до конца то получается только что) торчал запыленный пятачек. Словно розетка. Семик сразу понял что это розетка а не петачек! Почему? Неизвестно. Он немного помедлил, да взял и нажал на него.

Пятак как хрюкнет! Бурятин как испугается! Тогда пятак спрятался в стенку, а в место него засунулась пробка. Сема расстроился.

К стати, напротив окна была ведь еще одна стена! Тоже между прочим стеклянная. Только стекло было в отличие достаточно прозрачное. Окно это по видимому выходило в чью то комнату. На это окно Б.С. не обращал внимание потому, что окно из нутрии было заволочено черной завесой и ничего опять не было видно.

Конечно, это очень страшно, если я в него постучу, но я точно чего то добьюсь по крайней мере мне так здаеться. Проговорил Сема, и замахнулся кулаком в стекло. Да не успел он этого сделать, как кто то его опередил с другой стороны. Стук-стук-стук!

- кто там? Спросил Бурятии.

- тут мы. Ответили с другой стороны.

- кто это, вы?

- мы, это мы.

- тогда можно к вам.

-конечно.

Тогда окно распахнулось вмести со шторкой и Сема увидел что в небольшой серой комнате во всех местах сидят лыжники в ярких костюмах. Сема обрадовался.

-что вы тут делаете?

- ждем снега. Ответили лыжники. А ты не знаешь когда он будет.

- не знаю. Сема Бурятин был очень успокоен, что наконец то увидел сегодня вполне адекватных людей, и продолжил. Я не знаю когда снег будет, представляете ко мне сегодня домой пришли два очень странных субъекта и заставили меня покинуть мою квартиру теперь я здесь.

- ой да ладно тебе! Если мы все сейчас начнем грузить тебя почему ты здесь ты захочешь обратно на балкон. Ответил тот, который в желтой экипировке.

- лучше если конечно хочешь тоже быть лыжником и участвовать в нашей сборной, одевайся, и садись с нами.

- в какой еще сборной?

- ну какой же еще? В нашей сборной страны по лыжному спорту. У тебя есть все шансы.

- но я практически не умею кататься на лыжах.

-это пустяки, жто легче чем ты думаешь.

- да? как прекрасно! А вы возьмете меня в штат сорной страны прямо так просто?

- да. Так прямо просто. Скоро мы едем на сборы, и там тебя натаскаем как следует. Тем более ты подходишь нам по возрасту. Тебе ведь где-то двадцать девять? Больше тее не дашь.

- ну, вобщем то да. Мне именно столько, больше мне не дали.

- и хорошо. Нам нужен такой возраст, у нас его как раз нет в команде. Зарплата тоже приличная девятьсот евро в неделю. Сможешь плюнуть на свою старую квартиру и купить новую, в олее хорошем городе.

Сема захлопал в ладоши! Вот здорово.