Лидия Андреевна жила одна. После смерти мужа осталась лишь память о тридцати счастливых годах, наполненных солнцем. Сергей Леонидович внезапно заболел, и когда его не стало, ей ещё долго казалось, что он просто уехал в длительную командировку и верить во что-либо иное отказывалась.

Так сложилось, что они не могли иметь детей, и последние семь лет их одиночество скрадывала английский сеттер Берта. Она появилась у них не случайно, в день рождения хозяйки. Лидия Андреевна тогда отмечала со своими сослуживцами две даты: юбилей и уход на пенсию. Они любили свою сотрудницу, и все годы совместной работы сопереживали её горю. Понимая, что теперь она останется наедине с домашними хлопотами, решили, что друг наш меньший будет на радость и ей и мужу. А так как Сергей Леонидович обожал частые поездки на природу, то выбор лёг на охотничью породу.

Эту маленькую чёрную забияку с рыжими подпалинами и красной ленточкой на шее ей преподнесли в плетёной корзинке. От такого неожиданного подарка Лидия Андреевна немного растерялась.

– Какая славная! Но как вы догадались, что я хочу завести собаку?! – она взяла её на руки и прижала к груди. Щенок посмотрел на неё своими глазками-бусинками и тихо заскулил.

– Совсем ещё малышка. Хочет лишь тепла и молока, – сказал кто-то из сотрудников и протянул руку, чтобы приласкать.

В тот день рабочая обстановка не складывалась. Первую половину занимала подготовка к празднику, а вторую – игра с собачкой. Да и кто мог устоять перед ней, не погладив!

– Назову-ка я тебя Бертой, – решила Лидия Андреевна, придя вечером домой и поставив корзинку на журнальный столик.

В ответ она услышала тявканье. Наверное, оно означало согласие.

Шум в прихожей говорил о возвращении жены, и Сергей Леонидович вышел к ней навстречу.

– А это кто такой чернявый? – улыбнулся он, глядя на щенка.

– Да вот, Серёжа, сделали мне чудесный подарок к пенсии.

Он хотел приласкать Берту, но она, шатаясь на своих слегка дрожащих лапках, направилась в комнату, с интересом обнюхивая каждый угол.

– Подрастёшь, и мы поедем с тобой в лес. Это ведь охотничья собака, я не ошибаюсь? – на всякий случай он решил переспросить.

– В том то и дело, что подбирали именно такую породу, чтобы и тебе тоже было весело с ней общаться.

С появлением Берты у Лидии Андреевны добавилось немало забот, но это обстоятельство только радовало. Набравшись советов у знакомых и накупив много полезной литературы по собаководству, они вместе с мужем всерьёз занялись её воспитанием. Хотелось, чтобы Берта не только автоматически выполняла команды своих хозяев, но и, проникшись к ней любовью, понять её собачью душу.

Повзрослев, Берта стала буквально с полуслова, от одного движения руки улавливать желания. Как только до её уха доносился какой-то шум за дверью, она тут же приветствовала его радостным лаем, а когда входивший стал разуваться, в её пасти уже торчали тапочки. К гостям она относилась приветливо, не бросаясь в крайности: не лащилась к рукам, но и не рычала, иначе приходилось бы запирать её в комнате, как бывает с другими собаками. Она созерцала новое лицо со стороны, будто изучала его. И если человек ей нравился, Берта укладывалась у ног, предварительно обнюхав.

Но, по-видимому, больше всех она любила детей. И когда соседка выходила погулять со своим малышом, Берта тут же начинала крутиться рядом, не подпуская никого к ребёнку. Она даже преграждала ему путь, если он направлялся к дороге или хотел подальше отойти от детской площадки.

Бывало, возвращаясь из магазина, Лидия Андреевна несла тяжёлые сумки, то и Берта, словно хозяйка, тоже тащила какой-нибудь пакет.

– Какая умница! – восторгались бабушки, весь день сидевшие около подъезда, как на посту, и знающие про всех и обо всём. Не мудрено, что как только Лидия Андреевна переступала порог, они тут же принимались обсуждать её бездетность и, сочувствуя, качали головой.

Когда Сергей Леонидович оставил их вдвоём, Берта как-то осунулась с потерей хозяина. Недели две она лежала под дверью в ожидании чуда, иногда поскуливая, и плохо ела. Лидия Андреевна не могла с ней выезжать за город – годы давали о себе знать. Поэтому единственной радостью был лесопарк, где они вместе могли надышаться свежим воздухом, смешенным с запахом хвои.

Как-то выйдя на прогулку, Лидия Андреевна что-то забыла и, привязав поводок к ограждению вокруг высаженных кустарников, решила вернуться домой.

– Посиди здесь. Я быстро, – сказала она и потрепала Бертину мордашку.

Сколько прошло времени? Минут десять, не больше. Появившись в дверях подъезда, Лидия Андреевна обомлела. Берта лежала, раскинув лапы, и скулила. Со словами «Господи, что с тобой», она кинулась к своей любимице.

Не понимая, что происходит, хозяйка попыталась поднять собаку. Но та, взвизгнув, продолжала скулить ещё громче. Лидия Андреевна стала прощупывать её тело и вдруг почувствовала, что шерсть в одном месте намокла. И проведя по нему рукой, она вскрикнула: «Кровь! Но откуда?»

Поблизости никого не было. Как на зло бабушки, окончив посиделки, видимо ушли на обед. Где-то вдалеке играли дети. Рванувшись обратно в подъезд, она позвонила в квартиру с просьбой дать ей телефонный аппарат. Необходимо было срочно везти Берту в ветеринарную клинику.

Лидия Андреевна сидела в ожидании и думала о своей судьбе. «За что она так со мной? – напрашивался вопрос. – Потеря Серёжи чего мне стоит. А тут ещё Берта. Неужели я останусь совсем одна?»

Наконец к ней вышел врач и то, что он сказал, не укладывалось в мозгах.

– В вашу собаку кто-то стрелял из пневматического пистолета. Пуля застряла в позвоночнике и извлечь её оттуда нам не удастся. Можно попробовать, но, опасаюсь, будет только хуже.

… Берту лечили долго. Но она так и осталась калекой. Лидия Андреевна выносит её каждый день на руках на улицу, так как собака сама не в состоянии ходить из-за такой тяжёлой травмы, а лишь передвигается на двух передних лапах, волоча за собой безжизненную часть туловища.

Теперь любой ребёнок, пожелавший приласкать больную собачку, в испуге пятится назад, потому что Берта не виляет хвостом, как прежде, а скалит зубы. И не стоит объяснять, что никто не хочет причинить ей вреда. Просто в собачьем сердце навсегда затаилась боль за так жестоко сыгранную с ней детскую шутку.