Скрижали пасмурной воды шлифует ветер, Глотками солнце, как сознание сквозь слабость. Настал момент, когда я сам в себя поверил То будет горе мне и будет то мне радость. Мне лень души и неумение сражаться За благоденствие взыскующих у неба Сложили в щепоть неумелую три пальца И ото лба к груди (а вправо или влево?) Заветный знак, полузабытые молитвы: «Да будет царствие Твое…» и я воспрянул Быть тем, кто хочет и не может незавидно, А тем, кто может, но не хочет и повадно. Неисчерпаемых щедрот постыла мера – Теперь душа уже не более чем орган. Скорбеть о царствии антихриста полдела И зря ликует тот, кто им пока не позван. Великий дар: скорбеть и сеять добродетель И преуспеть, копя лишения возможно, Но для меня подобный выбор слишком светел И я ступаю краем тени осторожно… Я не пророк, но я предчувствую усталость В борьбе за хлеб и возвращение к святыне Пребудет искренность, сменяющая жалость И серп смирения пройдется по гордыне. Я замолчу, слова звучат во мне набатом И серебристо-нежным звоном колокольным Сейчас настолько изможден духовным гладом Что даже думать иногда бывает больно… |