Небольшой офис с большим окном и хорошим кондиционером, трудолюбиво изгоняющим обратно на улицу жаркое дыхание летного полдня. Белые жалюзи, высокий шкаф и множество картонных папок с круглыми дырками в корешках на его широких полках. Два стола и по одному стулу для посетителей перед каждым из них. И деревянная кадка с маленькой финиковой пальмой. Когда-нибудь, лет через десять, эта пальма будет большой, а пока только несколько её листиков сиротливо выглядывают из мокрой земли.

– Алло, Светочка? Здравствуй ещё раз, дорогая.… – Петр Иванович, сорокалетний эксперт кредитного отдела, чуть раскачивался на стуле, держа белую телефонную трубку двумя пальцами. – Как ты там? Всё хорошеешь?.. Лапонька, посмотри, пожалуйста, там ничего для меня нет?.. Есть у меня компьютер, – он посмотрел на тёмный экран монитора, – но я ж его пока включу, пока со значками разберусь. А ты, умница, карты свои сверни, да посмотри. А с меня шоколадка.… Знаю – уже четыре, вот сразу пять штук куплю и занесу, когда у вас на этаже буду… Ага.… Нет, это не кличка, это фамилия такая… Говори, записываю, – даже не делая попытки взять ручку, продолжал ворковать в трубку Петр Иванович, – Ясно. Спасибо, Светочка, спасибо, дорогая… Конечно я занесу, обязательно занесу, всенепременно занесу… – Аккуратно положив телефонную трубку на место, Петр Иванович повернулся к соседнему столу. – Давай его сюда.

Костя, молодой человек с длинными, аккуратно зачёсанными и стянутыми на затылке в небольшой хвостик чёрными волосами, поднялся и, протиснувшись между столом и кадкой с пальмой, пошёл к выходу.

Поправив галстук и, передвинув на сантиметр лежащие перед ним на столе скреплённые большой скрепкой листки бумаги, Петр Иванович умело придал своему лицу важный вид.

Вернувшийся через несколько секунд Костя молча занял своё место, а вошедший с ним мужчина робко уселся на краешек стула перед столом Петра Ивановича. Несмотря на летнюю жару, на нём была потёртая, видавшая виды, джинсовая куртка. Да и весь вид этого мужчины был каким-то обшарпанным. На бомжа он, конечно, похож не был, но вот с фейс-контролем приличного клуба он вряд ли бы справился без посторонней помощи.

– Владимир Сергеевич, – стандартно улыбнулся, показав при этом крепкий ряд зубов, Петр Иванович, – наш банк принял решение предоставить вам кредит, – мужчина облегчённо вздохнул и поудобнее пересел на стуле, – на всю запрошенную вами сумму. Сейчас вы, вот с этими документами, – и Петр Иванович, не поднимая листы со стола, чуть подтолкнул их к мужчине, – пройдете в четыреста второй кабинет. Там вам откроют счёт и выдадут кредитную книжку. Там же и ознакомитесь с графиком погашения кредита… Всё? – закончил Петр Иванович, снова надев на лицо дежурную улыбку.

Мужчина поднялся и, обеими руками взяв со стола документы, нерешительно замер.

– Там вам всё объяснят, – спокойно заверил его Петр Иванович. – Четыреста второй кабинет. Налево по коридору, с правой стороны.

– Ну, – повернулся Петр Иванович к Костику, когда за клиентом закрылась дверь, – вот этим тебе тут и предстоит заниматься. Работа с посетителями. Всё надо делать спокойно, уверенно. Ты же в банк попал работать, а не куда-нибудь. Контора солидная… Наливай, – кивнул он на чайник, стоящий на низеньком столике за спиной Костика. – Посуда у тебя в столе. Конфетки там же. Если хочешь – можешь завтра свою кружку принести.

Костик раскрыл обе дверцы большого стола и закрутил головой, высматривая там чайные чашки

– А сколько он взял? Этот… Владимир Сергеевич.

– Десять миллионов, – спокойно ответил Петр Иванович, и, сцепив руки на затылке, начал раскачиваться в кресле.

Костик чуть скривил рот и отвернулся к чайнику, пытаясь удержать в руках две чашки, коробку с чайными пакетиками, и тощий мешочек с карамельками.

– Знаю, – продолжал говорить у него за спиной Петр Иванович. – Вид у него, конечно, не ахти. И ни я, и ни ты не дали бы ему взаймы даже десяти рублей.

– Тогда почему же… – начал говорить Костик, ногтями разрывая целлофановую упаковку коробки с чаем.

– А вот потому, – перебил Петр Иванович, не дав ему закончить вопрос, – что Светочка мне по телефону сказала, что Владимир Сергеевич Завейборода… Блин, дал же бог фамилию, а? Белорус наверное… Так вот. Владимир Сергеевич Завейборода получил у нас кредит на десять миллионов рублей и полностью расплатился по нему за восемь лет, просрочив на один день один единственный платёж… Наверное, календарь у него в тот день сломался, – пробормотал Петр Иванович, принимая из рук Костика кружку. – Про машину времени в газетах читал?.. Читал. Так вот Светочка как раз ей в нашем банке и заведует. Через восемь лет сотрудник нашего банка посмотрит – расплатился ли этот Завейборода с кредитом или нет, и Светочке об этом и сообщит. А она – нам.

– А если…

– А если бы он не расплатился, – снова перебил Костика Петр Иванович, – то тогда Светочка сказала бы мне, что договор не был заключен, и я развернул бы этого Завейбороду… Слушай, ты не знаешь, у них там фамилии склоняются? Завейборода, Завейбороду… Да ну, чёрт с ним… Короче, ушёл бы он не получив от нас ни копейки.

Костик, так и не прикоснувшись к своей кружке, внимательно смотрел, как Петр Иванович отхлёбывает чай.

– А откуда Светочка…

– А я сейчас запрос напишу, – отодвигая в сторону кружку, сказал Петр Иванович. – Вот, смотри.

На листке бумаги, лежащим возле телефона, было написано двадцать фамилий. Список сегодняшних клиентов Петра Ивановича. Примерно половина из них получили запрошенные ими кредиты. Пополнив список надписью: «Завейборода Владимир Сергеевич. 10 млн. 8 лет. (?)», Петр Иванович сложил листок вчетверо и взглянул на круглые часы, висящие над пальмой. Толстые, чёрные стрелки показывали без четверти шесть.

– Костик, не поленись, а? – Петр Иванович протянул над столом листок. – Поднимись на четвертый этаж. Там дверь такая железная – за ней Светочка сидит. Заодно и познакомишься – очень милая девочка. Вот она этот список в свой компьютер и забьёт.

Взглянув на свой нетронутый чай, Костик поднялся с места. Проходя между столами к выходу, он уже было взял листок; но Петр Иванович вдруг стиснул пальцы, не выпуская его из своих рук.

– Я знаю, о чём ты подумал, Костик. А если и не подумал сейчас – подумаешь после. Обязательно подумаешь. – голос Петра Ивановича зазвучал как-то бесцветно и… немного страшно. – Если ты сейчас не донесёшь этот листок до Светочки, то тогда никакого запроса не будет. Стало быть, не будет и ответа… Подумал?

– Да я ни о чём таком… – начал неуверенно Костик.

– А не будет ответа, – невозмутимо продолжал Петр Иванович, – то вот тебе, пожалуйста, и тот самый парадокс, про который сейчас во всех газетах пишут.

Губы Костика чуть дрогнули, но что-то сказать он так и не решился.

– Подумай сам, ты же не дурачок… Если этот листок сегодня к Светочке не попадёт, то я тогда новый напишу, – пальцы Петра Ивановича наконец-то разжались, освобождая список. – Это же просто. А времени у меня для этого много – целых восемь лет. А вот тебя тогда уволят. В первый же рабочий день и уволят. А ты знаешь, Константин Николаевич, как у нас тут увольняют?

– И как же? – робко спросил Костик, развернув список и внимательно рассматривая фамилии на листке.

– Да просто.… – пожал плечами Петр Иванович и снова взял кружку с чаем. – Вот представь себе – я сейчас приду к шефу в кабинет и там графин об стенку грохну. Что будет? Правильно, – кивнул он, глядя на Костю и отхлебнув из кружки, – уволят меня. А теперь вспомни, чем тут Светочка занимаемся, – указал он на бумагу в руках Костика, – и подумай: меня уволят ПОСЛЕ того, как я это сделаю, или ещё ДО ТОГО? У нас же отдел кадров тоже запросы на машину времени посылают – что там, да как… И сотрудников у нас здесь увольняют до проступка, а не после него. Оно даже и лучше – по собственному-то желанию, а не за нарушение трудовой дисциплины. Тогда и пособие платят, и характеристику хорошую дают.… Ну, в смысле, правильную характеристику – что заслужил, то и получил… Кто ж откажется-то?.. Ладно, беги, – взглянул Петр Иванович на часы. – А то она сейчас домой уйдёт.

Костя, ещё раз повертев в руках запрос, вздохнул и вышел за дверь. Проводив его взглядом, Петр Иванович потянулся к телефону, но дверь снова распахнулась. Костя вернулся, не дойдя даже до лестницы в коридоре.

– Петр Иванович, я всё равно не понял.… Если здесь человека увольняют ДО того, как он проступок совершит, то как кадры об этом узнают. Я знаю, – качнул он бумажкой, – запросы, курьеры из будущего.… Но проступок-то ведь тогда не будет совершён. И как курьер может…

– Блин, Костя, я о чём тебе тут весь день объяснял?! – раздражённо повысил голос Петр Иванович. – Я тебе говорю – узнают они про всё! Узнают!! И даже не думай об этом! Знаешь, кадровый вопрос у нас решён. Как только машину времени тут приобрели, так вот – стоит сотруднику только подумать о нарушении.…

Испуганный Костя закрыл за собой дверь и Петр Иванович услышал удаляющиеся, торопливые шаги по коридору.

«Не думай, не думай», – покрутился на своём кресле Петр Иванович.

Он потянулся к телефону и уже собрался набрать какой-то номер, но раздражённо бросил трубку на место. Побарабанив пальцами по столу, Петр Иванович тоскливо посмотрел на пустующее кресло за соседним столом.

«Думал тут вот один.… Говорил же я ему – не лезь. Ведь говорил? Говорил».

Достав из ящика своего стола желтый термос, он открутил крышку и плеснул несколько капель в чайную кружку. По офису поплыл запах дорогого коньяка, любопытно заглядывая в круглые дырки картонных папок на полках шкафа и медленно растворяясь между зелеными листочками пальмы.

«Эх Славка, Славка, где же ты сейчас?..»

Сделав несколько глотков, Петр Иванович почмокал губами, рассматривая рисунок китайской розы на жёлтом боку термоса. А потом, встряхнул его возле уха, проверяя, сколько там ещё осталось, и спрятал обратно в стол.

«Бегаешь, небось, работу ищешь. И чего ж тебе тут-то не сиделось?.. Ну, ладно – не мог ты не думать об этом, ну, а зачем же в столовой-то кричать?.. Кадровый вопрос, кадровый вопрос.… Да не снимается он, вопрос этот. И решается он по-старому. Кто руководству неугоден – того за борт.… Только вот теперь ещё под всё это научное обоснование подвели. Машинка времени, будь она неладна… Изобрели на нашу голову… Двигатель прогресса».

Отправив пустую кружку вслед за термосом, Петр Иванович вздохнул и потянулся было к телефону, но так и не взял трубку.

«А может быть, нет вовсе никакой машины времени?.. А Светочка?.. А что – Светочка? Светочка – умница, что у неё на экране написано, она то и читает. И даже не думает, откуда эти буквы у неё в компьютере берутся… Мне бы так… Ладно, бог с нею, с машинкой этой. Вот на пенсию выйду – тогда и думать буду… А сейчас – чего думать? Сейчас работать надо. Семью кормить».

– Кать, ты? Позови маму… Привет. Я почти уже выхожу, домой чего купить надо?.. Ладно… Нет, вы не начинайте там без меня – я уже скоро… Славка не звонил?.. И мне тоже… Ну, давай, мать, я уже почти пошёл.