Песнь муз – торжественный хорал О каре, что несет Тантал. В подземном царстве обречен Стоять в воде по шею он. Стоит он жаждою томим. Водица прямо перед ним, А он безмерно хочет пить... Но стоит голову склонить – И опускается вода... Нет, не напиться никогда... Над головой его висят – На ветках фрукты – целый сад... Но только руку поднимал -- И ветер ветви отклонял... Еды Танталу не достать, Страдать ему, страдать, страдать... Текут потоки горьких слез: Над ним качается утес, Грозит упасть и размозжить... А мог бы в доброй славе жить... Богат и славен град Сипил И царь богат и славен был, Сын Зевса, полубог Тантал... Кронид потомку даровал Запасы злата в той горе, У коей град, а на заре, Весною все сады царя, Чудесный аромат даря, В цветах бушуют – и звенят Веселыи пеньем птиц, сулят Царю прещедрые плоды Его волшебные сады. Всех в мире обойди царей -- Ни у кого таких полей, Ни у кого таких лугов, Бесчисленных овец, быков, Коров, стремительных коней – Прекрасна жизнь, будь счастлив в ней! Царь приглашаем на Олимп Дружить готовы боги с ним – Пусть он и смертен – все равно Так много от богов дано. Но он не ценит щедрый дар: Похитив у богов нектар, Он смертных – божьим угощал, Хвалясь, нектаром причащал. Он смертным тайны открывал В гордыне, словом, пребывал. Был случай – обещал Кронид – К Танталу он благоволит: -- Проси, чего желаешь, сын! Мне из потомков ни один, Как ты, не дорог и любим... -- Возможно, милостям твоим, Отец, и вправду нет цены, Но мне, по счастью, не нужны. Чудесный жребий мой таков, Что краше, чем у всех богов. Кронид главою покачал, Но ничего не отвечал. Простил предерзкого пока – Он все еще любил сынка. Тантал же вовсе осмелел – (Точнее скажем: обнаглел) – И дважды оскорбил богов, В них видя жалких дураков. На Крите, где рожден Кронид, Его святилище хранит Любимец Зевса -- чудный пес – Златая шерсть, жемчужный нос. А царь Эфеса Пандарей: Увидел пса – и поскорей Его на судно заманил – Увез... А где укрыть? Решил, Что у Тантала не найдут... Гермес, посланец, тут как тут: -- Отдай златого пса, Тантал! -- Видать такого не видал!, -- Клянется страшной клятвой тот... Зевс в гневе... – Пусть пока живет... Жалеет все еще сынка, Однако ж подчеркнул: -- Пока, -- Уже в груди клокочет злость... Ждать взрыва долго не пришлось. На пир Тантал зовет богов, А замысел его таков: Хотел бессмертных испытать: Взаправду ль все на свете знать Крониду и иным дано? Что он замыслил, так грешно, Что страшно даже вспоминать: Велел изжарить и подать Пелопа, своего сынка... Деметра, не в себе слегка – О Персефоне жжет тоска – В рот положила пол-куска, Не понимая ничего... Иные замысел его Узнали в самый первый миг – Кусок не лезет в горло их Сложили в целое опять Куски – и стали оживлять... Ан – нет: недостает плеча... Не долго думая, тотчас, Слоновой костью заменив, И с ним Пелопа оживив, Решают боги, что Тантал Уже всех наглостью достал. Прощенья живоглоту нет. Все, он наскреб на свой хребет! В подземный мир низверг Кронид Тантала, не стерпев обид, Там вечно жажда, страх и глад Его безжалостно томят... Плечо, что смастерил Гефест Пелопу, а затем Гермес Так здорово причаровал, Что юноша лишь краше стал И у его потомков так: Плечо бело – фамильный знак. Все боги к юноше добры, От всех – прещедрые дары. Брат Зевса, славный Посейдон, Расщедрился особо. Он Коней волшебных подарил, Чтоб с ними самым быстрым был В боях, ристалищах Пелоп, Всех прочих обгоняя, чтоб Тем власть и царство обрести И от беды себя спасти. Пелоп Тантала заменил. Он царь Сипила... Но в Сипил Явился царь троянский Ил. Пришел с войной – и победил. Ушли Пелопа корабли. С собою взяли, что смогли, Волшебных не забыв коней – В пути пробыли много дней И к южной Греции пришли... Там, где пристали корабли, Где царь гонимый с судна слез – Отныне там -- Пелопоннес, Пелопа полуостров, знай... В Элиде правил Эномай, Имел Гипподамию, дочь... Пленила юношу... Помочь Едва ли кто Пелопу мог: Ведь Эномаю Арес-бог Волшебных подарил коней, Что были молнии быстрей. Отцу оракул возвещал: Зять жизнь отнимет... Отрешал Отец пришедших женихов От дочери и жизни... Зов Желаний был у всех силен... Парням условье ставит он: -- Сразимся в гонке колесниц, Коль победишь, то без границ Будь счастлив с дочерью, а нет – Прощайся с головой... Ответ? Двенадцать приняли посыл, Но ни один не победил. Двенадцать трупов на счету, У Эномая, но тщету Той схватки не признал Пелоп... И, кажется придумал: чтоб Надежно в гонке победить, Миртила нужно подкупить: Чеку, что крепит колесо, Пусть тайно выбьет – вот и все! Я посулю ему дары, Чем Эномая из игры Я безапасно исключу, Гипподамию получу... Ну, слово – дело... Эномай Пелопу: -- Гонку начинай. Я жертву принесу богам – И брошусь догонять, а там... Когда настигну – не взыщи, Копье в затылок получи... Пелоп настегивал коней... У эномайских – шаг длинней... Враг настигает... – Бог, спаси! Пелоп взывает – и с оси Врага слетает колесо – И Эномай разбился... Все! Пелоп вернулся. Он живой Теперь он с царством и женой. Но тут к нему пришел Миртил: -- Полцарства обещал, забыл? -- Пойдем, обсудим – рек Пелоп. – Есть тонкие аспекты, чтоб Все без помех обговорить, Пройдемся... Редко побродить Мне удается одному – Сам понимаешь, что к чему... В беседе праздной шли да шли К обрыву – (только там могли, Сказал Пелоп, потолковать) -- Пришли... -- Ну, что за благодать! Здесь небо, а внизу валы! – И вдруг Миртила со скалы Толкает сильною рукой... Каков отец – и сын такой... Но падая с горы, Миртил Проклятьем гневным заклеймил Пелопа и Пелопов род С тех пор ведут несчастьям счет... Пелопом не забыт Тантал. Сын в честь Тантала основал Ристалища, где мог атлет Прославиться на целый свет, Их раз в четыре года ждут – И Олимпийскими зовут | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
