Краткая биографическая справка:

Джузеппе Гениуно – получивший известность в Италии футбольный журналист, родившийся в небольшом провинциальном городке под названием Феррара чуть более 40 лет назад и являющийся рьяным болельщиком феррарского футбольного клуба «Спал». Там же основал футбольное издание «Феррара Таймс», собрав под его знамена много молодых и перспективных журналистов. Около года назад переехал в Германию, в город под названием Коттбус, где основал еще одно футбольное издание «Хенде Хох», также уже получившее изрядную долю популярности. Журнал, посвященный немецкому футболу, двигался благодаря усилиям итальянцев – авторов «Феррара Таймс», основная часть которых эмигрировала вместе с Джузеппе.

Анжела Грацио – также вышедшая из провинции молодая итальянская девушка. С самого раннего детства питает неугасающую страсть к литературе, в связи с чем и перебралась из небольшой итальянской деревушки в Феррару, где поступила в Литературный Институт.

 

Золотой дождь.

 

Вечерело. Ливень мощным потоком лился с неба, сокращая видимость до пары метров тем редким прохожим, что решились бросить вызов природе и выйти за пределы своих насиженных, и в большинстве своем уютных гнездышек. Джузеппе Гениуно медленно шел по улице. В голове вертелись самые разнообразные мысли, обрывочно, но все же неотъемлемо друг от друга. Совершенно автоматически он свернул в пятый проулок слева, прошел по диагонали три двора, вновь свернул, в этот раз направо, сделал ровно 253 шага и остановился у дверей трехэтажного, но весьма внушительного здания. Невидящим взглядом смотря в никуда, он простоял минут десять под проливным дождем.

- Господин, с вами все в порядке?- послышался голос случайного, но, как и всех немцев, заботливого прохожего.

Вздрогнув, Джузеппе очнулся, оглянулся вокруг, и, не ответив, медленно, как человек, знающий что ему нужно, но уставший и не желающий этого делать, поднялся по ступенькам. Открыв дверь специальной пластиковой картой и бормотнув что-то себе под нос, он вошел внутрь. Огляделся. Пустота и беспорядок царили вокруг. Столь уютный и манящий своим вечным движением, столь яркий и приятный обычно холл пугал своей мрачностью, в углах висела паутина, слои месячной пыли лежали на столах. Монотонный шум дождя за окнами лишь усиливал и без того мрачный колорит редакции немецкого футбольного издания «Хенде Хох». Длительный отпуск всех сотрудников сказался на состоянии их рабочих мест. Все разъехались по родным и близким местам, вернулись в Италию к друзьям и родственникам. Лишь Джузеппе Гениуно провел уже несколько месяцев в Германии, работая в качестве второго тренера немецкого клуба Коттбус. Должность, на которую он пришел сам, согласившись на мизерную зарплату, понимая на что он идет. В свободное от работы время Джузеппе писал стихи. Стихи, повести рассказы… Писал, перечитывал, рвал и выбрасывал. Неприятное чувство неудовлетворенности жизнью, собственной слабости, мелочности и немощи охватывало его все чаще и чаще, грусть и печаль сковывала сердце. Множество раз он задавался вопросами, заранее зная, что не сможет на них ответить, часами лежал на диване, уставившись в потолок и вспоминал… Вспоминал Италию, вспоминал своих родственников, вспоминал красоту небольшого городка Феррара, в котором он родился и вырос… Вспоминал футболистов своего любимого клуба Спал, с которыми он общался каждый день, и которые давно стали его поклонниками и идолами одновременно. Вспоминал свой небольшой домик, друзей и знакомых, вспоминал всех итальянцев сразу, вспоминал ее…

Множество раз Джузеппе собирался лететь в Италию, покупал билет на самолет, упаковывал вещи, но всякий раз останавливался на половине, а то и в самом конце пути. Несметное количество причин манило, тянуло и звало его в Италию, но одна перечеркивала всё разом. Лететь в Италию означало увидеть ее, а Джузеппе не готов был видеть ее. Он хотел, но боялся. Обычно смелый и решительный, иногда даже безрассудный, он смущался, робел и оступался разговаривая с нею. Воистину, обжегшись на молоке, начинаешь дуть на воду. Но сегодня желание улететь на Родину достигло своего предела, и Джузеппе взял недельный отпуск. Теперь оставалось собрать чемодан и сесть на самолет, что вылетал из Коттбуса в Феррару в 23:00 прямым рейсом.

Криво усмехнувшись, Джузеппе прошел в свой кабинет, опустился на пыльное кресло, облокотился о стол и задумался. О чем он думал? Ответ на этот вопрос вряд ли даст он сам. Он не думал ни о чем, но в то же время думал обо всем, как часто с ним бывало. Но в задумчивости на сей раз он пребывал недолго, рывком распахнув ящик стола, Джузеппе лихорадочно собрал нужные ему бумаги, небрежно бросил их в свой дипломат и почти выбежал из кабинета, забыв задвинуть ящик стола. Еще раз окинув взглядом главное рабочее помещение редакции, он неслышно вздохнул и вышел на улицу…

 

***

 

Анжела Грацио, как и обычно по вечерам, сидела за письменным столом и пыталась продолжить свой роман, свое первое серьезное произведение. Учась в Литературном Институте в Ферраре уже на третьем курсе, она все еще не написала ничего, что заняло бы более 100-150 страниц. И хотя все, что она писала, было признано великолепным, но неуклонно подпадало под категорию «Хорошо, но мало». Ей даже не нужны были деликатные намеки преподавателей и легкие шутки друзей, чтобы понять: ей надо расти как писательнице, а она уже несколько лет стояла на месте. Но Анжела ничего не могла с собой поделать, ее фантазия всякий раз исчерпывалась на сотой странице, ее герои решали свои проблемы самыми разнообразными путями, но очень быстро. Ей чего-то не хватало, но чего – вряд ли сказал бы самый мудрый человек на свете. Не могла сказать этого и сама Анжела. Всегда веселая и общительная, зачастую выполняющая роль «души кампании» в кругу друзей и знакомых, она была задумчива и грустна наедине с самой собой. Она любила и ценила минуты одиночества, но не менее она любила и быть в центре внимания. Она много думала и размышляла, осознавая вечные истины и устанавливая свои собственные законы, но зачастую говорила прежде чем думала, что говорит. Высокая, стройная и невероятно красивая, она всегда была одна. Ее мягкие, глубокие, но проницательные и умные зеленые глаза, ее угольно-черные длинные волосы, прямой, безупречный нос, все, что было в ней, привлекало парней, мужчин и даже стариков. Но ей не нравился решительно никто. Она могла быть мягкой и приятной, но в то же время грубой и неуступчивой с одними и теми же людьми. Казалось, она читала людей насквозь, их желания и мечты, их мысли и решения… Ее невозможно было обмануть, да никто и не пытался. Ей просто не хотелось лгать…

Усмехнувшись, Анжела оттолкнула от себя ноутбук с незаконченным романом, подарок Фабио Капелло, ее смешного, но верного, даже преданного друга, круто развернулась на стуле и замерла. В который уже раз она достала альбом с фотографиями годичной давности, открыла первую страницу, и с грустной улыбкой посмотрела на находящееся на ней фото. Фотограф запечатлел шестерых итальянцев на фоне Золотого леса близ Феррары. Фабио Капелло с Джеммой Дриммо широко улыбаясь, стояли слева, а Люка Мерини, держащий на руках Ромину Экспрессиво был справа от Джузеппе Гениуно, обнимавшего за талию ее саму, Анжелу Грацио. Все шестеро выглядели счастливыми и оживленными, но она вместе с Джузеппе ярко выделялась на этом фоне. В небесно-голубых глазах Джузеппе не было ни намека на усталость, он был бодр, свеж и весел. Ее волосы развевались на ветру, она счастливо улыбалась, прижимаясь щекой к плечу Джузеппе. Несмотря на свой высокий рост, Анжела была на полголовы ниже Джузеппе…

А ведь ей всего 21 год… Руки Анжелы невольно опустились на колени вместе с фотоальбомом. Она задумалась, погрузилась в воспоминания. Она младше его ровно на 20 лет… Но каким это казалось пустяком тогда, год назад, как им было хорошо вместе, их объединило не просто мимолетное влечение, и не только большая любовь, их объединила сама судьба… Они понимали друг друга с полуслова, они любили быть наедине, говорить обо всем, им всегда было интересно вместе. Что могло им помешать? Анжела опустила свой взгляд на фотографию. Чистая, крупная слеза медленно выкатилась из красивого зеленого глаза и упала прямо на счастливое лицо Джузеппе Гениуно…

 

***

 

В этот самый момент первая капля дождя упала на лицо Джузеппе Гениуно, замерла и быстро скатилась к губам, создавая неприятное ощущение. Джузеппе машинально облизнул губы и с изумлением осознал, что капля была солёной… «А где собственно дождь?» спохватился он в следующее мгновение, и тут же сотни, тысячи капель обрушились на него с неба. «Надо будет выспаться в самолете»- пробормотал он вслух и быстрыми шагами направился домой. Никого не встретив он дошел до улицы Василя Мирьюты, без труда нашел на ней дом 13, поднялся на третий этаж и вошел в 40-ю квартиру. Не снимая обуви, Джузеппе прошел в спальню и обессилено опустился на кровать. Часы, стоявшие рядом на тумбочке, показывали 21:49. Джузеппе сунул руку под подушку и достал фотографию, точно такую же, что была у Анжелы. Он разглядывал фотографию со странной, сумрачной улыбкой на губах, бессмысленно водил большим пальцем по прекрасному лицу Анжелы. Она всегда хорошо получалась на фотографиях, иногда даже красивее чем на самом деле, хотя Джузеппе с трудом верилось, что такое возможно. Ему вспомнилось, как в прошлом году она пошла с ним на важнейший матч Спал – Ареззо, Анжела была немного больна и выглядела довольно неважно, так что Джузеппе даже хотел проводить ее домой до завершения матча, но она отказалась. После матча, закончившегося уверенной победой хозяев поля, Анжела и Джузеппе фотографировались вместе с футболистами феррарского клуба. Джузеппе хорошо помнил, какой утомленной, уставшей и бледной выглядела Анжела, но на фото вместе с Фабио Артико, она выглядела оживленной, веселой и здоровой, огромные зеленые глаза ярко сияли, губы кокетливо, но в то же время смущенно улыбались фотографу. Анжела была удивительным человеком, и, понимая и разделяя ее взгляды во всем, Джузеппе никогда не мог понять ее как личность. Она была ему недоступна, как ни пытался он проникнуть вглубь ее души. Они разговаривали часами и днями напролет, но он так и не смог понять, кто же она – Анжела Грацио?

Джузеппе снова посмотрел на счастливое лицо Анжелы, и, неожиданно даже для самого себя, разорвал фотографию напополам, разделив себя и ее, и бросил фото на пол. Резко встав, он подошел к большому настенному зеркалу, рукавом вытер пыль и пытливо уставился на свое отражение. Грязные, спутанные, растрепанные и не в меру длинные темно-русые волосы безжизненной копной покоились на его голове. Бледные голубоватые глаза тускло, устало и безжизненно смотрели в никуда, лицо обросло щетиной, под глазами залегли круги, морщины отчетливо проступали по всему лицу. На него глядел человек неопределенного возраста, уставший от жизни и не желающий больше ничего. В его лице не было ни малейшего намёка на жизнь, но хуже всего было то, что он сознавал это сам. Плюнув в зеркало, Джузеппе достал чемодан и начал собирать вещи…

Через четверть часа Джузеппе Гениуно вышел из дома, сел в вызванное им такси и отправился в аэропорт. Бессмысленным взглядом уставившись в окно, за которым мелькали темные, мрачные образы ночного Коттбуса, Джузеппе пытался понять, что же с ним происходит. Его мысли и чувства приходили в такой же упадок, как и он сам. Джузеппе стал медленным, холодным и ничем не интересующимся человеком. Его мысли были пессимистичны, его стакан всегда был наполовину пуст. Он не мог уже вспомнить когда искренне радовался в последний раз, все хорошее, что с ним произошло после их разрыва уже не казалось хорошим, всё позитивное стало негативным, вся правдивое обернулось ложью. Он чувствовал огромную, сосущую пустоту внутри себя, но не знал как ее заполнить. Да и хотел ли?

- Господин, мы приехали,- прорвался сквозь пелену образов и мыслей голос таксиста.

Расплатившись с ним, Джузеппе взял свой чемодан и вошел в здание аэропорта, построенного совсем недавно по заверениям местных жителей. Посадку на рейс 78 до Феррары уже объявили, без проблем пройдя таможню и сдав багаж, Джузеппе по трапу поднялся в самолет, внутренне усмехнувшись детской радости, мелькнувшей где-то внутри, нашел свое место. Он не почувствовал взлета самолета в воздух, так как крепко спал в это время. В левом внутреннем кармане пиджака, согревая сердце, лежала аккуратно склеенная фотография с пометкой «Феррара, Золотой лес, 2003 год»…

 

***

 

Анжела Грацио продолжала смотреть на фотографию, грустно улыбаясь. Красивые зеленые глаза ярко блестели и искрились от слез… Они расстались… Расстались из-за нее… Но каким-то неправильным получился их разрыв… Все должно было быть не так, она представляла себе все иначе… Она понимала, что заставила его страдать, что разбила его сердце, разрушила гармонию в его жизни… Она не хотела этого, она вообще не признавала жертв ради чего-то, особенно ради себя… Сколько раз уже она мысленно убеждала себя, что он сумеет пережить это, что он все забудет, что все произошло не по ее вине, но… Анжела убедила в этом, кажется, всех кроме самой себя… Лишним тому подтверждением стало то, что он не прилетел в Италию в свой отпуск… И судя по тому, как Фабио смущенно отводил глаза в сторону, бормоча что-то насчет работы Джузеппе в футбольном клубе Коттбус, она поняла, что и он понимает всё, что Джузеппе не сумел пережить, что его рана по-прежнему кровоточит… Всё надо было исправить… Но как? Ответ один: надо встретиться с ним, надо поговорить с ним, объясниться, попробовать его спасти… А заодно спасти и саму себя от тех вечных укоров совести… Но… Не сделает ли она только хуже ему? Не растревожит ли и без того больное место? Это было ее постоянное сомнение, из-за него она в последнее время столь часто была задумчива, тиха и грустна, она никак не могла решиться на то, на что решилась вроде бы уже давно, на то, что ей подсказывал ее рассудок… Но сердце говорило иначе и раз за разом одерживало победы над рассудком… Однако в этот раз все вышло иначе. Решение созрело быстро, она наскоро покидала в дорожную сумку самые необходимые вещи, взяла паспорт и деньги, ключи от машины и вышла из дома. Села в машину, зажгла фары, поехала… В аэропорт, она точно знала, что в одиннадцать часов вылетает рейс до Коттбуса, не один звонок она сделала в справочную аэропорта в свое время… Анжела быстро мчалась по улицам ночной Феррары, но мысли ее были далеки от дороги… Она вновь вспоминала Джузеппе… Она обдумывала причины, побудившие их разойтись… А расходились ли они в том смысле, в котором подразумевала это эта фраза? Ведь по большому счету она ушла от него, она разбила его сердце, она…

Резким диссонансом в ее мысли ворвалась острая боль, пронзившая ее тело и как будто разорвавшая ее напополам… Руль нелепо вывернулся из ее рук, машина круто вильнула и на полной скорости помчалась в фонарный столб, стоящий на обочине… Боль отступила также неожиданно, как и началась… Анжела успела выровнять ход машины, избежать аварии… «Что это было?»- мелькнула в ее голове мысль, но страшная усталость не позволила развиться ей. Анжела глянула на часы: 21:50, через час с небольшим самолет, надо торопиться…

Ей повезло, и она сумела купить билет на этот рейс, и вскоре Анжела Грацио уже спала, заняв свое место в самолете, также не почувствовав взлета, как и Джузеппе… Но приближались они друг к другу вдвое быстрее, нежели рассчитывали…

 

***

 

Джузеппе Гениуно спал и видел во сне самого себя… Отрывочные воспоминания мелькали в его сне… Некоторые кусочки были яркими, цветными, радостными, иные – хмурыми, черно-белыми, мрачными… Даже во сне он не мог не задумываться о своей судьбе, ее судьбе… Он понимал в глубине души, что гибнет… Гибнет не физически, а морально… Любовь, настоящая, крепкая любовь оказалась для него слишком тяжелой ношей… Увы, он не смог ее вынести… Но в то же время Джузеппе осознавал, что в глубине его души, в глубине его тусклых усталых глаз теплится маленький, слабый огонек… Этот огонек – огонек неизвестности… Он раз за разом вспоминал их расставанье… И раз за разом не находил в нем прямого отказа, решительного «Нет»… А значит, все могло измениться? Умом понимая, что это вряд ли возможно, сердцем итальянец свято верил в эту великолепную возможность… Надежда умирает последней… И именно надежда поддерживала в нем тот слабый огонек жизни, который скрывал от многих состояние его души… Помогал ему работать, заботиться, создавать, жить, в конце концов… Что было бы, не будь этого огонька? Трудно сказать… Джузеппе старался об этом не думать, хотя знал ответ… Знал его слишком хорошо, чтобы думать о нем…

В свое время он пытался сделать все, чтобы забыть ее, забыть любовь, вернуться к жизни, воскреснуть из пепла… Но он оказался далек от искусства фениксов… По ночам он не мог заснуть, хотя перед этим целый день загонял себя непосильной работой, гулял по улицам до позднего вечера, бегал, занимался спортом, лишь бы от усталости лечь и заснуть беспробудным сном. И не видеть сновидений… Ни плохих, ни хороших. В снах правды нет – решил он давно для себя, хотя опять же к глубине души осознавал, не мог не осознавать – есть… Он работал рьяно, писал критические статьи, стихи, реже прозу, получил признание в Германии, в Италии и даже в некоторой степени во всём мире… Но… Все это временно… Он не чувствовал в глубине себя того гения, который помог бы ему остаться незабытым… Таких как он помнят и уважают лишь пока они в центре внимания, пока они делают что-то, сами напоминают о себе… Стоит им исчезнуть – вряд ли наберется больше 2-3 людей, что вспомнят невзначай: «А что случилось с таким-то, таким-то? Помнится он написал то-то, то-то»… Вспомнят и забудут… И больше не будут вспоминать… А может статься так, что и 2-3 людей не наберется… Поэтому работа подобного плана его не удовлетворяла… Он не верил в свои силы… Оглядываясь вокруг он видел многое, но не хотел, не пытался, хотя мог, вполне мог исправить существующее положение дел… В нем была искра… Было время, она разгорелась, но случай, глупый случай, глупая, нелепая любовь, самое великое, счастливое, и в то же время несчастное чувство потушило этот огонь, яркий огонь, потушило эту искру, оставив взамен маленький, чуть тлеющий огонек надежды… Оставив от личности лишь рамку, лишь контуры, ничего более… Жить былыми заслугами можно… Но недолго и не особенно счастливо… Жить прошлым – губительно… Врожденного гения и таланта хватает чтобы держаться на плаву, но когда человек не хочет – разве можно его заставить сделать так, как сделал бы он, если бы хотел? Нельзя. И этим всё сказано…

Джузеппе в полудреме видел далекий образ Анжелы… Он приближался, приближался, все стремительнее и стремительнее… Вот он уже перед самыми его глазами, ее губы приближаются к его губам и…

Страшный грохот, крики и визг пассажиров, мерцающий свет вывели Джузеппе из царства Морфея… Он оглянулся вокруг и замер, в состоянии, внешне напоминающем ужас и страх, но внутри шевельнулось что-то другое, что-то возвышенное и упрямое…

 

***

 

Анжела Грацио видела сон… Такой красивый, такой яркий и такой правдоподобный сон, каких она не видала уже давно… С самого безоблачного детства, мечты и надежды которого легки, возвышенны и несбыточны… Ей не нравился этот сон… Она предчувствовала его завершение, но не хотела его, не хотела смотреть сон дальше… Она не понимала, что спит, значит не хотела жить дальше? Вряд ли… Это было другое чувство… Но в то же время она хотела, очень хотела досмотреть этот сон, ибо в глубине души надеялась на иной исход, надеялась, что и ее интуиция может подвести…

«Анжела Грацио и Джузеппе Гениуно прогуливались по Золотому лесу Феррары… Наступили сумерки, но последний лучи солнца прорывались сквозь листву деревьев, игриво пробегая по лицам итальянцев, отдавая им последнее тепло уходящего дня… Багряное небо, местами проступавшее сквозь листву, было необычайно красиво… Лицо Джузеппе было весело, Анжела была немного грустна… Какие-то мысли терзали ее изнутри, Джузеппе замечал это, хотя и не подавал виду… Но она старалась отвлечься… Анжела посмотрела на своего спутника…

- Джузеппе, ты же коренной феррарец?

- Тебе ли не знать! А что?

- Ты знаешь почему этот лес назвали Золотым?

- О, это древняя легенда, мне рассказывал ее мой покойный ныне дедушка… Если хочешь, я могу рассказать ее, но там грустный конец, предупреждаю сразу…- слабо улыбнулся Джузеппе.

- Что ж, я готова, рассказывай!- тряхнула копной поразительно ярких черных волос Анжела.

Итальянцы присели на траву возле высокого, мощного дерева и Джузеппе начал свое повествование…

- Начинается рассказ, как водится в подобных случаях… «Давным-давно жил в Ферраре, бывшей тогда небольшой деревенькой, бедный паренек, звали его Джованни… И влюбился тот парень на свою беду в девушку, которая была не ровней ему, в дочь богатого местного купца Злюки Эгоистиссимо… Звали девушку Изабелла… Однажды парень пробрался в дом купца, обманув охрану и сумел встретиться с Изабеллой… Девушка была грустна, она сидела на своей кровати и медленно расчесывала свои длинные, каштановые волосы, слезы капали из ее глаз. Казалось, она не только не испугалась, но и не удивилась появению незнакомца в своей комнате. Она внимательно на него посмотрела и вновь вернулась к расчесыванию волос…

- Отчего ты плачешь? – спросил Джованни.

- Оттого я плачу, что на мне лежит проклятие – я никогда не смогу полюбить,- ответила ему девушка.

- Этого не может быть,- воскликнул Джованни,- идем со мной и я докажу тебе это.

- Почему я должна идти с тобой?- спросила Изабелла, не прекращая расчесывать волосы.

- Потому что я люблю тебя!- воскликнул Джованни, падая к ее ногам ниц.- Я готов ради тебя на всё, и я уверен, что проклятие можно снять!

Дочь купца отложила в сторону гребень.

- Послушай, не ты первый и не ты последний. Многие признаются мне в любви, но все, абсолютно все делают это из-за денег. Именно из-за денег моего отца на мне и лежит это проклятие. Избавление действительно есть, как мне говорила одна странница, но избавивший меня от проклятия будет обречен на муки, и он должен избавить меня сознательно… Но странница не сказала, каково должно быть избавление, так что я думаю, его нет.

- Оно есть, поверь мне!- в волнении промолвил Джованни.- Пойдем же со мной, я покажу тебе любовь!

Он протянул девушке руку. Она медленно подняла на него свой взгляд, посмотрела ему в глаза… И подала свою руку. Вскоре он уже вел ее по улицам своей деревеньки в небольшой лес неподалеку, а она рассказывала ему о своей беде.

- Мне не нравится абсолютно никто и ничто, меня ничего не интересует, эта жизнь ужасна, но я не могу с ней расстаться. Сама не знаю почему, но меня что-то томит, грусть разрывает меня изнутри, часто я плачу наедине с самой собой, не понимая отчего я плачу… Я удивлена тем, что иду с тобой, ведь я знаю, что ты не сможешь мне помочь…

- Ты идешь со мной, потому что знаешь, что я тебе помогу,- просто ответил Джованни.

Вскоре они дошли до леса. Весь день и всю ночь гуляли они по лесу, по лугам близ леса, лазали на деревья, наслаждались запахом цветов, лежали в траве, смотрели на закат, ночью любовались звездами… И, когда на рассвете, Изабелла вместе с Джованни смотрела на восход солнца, она почувствовала, что в глубине ее души тоже восходит что-то новое, что-то неизведанное, сладостно-приятное, нежно замирающее на какой-то высокой нити…

- Что ты чувствуешь?- спросил ее Джованни, заглянув в ее искрившиеся от полноты нового чувства глаза.

- Любовь,- прошептала она.

Он издал радостный вопль и подался было к ней, но она отпрянула с невольным испугом.

- Ты не понял… Я полюбила этот лес, я полюбила этот луг, это небо, это солнце, эти звезды… Я полюбила природу, я полюбила ее всем сердцем…

- Значит… Ты имела в виду не меня?- спросил Джованни, внутри которого бурей поднималось то, еще неизведанное им чувство, порожденное чувством любви.

- Ты помог мне, я искренне благодарна тебе, но давай останемся просто друзьями, будем вместе любоваться этой природой…

- Значит,- после минутного молчания спросил Джованни,- у меня нет надежды на твою любовь?

Изабелла смешалась… Но ответила твердо, без металла в голосе, без холодности и резкости, но твердо:

- Нет.

- Прощай,- сказал Джованни и направил свои стопы в лес…

А в это время Злюка Эгоистисиммо уже прознал о пропаже дочери, вынюхал, что ее видели с Джованни, что они направлялись в лес, и ехал туда же с кучей слуг, с ружьями, плетьми, чтобы на месте вразумить выскочку. Прочесывая лес, купец в самом его сердце нашел Джованни. Юноша сидел под тем самым большим деревом, вероятно основателем леса…

- Глупец, ты будешь наказан за свою безрассудность!!!- взревел Злюка и выстрелил в Джованни.

Пуля попала прямо в сердце, кровь, алая кровь брызнула на ствол дерева и впиталась в землю, близ него. Тело юноши выволокли из леса, привязав к лошади, а затем протащили уже мертвого по улицам деревеньки, чтобы другим было неповадно. Мать и отец юноши, убитые горем, подобрали изувеченное тело сына и похоронили его в том самом лесу, под тем вековым деревом. Изабелла, узнав об участи Джованни, сбежала от отца, пришла на могилу Джованни и стоя на коленях возле нее молилась и плакала. Молилась за своего спасителя. На следующий день на всех деревьях этого леса появились золотые листья. Лес просто сиял своим великолепием и красотою. Бедные деревенские жители крестились и поминали Джованни, известного своею добротой, отзывчивостью и кротостью.

Об удивительном явлении узнал и Злюка Эгоистиссимо. Увидев все это великолепие, золото, он решил сам собрать все листья в лесу, в жадности своей побоявшись взять кого-нибудь в помощники. Он долго ходил по лесу, алчно осматриваясь вокруг и выбирая дерево с более крупными листьями. И вскоре нашел нужное. Это было то самое дерево, под которым похоронили Джованни. Но купец не знал об этом. Он влез на дерево, начал обрывать листья и запихивать их себе в карманы. «Возмездие!!!»- прогремел вдруг у него в ушах громовой голос. От неожиданности и испуга, купец не удержался на дереве и упал. И так неудачно, что сам себя пронзил собственной именной шпагой, которую носил больше для виду, чем для самозащиты. Пользоваться он ею не умел. Купец умер, и его дочь унаследовала все его состояние, она стала помогать жителям Феррары, развивать деревеньку… А лес на следующий день обронил все свои золотые листья, которые исчезли бесследно, и вновь стал зеленым, пусть не блистающим, но также невероятно красивым. Однако, с тех пор, жители называли его Золотым лесом…» Вот такая история,- закончил Джузеппе.

Анжела смахнула слезу, выступившую из глаза, и решила высказать свое мнение. Но лишь только она открыла рот, как дерево, под которым они сидели с ужасным треском начало падать прямо на них…»

Анжела открыла глаза и не вспомнила своего сна. Вокруг нее начиналась паника, она глянула в окно, вслушалась в то, что говорит стюардесса и неверяще прошептала: «Только не сейчас»…

 

***

 

Менее чем через час в новостях Италии, Германии, а также многих других стран мира вещали о страшной катастрофе, о столкновении двух самолетов, летящих противоположными курсами, ни один из лайнеров не должен был оказаться в той точке, в которой они столкнулись, но о причинах крушения ничего не было известно… Сообщалось также, что пока что среди обломков самолетов и страшного огня охватившего место крушения не нашли выживших…

Но выжившие все же были. Их было двое… И звали их Джузеппе Гениуно и Анжела Грацио. Каким образом они остались в живых и отделались легкими ушибами, не получив даже ожогов осталось загадкой для всех, в том числе и для них самих. Из их друзей, родных и близких никто не знал о том, что они летели этими рейсами и сообщение по телевизору о двух выживших в страшной катастрофе итальянцах повергло в шок Фабио Капелло, первым узнавшего об этом. Вскоре целый эскорт встревоженных соотечественников прибыл в больницу, где содержались выжившие. Впрочем, это было более для проформы ибо физических повреждений, достойных медицинской помощи, не было. И Анжела, и Джузеппе находящиеся в шоковом состоянии даже не столько от самого крушения, сколько от того, что выжили именно они и от того как они в итоге встретились, оба решили ехать в Феррару.

Через несколько дней, уладив все формальности и старательно избегая назойливых журналистов, они сели в автомабиль, не решаясь лететь самолетом, и отправились на историческую Родину…

 

***

 

В Ферраре Джузеппе предстояло пробыть 9 дней… В связи со сложившимися обстоятельствами он связался с клубом и попросил еще пять дней отдыха. Ему предложили месячную реабилитацию, но он отказался. Однако в Ферраре вокруг Джузеппе и Анжелы все время крутились их друзья, считая что переживших такое надо все время ободрять, веселить, быть рядом с ними, не давать им думать о грустном. В итоге они вообще почти не давали им думать. А ведь и Джузеппе, и Анжела хотели встретиться именно для того, чтобы обдумать, чтобы понять и чтобы разъяснить все раз и навсегда. Но их не оставляли наедине. Все забыли, или сделали вид, что забыли об их прошлом, об их любви, об их расставании, о том, что они год не видели друг друга, избегали встреч. Никто не спрашивал как они оказались в этих самолетах, куда они летели, зачем они летели никого не предупредив, не сказав никому о своих планах… Дни летели за днями, а ни Анжела, ни Джузеппе не решались вызвать друг друга на решающий, откровенный разговор… Джузеппе действительно несколько оживился в Италии, в кругу друзей, шутил, смеялся, веселился вместе со всеми, казался вполне нормальным и жизнерадостным человеком… Анжела заметила это и внутренне надеялась, что его рана зажила, или, по крайней мере, заживает, что все будет хорошо…

Наконец настал последний день пребывания Джузеппе в Италии… В полдень он уезжал вместе с Фабио Капелло, Джемма и остальные отправлялись завтра… Проснувшись ранним утром Джузеппе твердо решил, что надо немедленно разрешить все оставшиеся вопросы, развеять последние сомнения… Он вышел в гостиную большого дома, принадлежавшего Люке Мерини. На диване одиноко сидела Анжела… Он подошел к ней.

- Доброе утро.

- Доброе. Как спалось?

- Спасибо, ничего… А тебе?

- Мне тоже…

- Анжела, нам надо поговорить…

- Я тебя слушаю,- спокойно ответила она, но черты лица ее немного напряглись.

- Лучше поговорить не здесь… Пойдем прогуляемся по Золотому лесу, мы там не были за все время пребывания здесь, заодно и поговорим…

- Пойдем,- сказала она, вставая.

Джузеппе и Анжела медленно побрели в сторону Золотого леса Феррары…

 

***

 

На улице накрапывал дождь, но ни Анжела, ни Джузеппе не замечали его, молча приближаясь к лесу… Вскоре они уже шли по мягкой траве проскальзывая мимо вековых красавцев-деревьев, мимо молодых деревцев с пушистой листвой… Пройдя уже половину небольшого, но невероятно красивого леса, Джузеппе решился нарушить тишину…

- Анжела, я хотел поговорить…

- О нас?- перебил она, быстро взглянув на него.

- Да… О нас с тобой…

- Я тоже хотела об этом поговорить, именно для этого я полетела в Германию, а вышло…

- Вышло что вышло,- перебил уже он ее.- Просто наше расставание с тобой… Оно получилось каким-то… Глупым и…

- Нелогичным, некрасивым и бессмысленным?

- Нет… То есть… да… Но… Я не то хотел сказать,- начал было Джузеппе, но запнулся… Тяжело вздохнув, он замолчал. Они медленно брели дальше.

- Послушай, давай попробую начать я,- сказала Анжела после довольно продолжительного молчания.

- Хорошо, пробуй,- слабо улыбнулся он.

- Когда я тебя встретила, ты сразу понравился мне, Джузеппе. Ты был добр, ласков, умен, красив, что и говорить, и внимателен… Бузесловно, ты единственный, кто сумел растопить мое большое, но холодное сердце… Я безмерно благодарна тебе за это… Я тебя полюбила, я верила, что тебя люблю, но…

- Но больше не любишь?- посмотрел на нее Джузеппе, остановившись?

Они уже вышли за пределы леса, на красивую зеленую поляну, дождь, которого они не замечали идя под густой листвой деревьев, тем временем усилился… Анжела устало опустилась на траву, Джузеппе встал перед ней…

- Нет, я не то хотела сказать…- начала она, но внезапно замолчала.- У тебя нет ощущения, что все это уже было?- задумчиво спросила вдруг она, больше обращаясь к самой себе нежели к Джузеппе.

- Что?- удивленно протянул он?

- Нет, ничего, извини,- потрясла копной угольно-черных волос Анжела, разбрызгивая в разные стороны капельки дождя,- я хотела сказать, что поверила в то, что полюбила тебя… Я, никогда не исптывавшая ничего подобного, была восхищена, удивлена и я поверила в это. Вера поддерживала во мне любовь… То есть я верила, что это любовь, но…

- Но это была не любовь?- упавшим голосом спросил он. Последний лучик солнца исчез за черной, угрожающей массой нависших над Феррарой туч.

- Это была дружба, Джузеппе, настоящая крепкая дружба!- воскликнула она.- Я полюбила тебя, но полюбила как брата, как верного друга, как человека, который ближе всех на свете, которому можно доверить все, именно поэтому мы прекрасно понимали друг друга, мы созданы друг для друга, но это дружба, Джузеппе!

- Всего лишь… Дружба?- нервно улыбнулся он.

- Не всего лишь. Совсем не всего лишь Джузеппе! Это лучшее из чувств, мне понадобилось время, чтобы осознать это, но это так…

- Так значит… У меня нет шансов на твою любовь? Не братскую любовь, а любовь настоящую?- добавил он с ударением на последнем слове, увидев что Анжела торопливо открыла рот, чтобы ответить на первый вопрос.

- Нет, Джузеппе, я сожалею, но нет. Давай останемся просто друзьями, я тебя прошу…- прошептала она со слезами на глазах. Всего лишь прошептала, но прошептала твердо, она была уверенна в своей мысли и Джузеппе понял это.

Тем временем раздался раскат грома, сверкнула молния, и дождь превратился в настоящий ливень. Джузеппе молча постоял несколько секунд.

- Хорошо, я все понял. Прощай, Анжела.- сказал он и пошел обратно, в лес.

Анжела, смахнув навернувшиеся на глаза слезы бросилась за ним.

- Постой, Джузеппе!

- Все в порядке,- обернувшись, сказал он. Мне пора. Нам пора ехать.

- Но под таким дождем… Не лучше ли переждать его?- внимательно вглядываясь в лицо собеседника спросила Анжела.

- Не лучше, друг мой, не лучше… Мне пора,- повторил он и вошел в лес.

Анжела не пошла за ним. Она внимательно вглядывалась в его лицо и не заметила никаких изменений в нем. Она решила, что он ожидал этого, что несмотря на всю тяжесть потери, он сможет пережить ее, да и его оживленность в последние дни сыграла свою роль… Анжела, та самая Анжела, что умела заглядывать в чужие души, которая замечала абсолютно всё, в этот раз не заметила самого главного… Возможно, ей помешал дождь, возможно ее собственные слезы, а может быть и то и другое… Но она не заметила… Весь облик Джузеппе, все его черты, выражение его лица действительно нисколько не изменились… Ни один мускул не дрогнул на его лице… Но в его глазах потух тот еле-еле тлеющий огонек, огонек надежды… Надежда погибла в нем… И он уверился в давно принятом решении, оно не было для него ни новым, ни ужасным, он не боялся его, он шел к нему, он уже думал о нем и поэтому внешне оставался тверд и спокоен. Анжела вновь опустилась на траву и задумалась…

Джузеппе быстрыми шагами шел вглубь леса… Он не оглядывался вокруг, он был погружен в свои мысли… Неожиданно даже для самого себя он остановился у огромного, раскидистого дерева с чрезвычайно густой листвой… Но несмотря на густоту этой листвы, да и листвы всего леса дождь делал свое дело и был ощутим даже под кроной этого гиганта… Джузеппе достал из-за пояса револьвер… Из кармана достал восемь пуль… И медленно, с расстановкой начал заряжать оружие… Неожиданно из-за дерева поблизости выскочил Фабио.

- Джузеппе вот ты где! Я тебя всюду ищу! Нам пора уезжа…- он остановился в недоумении, глядя на Джузеппе, заряжавшего пистолет.- Ты что делаешь?

- Я собираюсь в дорогу, Фабио,- тихо ответил Джузеппе.- Я отправляюсь туда, где меня ждут. Тебе туда рано… Передавай всем привет… Особенно,- он взял заряженный пистолет в правую руку,- Анжеле…

- Я все-таки не понимаю, что ты хочешь сделать,- медленно произнес Фабио.

- Не понимаешь? Ты в своем репертуаре, друг мой,- вместе с этими словами Джузеппе взвел курок и приставил пистолет к своему виску.

Фабио бросился к нему.

- Что ты делаешь!!! Прекрати немедленно, не делай глупостей, давай обсудим все, ведь все можно исправить, жизнь продолжается, Джузеппе!

- Не подходи ближе Фабио,- таким тоном произнес Джузеппе, что Фабио невольно остановился и замолчал.

А Джузеппе не нажимал на курок. Перед его глазами проносились картины из его глупой и бесполезной, как ему теперь казалось, жизни… Его детство, школа… Потом учеба, встреча с Фабио, работа главным редактором «Феррара Таймс», затем «Хенде Хох»… Многочисленные отрывочные видения миллионами проносились перед его глазами… Палец, лежащий на курке ослаблял свое давление… Внезапно сумасшедшими темпами мчавшаяса картина сменилась одним образом… Перед ним сидела Анжела Грацио, она громовым, как ему казалось, голосом повторяла: «Нет, Джузеппе, я сожалею, но нет… нет, Джузеппе… нет… нет… нет…» Он встрепенулся.

- Прощай, Фабио.

- Не делай эт…- вновь бросился к нему Фабио, но…

Джузеппе Гениуно нажал на спусковой крючок.