Он, глаза задумчивые щуря, Шахом развалившись на ковре, Знает, что в конце концов прощу я Ему дикий, первобытный грех. Он напился в кухне валерьянки, Он разбил в шкафу с вареньем банки, Расцарапал он сервант блестящий, Вынул лапой он с клубками ящик. Он по шторе лазал к потолку: Выяснял, кто там сказал «ку-ку». Он с кукушкою разборку учинил... Я потом полдня часы чинил. Он планировал спланировать к дивану, Но в аквариуме принял ванну. То ль морским он котиком там был, То ли «кошелотом» гордо плыл. Его час сачком ловила Аграфена И полдня сушила его феном. От купанья и от пьянки не вязал он лыка... А я от жалости ему всю ночь мурлыкал. |