Рольф и Татьяна Майзингер

 

(не)Путевые заметки из Таиланда.

Весна 2005

 

 

 

Этого дня мы с нетерпением ждали целый год. Моя жена потому, что там, куда мы летели – всегда жарко. И потому, что там – всегда море. Наш сынишка - потому что там хоть закупайся. И не нужно делать домашние задания. А я? Почему я-то с нетерпением ждал этого дня? Из-за моря? Нет. От него я устаю уже на второй день. Сразу начинаю представлять себя этакой столетней старухой на берегу синего моря у разбитого корыта. Может быть тогда в жаре все дело? Тоже неправда. Жару я со времен моей армейской службы в большинстве своем в Средней Азии терпеть не могу. Духота и прилипающая к телу одежда меня однозначно раздражают. Тогда в чем же дело?

Франкфуртский аэропорт гудит, как растревоженный пчелиный рой. Люди улетают и прилетают... Но удивительно похожи их лица. И у тех, кто уже вернулся из отпуска, и у тех, кто еще только предвкушет знакомство с дальними странами.

Чемодан и сумка не торопясь, вразвалочку, ползут по черной ленте транспортера и исчезают за защитным кожухом «просветки». Патрик – наш любопытный десятилетка - пытается рассмотреть на цветном экране у таможенников свой водный пистолет. На пистолет пограничник внимания не обращает. Зато с интересом разглядывает что-то другое. Никак не могу понять, что. Стоп. Лента останавливается. Мужичок в рубашке с нашивками начинает щелкать кнопками. На экране быстро меняются цвета. Однако, лучше видно от этого не становится. Во всяком случае для меня.

- Что там? – без малейшего признака волнения справляется у меня жена.

И, словно поняв русскую речь, ей вторит таможенник:

- Was haben sie hier Schönes? (Что у вас там такое интересное?)

Я подхожу ближе. Тут сразу не сообразишь... Какие-то полупрозрачные объекты, сплошные призрачные очертания. Прямо какой-то чемодан с привидениями! Как сказал один умный человечишка до меня, но наврняка в похожей ситуации, здесь без бутылки не разобраться.

- А! – наконец догадываюсь я. – Das sind doch Schnorcheln. (Это ж трубки для подводного плаванья.)

- Drei Stück? (Три штуки?) – не оглядываясь спрашивает он.

- Die sind auch zudritt (Их тоже трое), - приходит мне на помощь его напарник.

 

Боинг 747, это который с шишаком на башке, из-за пассажирского коридора виден только на половину. Большой самолет. Чтобы оба конца рассмотреть, приходится головой крутить. На этот раз места в первом салоне. Однако с иллюминатором не повезло. Выходит точно на крыло с турбинами. С легкостью отказываюсь от места у окна в пользу сына. Говорю:

- За меня, Патрик, не беспокойся. ЭТО твой папа уже видел.

Самолет отрывается от земли и взмывает вверх. Одновременно душа обрывается и падает куда-то вниз. Летать не люблю! Даже, наверное, больше чем плавать.

 

Выгоняя из проходов вагончики с грязной посудой, подкрадываются сумерки. Вокруг укладываются спать.

- Я не буду! – заявляет наш сын.

И всем, даже застрявшим между стеклами иллюминаторов снежинкам, ясно – будет спать пацан, как убитый.

«Я, пожалуй, тоже вздремлю!» - проносится в голове.

Боинг тихонько взрагивает. Похоже от смеха. Уж ему-то не хуже моего известно, что эта программа невыполнима. Летать не люблю! Теперь уверен, даже больше чем плавать.

Чтобы отвлечься, заказываю третью баночку пива. «SINGHA» - прекрасное таиландское пиво. С таинственным привкусом... Но удивлятся не приходтися. За 72 года (производят с 1933-го) этот благородный напиток успел впитать в себя много тайн.

- Большинство авиакатастроф происходят при взлете и посадке, - фиксируя в моем лице бледность, пытается успокоить двоюродный брат (мы часто путешествуем в компании моего кузена Олега и его жены Натальи). – Так что, не дрейфь, Рольфи!

За окнами мгла. Тело стальной птицы то напрягается, то снова, с неприятным рывком, расслабляется. Как здесь уснешь? Но многие спят. Зависть – чувство нехорошее. Меня так учили. Но я откровенно завидую тем, кто в любой ситуации способен сбежать в царство Морфея. К таким счастливчикам относится и моя лучшая половина. Вытянула красивые ноги, насколько позволяют наши три места, и спит безмятежно. Зеваю так, что ломит в затылке. Нужно что-то делать. Выбираюсь в полный свисающих людских конечностей проход и осторожно двигаюсь к бару. Там демонстрирую улыбающейся стюардессе пустой стакан из под виски-кола и прошу на ломаном английском:

- One more, please!

 

Если верить указаниям на большом плоском экране посередине салона, то мы пролетаем над Северным Афганистаном. Вдоль узбекской границы. Высота что-то больше девяти тысяч. Глупая мыслишка - «Ракеты сюда не долетят». За стеклом словно черную тушь пролили. Но вдруг из темноты внизу выступают светящиеся точки. Здесь горстка, там щепотка. Что это? Буровая вышка? Кишлак, до которого наконец-то дотянули провода? А может быть это Термез? Тону в воспоминаниях. Когда это было- то, Господи? Поди уж целая вечность прошла. Кто-то трогает за плечо. Оборачиваюсь. Молодой стюард указывает на запрещающие знаки и надписи – густо наштампованные на внутреннюю обшивку двери красно-черно-белые наклейки. На английском там стоит «Не прислоняться!». Натягиваю на лицо маску непонимания и откровенно лгу:

- I don`t read English!

Но окошко все же меняю. Огней внизу становится больше. Завораживающее зрелище. Кто-то тянет за футболку. Неужели и здесь нельзя? Передо мной Патрик. Улыбается, словно кто фонарик зажег.

- Пап, что там видать? – Осторожно отодвигает отца в сторону.

Минут пять мы молчим. Прильнули к самому стеклу и, затаив дыхание, смотрим, как обтекают закрылки хвоста самолета тугие струи холодного на этих высотах воздуха. Патрик опускает взгляд.

- Видишь огни? Там внизу, - касаюсь пальцем замерзшего по краям стекла.

- А что это там, пап?

- Там, далеко внизу...

...казна мировой истории, оброненая временем, и затерявшаяся на караванных путях человеческих судеб.

- Так что же это, папа?

Смотрю на сына смущенным взглядом. Значит мой ответ мне только пригрезился.

- Там люди, сынок. Такие же как ты и я.

При этом вслушиваюсь теперь в каждое свое слово.

 

Боинг 747 ложится на крыло. Табло высвечивает «Пристегните ремни безопасности!». Борюсь со страхом. Глаза сына и жены блестят. Наверное волнуются в ожидании встречи с прошлогодним раем. А за окнами зеркала тысяч водоемов. И зелень пальм. Много пальм. Вместе с посадочной полосой на нас наплывают пригороды Бангкока – города ангелов.

 

 

Туристическая справка:

 

До апреля 1782-го года Бангкок являлся небольшим торговым поселением в устье реки Чао Прайa (Chao Phraya). Здесь селились в основном китайские купцы и мелкие торговцы. Но уже вскоре по указу короля Рамы I столица страны из Тонбури (Thonburi) была перенесена на противоположную сторону реки, в Бангкок. Окрестности городка показались королю наиболее подходящими для возрождения культурной и архитектурной славы бывшей, на тот момент уже разрушенной, резидеции таиландских монархов – Айутайи (Ayutthaya). Новой столице было дано название Крунгтеп (Krungthep). Что в переводе означает – город ангелов. Сейчас столица Таиланда является одной из крупнейших метрополий Азии с населением в почти 6 миллионов.

 

День 1-й.

 

Аэропорт Бангкока климатизирован. Но уже здесь чувствуется, что снаружи – сауна. Время семь тридцать. А солнце уже выжигает на дорогом покрытии полов силуэты огромных окон. Иду менять деньги. Знакомая будка обменного пункта. Знакомая кассирша за окном? Нет, ну это уже было бы слишком. Все же год прошел. Однако, это лицо мне кого-то сильно напоминает. Оборачиваюсь. И то лицо тоже. Как, собственно, и вон те два. Значит, мне все это только кажется. Паспортный контроль проходим быстро. Как газетный киоск. Но ждать все равно приходится. У супруги двоюродного брата российский паспорт. И визы нет. Вовремя не позаботились. А значит ждем все. Сидим на привычном месте. Годом раньше было не иначе. Поворачиваю голову. Нет, не дежавю. Плакат с изображением животных-эндемиков, запрещенных к вывозу из страны, даже нигде не полинял.

Заказанное еще в Германии такси пытается прорваться в город. От аэровокзала до Бангкока 27 километров. Казалось бы, рукой подать. Но не тут то было! У самого выезда на скоростную ветку – пробка.

- RUSH HOUR! – Вертит головой водитель.

С этого момента мне аглийский язык начинает нравится все меньше. Посреди полосы - полицейский. Поджарый, с хорошей фигурой. В белой каске, коричневой форме в обтяжку и черных высоких сапогах из воловьей кожи. Как ему только не жарко? Подстать заправскому дирижеру он машет палочкой. Кого-то он мне еще напоминает... Принца! Ну конечно, ни дать не взять поп-звезда Принц в его лучшие годы. Нас обгоняет грузовичок с открытым верхом. До края бортов автомобиль набит ежиками личе. За ним следует непонятного происхождения моторашка. В ней, на пример арбузов, подскакивают плоды хлебного дерева. По сторонам проплывают огромные рекламные щиты. Господи, да сколько же их тут?

Бангкок утром. Смог душит единственный по настоящему крупный город страны. Вереницы машин дырявят горизонт. Бетон и стекло царапают небо. Ах, человек, человек, наворочал ты дел!

Столица Таиланда напоминает собой партмоне со множеством кармашков. Там, где гордо разворачивают плечи крупные купюры, рвутся к облакам небоскребы. Там, где среди крошек, ниточек и старых проездных затерялась мелочь, прячутся от солнечного света вонючие и запаршивевшие трущобы. Город-кошелек. В нем каждый открывает свой кармашек. По средствам.

Оставшиеся до отеля километры пожирают еще 40 минут нашего пребывания в этой азиатской метрополии. Времени жалко. Пытаюсь истратить его на пользу будущих воспоминаний. Всматриваюсь в окружающее. Такси со скоростью улитки сползает под мост.

- Может отпустим ямщика? - Расправляет затекшие члены Олег. – Да пешком пройдемся.

- А как далеко еще? Не хотелось бы с чемоданами по городу, - читает мои мысли вслух Наталья, его супруга. Ее веки при этом остаются сомкнутыми.

На крыше одной дышащей на ладан халупы вижу странного зверька. Совершенно пегий. Крупный, как кошка с пушистым хвостом. Но это точно не кошка!

- Где? – мгновенно реагируют все.

Даже водитель, поддавшись общему настроению, теперь буравит заинтересованным взглядом жестяные щиты крыши.

- На дерево прыгнул, - тычу пальцем в направлении ретировавшегося зверька.

- Сто пудов крыса, - заявляет Олег.

Но это точно не крыса.

 

Огромное здание отеля Сиам Сити возникает внезапно. Оно похоже на монолит из одноименного американского фантастического фильма с Роем Шнайдером в главной роли. Там он играл русского, нет, пожалуй, все же советского астронавта. Многоэтажка из темного, почти черного стекла. В зеркале фасада отражаются соседние высотки. Впечатляет. У входа щвейцар в костюме сиамского гвардейца. Шляпа из пальмовых листьев. Белый с позолоченными пуговицами мундир. Штаны-шаровары вишневого цвета. Уложенная в изящные складки мотня до колен. Кланяется. Руки сложены лодочкой и покоятся на груди. Сладкая улыбочка. Как у какого-нибудь таиландца. Стоп! Это ж и есть таиландец...

Олег на «регистрации» отдувается за всех. Он знает английский. Мы... так себе. Прицепом. В номере нас ожидает первый сюрприз... Качаем головой. Так не выглядят номера в гостинице с четыремя с половиной звездами. Мы в курсе. Мы знаем. Пока девчата распаковываются, идем с Олегом выражать неудовольствие.

- А что видно у вас из окна? – спрашивает кузен.

- В нескольких метрах напротив стена соседнего небоскреба. А у вас?

- А из нашего окошка стройку. Да и то немножко, - выдает Олег экспромтом.

Перепалка с работниками отеля длится минут двадцать. Говорит двоюродный брат. У меня все это время строгое выражение лица. Если уж не могу высказать, так хоть покажу этим азиатам свое возмущение. Нам советуют связаться с туристическим агенством. В нашем случае это – «Meier`s Weltreisen».

Бассейн на 7-м этаже. Переоделись и туда. Вода - что надо. И главное, кроме нас ни души.

- Дозвонился до представителя турагенства, - рассказывает Олег.

Задаю ожидаемый от меня вопрос:

- Ну и как?

- Судя по голосу, коза молодая, – ухмыляется кузен.

Во взгляде Натальи – упрек. Татьяна от души хохочет. Улыбаясь перевожу разговор на более надежные рельсы. Подозреваем, что нас кинули. Вот только кто? Туристическое агенство? Работники отеля? Документы с собой. Еще раз читаю письмо-факс.

- Здесь черным по белому стоит, что отель нам предлагают на ползвезды больше чем прежний. И номера, по меньшей мере, того же уровня. А значит - люкс! – Поднимаю взгляд на моих собеседников.

Сходимся во мнении, что у нас явно не люкс. Олег уже успел поинтересоваться на этот счет. Ответ – в Сиам Сити номера люкс только в центральном здании. Их можно получить. Но нужно доплачивать. Нас разместили в левом крыле. Значит точно не люкс. Я копаюсь в бумагах и нахожу страницу из каталога с описанием отеля. Внимательно читаем. Там все номера указаны как люкс. Теперь мы уверены – нас кинули! Начинаются разбирательства по телефону. Нам пудрят мозги. Мы грозим судом. У Олега это здорово получается. Он – финансовый директор в московском филиале одной немецкой фирмы. Знает, как нужно ругаться.

 

Время обеденное. В животах пусто. Где будем питаться? Где-то неподалеку должен находится огромный торговый центр. Может быть там? эМБиКей (МВК) – целая страна. В Европе такие магазины еще поискать нужно. В Азии - на каждом шагу. Все блестит и сверкает. По переходке попадаем в другой супермаркет – Сиамцентр. Он будет по-дороже. Смотрю за сыном. Здесь потеряться – две секунды! Блуждаем по галереям. О! Знакомый японский ресторан.

- Здесь их несколько. Может в этот раз другой посетим? – Реакция большинства.

Прислушиваюсь к бурчанию живота. Но сдаюсь. Открытые эскалаторы. Рай для самоубийц. Смертельная опасность для любителей спотыкаться. Рука на плече у Патрика.

- Расслабься, - шепчет Татьяна на ухо. А сама сжимает мне руку.

Ну как тут расслабишься?

Фотографировать запрещено. Делаю несколько кадров. Взгляд поверх камеры. Никто не заметил? Люди жмурятся от вспышки. Но делают вид, что ничего не произошло. У всех, поди, рыльце-то в пушку.

Восхищаюсь спокойствием моей жены. При таком количестве предлагаемого товара, наверное, любая бы с ума сошла.

Решение принято. Идем трапезничать в рыбный ресторан. В городе. До него еще две остановки на Sky Train. Проездной – пластиковая карточка. На ней изображение демона. Жуткая тварь. Пожирает маленьких, как тараканы, людишек. Порекомендованный нам рыбный ресторан расположен на первом этаже небольшой гостиницы. Несколько в стороне от входа «стекляшка» - помещение с множеством аквариумов, в которых доживают свои последние деньки свежие «морепродукты». Чего здесть только нет! Наш с Татьяной выбор падает на радужного лангуста. Кило двести. Патрик держит его за длинные усы-антены. Хвост касается пола. Цена что-то около сорока евро. В пересчете. Осальные обитатели аквариумов сгрудились у стекла и таращат на происходящее свои бестолковые глаза-бусинки. В них немой вопрос – кто следующий? Для полноты ощущения заказываем еще и устриц. Пока отобранные обитатели морских глубин, под неусыпным надзором моих спутников, проходят «медкомиссию» (взвешивание и оценка), снимаю на камеру.

- Не сорок, а шестьдесят евро, - заявляет моя жена, покидая «стекляшку».

- Неужели курс бата (национальная валюта таиландцев) за это время так подскочил? – шучу я.

- Живой вес – другая цена, - копирует Татьяна шустренького продавца.

В ресторане мы одни. Вся обслуга сгрудилась в сторонке. На каждого из нас приходится по полтора официанта. По три глаза. Откуда у меня это сравнение? Задумываюсь. Ах, да, из «Хаврошечки». Меня «мои» три глаза буквально буравят. Чувствуешь себя важным. И расслабиться опять не получается.

Патрик трет веки. Они у него воспалены. А глаза красные, как у киношного вампира. Видимо, аллергия на хлорку в бассейне. Приносят лангуста. Он уже не радужный. От белого мяса пар. Устрицы присыпаны льдом. Нарезаные кусочки лиметы – этого азиатского представителя цитрусовых - исходят соком. А мы слюной. Ну, тогда приятного аппетита!

 

Один единственный стакан апельсинового сока из холодильника может испортить отпускное настроение на долгое время. И еще утром, в день отлета, я совершила эту ошибку. Уже по дороге в аэропорт я почувствовала неприятное ощущение в горле. Плевать, впереди отпуск! По прибытии в Бангкок голос стал пропадать. А к вечеру первого дня я лишилась его полностью. То-то обрадовался сынишка – мама теперь не будет ругаться! Как будто я только тем и занималась!

Дорогой радужный лангуст проглочен на скорую руку (ммм, прелесть!). Я с Патриком отправляюсь в отель. Потому как срочно понадобившиеся для ребенка глазные капли по глупости остались в гостиничном номере. Sky-Train в это время дня переполнен. Ни одного свободного места. Но Патрику и не обязательно сидеть. Он спит стоя. Вы когда-нибудь такое видели? Слава богу, до отеля от нашей остановки недалеко. Но и это самое «недалеко» еще пройти нужно. А это не такое уж и легкое дело с ребенком, который умудряется спать не только стоя, но еще и на ходу. Наконец-то оказавшись в номере, Патрик падает на кровать и мгновенно отключается. Спит как убитый. Я становлюсь под душ и медленно оттаиваю. Хотя, это сравнения для Бангкока совершенно не подходит. Правильнее будет - я медленно охлаждаюсь. И так медленно, что все еще нахожусь под холодными струями воды, когда раздается стук в дверь. В номер гордо входит глава семьи. При том, с хорошей новостью: пока мы были в городе, в MBK, и занимались уничтожением морских ракообразных, нам дали другой номер. Deluxe. Как и было положено. Только вот на переселение нам отведена всего четверть часа.

Ненавижу упаковывать чемоданы наспех. Ведь только что еще все вещи были прекрасно уложены, а теперь уже ничего не входит…! Черт возьми!

Рольф и Олег ушли за ключами для новых комнат. Решение спорных вопросов – удел мужчин. Я, между тем, пытаюсь разбудить сынишку (при этом, не имея голоса), впавшего в глубокий сон. Ноль. У меня ни малейшего шанса его добудиться. Тогда я беру на руки наше 30-тикилограмовое сокровище и несу в новые «хоромы». В этот момент мне не до захватывающего дух вида из окна, открывающегося непосредственно на Skyline.

Первый вопрос Патрика на следующее утро вполне логичен: «Где это я?»

 

Туристическая справка:

 

Национальный музей в Бангкоке по праву считается лучшим в Азии. В нем собраны замечательные образцы религиозного, художественного, ювелирного и прикладного искусства таиландского народа. Особым вниманием у посетителей пользуются коллекция оружия из королевской сокровищницы и богатейшее собрание археологических находок. В многочисленных тематических разделах музея хорошо представлены все периоды развития государства.

 

День 2-й.

 

40 батов сумма скромная. Что-то около одного евро. Именно столько стоит вход в Национальный музей. На длинной портянке билета – древние руины. Смотрю во все стороны. Ничего подобного поблизости нет. От окружающей, чужой нам красоты захватывает дух. Азиаты умеют удивить. Может быть, в этом их жизненная философия?

«BELLO!» - доносится сбоку. И я согласен с этим итальянцем. Экспозиция музея достойна искреннего восхищения. Быстро создаю себе общее впечатление о... качестве витрин. И остаюсь доволен!

Я всегда это делаю. Для меня витрина - эта неотъемлемая деталь любого музея - говорит о многом. В первую очередь об отношении ответственных лиц к доверенным им государством национальным ценностям. Потом о финансовой ситуации такого госучреждения. Ведь связь здесь самая непосредственная. Возьмем, к примеру, Эрмитаж. Жемчужина среди русских музеев. А вот сохранность витрин плачевная. Значит хромает эстетическая сторона предмета. Не удивлюсь, если узнаю, что они частью такие же старые, как выставленные в них экспонаты. Или вот Лувр. В его Египетском отделе уголки витрин проклеены... черной изолентой. Там и здесь этот непрочный материал отходит, подстать змеиной коже в момент линьки. Другой пример - Пергамонмузей в Берлине. Фантастические экспонаты. Одни только ворота богини Иштар чего стоят. А история с витринами повторяется. Конечно, не стоит сравнивать эти величайшие мировые сокровищницы с относительно молодой и по выставочной площади скорее скромной таиландской «шкатулкой». И Эрмитаж, и Лувр, и Пергамонмузей тратили и продолжают тратить огромные суммы на приобретение все новых и новых ценностей. Что уж в этом случае говорить о каких-то там стеклянных ящиках. Не стану утверждать, что для меня какое-нибудь яйцо Фаберже на бархатной подушечке в ларчике из слоновой кости - сразу жемчужина. А то же яйцо на соломе и в деревянном ящике из-под бутылок автоматически превращается в картошку. Но, считаю, что история, пусть даже в лице элементарнейших артефактов, заслуживает более бережного отношения к ней...

Патрик жмет цветные кнопки. На стенде по отдельности высвечиваются этапы истории Сиама (прежнее название Таиланда). Сукотайский период с постройками а ля Ангор Ват (Кампучия). За ним следует Айутайский. Посетителей немного. Глаза сына вспыхивают при виде моделей боевых слонов. Из скрытых динамиков ненавязчиво вытекают пояснения к экспонатам. Переходим из зала в зал. Видеокамера в поднятой руке подмигивает красным огоньком. В витрине отражается жена. На мгновение забываю про музей. Созерцаю свое сокровище... Подходит работница музея. Говорит, что снимать здесь нельзя. Значит где-то прозевал знак. Извиняюсь. Следующее помещение, а там и выход. Оборачиваюсь напоследок. Позволит ли судьба вернуться сюда еще раз?

Здания бывших дворцовых построек, самое старое из которых датировано XIX веком, впечатляют своими размерами. Дворики утопают в зелени. Буквально за каждым деревом, за каждым кустом прячется шедевр. Вот странное существо! Помесь льва с мифическим драконом. Вырезаные из камня глаза навыкат. Клыкастая пасть. Но вид его не пугает. Скорее заставляет задуматься. Только ли в прекрасном живет прекрасное?

- Осторожно, слон, - смеется Татьяна.

Лишь здесь замечаю постриженый под лопоухое животное кустарник. У входа в храм - осиротевшая обувь. Тонкий намек. Патрик, не переступая порога, заглядывает внутрь. Там прохладная темень. Слышится шарканье. Где-то в пыльной глубине во всю идут реставрационные работы. Галерея вдоль длинного здания. Слева - строительные леса с порванной зеленой сеткой. В проходе на металлических козлах разложены фрагменты древней облицовки. Чего? Храма? Дворца? Пещеры отшельника? Крохотные таблички на двух языках – таиландском и аглийском. Моего среди них нет. Плохо когда не хватает знаний! Прямо по курсу - интересный камень.

- Affengeil, - зачарованно шепчет Татьяна.

На нас смотрят головы кобр. Странное чудовище со змеинными головами. Последние словно бы растут одна из другой.

Территория музея здесь заканчивается. Но судя по плану в руках – ЭТО где-то здесь!!! На сей раз все мои спутники разделяют мой нездоровый интерес. Может быть это последний шанс для них приобщиться к чуждому? «Чуждое» в данном случае – нумизматическое собрание национального музея. Меня можно простить. Кстати, не обязательно понимать. Я – коллекционер монет и банкнот. С детства. Выставка более чем скромная. Большинство купюр уже имею. Но некоторые экспонаты я вижу впервые. Значит не зря.

Следующий этап – погребальная барка (лодка) сестры одного из таиландских монархов. Мы – взрослые - на мгновение преображаемся. Каждый по-своему. Соприкосновение с подобной вещью - в каком-то смысле откровение. Но для каждого оно свое. Быстро вглядываюсь в лица близких мне людей. Воровато. Словно пытаюсь подслушать сокровенные их мысли... И только одному Патрику прах великих пока до ветру!

 

MBK – сам по себе атракцион. Восьмиэтажный торговый центр с немыслимым количеством бутиков и салонов. Искушение для слабовольных покупателей на каждом шагу. Я себя к таковым не отношу, а потому окружающее для меня и остается всего лишь удивительным и непривычным. Хорошо выспавшийся Патрик определенно не разделяет моего мнения. От огромного числа пестрых, ярких, приковывающих к себе внимание игрушек он не в силах оторваться. Мне становится жалко его и я позволяю ему сделать выбор. «Подыщи себе что-нибудь!», указываю ему взглядом. Голоса-то по-прежнему нет... Но когда и по прошествии получаса ребенок все еще не может решиться, моему терпению приходит конец. Я прошу его закрыть глаза, и раскладываю перед ним наиболее приглянувшиеся мальчишке вещи. Таким образом, даю ему возможность сделать свою покупку вслепую. Ну, наконец-то! Однако не тут-то было! Только здесь и начинается торг – этот неотъемлемый атрибут сделки в любом уголке Азии. Вы когда-нибудь пробовали торговаться без голоса? Даже и не пытайтесь. Ничего хорошего из этого не выйдет.

Стресс вместе с 200-ми батов остается лежать на прилавке. А отдохнувший от процесса торговли мозг начинает воспринимать позывные голодного желудка. По самым грубым подсчетам MBK может похвастать 40 различными закусочными, кафе и ресторанами. Зачем куда-то идти? Попробуем выбрать на месте. Наши требования – окружение и еда должны быть не лишены экзотики. Японский. Очередная проблема – в MBK их не меньше пяти штук. В конце концов все решает интерьер заведения. Кругом бамбук. Потолок украшен гирляндами. Эффект сверкающей глубины усиливается за счет множества зеркал. Столы вроде как и не столы вовсе. Огорожены от других стенками из матового стекла, украшенного традиционными японскими мотивами. Полное отсутствие стульев. Вместо них подиумы, к которым ведут крохотные лесенки в три ступеньки. Понятно, что в этом случае япсы не забыли и про туристов. В центре подиумов - углубления для ног. С благодарностью используем эту возможность размять уставшие от многочасовой ходьбы конечности. Чтобы не выглядеть белыми воронами, собираемся есть деревянными палочками. Налопавшись суши и нежнейшего куриного мяса, подкрепившись саке (довольно пресная водичка, были серьезно разочарованы) отправляемся дальше. Ненадолго задерживаюсь у магазинчика со всевозможными диковинками для волос. Последние становятся все длинее, а под вечер и вовсе начинают доставать. В общем нужны зажимы для волос, а на худой конец резинки. Заплатив за горсть заколок не больше 50 евроцентов, гордо демонстрирую покупки своим мужчинам. Рольф, которому хорошо известна моя склонность оставлять важные бумаги, кошельки и сумочки где попало, спрашивает все ли на месте. Лезу в сумочку – кошелька нет! Проклятье! Денег там было не много. По уже указанным причинам я стараюсь при себе их почти не иметь. Но вот кредитные карточки... От одной лишь мысли, что теперь придется связываться с банками и блокировать счета, меня бросило в жар. Вот здорово! Применяя дедуктивный метод, не хуже чем любимый герой Конан Дойла, возвращаюсь к магазинчику. Внимательно осматриваюсь, но кошелька нигде не видно. Да ведь прошло-то всего не больше двух минут! Продавщица видит мое смятение и пытается выяснить, что случилось. По причине скромных знаний английского, а главное из-за проблем с голосовыми связками, объясняю ей ситуацию, пуская в ход и руки, и ноги. И в момент, когда моя жестикуляция становится выразительнее мимики, что-то падает вниз. Это «что-то» все время находилось у меня под мышкой. Вы уже догадались? Ну конечно, мой кошелек.

 

Начало седьмого. Уже почти темно. Наталья остается в МВК. Еее бы воля, она бы там, наверное, жила. Льет дождь. На такси очередь. Человек семьдесят. При выходе из центра на полу указатель «Очередь занимать здесь!». Меняем направление. Выходим на задворках. Тут тоже улица. Однако ни одной «пролетки». Заварачиваем за угол. Перед нами оживленная артерия. Но нам совсем в другую сторону. Дождь, уличенный в обладании даже самых редких элементов таблицы Менделеева, лихо отрывается на наших лицах. Прочесываем параллельные улочки на предмет подходящего транспортного средства. Вдоль тротуара чешет крыса. Тоже, видно, не в восторге от непогоды. Отворачиваемся. Совсем рядом скрип колес. О, чудо – такси! Откуда? Ведь кроме промокшего грызуна здесь еще секундой раньше ничего... Стоп! А где же крыса? Олег, Татьяна, Патрик втискиваются в сине-красную машину. В последний раз оборачиваюсь. Крысы нет! «Наверное и здесь не обошлось без доброй феи из «Золушки»», - захлопывая дверь думаю я.

Олег сидит впереди. Справа от водителя. В Таиланде, как и в Англии, - левостороннее движение. Татьяна борется с дремотой. Патрик наблюдает за радужными пятнами рекламных щитов за потерявшими резкость окнами. Кузен обменивается репликами с аборигеном. Впоследствии выясняется, что водитель - бирманец. Аглийский у него хуже чем у меня.

- Этот тормоз в аглийском ни черта не рубит, - словно читая мои мысли, поворачивается к нам Олег.

Смотрю в окно. Кожа на скулах натянулась. Отражение жены тоже еле сдерживает улыбку.

- Yes, тормоз! – смеется водитель. Это слово ему явно пришлось по душе.

Патрик опускает голову. Его начинает трясти. Татьяна шпыняет сына в бок, призывая к порядку.

Бирманец посвящает нас в свою личную жизнь. Оказывается он двоеженец. Одна его женщина живет на севере столицы, другая - в ее восточной части. Ему хорошо известно, что это незаконно. Но ему все равно. Он любит их обоих. И всех их пятерых детей. Гордый отец бесперестанно машет руками. Его глаза не успевают следить за улицей. Они бегают по нашим лицам, пожирая наигранно удивленные взгляды. Под конец своих откровений он в восторге от самого себя. Раз за разом восклицает чудное для его слуха слово «тормоз». Уже никто не пытается скрыть своего веселья.

- Следи лучше за дорогой, тормоз, - вытирая от слез глаза, смеется Олег.

Прощаемся с бирманцем как лучшие друзья. Чаевых даем в три раза больше, чем стоит проезд. Все же ему такую семьищу кормить.

 

День 3-й.

 

На сегодня запланирована поездка по реке. До Чао Прайа решено добираться пешком. В Бангкоке передвижение таким способом - экстремальное испытание. И дело здесь не только в жаре. И не только в вырывающейся из подворотень вони, от которой порой мутится разум. Дело еще и в ином. В людях. А именно в надоедливых как оводы-кровопийцы водителях такси и особенно тук-туков. Что такое тук-тук знает, конечно, каждый, кто хоть раз бывал в Таиланде. Это своеобразный моторизированный рикша. Абсолютно неудобная и на дорогах чертовски опасная штука. Его единственная выгода – дешевизна. Слово «тук» с таиландского так и переводится – «дешево». И всякий турист, протопав по улицам Бангкока более десяти шагов, и не услышав при этом ни разу окрика «тук-тук», почувствует себя одиноким.

Улица сменяется улицей. Здесь нищета соседствует с роскошью. Пропасть бездомных. Еще больше бездомных собак. В мире и согласии они делят между собой редкие тенистые углы. Тротуары превращены в восточные базары. От сотен жарящих, парящих, варящих кухонь голова идет кругом. Аппетитные запахи смешиваются с чудовищным смрадом. К некоторым блюдам не прикоснулся бы, наверное, и под страхом смерти. Райские плоды - бок о бок со знакомыми с детства и успевшими осточертеть корнеплодами. Другой квартал - другой мир. Здесь хозяйничают золотых дел мастера. Ювелирные лавки в одном ряду с антикварными погребками. Большинство торговцев - индусы и пакистанцы. Вот в самой невероятной позе прямо посреди тротуара застыл аскет. Кожа как обуглившийся пергамент. Осторожно обходим этот продукт многолетней медитации. Из всей одежды у него только нежно-голубой тюрбан.

Мимо ЭТОГО магазинчика трудно пройти. Меня остаются ждать снаружи. Продавец оживает. И сразу делает вид, что за последние пять минут я у него как минимум тридцатый. Еще не узрев цен, отмахиваюсь от иллюзий. Спрашивает, что ищу. Смеюсь. И здесь, в Азии, задаются те же вопросы. Бросаю взгляд на разложенные под стеклом древние монеты. Интересно, какие из них действительно древние? А какие чеканятся в задней комнатке? Одна меня привлекает особо. Изображено существо. Не рыба, не мясо. Тычет пальцем в ценник. Быстро прикидываю в привычной валюте. У-у-у!!! Много выходит. Дешевле в Таиланд и обратно слетать.

 

 

Чао Прайа - удивительная река. У нее множество тайн. И не все они скрыты по берегам. Осторожно спускаемся к самодельному причалу. Все поразительно шаткое. Отсюда ощущение, что качает еще на берегу. Длинная, узкая лодка - словно щепка, брошенная в воду. Мотор, ревя, набирает обороты. С этого момента все происходит в сопровождении его адского шума. Ветер в лицо. Косматит волосы. Все повторяется. В чем-то становимся умнее. На этот раз отказываемся от пива. С лодки по нужде не сходишь. Пластиковые стаканчики наполняются виски-кола. В лодке безбожно кидает. Руки по запястье в на глаз намешаной пропорции. Жены смеются. Мы вторим. Время останавливается. Справа проплывает буддийский монастырь. Сверкает позолотой и кирпичного цвета облицовкой. По сторонам - башни многоэтажек. Будто в горы попал. Патрик испрашивает разрешения, и забирается на нос «корабля». Застигнутый врасплох ощущением полета, замирает на месте. Храмовых построек становится все больше. Ярких драконов сменяет раскрашенная лепнина. И все это утопает в пыльной зелени. Красотища! Лодка меняет курс, и в лица летят брызги. Вода - как чернобыльский дождь. Не отмыться. Начинаю понимать спокойствие проплывающих кверху брюхом рыб. А под очередным мостом купается ребятня. Завидую их иммунной системе.

- Папа, смотри! - перекрикивает кашель мотора сын.

Мутные волны рассекает варан. Не меньше метра. Лодка замедляет ход. К нам пришвартовывается посудина поменьше. Могу поклясться, что эту торговку мы уже видели. В прошлом году. Возможно, на это самом месте. Нам ничего не нужно. Зато ей нужны наши деньги. Доходит до сделки. Патрик становится безразличным обладателем вырезанной из дерева ящерки. А наш «капитан» - счастливым обладателем бутылки пива. За наш счет. Змеиную ферму пропускаем мимо. Уже были. Вскоре русло раздваивается. Все взгляды обращены влево. Там Ват Арун...

 

Туристическая справка.

 

Ват Арун (Wat Arun) – «Храм утренней зари», относится к самым знаменитым храмовым комплексам Таиланда. Расположен на западном берегу Чао Прайа (Chao Phraya) в Тонбури (Thonburi). Его отличительной чертой является почти 80-иметровой высоты пранг (башня), окруженный четыремя поменьше. Это сооружение выполненно в стиле Кмер (Хмер) и украшено бесчисленными осколками китайского фарфора. Благодаря именно такой оригинальной облицовке Ват Арун и принимает свое ни с чем не сравнимое свечение в лучах восходящего солнца. С его смотровых площадок открывается великолепный вид на королевский дворец Ват Пра Кео (Wat Phra Keo).

 

Высыпаем на пирс. Наш кораблик тут же отчаливает. Ждет в стороне. Наверное, за стоянку нужно платить. Куда не глянь - туристы. Европейцев меньше. Двадцать батов налево. Тридцать направо. Черт, придется снова деньги снимать. Солнце давит на веки. Очки защищают, но, похоже, не от светила. Настроение - класс! Патрик улыбается местной девчушке. Татьяна, незаметно для сынишки, подмигивает мне. Олег с Натальей уходят вперед. В мусорной корзине, звякнув, исчезает пустой «шотландец». Задираю голову. Пранги кажутся выточеными из слоновой кости. По округе скачут солнечные зайчики. В терракотовых кадушках - тенистые озеца. В них резвятся гуппешки. Статуи в человеческий рост. На них чешуя из кусочков зеркал. Все сияет. Словно на крыльях взлетаю вверх по oтвесной лестнице. Татьяна успевает сделать снимок. Закрываю глаза. Пытаюсь перенестись в ТУ эпоху. Плохо получается. Она мне не известна. XVIII, XIX века? А, какая разница! Спускаюсь в самый низ. Здесь тенек. Меняемся с женой аппаратурой. Центральная башня никак не хочет входить целиком в объектив. Ищу подходящее место... Его здесь нет! Пренебрегаю всеми правилам приличия и ложусь на каменные плиты спиной. Камень бодрит. Не ожидавший от меня такой хитрости пранг озадаченно смотрит в объектив. Теперь он мой! Японские туристы в восторге. Вдруг все начинают снимать меня. Патрик не упускает своего шанса. (Тоже мне, Shootingstar!) Падает рядом. Не зря говорят: дурной пример заразителен. Хуже, когда он исходит от родителя... Современейшая техника лезет из кожи вон. Жужжит, щелкает. Теперь японцам будет над чем повеселиться дома, сидя в парящих жакузи.

Лодка вновь подминает волну. Следующая остановка – Королевские барки.

 

Туристическая справка.

 

Ангар с королевскими барками (Royal Barges) находится неподалеку от моста Пра Пинклао (Phra Pinklao Bridge). Здесь представлены лишь некоторые из почти 50 королевских лодок. В последнее время в действии (церемониальные речные парады) их можно увидеть редко. Раньше главная королевская лодка «Sri Suphanahong» в сопровождении целой флотилии причаливала к пристани Ват Аруна, где сам король, по окончании поста, раздавал монахам подарки. «Sri Suphanahong» вырезана из цельного ствола дерева и имеет в длину 46 метров. Снабженная богатейшей резьбой она весит около 13 тонн. Буг барки украшает изображение мистического лебедя.

 

К королевским лодкам поднимаемся по железному трапу. Между облепленных ракушками свай – одинокий бездомный. Он самозабвенно ковыряется в черной речной грязи. Отвратительный запах гниющей рыбы ему не помеха.

Снова лезу в кошелек, плачу за вход. Снимать на камеру запрещено. Но можно фотографировать. Первый снимок в обнимку с охранником. Счастливая таиландская улыбка.

Про себя насчитываю восемь лодок. Их красота лишь с трудом поддается описанию. Не люблю монархов. Даже «хороших». В моих глазах они - отличный пример неоправданного дармоедства. Однако признаю, что не будь их, человечество было бы лишено многих изумительных вещей. Парадокс! Королевские барки – чудо. Драгоценные камни в оправе из металлических конструкций. Две из них узнаю. Встречал на банкнотах. Странное ощущение. Будто впервые взглянул в глаза человеку, с которым познакомился через интернет.

Наша лодка - по-английски клонгбот, с ревом отчаливает. На душе вдруг становится печально. Подобное чувство испытываю, когда слушаю Enya. Особенно ее песню к киноклассику «Гладиатор». Подставляю лицо ветру. Он - испытанный лекарь...

У причала Та Ратхавонг наше путешествие по главной реке таиландцев заканчивается. Выбираясь из лодки, сбрасываю в воду спасательную жилетку. Не нарошно. Пытаюсь ухватить ее. Тщетная попытка. Нас подгоняет голос владельца. В правой руке он сжимает длинный багор. Видимо научен горьким опытом. Быстро отходит от берега. Погоня за оброненной вещью длится недолго. Ловкий рывок - и оранжевая жилетка на своем привычном месте.

Отсюда берет свое начало Китайский квартал.

 

Туристическая справка.

 

Китайский квартал (Chinatown) - старейший торговый район Бангкока. Около 200 лет назад здесь осели первые китайские купцы. Они были вынуждены покинуть свое прежнее место жительства из-за строительства Грант Паласта (Grand Palace). Самая известная и оживленная улочка квартала носит название Сампенг Лэйн (Sampeng Lane). Так же сами китайцы называют и всю эту часть города, которая днем напоминает единый огромный рынок. Где лишь один раз в году улицы и площади словно вымирают. И это случается на Китайский Новый год.

 

День 4-й.

 

Сегодня мы специально едем туда. Сбывается еще одна мечта. Намеренно не указываем водителю точного адреса, и такси выплевывает нас... В никуда. Хотим, чтобы спонтанно. Без плана. И у нас это получается. Китайский квартал - город в городе. Этакий гриб-трутовик на древесном стволе. Прислоняюсь спиной к фонарному столбу. Взгляд скользит по лавине автомобилей. Карабкается по огромным красным иероглифам рекламных щитов. Здесь все перемешано так, что кажется приснившимся кашмаром. Стены двухэтажных купеческих домиков XIX века упрямо сдерживают напор ультрасовременных отелей из стекла и бетона. Чьи сверкающие золотом фасады бесцеремонно насмехаются над сбившимися в кучки бумажными китайскими фонариками торговых лавок. Кругом скрип тормозов, китайская речь, шипение сковородок, звон колокольчиков. Вижу самого настоящего мандарина. Шелковый халат, черная косичка и такая же черная шапочка на бритой макушке. Куда он так спешит? Может быть, в ближайшую курильню опиума?

- Все нормально, пап? – справляется у меня Патрик.

Выныриваю из реки грез. Какая там, к черту, курильня опиума! Те времена давно канули в Лету. Или?

Все боковые улочки очень похожи. По обеим сторонам громоздятся товары со всего мира. Здесь и мешки с рисовым печеньем, и сотни сортов чая. Чудные грибы и всевозможные деликатесы типа сушенных и спрессованных в «пулеметные» ленты кальмаров. Вымоченные в меду пекинские утки покачиваются в такт копченым свиным рылам и нанизанным на шнуры морским конькам. На удивление длинные акульи плавники. Заворачиваем в темный от многочисленных зонтов и тентов переулок. Ничего не меняется. Только вот уже стало. Раза в четыре. Двое в один ряд – уже проблема. Сзади сигналят. У нас глаза лезут на лоб. Фургон, доверху груженый рулонами материи. Борта фургона едва не корябают носы рассевшихся по сторонам торгашей. Но трагедии не происходит. Водитель-иллюзионист уверенно протискивается вперед. На лицах остальных - буддийское спокойствие, смешанное со вселенским равнодушием. Одно слово - азиаты!

 

День 5-й.

 

Сегодня едем к морю. Бросаю прощальный взгляд на гипсовое панно в фойе гостиницы. Здесь представлена коронация таиландских монархов. Фигуры королей и их подданых почти объемные. Если не ошибаюсь, в три четверти. Горельеф. Ведь именно так называется выпуклое изображение, сильно выступающее над плоскостью фона. Более чем на половину своего объема. У Даля это звучит довольно смешно: «горельеф повыше, потолще барельефа».

В холле прохладно. Кондиционеры не дремлют. Татьяна зябко поводит плечами. Поверх топика - кофточка. Я улыбаюсь. Моя спина взмокла. «Сиамский гвардеец» торопится открыть нам дверь. Патрик уже нарезает снаружи круги. Утро встречает влажной духотой. Жена блаженно прикрывает веки. Растворяется в волнах тропического тепла.

Нас уже ждут. Девушка-таиландка – представитель туристического агенства «Meier`s Weltreisen». Рядом с ней - водитель маленького автобуса. Плотный, лысый, безразличного вида тип. На супеньках появляются Олег с Натальей. По утреннему свежие. Теперь все в сборе. Можно ехать.

Водитель лихо выруливает на переполненную улицу. Сзади недовольные гудки. Скрип тормозов. Сопровождающая нас девушка говорит, что при нормальной езде на месте будем через два часа. Смотрю на водителя. Надеюсь, что ему это тоже известно. Тот самозабвенно жмет на газ. Ни дать, ни взять, таиландский Шумахер! В предвкушении ненормальной езды ищу ремень безопасности... Ремня нету!

- Хуа Хин – старейший курорт Таиланда, - путая немецкие слова сообщает девушка.

Ну-ну! Что-то нас там еще ожидает...!