Я И ТВОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ Если б мог я в лес умчаться, Окунуться в звон листвы, По сосне-струне добраться До небесной синевы, Если б мог достать до Солнца И пучок лучей сорвать, Разорвать Сатурна кольца И в одно кольцо связать, Я б тогда в букет небесный Те лучи соединил И тебе, моя принцесса, Тот букетик подарил. ТЫ И МОИ ГУБЫ Перебила, сказала: «Глупый! Разве можно бояться любви?!» И мои побледневшие губы, Бросив к солнцу, шепнула: «Лови!» Я поймал, но что с ними делать? А она рассмеялась: «Чудак! Для чего же рука моя белая? За нее, – и наверх, – на чердак! Там окошко старухою будет Паутину дремотно вязать… Неужели и там свои губы Не найдешь ты куда девать?» ТЫ И Я Ты – степь, а я – небо… Я к тебе прикасаюсь воздухом И рассыпаюсь звездами. И всю ночь багровой луной Смотрю на тебя и молю: О, степь, Позволь поцеловать руку твою. ТЫ И ГОТИКА Вечерний август, подобрав полу заката, Бредет устало по ступеням крыш… На улице Пилес ты алою заплатой В одежде синих сумерек горишь. К тебе благоволит средневековье, Ракушки двориков доверчиво открыв, И готика заломленною бровью Несет тебе восторженный порыв. И, позабыв мятежные заботы, Забросив мельницы, спустившись на бульвар, Тебе нашептывает ветер что-то, Как старый и влюбленный антиквар. ТЫ И РАЗЛУКА Вот еще одни сутки прошли. Завершился круиз по неделе. Друг без друга мы так хороши, Ну, а главное – не надоели. Мы в разлуке чуть ближе с тобой, Ни детьми, ни нуждой не делимы. Лягу спать, и ты снова со мной, Хоть со мной лишь луны половина. Я про все рассказать не успел, Когда за ночь не раз и не дважды Многомильную эту постель Обошел и заплакал от жажды. И, как путник, застрявший меж дюн Бесконечной и вьюжной пустыни, Рассыпаюсь и брежу, и жду, В миражах загораюсь и стыну. ТЫ И МОЙ ВОЗРАСТ Грусть прижалась щекой К моей груди, Прозрачная и щемящая, Как твой намек На мой возраст. ТЫ И ТАНЕЦ Грациозность движений – Это тоже талант. Ты замрешь на мгновенье, Сделав легкий батман. Птицы в небе летают, Ты паришь на земле. И цветы, распускаясь, Пахнут только тебе. Вся порыв и отвага, Ты кружись веселей, Ты легка, как бумага Со стихами – на ней. Как изящные стансы, Твоя поступь легка. Ты мгновения в танце Задержи на века. ТЫ И ТЕАТР Я запутался в роли, увяз, Жму по штампам вперед без разбора… А из зала горит, как алмаз, Глаз диктатора-режиссера. «Для чего ты на сцену залез?! Без мозгов, без желаний, без цели! Самодеятельность! Ликбез! Это – дома! С женою! В постели!» Еле-еле до дому дойдешь, Ну а дома жена – в том же вкусе: «Ах, театр?! Ты с театром живешь! Вот с театром своим и целуйся!» И жена… И театр… И до слез. Перед ними всегда на коленях! То из темной тащу пылесос… То кулису хватаю на сцене… ТЫ Фирма, служба, интриги, обиды… Замороченная до тошноты, Ни людей, ни деревьев не видя, В дом свой еле заходишь ты. Не успев на секунду присесть, ты Растворяешь пакетик дрожжей. Девять пальцев танцуют по тесту, А десятый порезан уже. Не устану тебе удивляться, Как от кухни до ванной снуя, Успеваешь ты управляться И с бельем, и с едой для меня. Девять пальцев устало ласкают Мои губы и белую прядь… Я сквозь девять твоих проникаю, Чтоб десятый поцеловать. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
