Еще в щелях, как вор, шныряет Полупростуженный февраль; И дом слезится и чихает, И денег на лекарства жаль; И сумасшедший запах почек Еще не тронул струн души, И дико стервенеют ночи, Огни метелью притушив. А я, дрожа под одеялом, Отогревая телом простынь, Молю, чтоб началась сначала Все понимающая осень. |