Иммигрант Америка! Америка! Я пролетел по-крупному - И у меня истерика - И вот иду по Бруклину. По забулдыге - Лоренсу - Без имени и отчества, По гулкому Макдональдсу... А как любви-то хочется. Как по Сибири плачется, Любимой и потерянной... И дождь сечет по плащику, И думы бьют по темени. Иду-бреду по Флашингу От велфера до велфера, По Фултону шарашусь я... Вот так тебе!... А не хера!... * * * Минута... Секунда... Последняя миля - Счастливая добрая встреча! Мы тронулись в путь, веря: Бог у кормила, Мы жили, судьбе не переча. Не мед - эмиграция, - все повторяют - Скорее - горчица и перец... По полной программе тебя проверяют Канада, Америка, Эрец. Когда пересадкой души отболеем, Когда оживем и прозреем, Становятся подлые страшно подлее, А добрые - много добрее. Мечтали взглянуть в ваши милые лица, С трудом, но приехать смогли же! И счастье - всему вопреки убедиться, Что нет вас роднее и ближе. Пусть мчатся тревоги и горести мимо, Пусть счастья добавится доле, Пусть в мире восполнится света и мира И радость царит в нашем доме! * * * На Брайтоне ярмарка. Шедр урожай сувениров: Футболки, бейсболки, брелки, авторучки, платки... Вперед, побирушки! Смелее - по ниточке с миру - Хватай, что успеешь, пока еще полны лотки! Толпа хороводит бордвоком и под эстакадой, И пенится пепси и смачно шипят шашлыки, И сопровождает своим дребезжащим стаккато Надземка торговок напев: "Потрошки, пирожки!" Загул ресторанов, задумчивость книжных развалов, И бизнес по-русски, и русский (частично) язык... Какого ж ты лешего смолк? Голоси, зазывала! Гуляю на все и желаю, чтоб все!... Вот такой нынче бзик. В толпе и Платон поглупеет. Толпа плотоядна, А я бы в ней рад раствориться на часик-другой. Потоки людей многоструйны, спиральны, сторядны - Не встретится ль кто-то потерянный и дорогой? Возможно, судьба хитроумным каким-то макаром Старинного друга сюда невзначай занесет (Вот это бы счастье, вот это бы вправду подарок) - И от одиночества мигом скитальца спасет. На фоне всех рас, всех наречий, обличий, отличий Видна несомненная общность морщин и гримас - Мольбой сокровенной с акцентами русскоязычий: "О, Отче Небесный, спаси от Америки нас!"... Над Брайтоном солнце, на Брайтоне сущее пекло... Пришел веселиться, что ж, мать твою так, веселись! Пока не провялишься до состояния пепла, Глядись в зеркала обожженных Америкой лиц. А после, вернувшись в забытую мрачную келью, Со злобой кромешной привычно бокренка кудлачь, С натугой покрякай, не то очищая трахею, Не то подавляя готовый прорезаться плач... День благодарения.Парад. Суета, столпотворенье, Каждый весел, каждый рад. Праздник. День благодаренья. Солнце. Музыка. Парад Франтоват тамбур-мажор. Тамбуринов ритм бодрит. Медь оркестра. Марш. Задор Упоительно пьянит. В "оторвавшейся" толпе, Позабыв "от сих до сих", Весел старый рав в кипе И всегда суровый сикх. Даже их в соблазн поверг Этот праздник без границ... Благодарственный четверг - Блеск очей, сиянье лиц. В пестроте парада зрим И "Мэйфлауэр" в волнах, Благодарный пилигрим, Чья молитва слез полна. Да разгладится чело Иммигрантское на час. Перетерпим. Ничего. Будем жить, Господь за нас. Да взмывает к небесам Всех молитв святая взвесь: Вместе с "Мелех аолам..." - "...Хлеб насущный даждь нам днесь..." ...Суета. Столпотворенье. Каждый весел. Каждый рад. Праздник. День благодаренья. Восхитительный парад. * * * Съедает шевелюру себорея. На шею перхоть сыплется, шурша, День ото дня хирею и бурею. И, как всегда, в кармане ни шиша. Любовь осталась где-то в прошлой жизни, Не нужен я ни другу ни врагу, Ни USA ни матери-отчизне, О чем, совята, лучше ни гу-гу! Когда пою в сортире серенады, Когда пытаюсь выучить COBOL, (Ha старости-то лет оно мне надо?) Я думаю: куды я, блин забрел, За все мои грехи - одна расплата: Все что имело - потеряло смысл. И впереди тупик, и нет возврата, И стих мой ни к чему, и чай мой кисл... * * * Опять меня позвали Христа ради На шумный, на халявный сабантуй... Кучу, скучая - чукча в ресторане, - Зеваю, хоть хлебало забинтуй. Оркестрик истерические биты Вколачивает - шлепает печать... Спасибо, что позвали - нет обиды... И только злая гадина - печаль... Но я ее привычно приручаю: - За дружбу! За удачу! За...Виват! И никого за это не прощаю, Поелику никто не виноват. Никто ничто и никому не должен - И всосанный пылинкой в круговерть, Кричу: спасибо, Боже, выжил, дожил, Когда вокруг развалины и смерть. В сравненьи с этим мелко все и зряшно. Спасибо, что позвали - примем дар. Я жив - вот повод закусить изрядно , И закутить - так лей пиров нектар. Наздрове! Прозит! Пей до дна! Лехаим! И все-таки печаль моя со мной. И ею в сожаленье увлекаем, Что редко счастье в суете земной. Эмигранты Уезжали из Кишинева - И надежды несла молва... В этой жизни мечтать не ново - У мечты есть свои права! Там где-то за туманом, за туманом Веселая счастливая страна... Куда зовет мечта, чего нам мало? Живем сейчас, а дальше - тишина... Уезжали из Ленинграда В неизведанность, в никуда... И смахнули слезу украдкой Не вернемся, мол, никогда... Мечта, таясь за влажными очами, Кружила в вальсе сладостного сна... А что нас ждет за долгими ночами? Живем сейчас, а дальше тишина. Уезжали из Красноярска... Над Манхеттеном плыл дымок... Где завязка и где развязка?- Все связалось в тугой комок. Царила над разлукой и любовью Мечтами напоенная весна... Куда летят года над головою? Живем сейчас, а дальше тишина... Иммигрант (В подражание Евгению Евтушенко) F train ползет среди ночной Вселенной Вдоль синагог, борделей и аптек. Час после смены в нем, два * перед сменой, Треть жизни в нем наш бывший человек. Ты продал все: и дачу, и "волжанку", Чем дорожил, что собирал весь век... И мне тебя и жалко и не жалко Наш бывший, наш совковый человек. Бежал сюда вдогонку за прогрессом, Но невозможен от себя побег. Экс-инженер, писатель и профессор И в общем-то уже экс-человек. Судьбу, увы, * не перефиглимиглишь - Не зря слезинки покатились с век... * Куда ж теперь? -- ответь-ка мне in English, Наш иммигрантский бывший человек! F train ползет, а жизнь летит ракетой И где-то хорошо, но нас там нет. И все вопросы * ребрами, и где-то Уже готов на все один ответ... * * * На перекресточке с 4-й «Вест» Под синей вывеской – харчевня «Чайка». Поем горячего в один присест, Уткнусь в газеточку, пока хозяйка Всех завсегдатаев, кто забежит Чревоугодию часок предаться, Борщом наваристым не ублажит, Потом придет ко мне «за жизнь» трепаться.... Я трепыхаться здесь уже устал, Она пытается – покуда в силе. О чем трепаться нам? Да как всегда: Все об Америке да о России. Что, мол, немудро нас в СССР Всех обозначили невыездными. И вот мы вырвались -- «мадам» и «сэр», А души там еще – и леший с ними! Без душ удобнее, без душ – лафа, Когда кидалово – канон и кредо. И только жалко,мне что голова К плечам поникшим так пришита крепко.... Еще бы голову оставить там, Еще и сердце бы со всей любовью... Ведь так и шастают по головам Картины с мыслями, с тоской и болью... Я English выучил и Espanol...... Ведь безъязыкому не снесть нагрузки... -- Вот вам газеточка, а я пошел... Читаю, кстати, я всегда по-русски... | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
