Конечную станцию он проспал. Проводница вагона будила его, как челночника, которому еще предстоит вытаскивать в тамбур пять клетчатых сумок типа «мечта оккупанта».

- А ну, вставай! Через десять минут уходим в отстойник!

Ноль эмоций. Не пристало мегазвезде эстрады реагировать на побудку в таком тоне. С верхней плацкарты донеслось невнятное мычание.

- Вставай, кому говорю! За чай плати, постель собирай!

Тем, кто пользовался услугами Южной железной дороги, атомная война не страшна.

- Ты шо, оглох шо ли? Гет ап, комрэйд!

На перроне в свете пока еще ласкового утреннего солнца стояла толпа встречающих. Но на него, заслуженного артиста Льва Сергеевича Птусского, никто внимания не обращал. Встречали того, по чью голову он приехал в гостеприимную крымскую автономию. Лев Сергеевич сам сделал все возможное, чтобы его никто не узнал: белая футболка вместо флуоресцентного пиджака, брюки со стрелками вместо бахромированных джинсов и летние тапочки взамен кроссовок на десятисантиметровой платформе – лох, а не исполнитель хита «Ты мое вот это!» И, конечно, наушники – куда без них? Для обывателей это – простой «дебильник», на то они и обыватели.

- Ялта, Судак, Феодосия – ехать будем?

- Дешевле, чем на автобусе!

- Через час будете в Рыбачьем!

Водители аэромобилей и аэромаршруток, вертя ключи на пальцах, встречали на вокзале всех, не зависимо от звания и регалий. Аэротранспорт прочно вошел в повседневную жизнь каких-то пять лет назад, но воздушных частников в Крыму уже хватало. Разница во времени между поездкой на автомобиле и перелетом по воздушной трассе отсутствовала – пока не позволяла мощность автотурбин. Но желающих совершить экзотическое путешествие при желании можно найти всегда, а желания и настойчивости у аэротаксистов было хоть отбавляй. Их тайно ненавидели отдыхающие с Урала (у москвичей-то находились деньги на пролет) и ГАИшники – аэромобили редко приземлялись по свистку инспектора, а догонять их по земле – занятие бессмысленное. По большому счету, аэроперевозки стали очередным видом «кидалова» для ушастых отдыхающих.

Пока Тот, Кого Встречали, раздавал автографы и целовал малолетних ценительниц своего таланта, Лев Сергеевич занял место у окна в автобусе «Симферополь-Ялта». Летом совершить такое путешествие мог только человек, связанный узами наружного наблюдения. Или очень жадный человек. Или человек, не желающий привлекать к себе постороннего внимания. Не зависимо от мотивов, любого из них ждало увлекательнейшее трехчасовое путешествие в пропахшем бензином салоне, рядом с капризным ребенком и его тупой мамашей. Птусский поправил наушник и погрузился с головой в «Пучину» — автобиографическую книгу жены бывшего президента России.

 

* * *

 

Оставим на время мирно читающего Льва Сергеевича, чтобы обратиться к его собственной биографии. А она, как выясняется, нисходит корнями к живительным истокам харьковского института искусств (это учебное заведение никогда не будет иметь статус университета из-за безобразно двусмысленной аббревиатуры). Именно сюда в 20.. г. поступил Лева, и спустя четыре года оказалось, что поступил он правильно. После выдачи студенту Птусскому красного диплома кафедра эстрадного пения потеряла не только талантливого студента, но и душу всех без исключения внутривузовских мероприятий. Преподаватели качали головами, приговаривая:

- Совершенно гениальный мальчик.

- Да. Талант. Такому на нашей эстраде не выжить.

Молодому певцу с подозрением на талант мгновенно стало тесно в родном городе — душила мещанская обстановка. Созрела необходимость ехать в Москву. Но в столице оказалось, что вакантных мест звезд эстрады давно не осталось. Продюсер Владимир Иванович посоветовал Леве хранить диплом в сухом и темном месте. Проще говоря, предложил засунуть его в задницу.

 

* * *

- Что слушаете? – поинтересовалась молодая мамаша, заскучавшая после победы над противником – пятилетним сыном. Он наконец-то прекратил орать: «Мама, где море?!» и уснул.

Сосед молчал.

- Але-о! – тихо, чтобы не разбудить в сыночке зверя, настаивала на диалоге мамаша.

- Простите, что вы сказали? – оторвался от книги Лева.

- Ну, у вас плеер в ушах, я спрашиваю – что вы слушаете.

- А… «поэтическое радио».

Идея создать радиостанцию, на которой транслировались бы вместо песен стихи, могла прийти в голову только идиоту. Слушать такое радио могли только занюханные эстеты. В общем, «поэтическое радио» пользовалось огромной популярностью в стране.

- О, я тоже его часто слушаю.

«Та куды там», - подумал про себя Лев.

- Потому что песни сейчас вообще нельзя слушать – сплошной имидж какой-то, а не песни. То ли дело старые добрые вещи – «Уси-пуси», «Твои батоны, они же булки» - слова, мелодия, чувства…

Имидж у Левы появился внезапно. Это был как раз тот случай, когда нет худа без добра. Молодую и уже точно не удавшуюся московскую этуаль собирали по кускам в институте Склифосовского после автомобильной катастрофы. Лежа на больничной койке, Лева размышлял, как жить дальше. Он даже всерьез задумывался о покупке молдавского паспорта – только с ним возможность найти работу на столичных стройках становилась реальной.

- Ну, вот взять, например, этого Птусского, - не унималась мамаша, - дрыгается на сцене, как эпилептик, понапяливает на себя блестящей ветоши всякой… так ему ж уже за сороковник…

- Ему тридцать восемь.

- А вы откуда знаете?

- В газете читал.

В один прекрасный день в палату вошел Владимир Иванович с авоськой апельсинов и деловым предложением.

- Сбылась твоя мечта, Лева! Подписывай контракт!

Льву Сергеевичу предлагалось поучаствовать в творческом эксперименте по испытанию нового музыкального оборудования. Отказаться Птусский не имел права – лечение уже было оплачено товарищем-господином-продюсером. Требовалось только одно – молчать, но это Лева мог гарантировать стопроцентно. Взамен он получил персональных муз: поэта, композитора, имиджмейкера и импресарио. Как следствие – дебютный альбом с раскрученным хитом и бешеные гонорары.

- Я с вами полностью согласен, – ответил Лева мамаше и нарочито кашлянул так, чтобы проснулся ребенок – продолжать разговор о собственной бездарности не хотелось.

Мальчик проснулся, сладко зевнул и тут же поинтересовался у мамы, а где, собственно говоря, то самое море, на которое они так долго едут. Только выразился он раза в три короче, и раз в пять громче. По радио передавали ретроспективу Баркова.

 

* * *

 

Льва Сергеевича чаще всего обворовывали летом. Причем обворовывали так, что доказать и наказать было практически невозможно. Преступники действовали тонко, почти в рамках закона.

Но сегодня он прижмет гадов к стенке, он заставит их поплатиться! И сделает это прямо во время концерта, на глазах сотен людей – эффектно сделает!

Если вы еще не догадались, поясню: заклятыми врагами Льва Сергеевича Птусского являлись двойники, разъезжавшие под его именем по всему Крыму и собиравшие под маской популярного певца сумасшедшие деньги.

- Сегодня в 21.00 в актовом зале нашего санатория состоится концерт, - прочитал на афише Лев Сергеевич, - с участием звезды эстрады Льва Птусского.

Под его фамилией в скобках очень мелким шрифтом значилось: «Актер Микольский». Лева хмыкнул и пошлепал сланцами по песчаной дорожке в направлении пляжа. Времени у него полно, как киосков с шаурмой на набережной. Под голос Вишневского в наушниках Лев Сергеевич представлял, как сегодня вечером, во время выступления Дениса Микольского он вальяжно поднимется с места, подойдет к сцене, повернется к залу и запоет назло плюсовой фонограмме. Заявления, иски и жалобы – это будет позже. Лева наслаждался еще не произведенным на онемевших зрителей впечатлением.

Актовый зал санатория на поверку оказался обычным кабаком. Точнее, раньше это помещение действительно выполняло функции актового зала, но сейчас вместо рядов кресел стояли столики, за которыми сидели зрители и сосредоточенно жевали. Не вызывало никаких сомнений то, что здесь собрались люди, стремящиеся к прекрасному. Лев Сергеевич занял место за дальним столиком — вид на сцену был частично закрыт бетонной колонной. Зазвучали фанфары, на сцене появилось голографическое изображение ведущего шоу-программы.

- Здравствуйте, дорогие дамы и господа. Мы начинаем наше феерическое шоу! – электронный ведущий начал приветствие шаблонной фразой.

От живых конферансье крымская развлекательная индустрия отказалась давно – оказалось дорого и ненадежно. Человеку-артисту свойственно отсутствие вдохновения, а в комплект программы «SmartКонферанс» вдохновение входило на отдельном диске. Банк анекдотов постоянно обновлялся через глобальную сеть, а импровизационные логи были написаны ведущими программистами страны. Чувство юмора зависело от мощности процессора, но таковые в мало-мальски приличных концертных залах отвечали всем требованиям. Конечно, как и в любом софте, в «SmartКонферансе» имелись дыры, а заплатки не всегда устанавливались вовремя. Поэтому иногда из уст smart-ведущего могли слетать шуточки вроде «вечером с девушкой еще на «вы», а ночью уже вовсю «тыкаешь».

- …итак, встречайте – незабвенная Ирина Пчельникова!

На сцену выскочила раскрашенная девица и начала петь. То есть, ей казалось, что она поет, и это мнение разделяла некоторая часть зрителей. Лева уронил голову на кулак и закрыл глаза. Лично для него поп-эстрада означала всего лишь работу, которую нужно выполнять, чтобы заработать деньги. Он отлично знал, что его деятельность не несет никакой смысловой нагрузки на сознание масс. А посему ему больно было смотреть на молоденьких певичек, которые воображали себе, что песней «Ла-лу-ли-ла» они творят добро в масштабах Вселенной. Но сунуть мордой такого исполнителя в собственное дерьмо невозможно – он должен дойти до таких умозаключений сам. Сам Лева пришел к такому мнению после музыкального телемарафона в пользу жертв очередной внезапной, а потому жестокой, трагедии. На протяжении суток в эфире звучал сплошной рок. Лев Сергеевич задумался – «почему так?» Неужели МНЕ нечего спеть пострадавшим людям? Оказалось – нечего.

- Что будете заказывать, - подпорхнувшая официантка положила на стол меню.

На сцену вышел артист оригинального жанра. Номеру, который он показывал, в обед исполнилось лет пятьдесят, но жанр, к которому относился этот шедевр, почему-то по-прежнему назывался оригинальным.

Стороннему наблюдателю нелегко понять, что заставляет отдыхающих приходить на полусамодеятельные концерты и «наслаждаться» зрелищем. Лев Сергеевич как человек, имевший отношение к инженерии душ, знал, что именно. Скука. И тоска. Радость от купания в море и загорания на пляже улетучивается приблизительно на пятый день пребывания на курорте. Симпатичные женщины, приехавшие на отдых без мужей, исчезают через неделю. На вторую неделю надоедает распитие водки с земляками, оказавшимися случайно заключенными вместе в одну колонию ослабленного режима. На третью неделю гость из России готов отдать хоть двадцать еврогривен за возможность присутствия на такой вот халтуре.

- Неразбавленное пиво и орешки, - не взглянув на официантку, произнес Лева.

Врать о том, что пиво в баре всегда свежее и неразбавленное, в крымских кабаках перестали давно. Теперь в меню отдельными строчками обозначалось «Бадяжное светлое» (для тех, кому по фиг, что пить, лишь бы дешевле) и неразбавленное пиво. Лев Сергеевич надел наушники и погрузился в скороговорочную речь Михаила Жванецкого. Изменение в формате «поэтического радио» произошло года три назад по просьбам радиослушателей. Теперь любимая станция периодически вещала прозой.

В лучах прожекторов на сцену вышла стриптизерша (неизменный атрибут любой развлекательной программы) и резким движением, удивительным для ее немалых лет, запрыгнула на пилон. Дело шло к апофеозу шоу-программы. В наушниках звучало: «Почему не в консерваторию? — А что ребенку делать, если у него таланта нет, а деньги есть?»

- А сейчас – пожиратель женских сердец, тот, кого слушает украинец и русский, самый популярный на свете певец, итак, встречайте – Лева Птусский!

Стихотворная составляющая «SmartКонферанса» приятно удивила Леву. Такого вирша от голограммы он не ожидал. Зал взорвался аплодисментами. Зазвучала фонограмма первого Левиного хита «А я пришел к тебе сегодня», и на сцену выбежало нечто в парике. Оно смешно дергалось, прыгало и кривлялось. В определенный момент Лев Сергеевич поймал себя на том, что улыбается краешком рта – плебейская любовь к спинномозговому юмору рвалась наружу. Есть неписанное правило: для того, чтобы рассмешить даже самого требовательного зрителя нужно либо упасть на сцене, либо показать голую попу. Денис Микольский слыл настоящим мастером пародии, поэтому он пошел дальше этих двух фундаментальных рекомендаций – он пошел в зал.

- Я к тебе сюда, ты от меня туда, и опа-опа-опа-опа вместе мы всегда! – бодро звучал левин фонограммный голос в динамиках.

Лев Сергеевич не был по натуре человеком обидчивым, это чувство у него навсегда атрофировалось в процессе сотен халтурных концертов и телеинтервью. Он отдавал себе отчет в том, что его двойник работает достаточно неплохо, во всяком случае, гегемонам такое шоу по душе. Да и если по-честному, то убытков Микольский не наносил Птусскому никаких. Так, мелкая кража интеллектуальной собственности. Но Лева чувствовал себя домохозяйкой на кухне коммунальной квартиры, которая застала соседа за поеданием супа из чужой кастрюли. Да попроси же ты – я сама тебе налью в миску, зачем красть? Птусский хотел создать прецедент, устроить показательный суд, чтобы другим стало неповадно. Микольский скакал между столами, осчастливливая задницей попеременно женские и мужские колени. Лев Сергеевич поправил наушник и встал.

- О-о-о-о, и в глазах слеза! – пошевелил губами двойник, и песня вошла в стадию проигрыша.

Льву Сергеевичу давно предлагали поменять зарядную батарею «плеера» с кадмиевой на плутониевую. Разница в цене равнялась головокружительной сумме, такой же фантастической выглядела и гарантия на время работы без подключения к сети. Но до того ли сейчас было народному артисту Птусскому, джедаю справедливости? Лева подошел к сцене и повернулся лицом к залу. На него уставились сотни глаз, из которых одна пара хищно взирала из-под напудренного парика. Птусский поднял руку вверх, и фонограмма остановилась, повинуясь дирижерскому жесту певца. Smart-конферансье в прямом смысле завис в углу сцены, о чем говорили стеклянные глаза и подергивания правой руки и левой ноги. Воцарилась тишина. Лев Сергеевич открыл рот и запел. Но тишина от этого нисколько не пострадала.

 

* * *

 

- Принцип работы этого аппарата следующий, - вещал продюсер Владимир Иванович, поправляя плеерообразную коробочку на поясе у Левы, - он воспринимает не колебания голосовых связок и барабанной перепонки, а их нейроимпульсы. Более того, процессор обрабатывает и преобразует эти импульсы в электронный сигнал любой частоты и мощности. Ты станешь величайшим певцом!

- Я уже не надеялся…

- Ну, не ной – все страшное давно позади. Да, после операции ты полностью потерял голос и слух, но видишь, какой прекрасный выход нашелся.

- И своевременный.

- Не льсти себе – ты не везунчик. Аудиоспикер разработан давно, ждали только подходящего случая для испытания… что? Тебя что-то не устраивает?

- Молчу.

- Вот и молчи. Теперь ты можешь взять любую ноту, можешь менять тембр голоса – огромное поле для попсово-эстрадного певца.

- А оперные партии я теперь тоже могу исполнять?

- Можешь, но это ни к чему – я лучше знаю, что тебе исполнять. Вот, посмотри-послушай, твой первый хит.

Лева пробежал глазами строчки песни. М-да. Все поэты-графоманы дружно перевернулись в гробу. Причем, на спину. Владимир Иванович набросил плащ на руку и взял портфель.

- Да и еще… не забывай заряжать батарею. Кадмиевые аккумуляторы очень ненадежны.

 

* * *

 

Глухонемой стоял перед сценой и яростно ловил воздух ртом, подкрепляя пламенную «речь» импульсивными взмахами рук. Публика смеялась и рукоплескала – такой находки она еще не видела: два Птусских на одной сцене одновременно. Фонограмма вышла на коду, потом прозвучал финальный аккорд. Зал аплодировал стоя.

 

* * *

 

Зал аплодировал стоя, потрясенный живым звуком и обворожительным голосом заслуженного артиста страны Льва Сергеевича Птусского. В кулисах Владимир Иванович рассчитывался с работниками сцены. Он извлекал деньги из портфеля дрожащими руками, как начинающий фокусник, который еще не до конца уверен, что он сейчас достанет из шляпы — кролика или карбюратор. Лева сидел в гримерке и смотрел на двойника в зеркале. Тот плакал. В наушниках звучал голос почти забытого русского певца Макаревича. «Поэтическое радио» изменило формат месяц назад по просьбе слушателей – теперь на 106, 9 FM можно наслаждаться не только стихами и прозой, но и песнями, и рекламой. Андрей Вадимович настойчиво напоминал:

 

Если человеку будет что сказать,

Он лучше промолчит.

И лишь только тот, кому нечего сказать,

Громче всех кричит,

Он громче всех кричи-ит…