Сумерки окутали окрестности внезапно, словно кто-то задёрнул занавески. Я в раздумье остановился на тропе, пересекавшей небольшое поле и ведущей на вершину пологого холма, видневшегося невдалеке. До полнолуния осталось несколько дней, и луна должна бы ярко светить, но, как назло, её загородила какая-то несознательная туча. Конечно, я, как исполняющий обязанности бога, легко мог бы убрать её, мог бы даже удлинить день, если бы мне этого захотелось, но я предпочёл оставить всё, как есть. Позволить событиям идти своим чередом, если знаешь, что в любой момент сможешь вмешаться – в этом есть особая, ни с чем не сравнимая прелесть власти и могущества.

Я сделал ещё несколько шагов, но в неверном свете звёзд тьма казалась плотной стеной, надвинувшейся со всех сторон. Чуть поморщившись от неприятного чувства, которое она во мне вызывала, я зажёг небольшой магический огонёк, от сияния которого на душе сразу стало уютно и спокойно. Чтобы не привлекать внимания существ, могущих случайно оказаться поблизости, я прикрыл его левой ладонью. Залюбовавшись пляской разноцветных отсветов, порождённых моей собственной фантазией, я на миг ослабил бдительность – и почти тотчас впереди мелькнуло что-то, напоминающее огромную птицу.

– Охрани меня Творец Истинный и все Силы Света! – пробормотал я, мысленно замыкая вокруг себя охранительный круг. – Похоже, вампир пожаловал! И откуда только он тут взялся, хотел бы я знать?

Моя рука инстинктивно потянулась к нашейному мешочку, в котором, как и полагается, можно найти всё, что только может потребоваться волшебнику: фамильные эльфийские побрякушки, пару зачарованных мечей, которые можно подбросить какому-нибудь полоумному магу, вообразившему, что он призван спасти одряхлевший мир, котёл мудрости и перерождения (незаменимый атрибут для сказителей и любимцев судьбы), крохотных дракончиков, которые вмиг могут вырасти до нужных размеров, невидимый магический посох и многое, многое другое. Сейчас я судорожно искал специальные серебряные стрелы и несколько осиновых колов, которыми, как известно, только и можно прикончить вампира. Конечно, я не собирался приступать к истреблению кровососа немедленно – сначала мне хотелось выяснить, как этот тип пробрался в мой Мир. Однако осторожность никогда не помешает. Уж если собственные творения не испытывают по отношению к создателю возвышенных чувств, стоит ли ждать особого пиетета от какого-то приблудного кровососа! Скорее всего, этот тип не посмотрит на то, что я исполняю обязанности бога, а может, это даже ещё и подстегнёт его аппетит. Но если он и впрямь вознамерился полакомиться моей кровушкой, то очень и очень просчитался…

Я наконец нащупал заветное оружие против вампиров – и вовремя, потому что из темноты, закрываясь полой чёрного плаща от света моего огонька, и в самом деле вынырнул колоритный субъект с тщательно отполированными ногтями и длинными белоснежными клыками. Я на всякий случай осторожно отступил на шаг, но тот вроде как и не спешил нападать.

– Приветствую тебя, создатель, – и кровосос поклонился с изяществом, достойным эльфийских принцев.

Я с подозрением уставился на него, нерешительно вертя в руке осиновый кол. Что он задумал? Усыпить мою бдительность, как это сделала лисица в басне, чтобы похитить у вороны сыр? Хотя вампиры вряд ли знакомы со школьной программой того мира, где меня угораздило родиться…

– Ты ко мне обращаешь, милейший? – уточнил я, хотя поблизости больше никого не было.

Странный кровосос по-прежнему мялся на тропе в нескольких шагах от меня, не пытаясь напасть, однако его длинные игольчатые клыки, белевшие в темноте, неприятно раздражали моё воображение.

– Кого же ещё я мог бы называть создателем этого Мира? – кротким тоном осведомился он.

Несмотря на его кажущееся миролюбие, я чувствовал себя крайне неуютно, поэтому ответил довольно резко.

– Во-первых, есть только один Истинный Создатель, а все прочие – лишь его подмастерья. Но появление вашего племени вряд ли можно приписывать Ему, а лично я что-то не припомню, чтобы сильно стремился населить мой Мир любителями опрокинуть стаканчик-другой свежевысосанной кровушки…

Произнося эти слова, я поудобнее сжал в руке осиновый кол, внезапно осознав, что на такие речи, вампир, скорее всего, ответит немедленным нападением. Однако ничего подобного не произошло. Мне показалось, что по тонким губам кровососа скользнула печальная усмешка.

– Значит, ты полагаешь, создатель, что непричастен к появлению в твоём Мире вампиров? – переспросил он. – А как же та Тьма, которая то и дело мелькает и клубится то там, то здесь? К Ней ты тоже не имеешь никакого отношения? Она украдкой вошла с чёрного хода в абсолютно светлый и чистый Мир?

Ого, да он ещё и философствует! Однако слова вампира невольно заставляли призадуматься. В самом деле, ведь в моём Мире всё взаимосвязано, и здешняя Тьма – моя, моя собственная, так же, как и Свет, с Ней перемешанный. Что же, выходит…

– Вспомни, как ты создавал жителей этого Мира, – настойчиво проговорил вампир. – Из частиц своей души, из стремлений своего сердца, верно? Но тех, кого ты любишь, ты творил сознательно, взяв то, что ты более всего ценишь в себе самом. А несколько пылинок твоих проступков, отражений твоих мыслей упали на землю этого Мира и тоже обрели плоть. Уродливую жизнь или её подобие, тень жизни… Мы родились из того, что ты хотел бы не видеть в себе…

Я не нашёл, что ответить. Вампир продолжал:

– Вспомни, как ты любил – там, где ты родился… Ты думал о любви, как о чаше, полной небывалой силы – ты выпьешь её и станешь непобедимым, хотя бы на миг, на день, на год! Разве не так?.. А когда ты ненавидел – разве не лелеял мечты о том, как одержишь верх над врагами и заставишь их склониться перед твоей силой, твоим могуществом? Да, это были только мечты, не более того, но разве жажда власти, которая всегда жила в твоей любви и ненависти, не сродни жажде вампира?..

Я поднял голову и взглянул в его глаза, в которых сейчас словно отразилось то, о чём он говорил – моя собственная Тьма и тот вампир, которого я все эти годы носил в себе, не желая признавать этого. Вот и сейчас я упорно отвергаю его, считая себя создателем драконов, эльфов, гномов и людей, доблестных воителей и искусных магов, но только не тех, с кем сражаются «дети моего сердца».

Смотри правде в глаза, смертный, сотворивший Мир. В этом вампире тоже есть частица тебя, как и во всех, кто живёт здесь…

…Тьма в глазах вампира медленно таяла. Его взгляд становился живым и странно знакомым. У него же мои глаза!.. Вампир учтиво поклонился мне и беззвучно взмыл ввысь. Несколько мгновений на фоне звёздного неба я видел удаляющуюся тень летучей мыши, пока она не растворилась в ночной темноте.