Посреди благодатной Франции в деревушке Турнутьвзаше проживала некогда благопристойная Глазена Выкате. В смысле – некогда проживала, а благопристойной она бывала всегда. То есть, не то что бы бывала, а была. Ну, в общем, так оно всё и было. A, надо отметить, французы, тем более француженки (Да, надо же сказать, что сия дама была француженка!), так вот, не могут они жить без любви или хоть какой-нибудь влюблённости. Такая у этого народа национальная черта. И даже, можно сказать, не черта, а целый менталитет! Уж как они с ним маются! Им, например, кажется, что страдания из-за отсутствия этой самой влюблённости обуревают и всех остальных представителей человечества. Потому они стараются непременно сделать так, чтобы у каждого непременно была бы хоть какая-то, совсем крохотная, но любовь. Эту самую любовь, то есть, это самое чувство, они каким-то непостижимым образом сильно увязывают с половой жизнью. Из-за чего совершенно не могут представить себе первое без второго. А ещё они думают, что любовь даёт им право решать всё за того, на кого направлено это французское чувство. И это их самое опасное заблуждение. Разумеется, вышеперечисленная Глазена Выкате тоже являлась носительницей этих странных сумасбродных заблуждений.

Эта француженка работала в деревенской коммунальной службе в полном соответствии со штатным расписанием и рабочем временем. После работы она либо направлялась домой, либо посещала магазины, либо прогуливалась с друзьями и подругами по окружающим деревню садам и полям, на которых работали французские сельские труженики. Как и подобает всем французам, Глазена Выкате всё, свободное от работы, время наблюдала за своими чувствами, чтобы быть уверенной, что любовь от неё ещё не ушла. Для этого она примерно раз в 15 минут задавалась вопросом "А не ушла ли от меня любовь?" После чего проделывалась инвентаризация чувств и, если среди них обнаруживалась оная любовь, то считалось, что она не ушла. Её подруги и друзья тоже время от времени остолбеневали во время прогулок и бесед, и всегда их поведение воспринималось окружающими с должным пониманием – чувства пересчитывают. И вот стала она вдруг замечать, что любви в ней становится всё меньше и меньше. О своей тревоге она не преминула поведать своим близким. Надо ли говорить, что сия особа нашла понимание среди них! Конечно же они сразу прониклись и озаботились! Друг Шарль посоветовал ей срочно отправиться в путешествие, чтобы освежить увядающие чувства, авось и любовь заодно встрепенётся. Подруга Катрин пригласила на просмотр эротических фильмов, чтобы взбудоражить половую страсть, которая по закону сообщающихся сосудов непременно воспламенит и угасающую любовь. Друг Серж предложил ей провести ночь с ним вдвоём, уверяя, что уж он-то знает как возвращать на место эту непослушную любовь. Бабушка Глазены стала готовить по старинными рецептам какие-то чудодейственные снадобья, поднимающие жизненные силы, а вместе с ними возвращающие и заблудшую любовь. Дедушка принялся рассказывать случаи из своей молодости, кои должны были, как он недвусмысленно полагал, показать внучке, что и до старости любовь очень даже может быть сохранена. Другие близкие, наряду с уже перечисленными, тоже нашли что посоветовать и даже предложили свои услуги. Ощутив такую поддержку и участие Глазена, при очередном пересчёте чувств, обнаружила у себя небывалый прилив взаимной любви ко всем этим людям и даже осталось ещё кое-что для прочего человечества.

Сообщение об этом событии всколыхнуло общественную жизнь тихой деревни Турнутьвзаше. При встрече каждый житель обязательно поздравлял Глазену с возвращением и возрастанием любви. Поскольку же у неё образовался некоторый избыток, то, пока он не рассосался сам по себе, Глазена лихорадочно искала на кого бы его обрушить. Она искала кого-нибудь несчастного и одинокого, которого хотела облагодетельствовать своим зудящим без применения избытком любви. Так вот и попался ей на пути скромный дворник Жуже, подметающий деревенское футбольное поле. Выглядел он очень одиноким – таким, что просто дальше некуда. Глазена сразу всё поняла и правильно оценила. Она увлекла дворника за собой в ближайший кустарник и подарила ему сладчайшие минуты в жизни. Жуже не мог утаить (ему бы французская совесть не позволила утаить) об этом счастливейшем событии в его однообразной жизни и поведал о нём своим соседям.

Вскоре уже вся деревня ликовала от того, что в целом у них любви прибавилось. Поскольку же всё началось с Глазены, которая к тому же была коммунальной служащей, то деревенская общественность именно ей предложила создать общественное движение в защиту и возрастание любви в деревне. Очередное измерение показало, что любви в ней становится всё больше и больше. Поначалу её это не встревожило. Она создала комитет, на каждой улице устроила ячейки из наиболее передовых французов и француженок, жаждущих распространить пламя любви по всей Франции. Когда же движение было в самом разгаре, она задумалась. Ей так хотелось, чтобы сограждане были столь же веселы и открыты, как теперь, что стала думать о будущем. Любовь иногда уходит. Это она знала и из рассказов близких, и из своего опыта. Причём уходит по совсем непонятным причинам, её трудно удержать. Как же её удержать? Вот такая морока с этим французским менталитетом. Взбрело бы это в голову какому-нибудь бразильцу или мавританцу? Никогда!

Что же задумала эта Глазена Выкате? Она задумала устроить праздник любви. Великая страсть воспылала в ней. Движимая этой страстью, она не знала преград и вскоре вся деревня включилась в подготовку праздника. Чувства сопричастности к большому делу, родства, доверия, самоотверженности возрастали в жителях деревни стремительно. Вскоре это был уже единый порыв к взлёту в невиданные высоты любви. В людях не стало страха, безграничное доверие объяло их сердца и они для общего блага трудились так, как никогда ещё не трудились делая что-то для себя. Вершиной этих бурных дней стал сам День Любви. Все жители деревни собрались на главной площади. Звучала музыка, пелись песни. Люди выражали свою любовь всеми способами, до которых только смогли додуматься. К ночи они утомились, но никто не хотел расходиться, потому что смутно уже все начали предполагать, что потом будет только спад. О, как же не хотелось этим французским крестьянам наступления спада! Глазена поняла это раньше всех. Готовя праздник, она уже решила как надо будет его закончить. И вот, когда жители, с умильными улыбками на лицах, заснули вповалку на специально подготовленных предусмотрительной Глазеной для такого случая лежанках, она вынула из своей сумочки маленький стеклянный баллончик и бросила его на середину площади. О, добрая, отчаянно добрая, Глазена! Как хотелось тебе сохранить это состояние полноты счастья в своих согражданах! Как не хотелось тебе видеть их унылыми, усталыми, жалкими, больными, злыми! Как искренне желала ты для них счастья, безумная Глазена! Почему же ты не спросила у них, согласятся ли они разделить такое счастье с тобой? Почему ты всё решила за них? Без них? Глупая Глазена

И вот лежат они недвижные с добрыми улыбками на лицах. Только одно лицо, одно единственное лицо, печально. Что ты наделала, Глазена?!

Обитатели соседних деревень кое-что слышали о намечающемся Турнутьвзашевском празднике. Но не охваченные столь же бурным энтузиазмом, решили подождать и посмотреть чем всё кончится. Через неделю, устав дожидаться, наиболее нетерпеливые соседи пришли-таки в деревню. Зрелище радостной смерти содрогнуло их поначалу. Но они не были бы французами, если бы вскоре хоть чуточку, да не позавидовали бы лежащим на площади бедолагам. Проезжавший мимо иностранец так поведал своим землякам об этой странной французской национальной черте: Через две недели эти извращенцы стали сочинять трогательные легенды о доброй Глазене, укокошившей целую деревню погрязших во французской любви сумасбродов.