Мы встретились, когда цвели каштаны и голуби слетались на Монмартр. Я был один в тени кафешантана, а с вами был философ Жан-Поль Сартр. Ему кивали женщины и дети, даря ему улыбки на лету. А бармен предвкушал восторг столетий при мысли, что потомок Бармен-третий когда-нибудь значительно заметит: “Вот здесь он и задумал “Тошноту”. Мы встретились до ужаса случайно. Я прозябал в безденежье своем. Над вами же слегка витала тайна, поскольку были с Сартром вы вдвоем. Вы сразу стали центром притяженья для чьих-то любопытных острых глаз: и ваших рук изящное скольженье при небольшом случайном приближеньи дарило всем мужчинам напряженье и вызывало чувственный экстаз. Я понимал растерянно и кротко, что рядом с Сартром я почти клошар, хотя он ростом мне до подбородка, а по манерам - вылитый Ришар. Но каждый бомж Латинского квартала его считал красивым и большим, поскольку над толпой приподнимало его уменье быть кумиром зала, надменный взгляд, наличие безнала и то, что вы сидели рядом с ним. Мне было неуютно и тревожно сидеть в тени и чувствовать в душе, что я никто, что я живу безбожно, России самозванный атташе. А мимо жизнь течет, как Брахмапутра, впадая в Ледовитый океан. И никакая в мире Кама Сутра не впишет вас в мое больное утро, покуда Сартр значительно и мудро вам подливает Рейнское в стакан. Мы встретились, когда цвели каштаны и было все пропитано весной. В задумчивой тиши кафешантана вы были с Сартром, были не со мной. А я сидел за столиком и злился на Сартра, на себя и на Париж, А после омерзительно напился, подрался, протрезвел и похмелился и лишь под утро снова возвратился в мир потускневших двориков и крыш. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
