1.

Стоял хмурый осенний день; казалось, что небо плакало от какой-то высшей, известной только ему, боли. Тяжёлые капли стучали по стеклу автобуса, в котором ехала Эрика. Она старалась не плакать, но слёзы подступали всё ближе, и, наконец, потекли тоненькими ручейками по её щекам.

Автобус остановился, и Эрика торопливо вышла. Потом купила три огромные розы и направилась в сторону кладбища. Сегодня хоронили Илли – редкостного подонка, которого когда-то так любила Эрика. Нет, в нём, конечно, было что-то хорошее: он был красивым, высоким и одевался стильно… Он даже иногда был добрым, но понятия не имел о совести. Ему было 23-и года, и он с огромным наслаждением топтался на сердцах молоденьких девушек. В своих же издевательствах над Эрикой он превзошёл сам себя – так он ни об кого не вытирал ноги. Но Эрика смогла вынести эту боль, и более того – смогла забыть об Илли. А вот сейчас она одна единственная из всех его многочисленных подружек стояла на похоронах и тихонько всхлипывала.

Оливер, лучший друг Илли, подошёл к Эрике и обнял её.

-Ты ангел, - сказал он, - даже я так не плачу о нём, как ты… - и голос его дрогнул.

-Но я ведь когда-то любила его, - ответила Эрика, - и он был не настолько плохим, чтобы его убили…Он был не настолько плохим, чтоб его вот так вот убили, понимаешь? – сказала она и вновь заплакала, только теперь намного громче.

-Конечно не на столько, - вздохнул Оливер. Так они и стояли вдвоём и смотрели на мёртвого Илли, не понимая, как можно было так с ним поступить.

Тут Оливер почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Но как он не старался, так и не понял, кто на него смотрит. При чём смотрели с явным осуждением и злобой. Но кто мог его осуждать? Илли при жизни этого бы никогда не сделал – он не любил Эрику, зато в Оливере души не чаял, и потом – он был мёртв! Родители Илли вообще не смотрели в его сторону… Тёти, дяди, друзья, коллеги по работе – никто не смотрел на Оливера и всё же, он чувствовал чей-то назойливый пристальный взгляд.

Настало время прощания с Илли. Все по очереди стали подходить к гробу. Пошёл и Оливер – он горько плакал, глядя на своего лучшего друга, шептал какие-то грустные слова; наконец выдавил из себя «Не забывай нас на Небесах», и отошёл. Не успев успокоиться, он стал наблюдать, как Эрика неверной походкой подошла к гробу. Лицо её побледнело, розы выпали из рук, и стали видны шрамы от их шипов.

-Я любила тебя, Илли… - спокойно сказала Эрика и побледнела сильнее, - А сейчас ещё больше… - ноги её подкосились, и она упала, издав тихий протяжный стон.

-Бедная девочка, - прошептала мама Илли, - за что ей это? – спросила она себя и, разумеется, не ответила.

Оливер поднял бесчувственную Эрику и отнёс в машину. Илли больше нет, и с этим надо как-то жить.

На следующий день Эрика и Оливер, собрав все свои вещи, уехали жить в другой город. К ним в гости стала часто наведываться мама Илли; жизнь потекла своим чередом, пока в один из промозглых осенних дней, как раз после отъезда мамы Илли…

 

2.

Пока в один из промозглых осенних дней, как раз после отъезда мамы Илли…в городе не появился сам Илли… Живой, красивый и стильный – такой, каким был до смерти.

Эрика зашла в огромный супермаркет, и взгляд её сразу же упал на детские вещи. Мысль о том, что у них с Оливером через семь месяцев будет ребёнок никак не оставляла да и не могла оставить её равнодушной. Живота ещё не было видно, но совсем скоро там должен был зашевелиться крошечный комочек, который потом будет самым чудесным ребёнком на Земле... И...

-Илли! – услышала она истошный крик Оливера, стоявшего неподалёку, - Илли, Бог мой! – ей не нужно было оборачиваться, чтобы убедиться в правдивости криков Оливера, потому что она знала – он здесь. «Не может быть!» - пронеслось в голове Эрики, и она, что есть сил побежала прочь от непонятного видения. Обернувшись, она увидела, как Оливер кинулся Илли на шею, истерично крича какие-то радостные слова.

Потом Эрика медленно шла под моросящим дождиком и тихонько плакала. Да, она конечно любила Илли, но не до такой же степени, чтобы он ей теперь везде мерещился! Бедная девушка опустилась на мокрую скамейку и, закрыв лицо руками, заплакала. И тут страшная догадка мелькнула в её сознании – а что если он и правда здесь? «Что если Илли снова здесь?» – повторила она вслух и громко закричала, почувствовав на своём плече чью-то холодную руку. Крик её, полный ужаса и страдания, разнёсся над сумрачным парком. Но, как выяснилось, был напрасным, так как рука, прикоснувшаяся к Эрике, принадлежала Оливеру.

-Господи! - только и смогла прошептать несчастная. Домой она не смогла дойти сама, и Оливеру пришлось нести её на руках. Он шептал ей про какой-то сюрприз, но Эрику бил озноб и ничего понять она не могла. Ей только чудились какие-то стоны и что-то неясное стекала по щекам, что-то отвратительно мокрое… Девушка стонала и плакала. Пришла в себя она уже дома, сидя на диване. И тут…

-Эрика, солнышко! Разве можно так переживать? - услышала она голос Илли и увидела прямо перед собой его голубые глаза.

-Это невозможно! – прошептала она, вцепившись обеими руками в Оливера, - нет! И какая-то неясная боль пронзила Эрику с головы до ног. Девушка заплакала сильнее, сжалась, увидела что-то красное, и, уже не приходя в сознание, забилась в лихорадке.

Через неделю ей стало лучше. Ребёнка спасти не удалось…

 

3.

…Ребёнка спасти не удалось, зато удалось наконец-то поставить Эрику на ноги. На это ушло две недели, и было это очень сложно, потому что, как только унималась лихорадка и Эрика открывала глаза, она вновь видела перед собой Илли – живого и реального, и нервная система её снова давала сбой.

Все детские вещи пришлось выбросить, свадьба с Оливером была отложена, Эрика падала в обмороки по три раза в день, чувствуя какую-то неземную тоску. Оливер, казалось, вовсе не переживал, сторонился Эрики. Илли очень сильно похудел и осунулся, много курил.

-Не плачь пожалуйста, я люблю тебя! – закричал Илли, когда Эрика в очередной раз упала на кровать и громко зарыдала, - я умоляю, не плачь, маленькая! – крикнул он ещё громче, и голос его дрогнул. А Эрика, в первый раз за чёрт знает сколько времени, посмотрела на Илли и перестала всхлипывать. Но что-то ненормальное было в его лице. Это была его улыбка. Такая странная и неизменная, что по телу Эрики пробежала дрожь.

-Всегда одна и та же улыбка! – уже три недели, как он пришёл, и всегда одна и та же улыбка! – говорила она Оливеру, нервно закуривая сигарету.

-Да успокойся ты! – вздохнул тот, - ты одна на всём белом свете боишься его. Никому он за эти три недели не сделал зла. Тем более тебе! Он тебя на руках носит. Он за тобой как щенок бегает. Он ради тебя с того света вернулся!! А ты! Неблагодарная… - Оливер вскочил со стула. Эрика побледнела и глаза её стали влажными. Она хотела сказать много слов о том, как же это всё-таки несправедливо, и что она благодарна, главным образом Оливеру, потому что он почти её муж и отец не родившегося ребёнка, она хотела кричать о своей глупой ненависти к Илли, но только лишь слёзы душили её. Но Оливер, казалось, вовсе не понимал её, а наоборот шептал какие-то глупые слова. Говорил о том, что ей надо быть с Илли, что они созданы друг для друга, что это судьба…Эрика снова потеряла сознание… Проснувшись, она увидела перед собой предмет своих страхов, но сдержалась и спокойно спросила:

-Илли, зачем ты так любишь мучить меня?

-Люблю тебя мучат? - переспросил он, - Да я вообще люблю тебя.

В этот же день Эрика собрала все свои вещи и переехала к Илли. Позже стала приглашать в гости Оливера – как лучшего друга… Стала часто ходить в магазин – смотреть на детские вещи.

Однажды утром, Эрика проснулась с уже позабытым ею чувством страха. Она вскочила с кровати и, не зная, что делать, побежала на кухню готовить завтрак. Разволновавшись до предела, она нечаянно порезала себе руку. Кровь брызнула во все стороны. Эрика уставилась на красную жидкость, и забывшись, не заметила, как в комнату вошёл Оливер и Илли. Привычная улыбка последнего сразу же исчезла с его лица. Илли уставился на кровь с такой злобой и ненавистью, будто перед ним была не красная жидкость, а какое-то недоступное ему богатство, которое, как он ни старался, никак не мог заполучить.

Оливер принялся забинтовывать Эрике пораненную руку, в то время как Илли никак не мог оторвать взгляд от крови…

-Ты видишь как он уставился на кровь? – шептала Эрика уже на грани истерики.

-Я не знаю, что тебе сказать, - ответил Оливер, - По-моему, ты больна. Иди выспись – может хоть тогда тебе перестанет мерещиться всякая чушь.

Эрика так и сделала. Проснулась она глубоким вечером…

 

4.

…Проснулась она глубоким вечером и сразу увидела Илли, пристально разглядывающего себя в зеркало. Сегодня он был ещё бледнее, просто пепельным каким-то.

-Дорогая, - сказал он нарочито небрежно, - ты должна покинуть со мной этот город.

-Это почему это? – изумилась Эрика, - мы переезжаем? А как же Оливер? – вопросы посыпались из неё, пытаясь заглушить страх, - Я ведь не умру? Ты не заставишь меня умереть?

-Конечно же нет, - улыбнулся Илли. Эрика бросилась к нему на шею, обняла его и стала плакать. Она была согласна уйти с ним. Она его любила.

Уже утром она заботливо собирала все вещи в чемоданы. Но тем не менее Эрику не покидало чувство, что что-то здесь не так. Но как она не пыталась, так и не смогла найти оправдания своему скверному предчувствию.

Илли смотрел на Эрику и улыбался своей обычной улыбкой. Девушка принялась пристально разглядывать его лицо, но и там не нашла ничего необычного, разве что пару прыщиков около носа. Тут Илли взял её за руку и поцеловал так, как целовал раньше – когда ещё был жив. Что-то заставило Эрику снова посмотреть на него. Илли улыбался…но теперь ей казалось, что он не может улыбаться по другому…чисто физически не может. Эта улыбка как клеймо не давала ему покоя, сквозь неё проглядывало совсем другое лицо. «У него слишком холодные руки,» - пронеслось в голове у Эрики, - «могильный холод?» Девушка попыталась убрать свою руку из его руки, но Илли сильно сжал её кисть. Эрика, пугаясь ещё больше, взглянула в его глаза и «О, Боже!» – подумала она. Илли был запудрен, губы были слегка подкрашены… и там, около носа…это не прыщики, а пятна тления. Парень был бледен, мертвенно бледен. Такая бледность остаётся на лицах умерших людей. Он был сильно болен, болен смертью! Он всё врал, он не жив, он мёртв, и её он хотел убить тоже. Эрика не хотела умирать, тем более от его руки. Любовь, ненависть и страх смешались в ней…Она попыталась убежать, но Илли поймал её.

-Нет, не сейчас, я никуда не пойду! – закричала Эрика.

-Да ну? – изумился Илли, - Ещё как пойдёшь, и ты знаешь, что пойдёшь! - и снова улыбнулся своей улыбкой. Именно с такой улыбкой он лежал в гробу…Эрика почувствовала, как одна за одной по её рёбрам скатываются капли холодного пота. «Ну зачем они убили его?, - лихорадочно спрашивала себя Эрика, - ну зачем?»

-Ангел, идём со мной! Ну же! - не унимался улыбающийся Илли. Ангел. Святая. Мертвецы любят святых… И Эрика бросилась бежать…Переулки сменялись улицами, улицы переулками, она не замечала прохожих, чувствуя лишь тяжёлые шаги Илли за спиной, в двух метрах от себя. Девушка устала, ноги её отказывались бежать; она уже не плакала, и главной целью её сейчас было максимально устать, чтоб не чувствовать смерти… Тут чьи-то тёплые руки схватили Эрику, и ей стало не так страшно.

-Илли! – услышала она голос рядом с собой, - Разве для того мы тебя убивали, чтобы ты опять вернулся на Землю? – и высокий статный мужчина жестом показал двум другим схватить Илли, - Разве разрешено было тебе – мертвецу – вновь войти в наш город? - Илли весь сжался от страха.

-Помнишь ту ночь? – продолжил свой разговор мужчина, - ты тогда улыбался… Помнишь, как ты орал от боли потом? – лицо Илли приобрело его теперь естественный бело-серый цвет, губы стали едва различимы, два пятнышка около носа превратились в шрамы от ножа. И только волосы его развевались на ветру, потому что у мертвецов не выделяется холодный пот.

-Ты умрёшь, - сказал другой мужчина и выстрелил. Всё произошло так быстро, что Эрика даже не успела сказать ни слова.

Илли вскрикнул, дёрнулся и упал. Его безжизненные глаза уставились в небо с каким-то немым упрёком, щёки зарделись так, как было при жизни, по рубашке потекла красная жидкость.

Эрика, не помня себя от отчаянья и горя, бросилась к Илли. Она обняла его и начала плакать. Она гладила его по лицу, целовала в тёплые теперь щёки, проводила рукой по волосам, говорила какие-то слова, вновь и вновь целовала в бледные губы.

-Не плачь, девочка, - сказал высокий статный мужчина, - ведь он тебя никогда не любил…Он никого не любил…

-Но он пришёл за мной! – закричала Эрика что есть сил.

-Да, несомненно, - спокойно проговорил мужчина, - но ты подумай, он бы убил тебя.

-Мне теперь незачем думать, - ответила Эрика, не выпуская умершего Илли из своих объятий. Она плакала, вся измазанная в крови, а пятеро мужчин стояли и смотрели на неё.

-Он мёртв, - сказал высокий и статный, - а мы живы. Пойдём, нам ещё нужно перенести твои вещи ко мне.

-Но откуда ты знаешь? - перебила его Эрика, - Откуда знаешь, что пойду с тобой?

Мужчина обнял её, провёл рукой по волосам, вытер со щеки кровь:

-Потому что иногда они возвращаются… тебе будет страшно, хотя ты и будешь знать, что он мёртв теперь, - и Эрика, взяв под руку мужчину, решительно направилась прочь от злополучного места.

И теперь на городском кладбище…

 

5.

…На городском кладбище, в пять часов вечера каждую неделю, а то и чаще, можно встретить шикарную девушку с лицом ангела. Она приходит, держа в руках три огромные розы, на могилу к парню, со странным именем Илли. Каждый раз она громко плачет, размазывая по лицу дорогую косметику, подаренную её мужем, и долго смотрит на фотографию умершего.

Она молит Бога, чтобы Илли вновь пришёл на Землю и забрал её с собой – пусть не на Небо, пусть в холодную могилу. Но и она, и её муж, и Бог знают, что Илли больше не придёт, потому что возвращаются оттуда только один раз.

Наплакавшись вволю, девушка поднимается, вытирает слёзы и уходит с кладбища. Чтобы ровно через неделю, а то и раньше, прийти сюда и снова молить Бога о том, что никогда не сбудется…