Есть у него такая традиция. На Крещение с друзьями он ходит в баню на лесное подмосковное озеро. И обязательно все купаются в проруби. Так они проводят не только великий православный праздник, но и его день рождения. Но чаще всего никто из друзей, после обильного праздничного стола, не улетает в Ленинград. Видимо, потому что Ленинграда на карте страны уже нет, а в Санкт-Петербург комфортнее доехать поездом.

Вся его жизнь связана с дорогой, в частности, с железной. Такова уж судьба талантливого и востребованного актера Московского драматического театра имени К. Станиславского, заслуженного артиста России, лауреата Государственных премий Бориса Невзорова.

Конечно, я немного утрирую. Дружим мы уже второй десяток лет, и я хорошо знаю, что походы в баню – это может и традиция, только очень трудно выполнимая. Этой зимой, впрочем, как и прошлой, Невзоров только и успевает перебраться с одной съемочной площадки на другую. В работе продолжение «Простых истин», «Марша Турецкого», «Каменской», и еще одного многосерийного сюрприза, который мы скоро увидим – «Леди мэр», продолжения «Леди бомж» и «Леди босс». Да еще актерский курс в ГИТИСе. И, конечно, театр имени Станиславского, где Борис, который год собирает аншлаги. А скоро еще одна театральная премьера…

 

- Баня, баней, зато теперь в твоем творческом багаже более сотни ролей в кино. И первая, которая приходит на ум, - роль легендарного кормщика Ивана Рябова в «России молодой».

- Этот фильм, конечно, удача. Он был снят в рекордные по тем временам сроки: девять серий за девять месяцев! После «России молодой» стали узнавать на улице. Я уже мог выбирать сценарии, от чего-то отказываться. Но все равно четыре-пять картин выходило с моим участием. Вещь для актера полезная, постоянный тренинг.

- И много было удач, подобных этому фильму?

- Очень горжусь фильмом «Говорит Москва». Радостная работа с Людой Зайцевой. За эту роль и вторую Госпремию дали. Но, к сожалению, зритель с фильмом почти не знаком.

Мою популярность подняла роль автора танка «Т-34» Кошкина в фильме «Главный конструктор». Новым этапом стала картина «Люди на болотах» режиссера Турова.

- На премьере «России молодой» в Архангельске местные критики так оценили твой былинно-монументальный образ «Большого Ивана»: «Прекрасная роль! И у вас такая размашистая походка в фильме, настоящая наша, поморская».

- А я улыбался в усы, вспоминая, как все съемки передвигался в гипсе: у меня была сломана нога. На натуре в Архангельске два раза снимали гипс, но тут доктор запротестовал. Тогда для проходов мне стали подкладывать досочку под больную ногу. Отсюда и появилась «морская» походка.

Вообще-то я был готов к роли кормщика Ивана Рябова физически. В детстве и гири поднимал, и плаванием занимался. В свое время очень увлекался парусным спортом, что, кстати, потом помогло мне на съемках «России молодой», потому что я знал, куда штурвал вертеть и какой идет поворот. Как только сходил лед – где-то в апреле, - мы уже шли в плавание, стоя чуть ли не по колени в холодной воде. Лодки-то текут поначалу, пока не набухнут. Но мы этого не замечали. С тех пор закалка, наверное, и не позволяет часто болеть простудой.

- Помню мы вместе ездили на 100-летие Есенина в Константиново и ты там рассказывал, как в окрестностях этого села выполнял парашютные прыжки.

- Да, для незаслуженно забытого сегодня фильма «Парашютисты». Но это особый разговор, мои прыжки. Нас готовили на базе Военно-десантного Рязанского училища, где тренировалась и сборная СССР по прыжкам с парашютом. Во мне уже тогда было чуть больше ста кило, а к прыжкам допускались люди до ста… А еще парашют весит 18 кг, так к тому же морозы были, мы в теплой одежде. Пришлось врачу выпускать меня, записав в медицинском листе: «примерно 100 кг веса». А в самолет нас сажали на прыжки с женской частью сборной. Все очень милые девушки. Конечно же, как это мы, артисты, с павлиньими хвостами, и перед девушками опозоримся?! Вот и прыгали: Старчиков, Фатюшин, Саша Яковлева и я. Прыгали и прыгали как проклятые!

- Чего только не творят с бедными артистами! И налысо бреют!

- В картине «Маршал революции» я играл Блюхера. Отсняли пять больших эпизодов. И вдруг консультант вспомнил: события фильма происходят в период взятия Перекопа, а тогда Блюхер-то был лысым! Хорошо, что при пересъемке не побрили, а лишь загримировали лысину. Но сказали, что в таком виде я очень похож на Блюхера.

- Актерская профессия во многом загадочна. Что в ней первооснова – талант, труд, везение? А может, сочетание этих качеств и создает таинство перевоплощения?

- В актерской профессии никогда не отменялся капитализм. Можно еженощно проводить время на тусовках, там ты найдешь новую роль, новую возможность мелькнуть по телевизору. Но все равно мы выходим на сцену и видно, кто что значит. Вот этот – сынок, этот – протеже… У нас в профессии не проскочишь, если нет таланта или хотя бы способностей, и все это, конечно, помножено на труд.

- А что это такое – актерский мир? И вообще, он существует?

- Актерский мир – это реальность. Иногда он кажется мне самым честным. Хотя я знаю, что в нем много зависти, творческой ревности, много пересудов, перемалывание костей. Этот мир полон трагедий, потому что соотношение сложившихся и не сложившихся судеб в нем один к пятидесяти…

- Куда же деваются невостребованные профессией актеры?

- Мужики очень многие спиваются «по-черному». Из женщин одна, реже две, с курса института в «деле». Остальные, как правило, выходят замуж, остаются в семье. Многие уходят в религию.

- Почему в религию?

- Тут по утопичному восприятию нечто общее – служение чему-то высшему, и в церкви, и на сцене.

- Несколько лет назад ты дебютировал как режиссер фильма «У попа была собака».

- Я давно мечтал снять свой фильм. А с этой картиной получилась интересная история.

Давно в Минске у меня был разговор с одним человеком. И я уже забыл о нем, как мне позвонили: «Есть сценарий и деньги». Я согласился. Но когда прочел сценарий, стало ясно, что это чудовищное произведение: история человека, который вернулся из тюрьмы и мстит людям, упрятавшим его туда, мстит со стрельбой, пытками. После долгих переговоров удалось убедить заказчиков в другой схеме. Отсюда и название «У попа была собака» – герой должен вырваться из замкнутого круга, чтобы стать человеком. А когда эти спонсоры ушли, то и работа заспорилась какая-то веселая, придумчивая. На кинорынке картину закупили хорошо. И даже в Америке я видел ее пиратскую видеокопию в продаже.

Сейчас есть задумка снять «Соборян» Лескова. Большой телевизионный фильм. Пока решаем оргвопросы совместно с будущими производителями – Межрегиональным общественным фондом «Русская традиция». Сценарный план готов. Это будет феерическая, немножко жутковатая картина. Есть наработки и по документально-публицистическому сериалу «Белые надежды», где речь пойдет о судьбах русской эмиграции. В работе еще один телевизионно-публицистический проект. К сожалению, деньги у нас дают только на боевики и прочую чернуху.

- Одно время ты был популярным телеведущим, когда вел программу «Игрушки» на 31-м канале. Не хочешь поменять профессию и полностью перейти на ТВ?

- Наверное, нет. Театр сейчас то место, где нет этакого криминального душка, окружающего нас в повседневной жизни, где не надо кривить душой. Отсюда внутреннее спокойствие. На репетиции или на спектакль идешь по улице неторопливо, думаешь об искусстве, о вечных ценностях…

- Твои театральные роли в «Дачниках», в «Томасе Бекете» всегда собирали аншлаги. Огромный успех у спектакля «Мещанин-дворянин», за главную роль в котором, ты получил в прошлом году премию имени Смоктуновского. Но то, что творится уже несколько лет вокруг спектакля «Мужской род, единственное число…», не поддается описанию. Роль там у тебя очень тонкая. Ты играешь депутата французского парламента, к которому приезжает бывшая жена, поменявшая пол и ставшая… полковником американской армии, да к тому же в финале выясняется, что от твоего героя ждет ребенка служанка, еще шесть месяцев назад бывшая мужчиной. Ну, а в жизни бывают такие сюрпризы?

- Да. Моя супружеская история не менее запутана. Еще в институте у меня была большая романтическая любовь, но жизнь нас разбросала, каждый прошел свой жизненный путь, потом каждый стал вдовцом. У Аллы Васильевны - сын, у меня - дочь. И совершенно случайно в Сочи на пляже пансионата «Актер» мы встретились… Через двадцать три года мы поженились!

- Ты из Астрахани. Что за город такой?! Оттуда Владимир Меньшов, Владимир Стеклов, Эммануил Виторган, певец Игорь Наджиев. И впрямь «кузница театральных кадров».

- По крови я кубанский казак и родился на Кубани. Потом отца - ответственного партийного работника – перевели в Астрахань.

По окончанию школы собирался поступать в медицинский, и когда шел туда подавать документы, на беду или радость, уж не знаю, по дороге попался ТЮЗ. Думаю, дай-ка зайду! И как в кино про Золошку, сразу наткнулся на главного режиссера. Он меня прослушал и тут же зачислил «артистом вспомогательного состава». Но что это значит в периферийном театре, где артистов, особенно мужчин, не хватает. И я сразу же начал играть. Вершиной моего творчества в Астрахани стала роль Деда Мороза. Проработал сезон и Эдик Купцов, в то время главный режиссер театра, сказал: «Ладно, езжай в Москву и попробуй поступить».

В Москву я приехал поступать в Щепкинское училище, где проучился три года и… бросил. Тогда у меня было полное отторжение Москвы, ее жизни, московского образа мыслей. Я был периферийным мальчиком с чистыми идеалами, а когда столкнулся с реальной жизнью, она мне не понравилась.

Потом год дворничал. И снова поступил, только в Школу-студию МХАТ. Ей я очень благодарен. Мне повезло, застал почти всех стариков: Грибова, Станицына, Яншина, Массальского, Кторова, Тарасову, Еланскую. Актерство было их органичным существованием. Это, конечно, очень заражает – заряд на всю жизнь.

- Борис, что за мания - делать все своими руками? Квартиру ремонтировал, дачу строишь, а то тебя видят в гараже за починкой-приладкой любимой «конюшни»: «десятки», алой спортивной «Мицубисси», старенького «БМВ».

- Сейчас не так часто. Просто был такой период в жизни, когда захотелось заняться хозяйством. Появилось немного свободного времени. Очень долго до этого не доходили руки. Слава Богу, что простой не затянулся, сейчас опять много снимаюсь. А вообще люблю мастерить что-то руками – у меня полно всякого «фирменного» инструмента. Или газон состричь на даче.

Автомобиль, другое дело. У меня такая профессия – исследователь душ человеческих. Поэтому всегда хотелось разобраться в машине, как в человеке. Хотелось исследовать душу автомобиля. Когда ты понимаешь, что в независимости от красоты и престижа, все авто похожи так же, как и все женщины. Все у них, от устройства до характера, то же самое. Просто одна считает себя дорогой, другая более дешевой. Когда я разобрался в машине, оказалось, что не все так уж и сложно. Это как живое существо, которое живет рядом с тобой. Иногда даже в минуты отчаяния разговариваешь с ним: «Ну что ты друг мой сердечный, подвел-то меня. А я на тебя так надеялся…» А с другой стороны ты знаешь, все его достоинства, недостатки, знаешь, где его погладить, куда поцеловать…(смеется). Так что я не раз перебирал машину руками, изучал.

- И свидетельствую, водишь ты как супер авто гонщик!

- Опытный автомобилист по стилю езды может определить характер человека, который едет рядом с тобой. Легко узнать ли дама ли за рулем (уже метров за триста), какая она: красивая или не красивая. Автомобиль, его вождение – это лакмусовая бумажка человеческого характера. Понимая эти законы, ты чувствуешь себя на дороге легко, просто отдыхаешь… в пробках (смеется)!

- Не чужды тебе и кулинарные таланты.

- Готовить я люблю. Это, кстати, хороший способ борьбы со стрессами. И если честно говорить… люблю поесть! К тому же еще и на ночь! Я – «мясной человек». Шашлык – любимое блюдо. Причем не предметно как мясо, а шашлык как некое действо, как застолье, как ритуал… почти как праздник какой-то. Я даже знаю один секрет: никогда нельзя покидать то блюдо, которое готовишь. Надо все время быть рядом, «ласкать» его своей энергетикой. Блюдо должно чувствовать, что за ним ухаживают, как за женщиной, тогда оно получится! Даже если оно из какой-нибудь ерунды, которая оказалась под рукой. Когда вдруг соединяются какие-то несовместимые продукты, абсолютно случайные, иногда получается такая вещь неожиданная! Наверное, так надо поступать и в жизни: исходить из того, что у тебя есть, и стараться из этих кубиков что-то сложить. Тогда сразу включается фантазия.

- Тебе чуть за пятьдесят. Ты любим и обласкан зрителями, на улице у тебя берут автографы. Ощущаешь себя звездой?

- У нас не знают, что такое звезда, и долго еще знать не будут.

Во-первых, это другой юридический статус, когда картину можно «сварить» только с тобой, и ты за это получаешь миллионы. Ты уже не только исполнитель – ты соучастник и совладелец.

Во-вторых, там (а я жил в Голливуде, снимался в Испании), чтобы стать звездой, надо пройти определенные круги ада. Звезды – это механизм, приводимый в движение десятками, сотнями людей: продюсерами, агентами, кутюрье, стилистами… И все они кормятся от звезды. У нас же есть люди популярные, да и то это понятие больше относится к эстраде.

Когда я снимался с мировой звездой Изабель Тервуд, ее привозили на правительственном лимузине, а меня – на «рафике», хотя и она, и я играли главные роли. Правда, меня тоже давно возят в других авто, но в остальном… Это как наша хоккейная суперлига и НХЛ.