Ничто не предвещало начала боевых действий, но, незаметно для постороннего, сбитого с толку елочками и разноцветными лампочками в витринах магазинов, обстановка накалялась. Это было заметно по переполненным магазинам, где народ сметал с прилавков все подряд, особенно, съестное и алкогольные напитки. Почти повсеместно неожиданно появились небольшие ларечки и прилавочки, где, с невинным видом, продавали боеприпасы, разрешенные к применению гражданским населением. Наиболее бдительные старушки запасались средствами пожаротушения. Весь город прекрасно помнил, как в прошлом году, во время такой же кампании, зажигательная ракета, пробив окно на одиннадцатом этаже, устроила в квартире настоящий погром и пожар.

Час «икс» неумолимо приближался. Темная ночь, особенно непроницаемая из-за отсутствия снега, опустилась на жилые кварталы города. Только в центре, вдоль проспекта горели веселенькие гирлянды, давая запоздалым прохожим понять, что ничего чрезвычайного не должно и не может произойти. Однако это никого не вводило в заблуждение - весь город будто ощетинился и напрягся. Молчали, как завороженные, спальные районы и, только изредка, черное небо над ними пронизывали одинокие осветительные или сигнальные ракеты.

Примерно в десять началась пристрелка - небольшие ракеты класса «земля-воздух» все чаще взмывали в небо и оглашали окрестности ревом раскаленных газов, вырывающихся из их сопел.

Ближе к одиннадцати вечера, когда все от мала до велика стали подтягиваться к столам и телевизорам, приняв свои фронтовые сто грамм, на улицах и во дворах начали появляться небольшие вооруженные отряды ракетчиков. Бдительные и видавшие виды бойцы самообороны, одевшись потеплее, сосредоточились на своих балконах. За крыши они не беспокоились - применяясь к новейшим способам ведения обстрелов, архитекторы давно перестали делать под крышами чердаки и деревянные перекрытия, а строители крыть крыши горючими материалами и мастерить по краям перила. Но добро, сложенное на балконах, конечно же, было пожароопасно.

Около одиннадцати, когда многие собирались прослушать выступление президента Российской Федерации, полеты ракет класса «земля-воздух» возобновились с утроенной силой. Это было уже мало похоже на пристрелку. На отдельных балконах загорались и гасли яркие огоньки. Что-то готовилось...

Стоило стрелкам на Спасской башне московского кремля сойтись на отметке «двенадцать», как окрестные лужайки и перелески озарились яркими, рассыпающимися на глазах, пятнами взрывов и огласились непрерывным воем взлетающих ракет. Едким серым дымом стало застилать прогалины между домами. Однако было ясно, что далеко не все отряды добровольцев выступили. Многие ждали полуночной по местному времени речи президента нашей маленькой и гордой своим историческим прошлым и, главное, будущим Республики. Вот уже без десяти, без пяти двенадцать по местному времени. Президент, выйдя к народу, на какой-то из городских площадей призывает бороться и дальше за свободу и процветание... Кончил, и запели колокола Кафедрального собора, сообщая о наступлении полуночи. Ахнули залпом сосредоточенные на Трехглавой горе, на пригорке перед Домом Профсоюзов и на лужайке за Белым мостом ракетные установки. Небо заполыхало.

Началось! Палили все из всех имеющихся средств. С балконов полетели в небо ракеты класса «воздух- воздух», ранее не применявшиеся в перестрелке. Сизый дым застил все окрестности. Ежесекундно взмывали в небо ракеты разной боевой силы, шла пальба гвардейских минометов типа «Катюши», правда, уменьшенного размера. Центр города и отдельные спальные его районы горели непрерывно ярким, колеблющимся заревом. Казалось, к утру от города не останется даже воспоминания.

В отдельных местах канонада временно стихала, но это была обманчивая тишина - прихватив с собой новые боеприпасы и, пропустив попутно очередные боевые пятьдесят- сто грамм и перекусив наскоро, бойцы возвращались на позиции. Плотность огня все возрастала. Дышать становилось трудно, даже на пятом этаже. Боевые крики раздавались повсеместно, визжали от восторга и испуга молоденькие женщины. По городу сновали машины скорой помощи и пожарные. Утром нам по TV расскажут о потерях.

Постепенно артиллерийская атака сошла на нет, но каких- либо наземных действий во дворах и на улицах не последовало. Только на Ратушной площади не то митинговали, не то всплясывали толпы разгоряченной событиями ночи молодежи. Покинули свои боевые посты старушки из самообороны, отстоявшие нажитое от возгорания. Ракетчики разошлись по заранее оснащенным всем необходимым блиндажам, где, в обществе боевых подруг стали обмениваться впечатлениями, расписывать свои подвиги, утолять голод и жажду и согревать душу бодрыми песнями. Некоторые прильнули к телевизорам - узнать как там, у других.

Туман и дым постепенно разносило ветром, весело замерцали огни ярко освещенных улиц, теплом светились окна многоэтажных домов, манящими огоньками переливались елочки, по негласной традиции выставленные на балконах. Перестали сновать запоздалые машины на дорогах. Благостная тишина и покой постепенно охватывали город. Он готовился молча и без суеты встретить первое утро нового года.

НОВЫЙ ГОД НАЧИНАЛСЯ!