"Отец Небесный, что я натворил?! Я предал то, что мне всего дороже! Того, кого безмерно я любил, Я погубил - мне нет прощенья, Боже! Вот эти руки брали, не стыдясь, Монеты звонкие - за лобызанье плату. Вот эти губы, в муке искривясь, Определили горькую утрату. Рыдает небо, в трауре земля, И страждет все живое во Вселенной, Но больше всех скорбит душа моя, Сама в себе став огненной геенной. Прощенья не прошу - какой отец Простит убийцу сына? Нет, но все же Ответь: и вправду ли настал конец, И нет надежды на спасенье, Боже?!" И был ответ: "Тебе ли рассуждать Об истинных законах мирозданья? Воскреснет тот, кто вынужден страдать, И станут славою его страданья. Завет древнейший жить ему судил Из века в век сияя все сильнее... В себе ты сына моего убил, А этот грех, Иуда, всех страшнее." |