Долина.

Каринберг Всеволод Карлович.

 

Долина эта начиналась с развилки дорог, асфальтированная – шла к Большому Камню и «Техасу», в одном была База Тихоокеанского флота, в другом - судоремонтный завод «Звезда» для ядреных подводных лодок, гравийка пылила желтой дресвой в жарком воздухе в глубь сопок. На перекрестке у столба, обозначающего остановку для автобусов, стоял белобрысый парень с красным лицом, большими голубыми глазами и бычьей шеей, не умещавшейся в ворот выцветшей энцефалитки, его скудный рюкзачок лежал на брошенной бетонной плите у края дороги.

Витус смотрел в бездонное голубое небо, говорящее ему не о красоте мироздания, а о близости побережья. Облака, словно наткнувшись на невидимую преграду, бесследно растворяются над Долиной. Они, как и мысли, на самом деле не движутся. Облака - проступают в небе – там, где влажность выше…

Одиночество нарушил рейсовый автобус с юга, выбросивший с высокой подножки мужчину и женщину на асфальт, дверь в тишине захлопнулась, и он ушел в сторону Шкотова. Пассажиры, не торопясь, подошли к маршрутному столбу, остановились в стороне. Мужчине лет за тридцать – он, поставив тяжелую сумку, быстрым неуловимым взглядом посмотрел на парня, присел на корточки и закурил, что-то в этом движении напомнило поведение зека, она - молодая, почти девчонка, поправив яркий платок на голове, молча отвернулась в сторону ушедшего на запад автобуса. Все ждали попутку в Долину.

Первой свернула с Находкинской трассы легковая машина, старенький «москвич», затормозивший у попутчиков, без лишних слов те забрались в нее, загрузив на сиденье тяжелую сумку, и парень снова остался в одиночестве. Давно начались его странствия в пространстве тайги, кажущиеся бесконечными.

 

Внизу, у гряды высоких сопок, как стена отгораживающих долину от ветров с залива, петляла среди лугов и пышного мелколесья река Цимуха. Собственно Цимухой можно было назвать две реки. Цимуху, что текла со стороны Даубихэ-Улахинского плато «тысячи сражений», в переводе с маньчжурского, нависающего над долиной с севера, называли - Нижней. Верхнею Цимухой - текущую с востока от далекого таежного хребта, за которым находилась благословенная Сучанская долина, с ее шахтерским городом Сучаном, и Находкой, торговыми воротами Приморья. У горлышка долины Нижней Цимухи в основании находится живописная пасека, первая из принадлежащих Шкотовскому пчелосовхозу. Стояла она на берегу реки, крутые сопки подступали к ней с севера. Река Нижняя, вырвавшись из ущелья, просторно катит по Долине, спокойная, к слиянию с Верхней. К верховью последней, по ее долине, на Сергеевский перевал расположены деревни последовательно: Новороссия, Центральная, Новомосква.

У слияния Нижней и Верхней Цимух находится деревня Широкое и земляное каре древнего городища бохайцев, описанное еще путешественником и офицером Генерального штаба Пржевальским, отправленным с отрядом казаков на подавление бунта китайцев, выселяемых в первый раз с территории Уссурийского края, до того присоединенного к Российской империи.

Россия, страдавшая от безземелья крестьян еще с времен до падения крепостного права, отправила во вновь присоединенные земли переселенцев из центральных губерний морем вокруг света, вместе с лошадьми, коровами и бабами. Треть из них померла в пути, но оставшимся в живых Империя дала до 100 гектар земли в Уссурийском крае, это столько же, сколько земли было у среднего помещика в центре России! Первым делом они потеряли зерновые, потом начали околевать животные. Плодородная земля долины давала только устойчивые урожаи овощей, а овощные культуры, согласитесь, это признак стабильной цивилизации, подразумевавшей большие города для сбыта.

Когда построили ТранСиб, на Дальний Восток хлынула «шуга», новые переселенцы: хохлы, «саратовские», запасные солдаты из Владивостока, - они вытеснили дальше в тайгу старожилов, и принесли с собой продажность должностей власти. Несколько раз эти власти выселяли корейцев и китайцев, занимавшихся промыслами: охотой, собиранием дикоросов и женьшеня, а по бухтам Края вылавливающих краба, гребешка, трепанга, морскую капусту. Перед русско-японской войной выселяли уже японцев с рыболовецких промыслов, перед Второй мировой вновь выселяемые корейцы подожгли тайгу с женьшеневыми плантациями, до сих пор по югу Приморья и восточным склонам Сихотэ-Алиня есть горелые сопки, так и не восстановившие растительность.

Последняя организованная волна переселенцев была после войны – это были уже не «добровольцы-комсомольцы», а ссылаемые западные украинцы, молдаване, «сомнительные элементы» из временно оккупированных немцами областей России, освобожденных доблестной Красной Армией.

 

И сейчас, богатые плантации капусты, картошки, репы и моркови – основные культуры долины, а еще кукуруза на силос. В животноводстве – молочная ферма в Центральном, и бычки на мясо, кочующие по окраинам долины на границе с тайгой. Огородам селян досаждают фазаны, но дичь почему-то едят только егеря лесничества – наверно, мясо жестковатое. Бьют браконьерским способом селяне втихомолку кабана в сопках и изюбрей на таежных солонцах, хотя это угодья Шкотовского охотхозяйства. В тайге лесосеки, принадлежащие Краевому лесхозу. В предгорьях - пасеки пчелосовхоза «Южный», на выходе долины в тени хребта - военный аэродром с ангарами морской авиации, и сопка, оплетенная колючей проволокой со складами бомб и снарядов – по ее верху проглядывают валы древней крепости, увы, недоступной для исследователя. Ничего не меняется в расположении воинских гарнизонов за тысячелетие – стратегические объекты одинаковы во все времена, независимо от исторической эры, технологии и направления агрессии.

 

Как всегда, везде своя доморощенная власть, и ее много! Наездами бывают менты из района, и краевая рыбинспекция, «рыбсобаки», во время хода симы, военные на бронетранспортерах обычно к зиме ловят очередных бегунков-солдатиков, последних романтиков тайги – выбраться из долины сложно. Кроме фермы, сельсовета, деревенского клуба, школы и почты в Центральном, в Новороссии у дороги амбулатория–стационар, обсаженная высокими тополями, Новомоскву же междугородние автобусы стараются проезжать быстрее – народ там непредсказуемый и шалый, тайга подступает к крыльцу домов.

 

И конечно сельмаги в каждом населенном пункте, открывающиеся по желанию продавщиц и принадлежащие Потребсоюзу.

Центральная контора «потребсоюза» в Шкотове, где можно отовариться на талоны за сданные сельхозпродукты, мясо, дикоросы, весенний папоротник, мед. Большую зависть в магазинах Потребсоюза вызывали у частника бензопилы «Дружба» с запасными цепями, водные моторы «Вихрь», столярные и слесарные инструменты, можно было купить даже японские раскладные зонтики, болониевые плащи разнообразных расцветок, моднейшие импортные куртки из кожзаменителя и высокие югославские женские сапоги. Самая законспирированная экономическая организация, сохранившая свою структуру со времен НЭПа, основа серой и черной экономики развитого социализма, опора властных структур района.

Там же, в Шкотове – провинциальный военный гарнизон, типовой по всей стране, с пыльным плацем, казармами красного кирпича и уродливыми аллеями тополей со спиленными вершинами – некрасиво, зато – однообразно. За Шкотовым - открытый карьер плохого бурого угля. Район пограничный, с глубоко деклассированным населением и управлением КГБ, зато властей в нем … - вам по пояс.

 

И вот в эту Долину со стороны Нижней Цимухи занесло Витуса. Приближалась осень, и надо было как-то устраивать свою жизнь на зиму. В Шкотове его взяли на работу пчеловодом, и теперь он направлялся на пасеку №13 в таежный угол Долины.