Из сна меня выбросило, когда часы на ночном столике показывали половину восьмого. Будильник был заведён на восемь. Надо же, в кои-то веки мой организм почувствовал себя отдохнувшим. Или не почувствовал? Первые минут двадцать после пробуждения мне трудно что-либо сказать о своём состоянии и вообще о чём бы то ни было. Пока не залью в себя большую чашку любимого кофе со сгущёнкой – я не человек. Да и вообще этот многостадиевый утренний процесс под названием «ДАША,ПРОСНИСЬ!» не всегда имеет желаемое окончание. Иногда он даже завершается только к вечеру.

 

Я поспешила отключить будильник, чтобы лишний раз не слышать этого мерзкого пипикания, которое когда-то доведёт меня до нервного тика. Стянув с себя комбинашку и кое-как застелив постель, совершила привычный обход по квартире, открывая форточки. Времени это заняло немного ввиду скромных размеров моих апартаментов: две комнаты в девятиэтажной новостройке достались мне в наследство от дедушки. Сначала родители планировали сдавать квартиру жильцам. Подремонтировали, заменили обои, обновили некоторые предметы мебели и решили, что лучше пусть всё это добро ждёт меня. И надо признаться, ожидало оно меня недолго, потому что из отчего дома меня смыло, как только я поступила в университет. Я, конечно, люблю своих родителей, но к тому времени уже порядком подустала от их бесконечных наставлений, одёргиваний и контроля.

Они сначала, конечно, были против, но парочка истерик в моём исполнении кардинально изменила их мнение. Я единственный ребёнок в семье и довольно быстро научилась добиваться всего, чего хочу, любыми путями. О да, я эгоистка, причём со стажем, и не скрываю этого, хотя и избавиться не могу. Да и ни к чему избавляться: быть вредной, заносчивой, вспыльчивой – это удобно. Знаю, что это нехорошо и что многие родительские знакомые с удовольствием высекли бы меня, как это делалось с непослушными детьми в былые времена, но вести себя по-другому мне пока что не хочется. Потому что вполне удобно жить так. Когда-то мне это позволили, и я вылезла на голову, хотя, в принципе, никому особо не мешаю. В чужой монастырь со своим уставом не ходят, вот и мне надо просто личное пространство и возможность быть в нём хозяйкой.

 

С улицы повеял свежий ветерок, и шум города мгновенно заполнил квартиру. Собственно, вместе с выхлопными газами и криками соседей снизу. Следуя больше привычке, чем желанию, я побрела на кухню и включила электрический чайник. Пока вода закипает, я обычно принимаю душ. Сегодня он показался мне тоже в большей степени традиционным действом, а не потребностью. Молочно-медовый гель покрыл меня слоем душистой пены, и , повертевшись перед зеркалом на дверях кабинки, я подумала, что, должно быть, именно так выглядит снежный человек женского пола. Хотя нет, вряд ли йети бывают ростом 165 сантиметров и такими стройными. По жизни моя самооценка, без сомнения, завышена, как у всех амбициозных людей, но ненамного. Кстати, к себе я отношусь с большей критикой, чем к другим людям, поэтому и результаты своей работы вижу. Почему бы не похвалить себя, если я этого заслуживаю? Не каждая девушка в двадцать лет может похвастаться тонкой талией, упругим животиком и весом в 45 килограмм. При этом дистрофиком я не выгляжу и ем всё, что только душе угодно. Ладно, самолюбование самолюбованием, но надо ещё не опоздать на работу.

На кухне зарядила в магнитофон первую попавшуюся под руку кассету и принялась за приготовление любимого напитка. Ложка кофе, столько же – сахара, перемешать, залить кипятком. В холодильнике на верхней полке, дожидаясь своего часа, стоит пиала, наполненная сгущённым молоком. Кто он, человек, придумавший эту божественную сладость? Ему надо поставить памятник. Нет, два памятника.

 

Согласно заверениям родителей, денег я трачу много, причём в очень сжатые сроки. Да, признаться, я ещё не вышла из возраста ночных клубов и всевозможных тусовок, вошедших в мою жизнь примерно с пятнадцати лет. Молчу уже про свою абсолютно необузданную страсть к вещам : если что-то мне понравится, в бутике или на случайном базарчике - неважно, то я сразу тянусь за кошельком. Папа вздохнул с облегчением, узнав, что хотя бы к украшениям я, в отличие от мамы, равнодушна.

 

Может, я и нахалка, но всё же не совсем. Начиная с третьего курса, пытаюсь обеспечивать себя сама – работаю в офисе туристической фирмы. С директором – Павлом Андреевичем – познакомилась в одном из баров, закрутили роман, и на мою просьбу подыскать мне какую-то работу, которую можно было бы совмещать с учёбой, он предложил должность агента в своём «Атланте ».

Паша – один из немногих знакомых мне людей, с которым всегда приятно общаться, на которого можно положиться и главное – который достоин уважения. Любви ни у меня к нему, ни – думаю – у него ко мне не было, но нам было хорошо вместе. Не только в постели. Он потрясающий собеседник и абсолютно бескорыстный человек. Никогда я не чувствовала себя его должницей, хотя с его подачи у меня появилась не только работа, но и новый кухонный гарнитур и классный музыкальный центр. Паша богат и материально, и духовно, а это сочетание – такая редкость сейчас. Постепенно наша страсть сменилась хорошей дружбой, с лёгким оттенком покровительства с его стороны. У него родился сын, поэтому он несколько остепенился, а у меня появился другой парень (который, правда, ни в какое сравнение с Пашей не шёл, но это уже, как говорится, совсем другая история).

 

Допив самодельный каппучино и не испытав особого наслаждения, я поняла, что день пойдёт наперекосяк. Уж не знаю, с какой ноги я встала, но настроение с самого утра было препоршивым. Всё надоело: и необходимость куда-то идти, и тарахтящий под боком холодильник и, конечно, ещё что-то, не поддающееся точному определению.

Когда не можешь определить источник своего угнетённого сотояния, это раздражает так же, как когда не можешь понять, чего хочешь. Я могла бы позвонить в офис и, сославшись на плохое самочувствие, взять отгул, но тогда я точно сдурею без дела. Может, позвонить Димке?

Димка – мой парень последние три недели. Неплохой пацанчик, но посредственность, папинькин сынок. Впрочем, искорка самостоятельности иногда в нём пробивается. Когда выпьет. Но в повседневной жизни это просто бычок, маленький и несмышлённый. Я повелась на него из-за внешности. У него даже в компании погремушка «Красавчик», а я люблю окружать себя красивыми вещами. Ну, то есть не то, чтобы совсем вещами... Хотя чего это я оправдываюсь в своих мыслях перед самой же собой?! Димку ведь действительно с вещью сравнить можно. С красивой такой вещичкой. Безвольный он. Разве таким должен быть мужчина, тем более мужчина моей жизни? Бросить его, что ли? Правда, он добрый и цветы мне часто дарит... Ладно, посмотрим ещё, а пока – краситься.

Глупо, но не могу разговаривать по телефону с парнем, не почистив зубы и не накрасившись. Ему-то всё равно, как я выгляжу в данный момент и какой у меня запах изо рта. Но мне-то не всё равно!

 

Трубка издавала уже пятый длинный гудок. Этого и следовало ожидать – его высочество до сих пор дрыхнут.

- Алло, - послышался, наконец, вялый голос Димки.

- Привет, соня! - я попыталась изобразить бодрость и жизнерадостность.

- Дашка? - неврубленно промямлил он с такой интонацией, что мне послышалось «дашь-ка?». В своей манере, хотела спошлить что-то на эту тему, но «бычок» перебил мой порыв сонным брюзжанием: - Ты с ума сошла, в такую рань трезвонить? Я только в два часа лёг!

- Ни фига себе приветствие! И тебе утро доброе. Откуда я знала, что ты ещё спишь?! Я думала, ты уже собираешься на работу.

- Нет, отпросился у папки на неделю. Так и лето пройдёт, а я не отдохну.

Бедняжечка, замотался на отцовской фирме штаны протирать. Вот это мужчина! И с этим я встречаюсь?

- И как отдыхается?

-Да вот ты разбудила, - недовольно протянул Димка.

- Ясно.

Наступившая тишина мне не понравилась. Хоть бы этот придурок что-то ляпнул, чтобы можно было с чистой совестью с ним поссориться.

- Блин, голова теперь болеть будет. Ну какого ты меня разбудила?..

Ага, вот оно! Молодец!

- Захотелось с тобой поговорить.

- Со мной утром разговаривать бесполезно.

- Не скромничай: с тобой вообще разговаривать бесполезно.

- В смысле?

- Ну зачем искать смысл, милый? Я говорю, что разговаривать нам с тобой больше не придётся. Спокойной ночи!

С лёгкой улыбкой маленькой дряни я опустила трубку на рычаг. Поссориться не получилось – жаль, но но всё-таки исход беседы меня порадовал. Люблю спонтанные решения.

 

Перед зеркалом пришлось задержаться: макияж явно не шёл к одежде. Что же заменить – первое или второе? Ладно, переоденусь и бегом отсюда. Содержательный разговор с Димкой несколько улучшил моё настроение, но вряд ли это надолго. Пришлось отключить телефон, потому что он звонил не затыкаясь (должно быть, к моему красавчику сон почему-то больше не шёл).

 

На улице мне показалось, что сегодняшний день ещё имеет шансы быть хорошим. И я не ошиблась – мне показалось. В переполненной маршрутке мужик, вместо того, чтобы уступить мне место, всю дорогу пялился на неприкрытый участок моего тела между маечкой и юбкой. И почему правила поведенияне не позволяют бить людей? Ну или, по крайней мере, немножечко до крови их поцарапать? Ну чуть-чуть! Ну пожалуйста!!!

 

В метро меланхолично стекался разнокалиберный народ. Скользя на шпильках по плитке, я усердно старалась не выбиваться из общего потока. Ни больше ни меньше – корова на льду. В переходе пахло традиционно неприятно, а стены подпирались столь же неприятными лицами без определённого места жительства. Не без брезгливости толкнув тяжёлую дверь, я оказалась в просторном помещении, где в рядок выстроились «жетоноглоталки». Там же, нагло подбоченясь и бесцеремонно рассматривая всех и вся, стояли менты – такие смелые ребята в голубых рубашках и безвкусных штанах. Нечего таращиться, членоносец долбаный! Господи, только один удар!

 

Мама устала отговаривать меня от подземного передвижения. Мол, антисанитария там полная, да и опасно к тому же. Зато здесь прохладненько и заторов нет. Ну и скорость, конечно, привлекает. И вообще мне нравится наблюдать за людьми, а в электричках объектов для исследования больше, чем достаточно. И все такие разные! Интересно угадывать настроение людей, характеризовать их по жестам и мимике, оценивать по одежде...

Но сегодня игра в психолога-любителя почему-то совсем не казалась забавной. Люди как люди – скучные, угрюмые, обычные. В глазах – усталость от всего на свете и единственное желание – успеть посадить свой зад на освободившееся место на лавке. Серая масса была такой чужой и безразличной, что я поспешила забиться в угол и принялась сверлить взглядом грязный пол вагона. Какое ужасное состояние: будто все эти залапанные стены, липкие поручни, миллионы бактерий и десятки метров бетонных плит со всех сторон спрессовались в единое целое и давят, давят, давят на меня. Минуты напоминали тянущуюся за подошвой жвачку. Чьё-то голосистое чало, скрытое от моего взора широкими спинами попутчиков, то и дело взвизгивало и заливисто хохотало. Вообще-то я люблю детей, но только не балованных, а этому созданию воспитания явно не доставало. Хотя... может, это я просто слишком восприимчива сегодня. Всё равно родители могли бы и подсуетиться, чтобы их ребёнок не доставлял забот окружающим.

О Боже, ещё две остановки... Целых две остановки в сопровождении эгоистичного молчания и бессмысленного визга. Как же мало места здесь, под землёй... Нет, это невыносимо. Вдруг показалось, что в вагоне слишком мало воздуха.

Я вышла на следующей же станции, взбежала по эскалатору и только на улице раздражение моё несколько улеглось . Иногда пешая прогулка бывает очень полезной, в том плане, что хотьба успокаивает и даёт время на раздумия. В надежде на это я прошагала четыре квартала, но ясности в моей голове от этого не прибавилось и настроение не улучшилось. И я, и окружающий мир оставались взаимно равнодушными, отчего на душе было просто отвратительно. Задрал и плохо выметенный асфальт, и зеркальные витрины, и снующие взад-вперёд автомобили, и эта мучительная неопределённость в желаниях. И какого я напялила сегодня эти садюжные шпильки?!!!!

 

В офисе тоже ничего интересного не происходило: обычная беготня из кабинета в кабинет, непрерывный трезвон телефонов да пошловатые разговоры сотрудников. Я немного посидела за своим рабочим столом, бессмысленно перекладывая с места на место какие-то бумаги, послонялась по коридору, заглянула в информационный отдел. Компьютер со свободным доступом в интернет (таких чуда цивилизации на фирме только три) был свободен и терпеливо жужжал в ожидании работы. Без особого энтузиазма я щёлкнула мышкой и заглянула в свою почту. Димка уже успел отметиться. Длинное письмо начиналось сбивчивыми извинениями, плавно переходящими в возмущённые реплики, и оканчивалось, наконец, бурными обвинениями, в каждом слове которых слышался отголосок задетого самолюбия. Димкиного голоса моим ушам воспринимать больше не хотелось, поэтому я решила ещё раз популярно ему объяснить, чтобы он мою особу своим существованием больше не обременял. Правда, агрументировать свой вердикт было нечем. Не скажешь же: «Заинька, я ухожу от тебя, потому что у меня сегодня плохое настроение» или «Знаешь, я решила тебя бросить, потому что мне кажется, что ты чмо». Хотя, по большому счёту, и то и другое верно. Ладно, так и быть, свалю всю вину на себя, и пусть спит спокойно.

Только я вошла в раж, охаивая себя в электронном письме по маме и по папе, как над моей головой навис Михаил – парень из соседнего кабинета. В общем и целом золотой человек: умный, отзывчивый, компанейский, имеет хороший вкус (это я к тому, что за мной он ухаживает уже два месяца), но именно сочетание всех этих качеств и мешает видеть в Мише мужчину, а не брата.

- Доброе утро, Дашунька!

Я недоверчиво на него покосилась и заверила, что это ему кажется. Миша присвистнул.

- О, смотрю, настроение у тебя в районе плинтуса.

- Очень точное местонахождение моего настроения, если честно. А, пройдёт. - И я снова попыталась сосредоточиться на писанине, но сделать это, когда тебе в затылок упорно дышат и наверняка бросают любопытные взгляды на монитор, трудновато.

- Миша, а ты на второй, случайно, не идёшь?

Конечно, не шёл. Вернее, не собирался, но планы иногда меняются так быстро.

- Принести тебе маккофе? - с готовностью отреагировал он.

- Да, если тебе нетрудно. Хм, помнишь, что я люблю?

- Как же иначе?! Я многое о тебе знаю.

В голове сразу возник образ киношного маньяка, досконально знающего распорядок дня, привычки и пристрастия своей жертвы. Тут же прикинула, не оставляла ли я в офисе блокноты, дневник или ещё какие-нибудь личные вещи. Папа всегда говорил, что я слишком много времени торчу перед телевизором. Нет, на маньяка Мишка не похож. Кажется.

- Подожди, я хоть деньги дам.

- Сочтёмся, - усмехнулся он уже на выходе.

- Представляю твои расценки! - кокетливо кинула я, перебарывая комок в горле. Опять в голове завертелись картинки из страшных фильмов.

Избавившись от присутствия сотрудника, я быстро закончила письмо и от нечего делать зашла в чат, известный мне ещё со школьных лет. Как и стоило ожидать, в списке присутствующих не оказалось ни одного знакомого ника. Впрочем, я и без них нашла с кем сцепиться в словесной дуэли. Но скоро эта детская и к тому же виртуальная игра мне надоела. Я опустошила принесённый Михаилом стаканчик и плавно удалилась из офиса, признав перед шефом и самой собой свою полную нетрудоспособность.

 

Ну что же это такое?! И день хороший, и явных причин для плохого настроения нет, а я чувствую себя апельсином, побывавшем в соковыжималке. Только вот сок хотя бы приносит пользу, доставляет удовольствие. Я же в данный момент сильно сомневалась в своей нужности кому бы то ни было.

Жить, в принципе, мне нравится. Даже не в принципе, а вообще нравится, потому что... ну... А действительно – почему? Очередной риторический вопрос. Надоело пытаться на все их отвечать – всё бесполезно. К счастью, не всё можно объяснить, и умные люди каждый в своё время забрасывает эту затею в дальний ящик своих мозгов. Единственное условие – иметь цель. И тут как раз начинаются проблемы...

 

Я продолжала меланхолично мерить шагами шумный проспект, а мысли о бессмысленности всего на свете столь же меланхолично лазили в моей голове. Весь этот бред помог мне сделать вполне логичный вывод, что я совсем расклеилась. Это пройдёт, конечно, просто иногда находит, и хочется себя пожалеть. И всех вокруг тоже. О, боги, боги! Кончится когда-то этот день?

Безумно захотелось курить. В надежде потянулась к сумочке, но меня ожидало разочарование (ну само собой! что ещё могло меня ожидать в такой день?!): вчера я делала ревизию и выложила все предметы, котрые занимали больше места, чем мне этого хотелось. Пачка «Вог» оказалась, таким образом, за бортом, потому что курю я вообще-то нечасто. И обычно не в людных местах. Потому что однажды, прогуливаясь с двумя своими друзьями-пациками, я услышала от них крайне неодобрительные отзывы в адрес дымящей красотки. Причём девчонка действительно была красивенькой, а они говорили о ней чуть ли не с отвращением!

Но сейчас мне было наплевать с высокой колокольни на то, что скажут или подумают окружающие. И надо же было забыть сигареты именно сегодня! Да, их можно купить в любом киоске, но я, признаться, несколько суеверна, поэтому решила: раз оставила дома, значит, так лучше и так надо. Блин, а так хотелось...

 

Всё ещё не теряя надежды развеяться, я отправилась на центральную площадь. Людей там всегда много. Они приходят, чтобы встретиться друг с другом, поболтать, отдохнуть, что-то обсудить или просто спокойно подумать в одиночестве. Я записалась в ряды последних и, пристроившись у перил фонтана, принялась изображать мыслительный процесс. Но сосредоточиться на чём-либо определённом никак не получалось: идеи, планы, воспоминания лились беспорядочным потоком, не задерживаясь в сознании. Снова и снова. А вода весело искрилась под яркими лучами и куда-то беспокойно спешила, притягивая взоры и завораживая своей неутомимостью. Приятное журчание ласкало слух и успокаивало нервы, и хоть оно было негромким, городской шум потерялся на его фоне.

Как бы хотелось сейчас оказаться далеко-далеко, там, где нет людей, машин. Иногда, когда мне всё надоедает, я закрываю глаза и вижу каждый раз одно и то же место: покатый склон к широкому озеру устелен густой, здоровой зеленью; ею пахнет даже в воздухе; вода спокойная и приветливая, и в ней отражается лес; он такой густой и надёжный, что кажется, будто он огораживает этот райский уголок от всего мира; обнимая теплом, светит яркое солнышко. И я лежу на этом склоне, одетая лишь в лёгкую длинную сорочку, раскинув руки и каждой клеточкой своего естества чувствую своё единство с природой. Не заплетена, не накрашена, не одета...Одна! Я свободна! Как птица, как небо, как лес!!!

 

В сумочке запиликал мобильный. Снова цивилизация грубо выдернула меня из моего мира, бесцеремонно развеяла мечты и теперь, ухмыляясь, наблюдала, как я, с недовольной миной, пыталась нащупать в хаосе косметики, блокнотиков и прочих мелких необходимостей разрывающийся тел.

- Да. Нет, мама. Я на площади. Да, ушла. Нет, всё в порядке, просто плохое настроение. Не надо, мама. Я вечером позвоню. Мама, не надо. Всё, пока. Ничего не болит... Я лучше завтра зайду. Пока.

Я поспешила отключить чудесное изобретение техники, чтобы в порыве раздражения ненароком не утопить его в фонтане. Может, для кого-то мобилка и является средством связи, но в моём случае она больше напоминает вещичку из набора шпиона-аматора, коим выступает моя мама. Признаться, ещё немного и комплекс неполноценности мне обеспечен: она твёрдо решила доказать мне, что в свои двадцать лет я не то, что обед приготовить, но и в туалет своими силами сходить не могу. Ненавижу контроль! Мало того, что квартиру сменила, - стоит задуматься о другом городе.

 

Я потелепала к метро. Должно быть, лучшее для меня сейчас – принять горизонтальное положение и отключиться до следующего утра. Или месяца. Или года. По дороге заглянула в магазин, но, обозрев прилавки, не обнаружила ничего такого, что могло бы улучшить мой настрой или хотя бы пробудить аппетит. Ограничилась приобретением наполненного газом шарика и нырнула в многоликую толпу метро. Очень скоро тонкий аромат французских духов безнадёжно поблек в окружении других запахов.

Ещё в детстве, спускаясь на эскалаторе, представляла себя какой-то актрисой: сквозняк красиво развивал волосы, а светильники на баллюстраде казались прожекторами. Эта детская фантазия не оставляла меня до сих пор. Стоит лёгкому ветерку на улице или в маршрутке побеспокоить мою причёску, сразу вхожу в образ романтической героини, со всех сторон окружённую камерами и поклонниками. Но иллюзия быстро испаряется, такова уж её природа. К тому же этому обычно способствует какое-то мелкое происшествие из внешнего мира.

 

В этот раз, например, из мира грёз мне «помог» выбраться пожилой мужчина, который стоял впереди меня и осторожно поглаживал мезинцем мою руку, уехавшую по перилам дальше, чем следовало. Вот тебе и поклонник. От возмущения я даже не нашлась, что сказать, и только поскорее отдёрнула кисть и инстинктивно спрятала её за спину. Старый козёл!

Вообще-то я мирный человек, не выношу насилия и крайне отрицательно отношусь к ненормативной лексике. Ну, не то чтобы я её не знала. Знаю, и очень даже на хорошем уровне, но этой частью своих знаний предпочитаю пользоваться только в крайних случаях. Вслух. А вот мысленно... Слава Богу, меелофон существует только в кино, так что думать можно что, о ком и когда угодно. Против таких откровений моя внутрення цензура абсолютно ничего не имеет, особенно если мне вдруг очень приспичит. Кстати, сейчас как раз приспичило, и в придачу почему-то снова резко захотелось определить своё место в этом бурном мире. Но как? Вот я опять начала об этом думать, вот пришло ощущение беспомощности и ненужности, а вот и мудрые мысли, а не оставить ли на фиг эту несовершенную жизнь?.. Нет, я не истеричка, просто иногда чувствую себя немного лишней, будто выкинутой из жизненного потока. И становится так обидно, так обидно, что хочется плакать...

 

Началось... По щекам, упорно стремясь вниз, покатились слёзы. Слёзы без причины, наверное, значат то же самое, что и смех. А, плевать, как это выглядит со стороны, пусть не смотрят! Ой, до чего же себя жалко (пожалуй, всё-таки нужно придумать какое-то объяснение своей печали, а то так даже удовольствия от своих страданий никакого). Блин, сейчас начну шмыгать носом, только этого не хватало.

Я поспешила задрать голову и учащённо поморгать. Вроде, помогло, но долго я в таком положении оставаться не могла, потому что перед глазами поплыли белые круги. Для полноты ощущений мне как раз осталось растянуться на эскалаторе. Как-то раз я стала свидетелем того, как по движущимся ступенькам кувыркался слегка нетрезвый молодой человек. Впечатлило. Не желая повторить его подвиг, я на всякий случай ухватилась за поручень, однако вспомнила о любвеобильном козле, ехавшем впереди, и снова спрятала руку за спину.

 

Почему мужики все такие... такие в общем? Ведь жили же когда-то рыцари – смелые и благородные. Неужели мужчинам двадцать первого века ничего не досталось от славных предков?! Как это грустно... Принцесс в наше время - пруд пруди, так почему же принцы затерялись в иных эпохах?.. Несправедливо! Бедные, бедные женщины...

Мне стало невыразимо жаль современных женщин (и себя в том числе), и, найдя таким образом достойный повод, я разрешила себе снова всплакнуть. Ну, чуть-чуть, так, чтобы в глазах остался загадочный блеск.

 

В электричке женщина, лет пятидесяти, самым наглым образом целых две остановки пялилась на мой живот (прямо свет клином на нём сегодня сошёлся!). Какого, блин? Там что, бисером вышито? Я последовала её примеру и стала вупор смотреть на неё. Вскоре она почувствовала мой взгляд и, беззвучно фыркнув, отвернулась. Да-да-да, старая бочка, я могу демонстрировать свой неприкрытый пузик, а ты можешь только негодовать по этому поводу и этим выдавать свой возраст!

 

У выхода из метро стояла монашка с ящичком для пожертвований на строительство храма.

- Да благословит вас Господь, - услышала я, после того, как кинула в него несколько копеек.

Можно подумать, если бы я этого не сделала, то и благословлённой бы не стала. Как же смешалась религия с земными дрязгами, аж противно. Поэтому и в церковь ходить не люблю – там всё так материально, так во всём виден отпечаток человеческих дел. Не знаю, может, это и неправильно, но меня это отталкивает дальше некуда. По-моему, между человеком и Богом не должно быть никого третьего. Это всё равно, что каждый раз говорить любимому о своих чувствах через его друга. Фальшиво получается, до конца откровенности так быть не может.

А походы в церковь – это совсем не показатель. Даже соблюдая все посты и посещая церковь, человек вполне может продолжать обманывать, причинять боль другим, иметь тёмные мысли. А можно быть просто хорошим человеком, достойно прожить свой век, принося пользу своим существованием, ценя каждое мгновение, уважая тех, кто этого уважения достоин. При этом, мне кажется, даже необязательно быть верующим. На ум пришла где-то вычитанная фраза: «Смысл веры не в том, чтобы поселиться на небесах, а в том, чтобы поселить небеса в себе». Очень правильная мысль. К этому, по-моему, и стоит стремиться, только внешнее послушание, иногда попросту напоминающее показуху, здесь не причём.

 

Так, размышляя о религии официальной и религии совести, я добралась до остановки, где уже выстроилась приличная очередь на маршрутку. О, блин, да что же это за день сегодня?! В голове полнейший вакуум, и заполнить его мне никак что-то не удаётся, а если и удаётся, то только отрицательными мыслями.

Перед глазами всё завертелось: люди, мухи, машины, дома, деревья, - и тысячи разнообразных звуков, голосов, отрывков фраз, став вдруг в несколько раз громче и отчётливее, врезались в моё сознание. Боже, я схожу с ума...

Раздражение всё росло, а солнце палило с прежней силой. Захотелось закрыть уши и кричать, кричать, кричать, чтобы заглушить всё и всех. Но НЕЛЬЗЯ! Нельзя, нельзя!... Как душно жить в городе... Хочу на мой берег...

 

В маршрутке меня немного попустило. Вернее, я вдалась в другую крайность: от буйства и агрессии перешла в состояние полнейшего ступора. Отморозилась от какого-то разговорчивого мужчинки и, сосредоточившись на разглядывании дверной ручки, чуть не проехала свою остановку. Интересно, оплатила ли я проезд? Когда выходила из маршрутки, со всей дури треснулась головой о косяк, и от обиды на такое невероятное количество неприятностей всего за семь часов после пробуждения снова на глаза навернулись слёзы.

 

Ну чего же я хочу?! Сейчас и от этой жизни. Все предыдущие цели внезапно показались абсолютно нестоящими и глупыми, а некоторые – просто неосуществимыми. Я не чувствовала в себе сил для их достижения.

Ни будущая профессия, на которую я доучиваюсь в университете и действительно люблю, ни светлые планы о счастливой семейной жизни, которую я обязательно смогу создать и сохранить, - сейчас не вызывали ни малейшего интереса и представлялись неважными, лишёнными всякого смысла. Идеалы так недолговечны, стоит ли тратить себя на мечты? Стоит ли тратить мечты на себя?

 

Дорога, двор, подъезд, лифт. Звон ключей, которые я уже держала в руках, вернул меня в реальность, и впервые за сегодняшний день мне сильно чего-то захотелось.

Нет, не в туалет. Я поспешно открыла дверь и, опасаясь того, что желание может исчезнуть, ринулась на кухню. Распахнула дверцу холодильника, схватила пиалу со сгущёнкой и, ничем не запивая, опустошила её до половины.

Вот оно – простое человеческое счастье. Получать желаемое именно тогда, когда его хочется сильно-сильно, - это обалденное состояние! Коэффициент добра в моей душе резко увеличился, и мной овладело привычное для таких случаев забавное ощущение влюблённости во всё вокруг.

 

Умостившись в широком кресле, я умиротворённо созерцала плывущие за тюлем облака. Как же хорошо, как спокойно... А то, что немного побаливает поясница, - это не беда: молодое тело со здоровой душой способно перенести любую боль. Тем более переодическую.

 

...ПМС...