ГЕРОИНЯ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

(размышления о книгах Виктории Л. Жуковой «Пазл» и «Игра»)

 

В литературе и в театре во все времена стоял вопрос героя. Кто он – герой «н а ш е г о» времени? «Лишний человек» середины 19 века… Революционер-подпольщик, модный всю советскую эпоху… Активист-комсомолец без царя в голове, но с верой в светлое будущее… Покоритель целины, горных вершин, комариных болот с романтикой гитары у костра…

В период того самого «застоя» и герой был какой-то вялый: еще чего-то хотел, но уже не понимал, как добиться желаемого. Талантливые одиночки, разочаровывающиеся к сорока… Интеллигенты в поисках новых истин, причем там, где искать категорически запрещено. А на рубеже тысячелетия и вовсе в герои вышли киллеры, проститутки, рэкетиры. Оно и понятно, какое время – такие герои.

Но вот чуть-чуть «устаканилось». Крутые парни и «супертелки» не то, что бы совсем вышли из моды, но заняли свое место – уже не героев первого плана, а окружающей среды. И кто же появляется им на смену?

Типаж абсолютно нового героя (точнее, героини) нашего, самого что ни на есть сегодняшнего, времени неожиданно обнаружился в рассказах московской писательницы Виктории Л. Жуковой. И герой этот, на первый взгляд, весьма не героический: женщина, еще полная сил и интереса к жизни, но по паспортным данным – свежеиспеченная пенсионерка. Та самая, которая воспитывалась на «лишних людях» и подпольщиках. Которая помнит еще живых активистов-комсомольцев, а также тех, кто пытался им возражать и замолк навсегда. Женщина, хлебнувшая в юности хмельной свободы и романтики «оттепели», прошедшая, как сквозь строй, мимо всех «полугероев» конца столетия, накопившая столько впечатлений и опыта, что ни в сказке сказать, ни пером… И вот, наконец, уже в новом веке, она оказалась никому не нужной – в полной нищете и при такой же полной, неограниченной свободе.

В отличие от мужчины, который сначала понимает, что и зачем, а потом уже действует, женщина, не задумываясь, отражает всю какофонию окружающей действительности. И, в силу своей женской безответственности, входит во взаимодействие не только с миром знакомым, физическим, но и с тем, другим, условно называемым «тонкий», который и впрямь все активнее проявляет свое незримое присутствие в нашей жизни.

Меняя имена, фамилии, места жительства, переходит эта новая героиня под пером Виктории Л. Жуковой из рассказа в рассказ, и происходит с ней все то, что некогда предназначалось герою. Она неожиданно спасает детей и стариков во время экологической катастрофы (рассказ «Смог»). Она с помощью не совсем объяснимых сил получает все, в свое время отобранное и недоданное (рассказ «Аминь»); едет в Париж, о котором мечтала всю жизнь, и погибает, став случайной свидетельницей политических разборок (рассказ «Увидеть Париж и умереть»); спасаясь от смертельной болезни, меняет свое прошлое и отношения с близкими людьми (рассказ «Запасная жизнь»).

У Агаты Кристи есть персонаж – мисс Марпл, проницательная старушка, раскрывающая преступления не хуже любого детектива. Все многочисленные Мирры Львовны, Лидии Евгеньевны, Тамары Марковны из рассказов Жуковой – это одна российская мисс Марпл, только раскрывает она – не преступления, а страшный мир сегодняшней действительности.

Начало нового тысячелетия. А герой – не молодой красавец, деятель и покоритель, а женщина забальзаковского возраста, стремящаяся, казалось бы, только к одному – как-то дожить эту жизнь, сохранив в душе хоть что-то святое. Но из этого простейшего естественного стремления возникают и рушатся миры. Точнее, один наш, очень сильно пошатнувшийся (расшатанный) мир распадается на крошечные мирки – кубики-пазлы. А из них, из каждого, может быть выстроен иной (совсем иной!) новый мир… Многомерная голография… Игра воображения на границе жизни и смерти. Две книги Виктории Жуковой так и называются «Пазл» и «Игра».

И это тоже примета времени. Ни о чем не слишком всерьез. Все только будто полушутя. О самом серьезном – к слову, между делом. И только так самое важное и главное не потеряет своей важности, но избавится от пафоса. Только так может найти путь к сердцу то, что, произнесенное без улыбки, немедленно превращается в свою противоположность.

Жуковские «мисс Марпл» всерьез страдают и болеют и даже умирают. Но всегда это сопровождается некоторой отстраненностью, барственным снисхождением к своему бедственному положению. И благодаря этой отстраненности от собственной жизни вдруг возникает на втором плане, подспудно, еле заметно, такой невероятной силы заряд жизненной энергии, при котором смерть – сама смерть – отступает…

Смерть становится началом нового витка судьбы. Судьбы, пусть даже неопределяемой земными понятиями.

Алена Чубарова