Он зовет меня из гостиной, и я иду.

Хочу помыть тебе ноги, говорит.

Зеленые глаза его смотрят на меня из овального белого таза.

 

В белое кресло усаживает меня, белые ноги опускает в белую воду.

Стараюсь не коснутся плавающих в воде зеленых глаз.

 

 

 

Как странно подвергнуться процедуре древнего гостеприимства, уничижения/возвышения…

 

Терракотовой ладонью черпает воду, поливает на белые щиколотки, перебирает кривые голышики моих пальцев с перламутровыми веночками ногтей, не боится нечаянно зачерпнуть свой зеленый глаз.

 

Я молчу внутри и снаружи. Рассеяно думаю об Иисусе, омывшем ноги ученикам, чтобы дать им "часть с собою"...

 

О чём думает он, красиво и отчаянно простираясь пальцами к пальцам в воде, сводя концы с концами, закольцовывая судьбу, я не знаю.

 

Может быть, он мысленно окунул мои ноги в таз с цементом, и собрался дать застыть раствору, но испугался, и решил смыть все помыслы водой.

 

Из белой воды в синее полотенце переносит он мои ноги, одну и другую, словно существующие отдельно от меня.

 

Эти омытые ноги станут его союзниками.

Стреноженная теплой водой, в которой кальяново млеют зеленые глаза, не шевельнусь.

 

Перепета Песня Песней.

Ты вымыл ноги мои, как же мне ступать ими…