Однажды мне приснился сон.

Я стою на асфальте, надо мной – дождь, а вокруг меня – стая свиней. И каждая свинья так похожа на других, что их невозможно отличить. Они все одинаково и одновременно хрюкают: стоит сделать это одной, как подхватит вся стая. Они одинаково валяются в грязи, и с одинаково грязными рылами, одинаково чавкая, жрут свои помои из золотого корыта.

Дождь усиливался, ветер нарастал, а сон все продолжался.

У каждой свиньи на голове повязан бант. Чистый и розовый бант. Свиньи гордятся им, ухаживают за ним больше, чем за своими рылами. И из-за них свиней ещё труднее различить.

А я стою посреди дождя, как дурак, без рыла и без банта. Стая старается меня не замечать, я им неприятен, я не такой, как они, но они пока не решаются напасть: они ещё раздумывают, есть ли у меня зубы, чтобы терзать, опасен ли я. Как хорошо, что они не знают, что их у меня нет.

Я спал, а ветер становился все неистовее и неистовее.

И вот вижу, как одна свинья не успевает придержать бант, его срывает ветром и уносит неведомо куда. Бессмысленный звериный лепет мгновенно затихает. И среди этой тишины как удар грома раздается заливистое хрюканье. Спустя миг уже вся стая, поддавшись этому смеху, бешено ржет. А оставшаяся без банта свинья, совсем недавно бывшая частью этого слипшегося комка разумных, но бестолковых существ, покорно опустив голову, уродливо плачет и глядит в глаза мокрому асфальту. Плачет плохо, неумело, должно быть, с непривычки. Неожиданно одна свинья подбегает к изгою и бьёт его по рылу. С невероятной скоростью приступ хохота меняется на приступ жестокости. Несчастного рвут на части в считанные секунды.

А дождь, как и мой кошмар, не прекращался.

Свиньи быстро забывают о случившемся, пустая болтовня вновь шумит, заглушая пение бури. Я гляжу в рыло погибшего и вижу, что у него вместо рыла – лицо, и оно, омытое дождем, уже не измазано грязью и не источает зловонный запах. А в его глазах отражаюсь я сам. И вот мы с ним, два человека среди всей этой толпы, вбираем в себя медленно падающие капли.

Ко мне подходит самая жирная, самая грязная, а оттого и самая почетная свинья. Она медленно рассматривает меня, а затем резким движением вгрызается в мою плоть. Мой крик проносится над бантами свиней. Я гляжу в глаза стаи: они полны презрения. Свиньи вмиг осознав всю мою беспомощность и всё бессилие, медленно надвигаются на меня. Сквозь их плотные ряды я смотрю на чернеющее небо. По телу разносится резкая боль.

Я хочу проснуться, но вдруг понимаю, что это не сон.