Под глухой шумок хрущевской ванной, где вода струей гвоздит эмаль вспомнилось: солдатик оловянный в Андерсена сказке спит едва ль под листом газетным на диване. Бутафор подскажет сладкий сон: зеркальце и лебедь из картона, с балериной слиться в унисон в чопорном владеньи камертона с высотой под комариный звон. Где глагол опережает факты действия, бездействия. Шумы фарса прорываются сквозь вату пира в дуновении чумы, и мелькают шарфики фанатов. Где грядет трагедия времен (всех причем) в присутствии народа, "Оскара" и иже с ним имен, где "Титаник" льдиной удивлен под оргазм, в попытке поворота. 07.11.1998 | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
