История к чаю

У нас в городе чрезвычайно популярны товары под названием «К чаю»: есть конфеты «К чаю», печенье «К чаю» и даже сосиски «К чаю». Я подумала, что особо утонченные гурманы могут включить в свою чайную церемонию и этот небольшой рассказ. Вкусовые качества его весьма разнообразны: местами он соленоват от слез и напоминает брынзу (очень хороша с чаем!), кое-где сентиментально кисл, как лимон, иногда горчит тоской и одиночеством, так что долгожданный happy end покажется читателю слаще сахара.

 

23 ноября

Маня весь вечер ревела: в автобусе ее кто-то обозвал «дурой зачуханной». Такая она обидчивая, прямо слова не скажи! Потом до двух ночи сидела за компьютером, работала. Будильник не завела – точно опоздает.

А я вот примостился на кухне за столом и пишу. Напала блажь – оставить след для потомков. Да и скучно мне здесь, словом перекинуться не с кем. Вот в деревне, бывало, каждую ночь в карты с банником и овинником резались. Банник пошлые анекдоты любил рассказывать, а овинник все время ржал, как конь. Да, были времена…

А тут в городе – дом на сорок квартир, а домовых всего два – я да Михалыч из 34ой. Остальные где? Да разбежались как-то…

Вот возьмем, к примеру, нашу площадку. От Глафиры, что напротив, домовой еще в 91ом, сразу после заселения, ушел. А в 92ом – муж. Или наоборот: в 91ом муж, а в 92ом домовой? Не помню. Стервозная она очень. Теперь кошку завела, черную-черную, Джиной зовет. Не нравятся они мне обе…

А в 33ей вообще курьез случился. Там Ленька жил, алкаш. И домовой у него тоже стал к рюмочке прикладываться. Получалось: днем хозяин выпивает, ночью – домовой. А потом как-то решили: чего в одиночку-то пить, вдвоем ведь веселее будет…Ну раз чего-то не поделили…Как увидели соседи, что Ленька с пустым местом разговаривает, да еще кулаками машет, сразу беднягу в дурдом и сдали…А домовой пропал куда-то. Может, спился. Может, кикимору какую себе нашел, кто его знает… Квартира вот уж третий год пустая стоит.

А в 34ой Михалыч, коллега мой, обитает. Не сладко бедняге приходиться: у хозяев его, Ивановых, двое оболтусов растет. Покоя ни днем, ни ночью… Они, видишь ли, музыку очень любят. С шести утра магнитофон работает. Всё этот, как его… рэп, прости Господи…Михалыч, правда, говорит, что у них от этого рэпа все тараканы передохли. Тогда и нам бы не помешало. Только Мане Чайковский нравится…

Так, чего это я разошелся? Уже светает, а в квартире не убрано. Пойду хоть на кухне подмету.

 

24 ноября

Маня сегодня на работу опоздала. Торопилась, забыла утюг выключить. Хорошо, что я есть…

Хотя тут главное – не переусердствовать. Устав гласит:

«3.4. Домовым строго запрещается вмешиваться в дела хозяев, даже в случае смертельной опасности, угрожающей последним. В случае неисполнения данного пункта применяются следующие меры наказания: лишение премии, отпуска сроком до пяти лет».

3.5. Если хозяева по какой-либо причине догадаются о существовании домового, тот подвергается высшей мере наказания – переводу в другую квартиру».

Надеюсь, Главный не разнюхает, про утюг-то… Я отпуск планирую летом взять, махнуть в деревню…

Ночью слышалось подозрительное капанье: наверно, где-то трубы протекают. Не нравится мне это…Надо бы сантехника вызвать…Да Манька все в облаках летает…

 

25 ноября

Батюшки-светы, что твориться! Глафира-то, оказывается, ведьма! Пополз я сегодня по вентиляционной трубе к Михалычу в гости, заглянул к ней мимоходом. Вижу: сидит она у себя на кухне, пасьянс раскладывает. На столе свечка горит. Джина у ног трется. Кошка как меня увидела – спину выгнула, зашипела… Ну, Глафира цыкнула на нее…А потом взяла даму треф, поднесла к свече и подожгла! И все шептала чего-то…

Это ж надо: от нее муж уже лет десять как ушел, а она все соперницу хочет извести! До чего мстительная баба!

Опять слышно капанье. Маня, не тормози!

 

26 ноября

Манька опять примчалась в слезах. Вначале подумал: как всегда, ерунда какая-то, а потом она Люське позвонила, давай жаловаться. Тут меня как током ударило: елки зеленые, да ее с работы уволили!!! Ну и ну! Расплата за опоздания пришла…

Через полчаса Люська прибежала. Поясню: Люська – Манина лучшая подруга еще со школы. Недавно замуж за банкира вышла. Высокая такая девка, пышногрудая. Волосы желтые, губы кровавые. Шуба песцовая ( на улице – плюс три, как она в ней не сварилась?). И французскими духами разит…Чуть не задохнулся. Может, тараканов проберет?

Пришла она и сразу на кухню. На плиту – чайник, на стол – бисквитный рулет (Манька очень любит). И давай расспрашивать:

- Как же так? За что? Почему?

Манька слезы по лицу размазывает:

- Да у шефа сын институт закончил, надо было место освободить. А у меня то опоздания, то больничные…Вечно я крайняя…

- Ну, ты не переживай! У тебя профессия престижная – программист – и диплом с отличием. Не то что я со своим ПТУ номер 230! Тебя с руками и ногами ухватят! Твой шеф еще локти себе обгрызет!

- Ой, Люся, - Маня махнула рукой. – Это в большом городе программисты нужны, а в этой дыре мне, кроме нашей фирмы, устроиться некуда … А ехать отсюда мне не к кому, да и не за что…

У меня на душе кошки заскребли: права она, чего греха таить! Как умерли родители ее, три года назад, никого у Мани не осталось. Я разве… Так что с меня взять?

-Мань, - Люська хитро щуриться, - а не пора ль тебе замуж? Уже как-никак через два года тридцать стукнет - самое время…Вот только имидж смени – нечего такой серой мышью быть. И не сиди в своей

норе целыми днями! Будь на людях – так и подцепишь кого-нибудь.

На счет мыши, Люська не в бровь, а в глаз: Маня вся такая маленькая, неприметная – костюм из комиссионки, очки круглые, на макушке хвостик жиденький. Точная мышь, не в обиду ей сказано…

- Да ну тебя! - Манька потупилась. - Не надо мне никого!

- Не поймешь ее: то плачется, что нет у нее никого, то кричит, что ей никто не нужен! Ну-ка!

Люська сняла с упиравшейся Мани очки, достала из сумки косметику, расческу…

Я себя раз пять ущипнул: нет, это не моя хозяйка, это колдовство, это подмена! Бледное лицо, русые волосы волнами, глаза такие большие, серые, лучистые. Печальные-печальные. И улыбка чуть-чуть…Прямо Маня Лиза!… Главное – как это я не заметил? С пеленок же ее помню! Ай да Люська!

-Я тебя с таким мужиком познакомлю – отпад! Директор турфирмы. Ой, Мань, знала б ты, как славно можно замужем устроится: я вот наставляю своему рога, а он ходит с таким гордым видом, будто у него на голове корона! – Люська захохотала. Манька улыбнулась.

Можно жить.

 

27 ноября

Я тут на досуге поразмыслил чуток. На счет всего происшедшего. Трефовая дама, на которую Глафира порчу наводила – Манька, никто другой. Ее ведь сразу на следующий день с работы уволили… Ну, Глафира и стерва, да? И когда Маня ей дорогу перешла? Теряюсь в догадках.

Пытался починить часы с кукушкой. Не вышло.

 

28 ноября

Так я и знал! Трубу прорвало около трех ночи. Приезжали сантехники. Манька выбежала им открывать в ночной рубашке, спросонья не поняла, что к чему. Один, помоложе, ее за грудь цапнул. Получил. Не ожидал я от Мани, чего скрывать…Работяги долго матерились, но дело сделали. В квартире после них – стойкий запах перегара. Если и это тараканов не возьмет, тогда не знаю…

Так хотел помочь убирать, да нельзя…Манька до обеда провозилась, спит теперь.

 

29 ноября

Вспомнил!

Месяца полтора назад у Глафиры были трудности с деньгами, так она решила Мане свое выходное платье продать, такое, цвета го… короче, коричневое. Ну, она, конечно, зря это затеяла: и невооруженным взглядом видно, что в ее платье три, а то и четыре Маньки влезут. В общем, нашей красавице оно как корове седло, а то и хуже.

Маня ей так и сказала. Нет, не то чтобы точно так, она ж все-таки девушка интеллигентная, но все равно отказала. Глафира обиделась и ушла. Неделю не здоровалась, а потом вроде забыла.

Ну, оказывается, ничего она не забыла, держи карман шире! Затаилась просто. Гадина! Что б такое придумать в качестве мести?

Маня ходила искать работу. Пришла усталая.

 

 

30 ноября

Опять плачь. Смотрели по телеку «Собор Парижской Богоматери». Я тоже прослезился. Интересно, а в соборах есть домовые? Или соборные, так что ли? Спрашивал Михалыча, он не знает.

Нашел в кладовке дохлую крысу. Этого еще не хватало! Подбросил Глафире на придверный коврик. Пришла с работы, визжала!!! То ли еще будет!

 

1 декабря

Сегодня Мане взбрело в голову сделать генеральную уборку. С чего это? Весь день бегала по дому, как заведенная. Хотела выбросить часы с кукушкой, но пожалела: их еще покойная Серафима Ивановна, земля ей пухом, покупала.

Достала из альбома фотографию родителей, долго смотрела на нее, а потом поставила на трюмо. Какие там Серафима Ивановна и Николай Гаврилыч красивые! Молодые, только после свадьбы…У Маньки нос и губы от матери, а глаза – отцовские, серые, холодные. Посмотрите, мама с папой, какая у вас дочка выросла! Красавица! И на выданье уже…

 

2 декабря

Вот, накаркал, старый дурак! Маня, Маня, не ожидал я от тебя такого!

Сегодня вырядилась, как на праздник, у зеркала с полчаса повертелась и позвонила какому-то Юрику. Где она его выкопала? Без Люськиной помощи тут явно не обошлось.

Явился, не запылился. Мужик такой плюгавенький лет сорока. Плешивый, тьфу! С букетом роз, коробкой конфет и бутылкой шампанского. Манька ужин праздничный приготовила. Откуда деньги взяла, не работает же? Небось, последние копейки, на черный день отложенные, в ход пошли. Хотя чего теперь копить – вот он черный день!

Музыка, танцы, поцелуи…

Скрипучая у тебя, Маня, кровать. А я раньше и не замечал.

И для него ты, розочка, цвела?

Смотрю, а у Серафимы Ивановны на фотографии глаза слез полны, а Николай Гаврилыч нахмурился так грозно-грозно. Вот были б вы живы, не позволили б всяким Юрикам нашу сироту обижать!

…Ушел он вечером, сытый, довольный. Манька лежит, ревет…А что теперь поправишь?

 

3 декабря

Манька с утра Люське позвонила. Та в трубку так орала, что даже я услышал.

-Дура! – кричит, - дура ты набитая! Кто ж мужику в первый вечер позволяет! Надо было тебе встречу на нейтральной территории назначать! В ресторане или еще где! А на фига ты ему такая, использованная надо?

Он и не позвонит больше, сто процентов!

Манька только всхлипывает:

-Да я же…Да он же…

-Знаешь, дорогуша, ты извини, конечно, но сейчас мне с тобой некогда разговаривать. У нас самолет через час отправляется. На Гавайи лечу с мужем! Да не реви ты так! Найдем тебе другого, я сама тактику разработаю, твой по гроб жизни будет! Через недельку позвоню, когда вернусь. Все, чао!

И трубку бросила.

А Манька весь день прорыдала.

Я взял да посуду помыл. Чего она в раковине стоять будет приманкой для тараканов? Главный вычислит –плевать…

 

4 декабря

Беседовал с Серафимой Ивановной и Николаем Гаврилычем. Говорю: не переживайте вы так, перемелется – мука будет. Не верят, кажется.

Эта Манькина неприятность тоже дело рук Глафиры, не иначе. Крысы пока не попадались.

 

5 декабря

Манька звонила Юрику. Реакция стандартная. Устал я, ей-Богу.

 

6 декабря

МАНЯ!!!!! Что ж я тебе сделал плохое, за что ж ты меня так жестоко мучишь!!! Маня, всеми святыми заклинаю, убери этого монстра!!! Он же мне всю бороду в клочья изорвал и за щиколотку цапнул! Вот забился я под диван, сижу, дрожу! Дождался благодарности на старости лет!

Мань, где ж ты его?…Возле мусорки подобрала? Так у него ж, наверняка, блох полно! Пожалела? Да чего его жалеть, вон он страшный какой, лохматый! Чего зубы скалишь, зверюга? У, псина!

 

 

7 декабря

Вымыла, расчесала, зовет Бобиком. Что б он сдох! Из укрытия не выхожу. Нога болит.

 

8 декабря

Рискнул. Монстр, вроде, успокоился. Даже прощения попросил.

Хороший он все-таки зверь, зря я на него. Да и он на меня…Разрабатываем план мести Глафире. Пусть трепещет!

Нога все еще побаливает. Ну и зубы у тебя, Бобик! Ничего, мы им применение найдем!

 

9 декабря

Ха-ха-ха!!! Как здорово Бобик эту скотину потрепал! Джину Глафирину! К ветеринару отправились. Бегите, бегите, скатертью дорожка! Надо было ей еще и хвост оторвать. Был бы охотничий трофей.

У Бобика тоже травмы. Да это ничего, заживет, как на собаке!

Маня расстроилась. Лишила Бобика ужина. Не понимает, глупая, что он за нее сражался…Преданный рыцарь!

 

10 декабря

Бобик покусал приходившего в гости Михалыча. Тот обиделся.

Маня ходила искать работу. Ничего. Думает, не пойти ли в дворники.

 

11 декабря

Бобик рассказал свою родословную. Оказывается, у него папа –чистокровный сенбернар. У них с его мамой, дворняжкой, такой роман был – только кино снимать. Маня, если б узнала, точно рыдала б.

Деньги на исходе. Манька сегодня открывала шкаф, долго там рылась. Захлопнула дверцу, вздохнула тяжело. Нет, мы пойдем другим путем! В смысле – не Глафириным.

 

12 декабря

Бобик сегодня не ел ничего, хотя куриные головы были вполне…Говорит, живот болит, всю ночь скулил. Приходил Михалыч. Помирились. Советует Бобику давать кору дуба. Да где ж я ее?…

Маня нашла в кармане старого пальто пятак. Купила килограмм конфет. За вечер съела. Бумажки, естественно, кидала за диван. Решил ночью вымести, так еле разогнулся потом. Проклятый радикулит! Вот в деревне можно было в баньку сходить, да березовым веничком… Старость не радость, что и говорить.

 

13 декабря

Ой, горе, горе горькое! На кого ж ты нас покидаешь, защитник! Друг ты мой дорогой, острые зубы, холодный нос, мохнатый хвост!

Помирает наш Бобик. Глафира его отравила. Признался, что соблазнился и взял из ее рук кусок ливерки. Лежит теперь и смотрит своими собачьими глазами: дескать, что ж я вам люди сделал? Да лучше б жил я на помойке до старости, чем помереть из-за куска ливерки в самом расцвете сил!

А во всем виновата паршивая кошка. Только у нее девять жизней (выходит, еще восемь осталось), а у собаки всего одна. И так быстро оборвалась…

Манька собиралась ехать в ветлечебницу, а потом вспомнила, что денег-то нет, и теперь сидит, гладит его, плачет. Остаемся мы с тобой, Маня, одни-одинешеньки, никто нам лапы не подаст!

 

14 декабря

Похороны.

 

15 декабря

Тоска. Маня весь день дома. Сидит на диване и телевизор смотрит. А он и не включен даже.

 

16 декабря

То же самое. Она белье вчера вечером замочила, а я ночью не выдержал, простирнул. Утром долго рассматривала висящие на балконе вещи. Покрутила пальцем у виска. Надо бы осторожнее…

 

17 декабря

Без особых сдвигов

 

 

18 декабря

Тараканы куда-то пропали. Хотя понятно – в доме второй день ни крошки еды.

Зато ни с того ни с сего, заработали часы с кукушкой. В двенадцать часов дверца вдруг открылась, птица выглянула и на всю квартиру: ку-ку!

Маня сразу подбежала и спрашивает:

-Кукушка, кукушка, сколько мне лет жить?

Ясное дело, та прокуковала еще одиннадцать раз. Высунулась было еще, но, видимо, сообразила, что это уже лишнее и с размаху захлопнула дверцу.

Маня пожала плечами:

-И что ж я буду делать?

Слишком сложный вопрос для глупой птицы.

Едет крыша. Нет, ни в доме, хотя через пару лет и такое вероятно, строили ж, как попало, в дождь вечно затекает... Но пока едет только у нас с Маней.

 

19 декабря

Дом, в котором мы живем, называется дурдом!

Манька весь день сидела в темноте, не включая света. Потом произнесла:

- У меня высшее техническое. Должна уметь все просчитывать. Что мы имеем? Я плюс диван – два. Что потеряли? Работа плюс Юрик плюс Бобик – три. Два поделить на три… Получаем ноль целых, шесть в периоде. Шесть, шесть, шесть…Каждый день – шесть, всё одинаковое, и так без конца… Шесть, шесть, шесть… Шестьсот шестьдесят шесть – число дьявола! Вот почему мне так не везет!

И засмеялась…У меня от этого смеха мурашки по спине пробежали! Господи, лучше б она плакала!

Серафима Ивановна почти поседела, у Николая Гаврилыча – морщина поперек лба.

Все, я больше не могу! Надо срочно предпринимать чего-то.

 

20 декабря

Решился. Минут сорок назад, Манька заснула уже, два раза набрал Люськин номер. У нее телефон с определителем, должна понять.

Жду. Только что прокуковало десять. Сижу за холодильником, пишу.

Звонок!

Манька поплелась открывать.

Так и есть – Люська, перепуганная!

-Привет! У тебя случилось чего?

-Да нет, хорошо все!

-Да ну, хорошо, вон как осунулась! И синяки под глазами!

Прошли на кухню. Манька налила себе с Люськой чаю. Молча отхлебнули из чашек.

-Мань, ты что без ничего пьешь?

-Я с надеждой.

-Чего?

-Пью чай с надеждой, что все это скоро закончится.

-Да ты совсем рехнулась от одиночества!

-Знаешь, Люсь, мне в последнее время кажется, что я не одна здесь.

-То есть?

- Как будто рядом еще кто-то есть, невидимый. Вот сегодня ночью я чувствовала, как этот кто-то меня гладит по голове, приговаривает: «Глупая Маня, глупая…»

Пропал я. Разоблачили. Уволят. Допомогался. Дожалелся.

-Мань, что с тобой? – Люська аж глаза вытаращила.

-Люсь, а ты не накрашенная на жабу похожа! – Манька вдруг скрючилась от смеха. – Ой, не могу! Купи у меня платье в горошек!

Все еще смеясь, она встала и сделала несколько шагов к двери. И вдруг покачнулась и стала оседать на пол.

-Господи, что ж это такое! – Люська прямо побелела.

Вызвала скорую. Ждем.

 

 

21 декабря

Все в порядке. Манька ревет. Рядом Люська, на столе бисквитный рулет.

-Ну, чего ты плачешь, глупая? Радоваться надо, а она воет!

-Люсь, я ж безработная, нищая, а он послал меня подальше, куда я с ребенком-то денусь?

-А я тогда зачем? Что мы с тобой вместе не вырастим его, что ли? Да у моего благоверного денег…Можем хоть сейчас по магазинам пройтись, купить того-сего! Пеленки, распашонки… Чур, я крестная!

-Люсенька! – Манька виснет у нее на шее.

-А главное думаю, чего это ты заладила: «Мне кажется, я не одна в доме…». А оказывается и в правду не одна! И как это ты почувствовала?

-Интуиция будущей мамы…- Маня зарделась как маков цвет.

- Пошли куда-нибудь, поедим по-человечески. Отметим! – Люська уже надевает шубу.

 

22 декабря

Телеграмма

Домовой квартиры тридцать пять дома номер семь улице Советской лишен отпуска три года нарушение пункта три четыре тчк Главный

Ой, напугал, не могу! Да я б и так этим отпуском не воспользовался. Разве я брошу Маню в такое ответственное время?! Дожил все-таки! Не верится даже… Внука увижу! Буду Маньке помогать. Как когда-то покойной Серафиме Ивановне. Помню, она качает-качает колыбель, да и заснет от усталости. А Манька уже тогда плаксивая была, сил нет! Только хныкать начнет, а тут я проворненько из-за печки – шмыг и давай ее качать…И пою так тихонечко:

Детка, глазоньки закрой,

Твой дедуля домовой

Будет песни напевать,

Колыбелечку качать…

Забыл дальше. Склероз уже…

 

02. 04.2005

Гомель