Детство кружится в ситцевом крае, босиком по лохматой траве. Мы в дворцовом театре играем, где подмостки - сарай во дворе. Скатерть мамина - занавес сцены, марля белая - царский наряд. Рисовали билеты и цены, место действия, время и ряд. Играли нищих, короля и королеву, по драмам Шиллера и сказкам братьев Гримм. Смеялись и кричали громко в гневе, помадой наносили яркий грим. Из уст срывалась взрослая любовь, шел с пафосом обычный разговор, Томатная из ран сочилась кровь и горевал седой старик Моор. В театре кукольном любили представлять С бумажным ключиком игрушку Буратино. Ах, память - моя старая тетрадь. Где поименно: Ани, Валентины... Вчерашний рай березового детства, В нем солнцеклеш из ситцевых ромашек. Где дворовое братство и соседство - поближе, чем нательная рубашка. Володька, Ленька, Павлик и Аделя, соединяясь в уличную рать, Мы, понарошку, сотни раз умели вдруг оживать и снова умирать. В купели луж, под проливным дождем, в торжественное братство посвящались, где каждый был вассалом и вождем, уйдя домой, мы снова возвращались. И жгли костры под звездами в ночи из хвороста, березовых поленьев. Мгновенья детства - праздник без причин, проросших в коммуналках, поколений. В кружок садится дворовое детство, с костром поленьев свежих посредине. Исходит пламя с дрожью чародейства - горит в полене каждом, Буратино. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
