Посвящается покорителям Голодной степи. Рабочим «Джизакстепьстрой», «Мирзачульсовхозстрой».

 

Не знаю почему, но нравится мне это время года!

Стоит нестерпимый зной, солнцепёк, одним словом. Высоко в небе слышно журчание невидимого жаворонка. В мареве плывущего миража над выжженной степью разносятся призывы цикад. И звуки ударов друг о друга раскалённого железа разносятся как-то тягуче, или это уже от жары заложило уши? Бригада линейщиков* только-только установила очередную опору строго по вертикали. Молодой стропальщик в очках крючком на длинной металлической ручке сдёрнул тросовую удавку с установленной опоры.

-Шабаш! Обед! - уставшим голосом сказал бригадир Костя. Одним движением снимая с головы носовой платок, завязанный четырьмя узелками на концах и стирая с багрового лица крупные капли пота. Белесые брови у поволжского немца Кости лишь подчёркивали красноту широкого, полного улыбающегося лица. Бригадир Костя, Мунир (Миша) и Вовка были по комплекции одного типа. Три розовощёких лица, лишь у татарина Мишки топорщились усы. Носы были одинаково крупные с прожилками кровеносных сосудов, казавшимися на жаре сизыми, впрочем, как и щёки. Двойной подбородок в наличии и дополняет картину описания их пивные животики от бегемота. Из всей бригады только эта до тридцатилетняя троица голову повязывали носовыми платками, подтягивая узелками на концах. Атрибут «спецодежды» прост. Упомянутый носовой платок, майка обыкновенная (не всегда присутствует) или вон, как у тощего дылды Флюра (Федя) рубашка без рукавов, расстёгнутая до пупа, где красовался узел, созданный из нижних краёв рубашки. Чёрные семейные трусы, а на ногах стоптанные тапки без задников, есть и сланцы. В брюках у нас работают только водители спец. техники. Ну нельзя усидеть на раскалённой шкуре молодого дерматина, обшивке сидений машин, обожжёшься. Другие члены бригады имели шорты из разорванных брюк.

Бригада стала располагаться в тени от тракторной тележки, где возвышался барабан с проводом и лежали изоляторы, траверсы на опоры, а также «когти», монтажные пояса и прочие нужные причиндалы.

Быстро расстелили газеты и стали выкладывать в общий котёл всё, что с собой взяли из дома. Тут тебе и колбаса сырокопчёная (другая бы не выдержала духоты) и килька в томате, сало, яйца, лук, соль в спичечном коробке, а хлеб опять забыли с собой взять! Все понадеялись друг на друга. В термосах, в бутылках из-под шампанского чай, кофе, компот, молоко, какао. Всё - чем богаты! Только троица, во главе с Костей, не спешили к общему столу. Для них в кабине зиловского автокрана припрятана парочка бутылок портвейна под номером шестьдесят шесть и семьдесят два, как октановый бензин того времени. Этот чистый нектар рубинового цвета был отвратительно тёплый, но вкусны-ый! Разливая в маленькую пиалу, Миша довольный шевелил усами и хитро прищуривал глаза.

-Тридцать три буль-буль, держи! И протянул Костику.

Бригадир взял осторожно, до краёв наполненную пиалу и, чтоб не расплескать вытянул навстречу блаженному, напитку свои толстощёкие губы. Запрокинув голову, одним глотком, опустошил тару.

-Пр-пр-рр, горячая. Блин. - Протянул руку и схватил, лежащий на потрескавшемся сидении автомобиля замасленный сухарь и дольку, разрезанного на три части, зелёного яблока. Сухарём занюхал, а яблоком (четвертинкой) закусил. Ту же процедуру выполнили Вовка с Мишкой! Затем уже Костик начал разливать по второму кругу.

Зной раскалённым воздухом искажал окружающую природу. На горизонте марево колыхало синеющие вдали над выжженной степью «Фаришские» горы, порою отрывая их от горизонта, создавая видимость парящих исполинов. А железобетонные опоры, выставленные как по струнке, казалось, жили своей жизнью и кривлялись в мираже как хотели.

Послышалось ворчание трактора "Беларусь". Он плыл в мареве по наезженной колее, расплёскивая колёсами пыль, которая волнами растекалась и тут же смыкалась как вода за колёсами трактора. Пыль эта горячая!

Помню в детстве, ныряли в эту пыль и пытались даже плавать, потому что рядом не было ручейка, только знойная "голодная" степь. И трактористу надо быть внимательным! Были случаи: машины проваливались в яму с такой пылью прямо по лобовое стекло. Успевай только глушить мотор, чтоб через масляный фильтр воздуховода не заглотать в мотор "жидкую" пыль. И приходилось долго ждать, пока не попадётся встречная или попутная машина, чтоб за трос вытянуть транспорт.

Подъехал тихонечко, чтоб не сильно пылить, на тракторе Валера. Он из Анжеро-Судженска. У каждого из бригады, помимо «тормозка», в кармане всегда лежал железный или бумажный (заботливо сложенный вчетверо) рубль. Ещё загодя сложившись, послали Валеру за пивом в двадцать четвёртый совхоз. Привёз термос, армейский, алюминиевый, обшитый толстым сукном и подбитый кошмой. Предварительно смочили обшивку водой. Обдуваемое даже знойным ветром содержимое в термосе оставалось холодным. Кто сидел под тележкой, радостно встали и подошли к трактору. Подождав, когда осядет пыль, Валера, улыбаясь, отдал термос ребятам. А сам, сутулясь, ринулся к кабине автокрана.

-Ну что? Есть чего?

Володька, чья очередь разливать, улыбаясь, протянул Валерке полную пиалу вина. Валера вытянул правую руку с окурком сигареты между ядовито жёлтых пальцев от табака в привычное положение, как будто на руль трактора опёрся, левой рукой взял осторожно наполненную вином пиалу и зажмурившись, нервными движениями кадыка, продавил горячий портвейн. Не закусывая, сразу затянулся остатком сигареты.

-Эх, сейчас бы бабу потную, да самогон горячий- притворно потягиваясь, томно и с усмешкой проговорил Вовка.

Валерка, чертыхнулся сплёвывая с губ прилипший табак от «Примы». Другие тоже отреагировали брезгливым выражением лица. Явно, каждый представил такую картину и вздрогнул.

Флюр, расслабленно, после употребления пива, сидя на земле спиной облокотился на горячее колесо тракторной тележки, мотнул головой, чтоб длинная чёлка волос не закрывали оправу очков как шторки и стал готовится к послеобеденному сну. С дрёмным безразличием наблюдал, как рыжая фаланга стала взбираться на только что установленный бетонный столб. Фаланга, поднявшись на высоту в один метр, развернулась клешнями вниз и замерла.

В полусне до слуха Флюра начало доносится вначале топот, потом громкий смех. Повернул голову в сторону автокрана и, от увиденного тоже стал смеяться. В колее по щиколотку в пыли три толстяка, взявшись за руки, как держатся балерины при исполнении танца «Маленьких лебедей», трубили, имитируя мелодию из классики балета, при этом, раздували щёки, от чего глаза превращались то в узенькие щели, то округлялись маленькими глазками. Красные щёки и животики, тряслись в такт их движения. Платочки с узелками на головах и семейные трусы дополняли воздушную композицию. Их образ был похож на великанов из мультипликационного фильма «Храбрый портняжка». Пыль, поднимаемая их штиблетами, клубилась облаком, от чего казалось, что они воспарили над степью. Исполины, пляшущие по краям, в дополнение ко всему, старались изящно двумя пальцами оттопыривать нижние края семейных трусов, когда уже шуточно раскланивались после завершения танца. И на «бис» начинали пляс снова. Но зной давал о себе знать и довольные собой и произведённым впечатлением на бригаду, шумно и с прибаутками под громкий смех, начали уплетать за обе щёки снедь, ещё оставшуюся на «дастархане» из газет.

Весело было и задорно. Все были молодыми, здоровыми.

В дальнейшем, Костя с семьёй уехал в Фатерлянд. Бригадиром остался Мунир, и после окончания «заборо-строительного» техникума стал прорабом «прохиндеем», где проработал до конца существования Передвижной Механизированной Колонны. После Мунира бригадиром работал уже Володя. Переживал очень о том, что у него три дочки, а пацана не получалось создать. Шуткой отмахивался на слово «бракодел». Говорил, что - ювелир, а в глазах была какая-то растерянность. Но, когда появился сын, таскал его с собой везде, где было возможно, с улыбкой до ушей. Его уже с нами нет… Валера уехал к себе на Алтай. Флюр, после третьего брака, наконец, остепенился в Сибае. Вначале ездил по вахтам крановщиком. Купил себе мощный автокран двадцати-тонник и до сих пор гоняет по Оренбурским степям, где устанавливает мачты для электролиний. Он мне и напомнил в разговоре по телефону о танце «маленьких» лебедей, и всё время говорит, что скучает по городу Пахтакор, который построили оазис в центре Голодной степи такие, как он.

 

*Электромонтажники, возводящие или обслуживающие воздушные линии электропередач.