Крылатые снежки в бухте Нагаева

 

День четвертого июля 2009 года порадовал магаданцев теплом. По меркам Колымской столицы 22 градуса выше нуля – это летний дар от Бога. Истосковавшиеся по теплу северные души с благодарностью наслаждались им. Небо было чистым, поразительной голубизны. Лишь изредка свежий ветер из Нагаевской бухты напоминал о том, что это не материк, а все-таки Магадан. Достаточно глянуть на Марчеканскую сопку и в этот же день и час увидеть прошлогодний снег, оттеняющий сочный цвет зарослей кедрового стланика.

На календаре была суббота, но день получился рабочим и очень плотным, с бесконечной чередой встреч, звонков и неувязок. Дополнялось все это стихийным бедствием квартирного масштаба под названием косметический ремонт в отдельно взятой холостяцкой квартире. Я даже не предполагал, что простое появление в доме пятнадцати рулонов обоев оказывается таким разрушительным. Тем не менее, день был прожит, большинство проблем оказались успешно решены, но часам к пяти организм намекнул:

- Уважаемый, прекратите меня мучить. Иначе взбрыкну и заболею!

Прислушавшись к ощущениям, понял - он как всегда прав и нужно немного расслабиться.

Решил просто - позвонил стародавнему приятелю, который любезно в подобных ситуациях выручает меня.

-Геннадий, давай съездим на Отсыпку, - предложил я ему, занимая место на переднем сиденье его машины.

Мое сходство с выжатым лимоном говорило обо всем. Геннадий понимающе глянул на меня и молча включил передачу.

Отсыпкой называют место возле торгового порта, где выходят в море моторные лодки и катера. В неспешной беседе время пролетело быстро и вот мы уже находились у цели.

-Геннадий, посмотри какая красотища, - сказал я, заворожено глядя на открывшийся вид. Вроде бы та же, многократно видимая бухта, но она всегда открывается наблюдателю с новой и всегда неожиданной стороны.

Только сейчас как бы ниоткуда и из ничего родился порыв ветерка, мгновенно всколыхнувшего синее зеркало бухты. Он совпал с приливной волной и буквально через несколько минут уже начали проскакивать барашки на волнах. Цвет воды резко поменялся - волны преобразили цвет воды в сине- серый. Солнце светило в глаза и по вспученной волнами поверхности воды практически до горизонта можно было увидеть солнечную дорожку, которая пульсировала и искрилась, повинуясь воле волн.

Синеву неба пытался разбавить огромный клок тумана, повисший над частью города. Его близнец повис над мысом Чирикова. Это напоминало капли сливок медленно наливаемых в крепко сваренный кофе. Ветер с моря усиливался, увеличивая высоту волны. Две моторных лодки торопливо возвращались к берегу, принимая на себя и пассажиров неласковые холодные брызги.

Буквально пятнадцать минут нахождения у моря ослабили внутреннее напряжение, мир стал смотреться в других красках.

Глянув влево, я обратил внимание на чаек, находившихся метрах в ста от нас. Раздавались их пронзительные крики, они ненадолго зависали в воздухе. пикировали в воду и быстро поднимались в небо. Вначале это была небольшая группка, но к ней присоединялись другие, и очень скоро птиц в группе стало не менее двух сотен. Вся эта могучая кучка, громко крича, понемногу передвигалась вдоль берега в нашу сторону.

-Геннадий, а ведь они косяк уйка нашли, - сказал я. Так в Магадане называют мойву, мелкую рыбешку, подошедшую в этом году на нерест с большим опозданием.

 

-Да ну, - недоверчиво ответил он

 

-А ты глянь повнимательнее, - настойчиво предложил я ему.

 

Могучая чаячья кучка сместилась вдоль берега и находилась напротив нашей машины.

Птицы кричали громко. Они ведь были заняты борьбой с косяком мойвы. В тихую погоду его видно даже с берега по ряби на воде. Сейчас можно наблюдать только с верху -чем блестяще воспользовались находчивые крылатые рыболовы. Стая находилась в постоянном движении. Одни пикировали в воду и через несколько секунд поднимались вверх, держа в клюве рыбку. Их место на воде тут же занимали другие. Стая находилась в постоянном круговороте, некоторые особо ленивые и наглые пытались отнять добычу у более удачливых рыболовов. Все это сопровождалось неимоверным гвалтом одновременно кричащих птиц.

-Геныч, как тебе это нравится? Согласись, что-то похожее на снег из чаек или крылатые снежки в июле месяце? —спросил я приятеля. Действительно множество белых чаек, падающих в воды Охотского моря, создавали иллюзию снегопада из очень больших снежных хлопьев. Каждая в отдельности птица походила на брошенный шаловливой ребячьей ручкой крепкий снежок. Особую прелесть придавало то, что пикировали они на солнечную дорожку, искрящуюся по водной поверхности.

Он с интересом глянул на меня, затем на галдящий чаячий косяк и со свойственной ему обстоятельностью сказал:

- Я засек время, через которое они ныряют вновь. Это не более десяти секунд.

- Мысль понял, - сказал я и продолжил наблюдение за галдящим чаячьим облаком. Там продолжался снегопад - чайки белыми снежками или снежными хлопьями продолжали штурмовать и накрывать белым покрывалом косяк мойвы, с той разницей, что они , как снег ,не таяли в воде, а вновь взмывали с рыбкой в клюве.

 

-Серега, обрати внимание, они стали взлетать тяжелее, - невозмутимо сказал Геннадий.

 

И вправду, после поимки очередной рыбки, чайки не спешили взлетать. Вероятно, плотно закусив, они не могли этого делать с прежней быстротой. Они несколько раз взмахивали крыльями и только после этого тяжело поднимались в воздух. Это походило на взлет перегруженного вертолета.

Присмотревшись, я заметил, что и нырять они стали как - то иначе. Не стало той легкости и изящества, с которым они это делали раньше.

-По всей видимости, слегка переели, - шутливо предположил я.

- Наверно это как-то по-другому называется, - получил я деликатный ответ.

А тем временем чаячий снегопад летним днем в Бухте Нагаева завершался. Переевшие в своем большинстве птицы собрались в один снежно – белый галдящий сугроб, колышущийся на сине-серой поверхности неспокойного моря. В искрящейся дорожке солнечного света, растекшейся по поверхности моря, снежнобелые, они походили на плавающий по водной глади кусок арктического льда, заблудившегося на просторах океана. Все меньше крылатых снежков падали на водную поверхность и вновь поднимались в воздух.

Мы заворожено наблюдали за завершающейся феерией. На фоне голубого неба продолжали парить отдельные крылатые не то снежки, не то снежинки. Вероятно, эти не были такими обжорами. Солнечная дорожка только оттеняла всю прелесть волшебного зрелища.

Как-то незаметно большая часть чаек исчезла из вида. Как и все в жизни, неизбежно исчезла и эта незабываемая картинка. Крылатый снегопад закончился, оставив в памяти еще одно неизгладимое впечатление от жизни в лучшем городе земли.

Мы с Геннадием сидели в машине и некоторое время просто молчали. Эта короткая пауза была необходима, хотя бы для беглого осмысления увиденного.

Первым в себя пришел я и задал вопрос

- Геннадий, как тебе всё это?

- Может быть, увидеть где-то и можно. Все дело в том, чтобы увидеть это именно так, как сейчас мы увидели, - послышалось в ответ.

Перед нами над водой зависнув в потоке воздуха парили всего несколько птиц. От прежнего гвалта и шума большой чаячьей стаи не осталось и следа. Будто и не было ничего.

Здорово, что Бог наградил человека Памятью и способностью отразить свои впечатления на бумаге. Благодаря этому есть возможность запечатлеть эту феерию и поделиться увиденным с другими. На мой взгляд, она этого стоит.