"Ни жизнь, ни смерть - мне не принадлежит. Мой дух как раб - затравленный в надежде. Ему сказали, что счастливо буду жить, Одно лишь: умереть придётся прежде". С тех пор ночами все смотрел в окно, Свет караулил, что в нем отразится. В окно смотрело лунное пятно, и думало: "Чего б ему не спиться?" Мы с ним вели в тиши безмолвный спор. Одна лишь вечность оставалась между нами, Но кто-то наш подслушал разговор, Как раз на фразе: "Лама савахфани..." И вдруг тогда предателем не стал! Ведь говорили - истина повсюду! Но в кожу новую на этот раз врастал - я, а не тот, кто был рождён Иудой. И оказалось, что оставили меня, И жизнь и смерть сбежали обе - лгуньи. Вместо пятна в окне - безмолвная стена, как отражение ушедших новолуний… Их не вернуть… Я ползал, собирал остатки, крохи, что-то вспоминая, И не заметил как заполз в подвал на хоздворе, заброшенного рая… Среди ведёр, лопат - инвентаря, Среди колод и брошенного хлама, В слезах свою доверчивость коря, увидел я заросшего Адама. Он мне сказал: "Не бойся, здесь приют, Я здесь века и позабыт как сволочь. И сторожа с собакой не придут, Пусть даже позовешь ты их на помощь…" Он что-то мне рассказывал еще, Про Еву глупую и про скитанья тоже. Хватал, до боли стискивал плечо. Последние слова звучали с дрожью: "Ни жизнь, ни смерть - мне не принадлежит. Мой дух как раб - затравленный в надежде. Ему сказали, что счастливо буду жить, Одно лишь: умереть придётся прежде…" © Bogen/Weises Blatt 30.01.2023 | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
