Я смотрела на пса, а он в пространство. Почти по Окуджаве. Собак надолго задумался над философским вопросом: «Зачем нужна такая собачья жизнь?» Действительно, ещё весной Мальчик (зовут его так) был весёлым щенком, а к осени превратился во взрослого задумчивого кобеля. Бывает у него меланхолическое настроение.

Я, волшебница, позвякала карабином от поводка и произнесла заклинание: «Гулять!»,- и собакен чудесным образом вмиг преобразился. По-щенячьи радостно заскулил, завилял хвостом, загарцевал. Собачники в курсе. Потащил моё неюное тело к калитке. Хотя пару раз всё же притормозил на окрик: «Не тяни!» Пока ковырялась с замком, пёс парой лап пританцовывал, а парой жал на ручку, подгоняя нетерпеливо: «Ну, чего возишься, давай скорей!» На собачьем, разумеется.

За забором сразу читает почту. Внимательно, склонив голову, обнюхивает все записки и реагирует соответственно содержанию и отправителю. Иногда: «Я те дам! Сам дурак! Да пошёл ты к собачьей матери!» А иногда, резко сменив свирепое выражение на радостно-одуревшее: «Благодарю, мадам! Буду рад встрече!»

Теперь можно проверить следы – шлялись ли по округе чужаки. Не шлялись. Не зря надрывался из-забора. Боятся, значит уважают.

А вот и родная поляна. Здесь, под плакучей ивой, росточком мне по щиколотку, ковылял кутёнок, путаясь в травянистом ковре, майскими денечками. Замирал перед каплями росы и осторожно их слизывал, гурман. Сейчас трава седая от инея, ломается под лапами, и снежинки совсем невкусные. Шевелюра у ивы поредела, открыв секрет – старуха уж совсем, ствол весь в морщинах, сутулый, кривой. Но для Мальчика она всегда хороша. Бежит к подруге поздороваться веселым лаем. «Любит нас, старушенций, как мамку, да бабку»,- хмыкаю про себя.

Мальчик изучает лисьи следы (полно вокруг ворюг рыжих), я, опылившись его утренним настроением, с грустью смотрю на седую траву. «Когда я уйду далеко-далеко, Не мучаясь и не тревожась…» Хорошо, кабы так. И чтобы встретили любимые собаки, ушедшие раньше меня за радугу. И не только они.

Ладно. К полудню седина на траве растает, а с ней и наша с Мальчиком меланхолия. Впрочем, он-то вмиг настраивается на мажорный лад, не дожидаясь красна солнышка. Ему хватает любой мелочи: меня, прогулки, косточки. Почему люди так не могут? «Отчего люди не летают так, как птицы?..» Но это уже из другой оперы. А здесь и сейчас – живая я, родной пёс, седая трава, да плакучая ива и солнце встаёт. Жизнь!

Из цикла «Усадебные хроники». Продолжение книги «Усадьба последней мечты».