В тот год зима никак не отпускала из своих жестких и старческих объятий. Она цеплялась, корчилась, выворачивая из своего мерзлого чрева то мороз, то вьюгу. Февраль, словно решил завладеть всем годичным календарем: только набирал силу, когда пора бы уж было и сдаться. Ощущение беспросветности не покидало меня.

Мы идем по узкой, едва наметившейся тропинке – сельская улица тут малонаселенная. И темная. Едва пробираемся через деревенские сугробы, готовые нас поглотить каждую секунду и заточить в свой царственный склеп холода и вечности. А мы упорно идем. Мы - это моя бабушка, дочка Танюшка и я, двадцатидвухлетняя студентка. Наш путь – это субботняя вечерняя традиция, а точнее - возвращение из бани. Распаренные и уставшие мы, словно три матрешки, переваливаемся и карабкаемся по сугробам. Санки у нас тоже в наличии, но везти их невозможно: пока тащим на себе. А впереди коварный овраг. Даже слово это какое-то пугающее - оврррррраг! Причем летом он, заросший бурьяном и полевыми цветами, весьма колоритен и приветлив. Но сейчас это настоящая ловушка: кажется, что снег утрамбован – ставишь ногу и летишь в яму. Встаешь, отряхиваешься, а впереди снова ловушка. Склон оврага весь обледенел и прикрыт снежной шалью. По цепочке, на коленях ползем вверх, подталкиваем друг дружку и, конечно, скатываемся вниз. Мы даже не смеемся, так неприступен и отвратителен этот овраг в ту минуту! И вот, наловчившись, цепляясь за поставленные на попа санки, выбираемся наверх. Фуф! Мы на освещенной дороге. Точно из царства вечных теней попадаем на ярмарку жизни.

Площадь поселка ярко освещена и хорошо расчищена. Сажаем Танюшку в санки и, немного отдышавшись, двигаемся вперед. На пути нам встречаются мои ровесники. Все они нарядные и красивые, весело и лениво направляются на дискотеку. А я, закутанная в шерстяной платок, стесняюсь, опускаю глаза и стараюсь быстрее пройти этот участок. Мне стыдно, что я так одета, что иду с такими красными «банными» щеками и торчащими из-под платка, еще не расчесанными волосами.

Вот слышна музыка. У клуба народу много. Все, как всегда: шутки и веселый, азартный и такой раздражающий, но манящий смех. «Мальчик хочет в Тамбов, ты знаешь, чики-чики-чики-чикитааааа», - надрывно летит из хриплых, словно заржавленных, динамиков. Я, сцепив зубы, прибавляю шаг. Мне хочется невидимкой прошмыгнуть этот разгоряченный и предвкушающий счастье выходного вечера молодежный клуб. Бабушка, видимо, что-то чувствует, она не спрашивает и тоже ускоряет шаг.

Но тут вступает в силу закон подлости. Маленькая Танюшка вдруг вываливается из санок и просится ко мне на ручки.

–Ну какие ручки! - мелькает в у меня в голове! -Я в Тамбов хочу! Нестерпимо! С мальчиком!

Бабушка пытается уговорить правнучку, но бесполезно. Стоять тут, в нескольких метрах от наряженных и веселых сверстников, у меня не хватает духу. Я, несмотря на то, что зимняя одежда напоминает скафандр космонавта, на удивление легко подхватываю свою упитанную, разодетую и завернутую во все платки мира матрешку. И вначале довольно бодро шагаю к дому. Танюшка прячет свое личико в моем воротнике шубы, неизвестного происхождения, и замирает. Ей хорошо, тепло, уютно. Но мне вдруг становится тяжело. Очень. И мы вновь сбавляем темп. Теперь я похожа на медведя-шатуна, разбуженного не вовремя. Сурово и уныло, не видя дороги, иду тяжелыми шагами, раскачиваясь во все стороны. Однако бережно и любя крепко держу свою ношу, она пыхтит мне в шею и пытается что-то сказать.

Бабушка тщетно уговаривает Таню и вдруг в сердцах восклицает:

-Слезь с матери-то! Тяжело ей! Ко мне иди!

Но малышка, которая видит меня только по выходным, не желает расставаться.

-«Мальчик хочет в Тамбооооов…», - уже тусклым отголоском долетает до нас.

Мы тихо добираемся до дома, громко топаем по старенькой, встречающей нас жалобными стонами, деревянной лестнице. Быстро ставим чайник. И вот он момент, который я люблю: столбом идет пар из носика старенького белого чайника. Мы сидим на кухне и болтаем. Бабушка пьет кипяток, не дав ему даже остыть. Несколько кружек подряд. С карамелькой в прикуску. На меня ароматный горячий напиток действует волшебно: я таю. Вместе со мной тают тяжелые мысли, испаряются проблемы, несбывшиеся желания и страх перед будущим. Остается только любовь к близким мне людям: бабушке и дочке. Она пестрит и переливается волнами бисера, как полевые цветы на том летнем деревенском овраге.

Как бы мне хотелось сказать себе, той студентке из прошлого, что зима отступит: старуха ослабит хватку своих закостенелых пальцев мерзлоты. И придет весна! Она всегда приходит. И сможешь ты путешествовать по разным городам и странам, хоть в Тамбов и не попадешь, да и бог с ним. И сможешь увидеть и познать многое, разное, красивое и новое. И будешь счастлива! Обязательно.