Люди, которых нет Не существующие в мире люди покоя не дают душе моей. Их не было и никогда не будет. И нет границ числу таких нулей. И я, пожалуй, мог бы не родиться. И тоже бы в небытии витал, B неведомый, неузнанный, безлицый, не призрак даже. Просто пустота. Не-нет, не пустота. Пространство, место. И в нём бы кто-то жил взамен меня. Но день моим стал. Он означен вместо чьего-то, в мир не явленного дня. Мне повезло. Однако стыдно как-то. Чужую нишу, может, занял я? И, вроде бы, присутствуя, по факту не слишком оторвался от нуля. Не далеко ушёл, совсем не много. Считать иначе прав у сердца нет. Стоит, стоит у самого порога чужой, наверно, нерождённый свет. Несуществующие люди эти глазами Неба смотрят вниз, на нас. И мой у них, конечно, на примете и нерождённый, и рождённый час. Где-то Чувствую, утро рождается где-то, или грустит о прошедшем закат. Слышу дыхание робких сюжетов, что превратиться в поэмы хотят. Вижу, следы на туманной тропинке сходятся, чтобы друг друга согреть. И колокольчики вновь по-старинке, чувствую, копят звенящую медь. А вон за тем поворотом дороги, может быть, камень-горюн меня ждёт. Что я скажу ему, странник убогий, ежели правда таков поворот? Что я скажу затерявшимся где-то чьим-то усталым, осенним глазам? За горизонтом таятся ответы. Их ни один не откроет «сезам». Только иду всё равно по распутьям неугасимых раздумий-молитв. Тоже затерян я в поисках сути, в том, что ликует, и в том, что болит. Я затерялся светло, покаянно где-то в неведомом, дальнем краю, здесь, под рукой, где никак не достану птаху Небесную, душу свою Тайна Любовь есть тайна двух сердец и тел. И хоть ясна она до дна как будто, входить в чужое я бы не посмел и не впустил в своё ни на минуту. Поэтому молчу. На сто замков в себе неумолимо запер слово. Не вправе с тайны сбрасывать покров и пред людьми являться без покрова. Тем более публично обнажать любимую. Мне с этим не смириться. Наложена молчания печать на ласковые лунные страницы. А впрочем, не совсем так, не совсем. Любовь – конечно, тайна двух свечений, святое сокровенье двух поэм, слиянных вместе Божиим веленьем, но у меня поэмы нет второй. И, значит, не таинственны страницы. И сердце, обнажённое строкой, публичности ничуть не сторонится. Оно открыто. Тайна, заходи, прижми к моим губам твой нежный палец. Иду к тебе. Я каждый миг в пути, немолчный, неприкаянный скиталец. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
