Кому-то покажется, что эта рукопись ни о чем, но это не так.

 

Она о любви, любви, которая приходит раз и на всю жизнь, о пути, который никогда не пройти, о цели, которую никогда не удается достичь.

 

Слов в рукописи много. Они всякие: короткие и длинные, меткие и некстати, резкие и нежные, поверхностные и со смыслом. Но как их не переставляй и не заменяй на другие - главного ими все равно не высказать. Потому, что главное у меня в груди и оно бессловесное, его можно только нечаянно ощутить и обрадоваться.

 

Эта рукопись не руководство для начинающих туристов - водников. Тем более это не словарь - справочник для плото-лодочников со стажем.

 

Это и не мемуары бывалого туриста. Это не пособие для инструктора-общественника. Наконец, это и не сборник юморесок.

 

- Что же это такое? - вправе спросить читатель, недоуменно перелистывая листы непонятного сочинения.

 

- Не знаю! - не покрываясь румянцем смущения, отвечаю я.

 

В самом деле, что получится, если смешать несколько ненавязчивых советов городского жителя, любящего проводить свои очередные отпуска в тайге, сплавляясь по бурным и не очень бурным рекам с некоторой дозой юмора и философских рассуждений на сопутствующие темы?

 

Такое вызывающее поведение объясняется очень просто: моё знакомство с теорией литературы ограничивается школьным курсом, из которого я вынес твердую уверенность в том, что сонет всегда отличается от мадригала, но в чем заключается это различие - забыл. А определять жанр книг, да еще мною же написанных, меня в МВТУ имени Баумана, которое я окончил, не учили.

 

В ходе быстротекущей жизни наше внимание в основном занято так называемыми повседневными хлопотами, которым, по сути, цена грош, а занимают они нас полностью, порождая страх остаться без них.

 

Но как только мы оказываемся в положении, когда заботиться не о чем, вдруг обнаруживается, что жизнь без этих самых хлопот существует и даже очень неплохо. И посещают нас разные новые и необычные мысли. Как, например, то, что нечего было бояться оставить всю нашу привычную суету и начать жить по-другому, да так, что все вокруг преображается, начинает петь и светиться разными красками, а на душе становится радостно и хочется плакать и смеяться одновременно.

 

Если такое произошло, то считайте, вам повезло, потому что таким образом вы оказались в начале пути, пути в никуда - в странствие.

 

Калякая эти строки я тешу себя надеждой, что ничего плохого не произойдет, а жанровое определение здесь не столь уж важно. Гораздо важнее, чтобы полученную таким образом смесь различной информации можно было употреблять без вреда для психики и остального здоровья… Причем для познавательного чтения, а не для растопки печки или туристского костра.

 

Ну что же, после столь сумбурного начала я попытаюсь приступить к изложению основного содержания этой рукописи.

 

Мотайте это себе на ус; у кого нет усов - мотайте на нос, а когда вырастут усы - перемотаете.

 

Любителями водных походов, как правило, не рождаются.

 

Ими становятся по самым разным причинам: Иногда из простого любопытства, иногда из-за непреодолимой тяги к приключениям, иногда случайно, иногда путём целенаправленного внушения со стороны близких или друзей того, что лучшего занятия в этом мире всё равно не найти.

 

Например, автор попал в водную среду вынужденно. Занимаясь на протяжении нескольких студенческих лет альпинизмом, он повредил себе кисть правой руки, что не позволил уверенно чувствовать себя на скалах. А поскольку без дикой природы в отпуске он обходиться уже не мог, то взял в эту руку весло.

 

Если ваши родители сами не увлекались сплавом по рекам, то до определённого времени вы проводите свой отдых, где попало и с кем попало. Вы можете ездить на дачу, в дома отдыха, санатории, в деревню и так далее. Но одним прекрасным летом вы обнаруживаете, что очутились в полном моральном вакууме. Оказывается, что вам не с кем не то что поехать отдыхать в чудесное местечко где ни будь на Канарах, или в крайнем случае под Лазаревским, но и скоротать за кружкой пива душный летний вечер.

 

Зимой вы чувствуете себя тоже не лучше. Собравшись за праздничным столом на чьем-то дне рождения, вы с ужасом замечаете, что говорите с вашими друзьями на разных языках.

 

Вы пытаетесь вразумительно рассказать им о своей работе, о сложностях, удачах и неудачах трудовых будней, но оказывается, что их не интересуют даже шансы на повышение зарплаты в текущем квартале. Более того, они отмахиваются и от жгучей проблемы - когда снимут с должности главного тренера сборной России по футболу, и где и кого будет тренировать в предстоящем сезоне Елена Чайковская. Наконец, подумать только, они совершенно равнодушны к судьбе недавно еще столь горячо любимого ими форварда Спартака или Динамо, купленного за громадные деньги в самом Гондурасе.

 

Ваши друзья целый вечер лопочут о каких-то стрингерах, галсах, порогах, фарватерах и кильватерах.

 

Позабыв об элементарных приличиях, они сравнивают божественный сухарный торт - семейную гордость в третьем поколении! - с каким-то сомнительным варевом, сотворенным из смеси пшена, макарон и тушенки неизвестным вам Вовой на реке Виви, что впадает в какую-то Тунгуску.

 

При этом оказывается, что сравнение это оказывается вовсе не в пользу кулинарного шедевра хозяйки дома! А она, хозяйка, с интересом слушает все эти бредни и совсем не обижается на внимание к своему аппетитному творению, а это уже совершенно озадачивает и даже пугает...

 

Итак, перед вами зловеще и неотвратимо встает проблема: или вы окончательно и бесповоротно теряете своих друзей, или вступаете в пока еще загадочную и непонятную для вас секту бродяг.

 

При этом вам охотно пояснят, что писать никакого заявления о приеме в это неведомое общество не нужно. Вместо него необходимо предъявить всего лишь поведенческое свидетельство о серьезности ваших намерений.

 

Этим свидетельством, как правило, может служить подтверждение того, что у вас есть, что надеть в тайгу и на чём сплавляться по воде.

 

Обычно с одежонкой сложностей не возникает, но вот с плавсредствами всё оказывается намного сложнее и неопределённее.

 

РАЗМЫШЛЕНИЯ О ПЛАВСРЕДСТВАХ.

 

Если плавсредство на момент задания этого вопроса у вас отсутствует, то сразу возникает проблема, как стать судовладельцем.

 

В данном случае речь не идёт ни о трансатлантическом лайнере, ни о белоснежной многотонной яхте. Речь идёт о лодке, которую можно перетаскивать на своём горбу на дальние расстояния.

 

Для приобретения такого плавсредства существует несколько путей.

 

Конечно, очень приятно получить лодку в подарок. Например, ко дню рождения. Но это, во-первых, удается далеко не всем, а, во-вторых, не всякая дата годится для такого подарка.

 

Опыт поколений подсказывает: получить лодку в день своего столетия или золотой свадьбы уже несколько поздновато или, скажем так, неосмотрительно.

 

Как известно, путь в небеса у индийских йогов делится на восемь условных этапов. И самый первый из них включает в себя обет непринятия подарков.

 

Считается, что подарки делают человека зависимым, не давая возможности душе вырваться за пределы реальности.

 

Основываясь на этом, я не советую ждать милостей ни от родных, ни от знакомых, ни от судьбы.

 

Можно конечно выиграть туристское суденышко по лотерее, но тут повезёт или не повезёт. А везёт, как известно, немногим. И почему-то, как правило, именно тем, кто о таком выигрыше совсем не мечтает.

 

Весьма заманчиво получить лодку в наследство, но и это маловероятно. Ибо настоящая лодка, будь то байдарка, резиновый ЛАС или катамаран, подобна преданному коню: она редко переживает своего хозяина, и обычно кончает дни свои гораздо раньше оного. Поэтому ваши шансы стать судовладельцем по праву наследования также практически равны нулю.

 

Конечно, можно взять лодку напрокат в туристском клубе. Но ни один мало-мальски уважающий себя водоплавающий такого не сделает. Не говоря уже о сомнительных качествах и сохранности прокатных суденышек: скольких хозяев они повидали!

 

Взять хорошую лодку напрокат - почти то же, что, прошу прощения, взять напрокат друга на один сезон. Есть в этом что-то неуловимо-непозволительное для настоящего туриста.

 

Можно додуматься и до того, что вы решите построить лодку сами.

 

«Сломай дом, построй корабль»,— гласит древняя пословица.

 

Если вам в голову всё-таки придёт такая шальная мысль, то при этом сразу же выяснится, что у вас для этого нет ничего: ни знаний, ни опыта, ни чертежей, ни материалов, из которых надо сделать все необходимое, чтобы передвигаться как с помощью весел, так и под парусом.

 

Но предположим, что вы все-таки решаетесь осуществить эту безумную идею.

 

Естественно, что в этом случае вы сразу же захотите построить универсальную лодку, чтобы на ней можно было преодолевать горные пороги и ходить под парусом на тот случай, если вас занесет в морские просторы.

 

Если вы все-таки решите стать кораблестроителем надомником, то перво-наперво начнете заниматься конструированием.

 

Дело это будет продвигаться ужасно медленно, нудно и хлопотно.

 

Это будет непросто, особенно если вы не практический человек и за свою сознательную жизнь не произвели на свет никакой вещи, а всегда пользовались чужими.

 

Вы будете работать с утра до вечера, не зная покоя и забывая об отдыхе.

 

Вы отдадитесь процессу создания чудо-лодки полностью, не обращая внимания на факт общественной бесполезности затеи.

 

Работы будет невпроворот, а в процессе труда ее окажется еще больше.

 

Вы быстро убедитесь в том, что работа не волк, а произведение мощности на время.

 

Вы будете стараться не думать о всей работе целиком, чтобы не испугаться.

 

Вы будете убеждать себя, что просто необходимо зарядиться терпением и вооружиться любовью к производству, осознавая прелесть постройки плав средства собственными руками.

 

Вы будете непрерывно и безрезультатно убеждать себя в необходимости сосредоточиться на бестолковости своей жизни и доведения материализации этой безумной идеи до конца, не щадя живота своего.

 

В конце концов, преисполнившись энтузиазмом, вы начнёте пилить, точить и фрезеровать железяки с утра до вечера без перекуров и перерыва на обед.

 

Однако, уже очень скоро убедитесь, что построить вам по силам в лучшем случае только катамаран, который по своим габаритам и весу можно будет перемещать с помощью портального крана или, на худой конец, Камаза.

 

После этого вы начнёте подумывать, не заработать ли денег на покупку стандартного набора необходимых материалов и железяк, гори все синим пламенем.

 

Итак, постепенно и неуклонно вы подойдёте к единственно верному выводу: лодку следует приобрести в магазине, или добыть где ни будь по блату.

 

Последнее касается аварийно спасательных плавсредств или эксклюзивных катамаранов.

 

В своих закупочных мечтах вы неминуемо начнёте мечтать о лодке, куда загрузите свой нехитрый экспедиционный скарб, как в Ноев ковчег, и отправитесь, куда глаза глядят.

 

Как будет она выглядеть, вы пока ещё не представляете, но уже точно знаете, что для ее приобретения понадобятся деньги и немалые.

 

К моменту приобретения лодки, пролистав многочисленные брошюры, описания и каталоги, вы бываете, как правило, по горло напичканы всевозможной информацией.

 

Десятки инофирм будут предлагать вам удивительные по красоте и удобству лодки, изготовленные из резины, лавсана, пластмассы и ещё каких-то неизвестных сверхпрочных материалов.

 

Вы узнаете, что польский "Нептун" просто великолепен: бортовой поддув, парус, тележка и нежный смородиновый цвет. Что "ЭР-ЗЭТ" ещё лучше по всем показателям, не говоря об изящно отполированном деревянном остове и замысловатых спинках сидений в виде сердечек.

 

Что для сплава по порогам очень хорош пятиместный ЛАС-5, которым оснащаются дальние бомбардировщики и все пассажирские авиасуда, летающие над морями и океанами, а для совершения прыжков с водопадов просто незаменим катамаран.

 

Некоторые ваши друзья будут активно убеждать вас, что надежней всего наши родимые байды "Салют" и "Таймень". Что они, быть может, чуть широковаты в бортах, не отличаются ни изысканностью линий, ни оптимальной крейсерской скоростью, зато весьма вместительны и устойчивы: сами по себе никогда не переворачиваются! К тому же байдарки эти бывают не только двух, но и трехместные, а это весьма важное обстоятельство.

 

Кроме того, они очень прочны, так как скелеты "Салюта" и "Тайменя" не деревянные, а дюралевые.

 

Поэтому среди прочих моделей эти байдарки справедливо считаются долгожительницами: они чаще других доживают до пенсионного возраста: и своего, и хозяйского.

 

Чтобы понять всю сложность в выборе и приобретении вашего будущего собственного плавсредства я хочу поделиться впечатлениями от решения указанной проблемы одним из моих приятелей.

 

Он рассказывал: Было это довольно давно. Слегка разбогатев, я занялся поисками лодки. Столица в те времена выбором необходимых мне плавсредств не баловала. В магазинах были только байдарки, но они почему-то не внушали уверенности. Я чуть было не решился начать самостоятельно строить плавсредство, как вдруг натолкнулся в турклубе на объявление о продаже большой надувной лодки под звучным и непонятным названием "Рафт". Взяв в клубе телефон продавцов, я созвонился с ними и приехал по указанному адресу.

 

Проехав почти половину Москвы, я попал в цех по производству надувных лодок.

 

В глаза сразу же бросилось изделие четыре на два метра, с диаметром борта - пол метра, грузоподъемностью - девятьсот килограмм и водоизмещением в целых две тысячи двести литров.

 

Моя душа возликовала. Вот это да! Вот это вещь!

 

Сразу же захотелось процитировать осла из мультфильма о Винни Пухе: Это мой любимый размер!

 

Да на такой штуковине можно было и Тихий океан переплыть.

 

Кстати, Ален Бомбар пересек Атлантику на надувной лодке примерно с такими же габаритами.

 

Хозяева изделия мне тут же пояснили, что одно из преимуществ "Рафта" в том, что он исполнен из двух оболочек: наружная сделана из прочной толстой ткани с полипропиленовой пропиткой, а внутренняя - из прорезиненного капрона. Причем герметичная внутренняя оболочка по размеру несколько больше наружной и негерметичной. Поэтому при надутии наружная оболочка перенапрягается от надутия внутренней, которая чувствует себя свободно и липнет к наружной изнутри, не выпуская огромную массу воздуха.

 

По-моему, это было гениальное решение. Лодку можно было накачать до кондиции, которая непосвященного наблюдателя введет в состояние священного трепета перед чудесным изобретением. Надувная вещь становилась деревянной на ощупь и внушительной на вид.

 

Хорошо было и то, что лодка состояла из четырех независимых секций: по утверждению изготовителей утопнуть на ней даже при очень сильном желании было довольно сложно.

 

Правда, стоимость лодки по моим понятиям выражалась астрономической цифрой. Больше всего меня поразило то, что железяки, являющиеся причиндалами для гребли и парусного вооружения, стоили столько же, сколько и сама лодка.

 

Я опечалился и собрался было уже обзавестись плавсредством поменьше и подешевле. Но труженики цеха, оказались людьми душевными. Они мгновенно прониклись моей печалью и предложили по сходной цене такой же "Рафт", но бывший в употреблении.

 

Я воспрянул и попросил надуть бывшее в употреблении судно немедленно.

 

Надувание на фирме было поставлено на широкую ногу и осуществлялось с помощью пылесоса.

 

Не успел я опомниться, как взору моему предстала лодка чуть поменьше той, которую увидел только что, но тоже - ничего себе: большая и толстая.

 

- За такое чудо денег не жаль,- решил я и полез в карман за зарплатой, которую и отдал почти всю главному мужчине.

 

Из лодки выгнали воздух, не дав налюбоваться чудом вволю.

 

Опытные руки мужчин-сотрудников цеха скрутили сдувшуюся лодочку и бесцеремонно впихнули в баул, тоже бывший в употреблении.

 

Не успел я опомниться, как оказался один на один со своим счастливым приобретением за воротами предприятия на фоне неприветливого индустриального пейзажа.

 

Чудесное надувное изделие, даже находясь в мешке в свернутом состоянии, грело душу, и я двинулся в направлении дома с чувством внутреннего комфорта.

 

Если быть до конца честным, то нужно признаться, что после более тщательного взвешивания этого чуда мой друг сразу же приуныл и быстренько сбыл его какому-то другому восторженному чудику, а себе приобрёл не побывавший в употреблении, но списанный по сроку службы ЛАС-5, о чем никогда в дальнейшем не жалел.

 

Хочу сразу же уточнить, что я не настаиваю на приобретении вами именно ЛАСа. Поэтому получше взвесьте все плюсы и минусы, посоветуйтесь с опытными товарищами, женой, а за её отсутствием с ближайшей подругой, и идите в магазин. Там вы может быть, приобретёте какую ни будь понравившуюся вам плавательную посудину: резиновую лодку или байдарку. Для этого может оказаться вполне достаточно тех денег, которые в течение зимы вы откладывали на приобретение выходного костюма.

 

В этом случае уже ваша собственная байдарка с помощью друзей будет тут же привезена домой и водружена на балкон, а её "шкуру" вы заботливо поместите в кладовке, на антресолях, либо, на худой конец, в платяном шкафу, ибо по рассказам друзей она боится мороза и сырости, пыли и града, тараканов, тумана и сглаза.

 

При этом независимо от типа плавсредства покупка всегда торжественно отмечается.

 

И - о радость! - оказывается, что вы снова обрели общий язык с друзьями и даже начинаете игриво-фамильярно рассуждать о прелестях, ожидающих любого путешественника по воде.

 

Правда, вас тут же поставят на место терпеливо и снисходительно разъясняя, что плото-лодочником вы еще не стали даже в самой малой степени, так как покупка лодки - это всего-навсего покупка чего-то в мешке.

 

Лучший друг благородно предложит свою помощь, а услышав.- Я и сам с усам!- иронически вымолвит.- Флаг тебе в pуки, ветеp в спину, тpи пеpа в задницу и паpовоз навстpечу.

 

И он окажется прав, так как для того чтобы эта вещь в мешке стала вещью для вас, нужно научиться многому, и, прежде всего, необходимо овладеть тонким, почти шаманским искусством сборки.

 

В первую очередь это относится, конечно, к байдаркам.

 

То, что это совсем не просто, вы поймёте сразу же, когда, проводив друзей, откроете первую страницу солидного фолианта - инструкции по сборке.

 

Она живо напомнит вам вузовский учебник "Введение в теорию аппроксимационных векторных групп", так как всё, что в ней написано многословно, скучно и абсолютно непонятно.

 

Внимательно пролистав всю инструкцию, так ничего и не поняв, уже в ближайшее воскресное утро, едва дождавшись, когда жена отправится в кругосветку по магазинам искать "Завтрак туриста", вы втащите тюк с байдарочными деталями в комнату, развяжите его и... тут же убедитесь, что всякое решение плодит новые проблемы.

 

Даже если вы закончили с отличием МВТУ имени Баумана по специальности "Автоматика и телемеханика", или МАИ по специальности «Проектирование летательных аппаратов», в нагромождении деталей, которые даже наваленные горкой занимают всю комнату, вам не разобраться и с помощью книги "1001 полезный совет молодой хозяйке".

 

Первой фразой, которая вылетит из милых уст вашей супруги, когда она возвратится домой и увидит груду деталей, будет.- Я так и знала, что этим кончится!

 

Благословенны вы, всегда все знающие супруги! Но если бы это был конец!

 

Кое-как соединив металлические и деревянные детали вы убедитесь, что за время ваших попыток собрать байдарку количество этих деталей почему-то увеличилось по меньшей мере втрое - почкуются они, что ли?-, а корма каркаса оказалась в носу шкуры и наоборот.

 

Убедившись в полной бесплодности своих попыток самостоятельно собрать купленную вами лодку, вы по скорой телефонной помощи вызываете того самого эрудированного друга, который плавает на байде уже десяток лет и заранее предвидел вашу неудачу.

 

Он ворвется в вашу квартиру через пару часов в пальто, наброшенном на пижаму, и еще с порога начнет орать.- Что, пижон и невежда, стрингера поломал? Не хватает кильсона? Погнул руль о батарею?!

 

Услышав, что до этого еще не дошло, а также определив полную комплектность байдарки, приятель облегченно закурит и осведомится, зачем он был вызван.

 

Ваши объяснения мгновенно вызывают у него приступ сатанинского хохота.

 

- Ну что, убедился, что приобрести, а главное собрать, приличное плавсредство это тебе не шубу в трусы заправлять! Не в муку пукать! И даже не слоников из дерьма лепить! Правило существования существенности существенно, если существует существующая существенность, которая данную существенность осуществляет.

 

Придя в себя, он излагает вам первую байдарочную мудрость: собирать байдарку в комнате так же бессмысленно и неприлично, как разжигать на паркете костер. Что если перед первой сборкой байдарки шпилек явно не хватает, то после всегда остаются лишние.

 

Вам становится ясно, что с производственной практикой по сборке придется повременить до лета.

 

Но и тогда день первой сборки запомнится вам надолго: не только счастливой ломотой в спине, не только гордостью за это удивительное творение человеческих рук и разума, сколько лавиной новых и неожиданных теоретических и практических сведений, какими вас нафаршируют ваши опытные друзья.

 

Оказывается, байдарке насильно мил не будешь.

 

Ей нельзя навязывать ни своей воли, ни своего представления о технической эстетике.

 

Никакого насилия!- вот основное правило сборки байдарки.

 

При сборке приходится быть гуманистом, убеждая байдарку словом, но не железом.

 

Если выясняется, что шпангоут не становится на надлежащее ему место, не нужно увещевать его молотком, огнем и мечом. Снова разберите остов и попробуйте еще раз.

 

Не вышло? Сделайте еще одну попытку...

 

Нет, нет, только без применения силы. И сильных выражений тоже. Нежнее, еще нежнее!

 

Вот видите - получилось!

 

Помните, что деталей одного комплекта должно хватить на сборку ровно одной байдарки. Лишних деталей оставаться не должно.

 

Не утешайте себя соображением: раз эта штучка не пошла в дело, то она не нужна. В самый неподходящий момент вы убедитесь в обратном.

 

Как определить, что байдарка собрана правильно?

 

Объяснить это нельзя. Это можно только почувствовать.

 

Я лично подозреваю, что чувство правильно собранной байдарки заложено в недрах наших инстинктов самой природой.

 

Чувство собранной байдарки - первая ступень нарождающегося туристского сознания. Полностью же оно формируется в то самое мгновение, когда вы, впервые сев в ваше собственное суденышко, впервые берете в руки двухлопастное весло, впервые делаете гребок и впервые ощущаете упругое и восхитительное движение... Нет, полет!

 

Слышите, люди! Еще один байдарочник родился!

 

Счастливого тебе пути!

 

Но всегда помните, что в жизни на 100% можно положиться только на себя, да и то не всегда, и что грести не так легко, как кажется.

 

Однако научиться грести может всякий, если вертеть в руках весло достаточно долго.

 

Итак, теперь, когда вы слали обладателем желанного плавательного средства, с особенной остротой встаёт вопрос, а где же на нём плавать?

 

ВЫБОР МАРШРУТА.

 

Не решив, где любоваться красотами природы и наслаждаться процессом гребли, вы не сможете осуществить своё намерение стать водоплавающим.

 

Выбор маршрута первое необходимое и обязательное условие для решения этой задачи.

 

При его выборе вы должны учитывать следующие обстоятельства: Умеете ли вы ловить рыбу удочкой, спиннингом и руками, добывать плавающую и боровую дичь, охотиться на медведя, волка, кабана или лося, как хорошо переносите приставания комаров, гнуса и мошки,готовить щи из крапивы, щавеля или корней лопуха, варить манную, пшенную, рисовую и овсяную каши, а так же достаточно ли у вас средств для покупки билета на автобус, поезд, самолёт или вертолёт, и то, как вы переносите поездку или полёты.

 

Только с учётом всех перечисленных выше обстоятельств можно приступать к этой сложной, но увлекательной задаче.

 

Но, как бы ни был прекрасен избранный вами маршрут, он никогда не сравнится с тем, что рисовало ваше воображение.

 

Знайте, что львиную долю удовлетворения от путешествия вы получаете задолго до его начала: зимой, когда красный карандаш смело кочует по самым труднодоступным областям страны. Именно тогда в вашей голове вспыхивают ослепительные идеи, захватывающие дух картины будущих приключений...

 

Главная трудность выбора - в обилии возможностей. Подмосковье или Сибирь? Северный Урал или Карелия? А может быть, многократно воспетая Печора? Или речушка со странным названием Укусяси?

 

В пользу каждого предложения всегда найдутся убедительнейшие доводы и... совершенно убийственные контрдоводы.

 

Может быть это будет Кавказ? Буйство южной природы, стремительные реки, царицы Тамары и витязи в синтетических тигровых шкурах, глядящие своими миндалевидными глазами вслед вашей лодке, розовые вершины снежных гор на рассвете и фантастическое восточное гостеприимство. Но воображение поражает и обилие там туристов:2853 человека на один квадратный километр водной поверхности, что значительно превышает плотность населения в трущобах Чикаго, предместьях Ливерпуля и на центральном рынке Москвы.

 

А может быть Сибирь? Безлюдье таежных рек, непуганые лоси и лососи, которые удостаивают проплывающую байдарку лишь кивком царственной головы, медведь, терпеливо дожидающийся банки из-под сгущенки в кустах возле разбитого вами лагеря, и комары, заставляющие ретироваться с позором даже медведя...

 

Однако учтите, что сочувственно посмеиваться над наивным зверем и радоваться отсутствию вокруг признаков цивилизации вы будете лишь первые шесть дней. На седьмой день у любого новичка появляется неосознанное желание, приобретающее на восьмой день совершенную определенность: посетить просветительное учреждение, известное под названием "Сельпо". При этом остальные многоопытные члены экспедиции всё еще будут жить надеждами застрелить хоть какого-нибудь зверя и поймать большую рыбу под названием таймень. Хотя многоопытный плото-лодочник всегда знает, что стрелять пробуют многие, а попадают избранные, а рыбаки бывают двух типов - те, кто ловят для удовольствия и те, кому удается что-нибудь поймать, а также, что шансы выловить мифическое существо с именем таймень немногим превосходят вероятность поймать на спиннинг пачку макарон или банку колбасного фарша.

 

Остальные дни у неопытных водников проходят в мучительной борьбе между устоявшимися привычками городского человека и первозданной суровостью вынужденной таежной жизни.

 

После такого путешествия только зимой вы станете утверждать, что полностью поняли и приняли дикую прелесть быта первобытных людей. К этому времени вы уже забудете, что постоянным рефреном второй половины похода были жалобные возгласы типа "хлебца бы сейчас!" или "картошечки хочется!" и крамольные разговоры о пирожках с горохом, которые так преступно игнорировались в городе.

 

Что прошло, то будет мило, - сказал когда-то А. С. Пушкин, и любой бывалый турист подтвердит глубокую правоту великого поэта.

 

Поэтому, выбирая маршрут на следующий год, не забывайте того, что все проходит, каким бы милым вашему сердцу оно ни стало.

 

Хочется верить, что мне удалось доказать вам: Маршруты бывают идеальными только до выхода на них и через два-три месяца после их прохождения.

 

Запомните, нужно искать не реку без недостатков, такой попросту не существует, а маршрут, максимально отвечающий вашим возможностям, способностям и склонностям.

 

Учитывайте свои склонности - это первое правило выбора маршрута.

 

Спросите у себя самого.- Что ты можешь и чего же ты хочешь? Свободы от бремени цивилизации? Испытаний? Риска? Жертв? Или приятного и не слишком обременительного путешествия, почти не требующего отказа от привычного образа жизни? Кто ты: комфортофил или комфортофоб?

 

Именно ответы на эти вопросы должны определять ваш выбор. Нет ничего печальнее, чем комфортофил на порогах Кольского полуострова, и ничего тоскливее, чем комфортофоб на неторопливых, плавных реках центральной России.

 

Соизмеряйте маршрут со своими возможностями - второе правило.

 

Если ваш выбор пал на Енисей, и вы решили стартовать у его истоков, не намечайте финиш на острове Диксон. Не делайте этого, даже получив одобрение у жены и тещи.

 

Оно вам не поможет, когда до конца вашего отпуска останется три дня, а вы все еще будете вглядываться в горизонт, мучительно размышляя, куда же, черт возьми, девался город Красноярск.

 

Об этом путешествии даже зимой вы будете рассказывать с неловкостью, ибо если и запамятуете, что вашей целью был Диксон, то благословившие вас на подвиг жена и теща этого не забудут никогда.

 

Впрочем, бывают и более веселые варианты.

 

Плывя в условиях полной "ненаелёнки" по волшебной таежной речке и заметив в одно прекрасное утро, что отпуск близится к концу, а маршруту конца еще не видно, отдельные романтики-фанатики дают в родное учреждение телеграмму примерно такого содержания: Вынужден задержаться маршруте причине непроходимости тайги.

 

Обычно получив такое послание, сердобольное начальство издает сочувственный приказ о продлении отпуска несчастному. И уже потом, задним числом, задумывается и, почесывая лысину, начинает соображать, а где же в той непроходимой тайге нашелся телеграф, с которого была послана столь трогательная депеша?

 

Вряд ли принесет вам удовлетворение и маршрут, рассчитанный на пятнадцать ходовых дней из восемнадцати имеющихся в вашем распоряжении при дневной норме восемьдесят километров. Даже при полном отсутствии ЧП вам придется сократить стоянки и отменить практически все дневки, а последнюю уже просто не будет смысла назначать, потому что пять шестых личного состава (всего в поход вышло шесть человек) сойдут с дистанции задолго до ее конца. Не забывайте, что турист тоже человек, а каждый человек имеет право на отдых, а воспитанный человек, встречаясь с трудностями, всегда уступит им дорогу.

 

Третье правило выбора: Не выбирайте маршрута, пользуясь сведениями, почерпнутыми из старых или недостоверных источников.

 

Если вы решили путешествовать по Волге, то не полагайтесь целиком и полностью на записки Афанасия Никитина. Знаменитый путешественник по вполне извинительным причинам не заметил некоторых деталей маршрутного пейзажа, таких, например, как Волжская ГЭС, Волго-Донской канал и так далее.

 

Тем более не следует доверять Страбону и Геродоту. Эти древние греки - совсем плохие советчики. И беда не в том, что на берегах избранной вами реки вы не найдете собакоголовых людей, как обещал Геродот, и бронзовых птиц, что сулил Страбон. Вы можете не обнаружить и самой реки. Дело не в буйной фантазии античных старцев, просто в нашем стремительно меняющемся мире информация быстро устаревает.

 

Относитесь критически к рассказам очевидцев - гласит следующее правило.

 

Маршрут имеет свойство резко улучшаться через два-три месяца после прохождения.

 

Мы уже приводили мнение А. С. Пушкина на этот счет.

 

Прекрасным качеством туристской памяти является способность просеивать перипетии минувшего похода через такое мелкое сито, что на нем остаются лишь приятные события, а весь сор неприятностей развеивается по ветру.

 

Вот как выглядит в январе рассказ о маршруте, пройденном в июле прошлого года.

 

До известного всем Мухосранска сутки езды на поезде - и это святая правда!.

 

Станция находится в двух шагах от реки Малая Юшка - это уже "просеянные" воспоминания, так как до реки всего каких-то два километра.

 

Спускать лодки на воду очень удобно: это уже полуправда так как, чтобы добраться до удобного места, надо совершить ещё один двухкилометровый бросок, после чего пробалансировать по ветхой доске на другую сторону реки.

 

Берега реки на всем протяжении маршрута чудесные - это означает, что две трети всего маршрута вам будут встречаться только тростниково-осоковые заросли и болота.

 

Препятствий на реке никаких: почти правда, если не считать восемнадцати полностью перегораживающих реку бонов и плотин.

 

На маршруте, по меньшей мере, пять сел, в которых можно купить все, что угодно… Сел вы встретите гораздо больше, но самое близкое из них может оказаться на расстоянии восьми километров от реки, а когда вы добредёте до него, то узнаете, что магазина в нем нет, а до "всего, что угодно" нужно идти еще шесть километров...

 

Надо ли продолжать?

 

Если вы доверитесь только рассказам очевидцев, то сами сможете продолжить список поразительных расхождений суровой действительности с самыми розовыми воспоминаниями о ней.

 

Пятое правило можно сформулировать так: Сверьте идентичность понятий.

 

Смысл его состоит в том, что все члены группы должны примерно одинаково понимать, "что такое хорошо и что такое плохо".

 

Помните, что бывают случаи, когда одного ума мало, а двух - ещё меньше. Выбор маршрута именно такой случай.

 

Каким бы прекрасным ни казался вам избранный маршрут, поход будет безнадежно испорчен, если хотя бы один из ваших спутников будет считать, что маршрут плох.

 

Сверять ваши понятия в походе - поздно. Это нужно делать, выбирая реку. Тогда, как бы ни сложилось путешествие, вы найдете опору в единодушии всех участников похода.

 

Шестая заповедь - Не допускайте лотерейного метода.

 

Этот метод состоит в вытаскивании из старого берета или картонки, в которую положены бумажки с названиями рек, одной, рукой судьбы подсунутой под вашу руку.

 

Прочитав ее, вы узнаете, что вам придется плыть по Зее, Бие или Хантайке, и на этом, как вы считаете, кончаются все ваши заботы с выбором маршрута, поскольку подвергать этот выбор сомнению не приходится: Судьба! Изучать его, собирать сведения, описания и рассказы тоже вряд ли целесообразно: Против судьбы не попрешь! Вам всего лишь остается броситься на маршрут, закрыв глаза, и попытаться не открывать их до самого финиша.

 

Если это вам удастся, возможно, вы и прибудете в пункт назначения, но, как утверждает статистика, нарушение этой заповеди дает самый высокий процент "соскакивания" с маршрута, иногда при помощи спасательных команд, вертолетов и вездеходов.

 

Самое обидное, что при лотерейном способе выбора маршрута потом не на ком отвести душу: виноватых нет. Не проклинать же того несчастного, который имел неосторожность запустить руку в старую шляпу!

 

Необходимо отметить, что начиная с последних годов двадцатого столетия при выборе маршрута стало необходимым учитывать и то, что начав своё плавание в России вы можете незаметно для себя оказаться на территории незалежней Украины или суверенного Казахстана, а это уже грозит большим международным скандалом с участием МИД и других заинтересованных ведомств.

 

Ещё два необходимых, на мой взгляд, совета.

 

Первый - Маршрут тем лучше, чем меньше людей о нем знает.

 

Второй - Если кто-то из участников группы говорит, что ваш маршрут неверен, надо тут же избавиться от этого человека.

 

Вот, пожалуй, и все правила.

 

Если вы будете неукоснительно следовать им, то для удачного выбора маршрута вам останется сделать самую малость: выбрать его. А это уже совсем просто.

 

Выбрав маршрут помните, что это только первый шаг к будущим приключения.

 

В подготовке к походу нет мелочей и важно все: что? куда? как? зачем?..

 

Но важнее всего - с кем?

 

ЛИЧНЫЙ СОСТАВ ЭКСПЕДИЦИИ.

 

Ответ на этот вопрос определяет или блестящий успех, или жалкий провал путешествия. На нем основан незыблемый закон похода, установленный еще нашими далекими предками: С милым рай и в шалаше.

 

Никакие красоты ландшафта, никакая экзотика и чудеса туристской техники не исправят вашего настроения и воспоминаний о походе, если они были отравлены присутствием случайно попавшего в состав группы нудного, назойливого и ленивого человека. Соответственно никакие невзгоды и каверзы маршрута, капризы погоды и катаклизмы не способны омрачить хорошее настроение дружной команды, объединенной общностью интересов и взаимной симпатией.

 

Это азбучные истины.

 

Но сколько походов не оставило в душах участников ничего, кроме глухого раздражения! Сколько маршрутов окончилось раньше срока! Сколько блестящих замыслов осталось неосуществленными!

 

А между тем профилактика этих неприятностей очень проста: Надо только соблюдать правила подбора личного состава экспедиции.

 

Их всего шесть, и знать их обязан каждый, уважающий себя лодочник.

 

Вот они:

 

1. Состав экспедиции не должен быть чрезмерно большим.

 

Конечно, что для одного много, то другому бывает в самый раз, а третьему мало. И все же существует оптимум, превышать который опасно. Устанавливается он методом исключения: всех своих друзей, родственников и добрых знакомых вы заносите в список, а затем вычеркиваете из него не туристов, нытиков, ипохондриков, больных коклюшем и гайморитом, сопельщиков и болельщиков. После этого, как правило, остается не более шести-восьми человек. Вот это и есть оптимум.

 

Каждый человек, сверх этого, таит в себе угрозу царящему в походе принципу единоначалия.

 

Шесть человек подчиняются приказам избранного ими самими Командора беспрекословно, восемь уже выговаривают себе право обсуждать и комментировать эти приказы, десять обнаруживают опасную склонность к демократии, а пятнадцать, как правило, представляют собой буйное и неуправляемое вече, напоминающее о Господине Великом Новгороде периода его упадка.

 

При численности команды более десяти человек все вопросы обязательно "митингуются" и поэтому не решаются. Все решения критикуются и поэтому не выполняются.

 

Помните, что количество группировок со своей собственной программой и взглядами на водный туризм превышает частное от деления пятнадцати на два, ибо некоторые могут состоять в нескольких группировках одновременно, а остальные объединяют в одном лице роль лидера группы и всех ее рядовых членов.

 

Фракционная борьба в такой команде не утихает ни днем, ни ночью. Поэтому осиротевшие и беспризорные лодки спокойно уплывают вниз по течению, успев преодолеть за ночь до двадцати километров; костер не разжигается несколько дней подряд, а потом, разожженный с помощью бензина, становится виновником небольшого лесного пожара; продукты падают в воду; палатки уносит ветром и так далее.

 

Смута и хаос охватывают все сферы походной жизни. Энтропия нарастает, и хорошо, если неизбежный взрыв происходит вблизи какой-нибудь железнодорожной станции. В противном случае члены экспедиции просто разбегаются, позорно бросая лодки, весла и шанцевый инструмент и унося с собой лишь твердую уверенность в том, что они больше никогда в жизни не отправятся в такой «интересный» поход.

 

Закон перехода количества в отрицательное качество действует на всех без исключения.

 

Люди портятся прямо на глазах. Стоики становятся циниками, железные люди - нытиками, оптимисты впадают в глубокий пессимизм, а альтруисты становятся законченными эгоистами.

 

Для ликвидации последствий такого похода нужны годы, а мрачные воспоминания о нем преследуют несчастных в кошмарных сновидениях всю жизнь.

 

2. Состав экспедиции не должен быть слишком маленьким.

 

Кто делал из предыдущего правила вывод, что чем меньше состав экспедиции, тем лучше, тот безусловно ошибся. Нет ничего тоскливее, чем часы и дни, проведенные в молчании, которое прерывается лишь словами, давно вам известными, и репликами, тысячу раз слышанными.

 

Экспедиция, состоящая всего из двух членов, может быть и будет вполне успешной, но она не принесет никакой радости. Частым спутником такого микроклимата будет скука - смертельный враг туризма.

 

Однообразие губительно.

 

Уже на второй день похода вас будут раздражать единогласные решения всех вопросов; на третий день вы будете останавливаться возле каждого рыбака, чтобы хоть немного отвести душу в разговорах со свежим человеком; на пятый - зададите сами себе вопрос.- Зачем я пошел в этот дурацкий поход? А на шестой решите навсегда порвать с водяными прцедурами.

 

Минимум миниморум любого водного похода трое. Но многолетний опыт подсказывает, что участников похода должно быть не менее пяти-шести. Если их будет меньше, то вы не найдете на привале слушателя, когда вам захочется рассказать вашу любимую историю, так как всем удастся уклониться от этого под предлогом разведения костра, приготовления ужина, ремонта палатки и тому подобное. Не удастся вам и переложить выпавшую на вашу долю неприятную работу на кого-нибудь другого, потому что в микроколлективе все всегда заняты.

 

И последнее. Если в походе случайно оказывается человек, не отвечающий вашим представлениям о туристе-воднике, то положение всегда серьезно. Однако применительно к микроколлективу слово "серьезно" не передает степени развивающейся напряженности. Тут более уместно слово "смертельно".

 

3. Осторожно: женщины! Или не "шерше ля фам!"

 

Тема "Женщина в лодке", конечно, заслуживает отдельного обсуждения в рамках, если не отдельной книги, то обширной главы, ибо известны как минимум сто двадцать три проблемы, возникающие в связи с участием женщин в туристском походе.

 

Здесь, однако, я вынужден ограничиться попыткой доказать, что в каждой экспедиции количество женщин не должно превышать определенной нормы.

 

Кое-кто считает, что в поход вообще следует брать только тех женщин, которых опасно оставлять дома, так как они, воспользовавшись отсутствием мужа, дадут волю владеющей ими жажде перемен.

 

Вернувшись из похода, муж обнаруживает в квартире новые обои, но не обнаруживает старой мебели.

 

Внеся в дом свой туристский рюкзак, он тут же обнаруживает наличие новой люстры с подвесками и напрасно пытается узнать свой собственный письменный стол. И, конечно же, счастливый муж неожиданно обнаруживает новые долги. А то ещё хуже – незнакомого ему мужика в шкафу.

 

Спору нет, таких женщин опасно оставлять дома, но еще рискованнее брать их с собой в поход, ибо опасность реформ в квартире не идет ни в какое сравнение с угрозами, которые представляют реформы в вашей лодке или палатке. Первые, возможно, потрясут вас, вторые просто уничтожат.

 

Пять-шесть мужчин обычно могут нейтрализовать, хотя для этого нужно максимальное напряжение сил, влияние двух женщин, но появление третьей создает порочный, замкнутый круг: чтобы нейтрализовать влияние третьей участницы нужно дополнительно включить в состав экспедиции восемь-десять мужчин, а это, в свою очередь, приводит к роковым последствиям: смотри правило номер один.

 

Не скрою, бывает и так, что даже одна женщина способна заставить вас усомниться в разумности основных принципов туризма. Идеи, выдвигаемые ею, как правило, абсурдны и именно поэтому неопровержимы.

 

Вот образчик типовой женской логики.- По реке нужно плыть не по течению, а против, чтобы замедлить скорость движения и продлить удовольствие от красот ландшафта.

 

На естественное возражение, что гребущим против течения уже не до красот, следует монолог об эстетическом воспитании с упоминанием о застывшей музыке, то бишь архитектуре, и о японском театре "Кабуки".

 

Две женщины, если им удаётся объединиться, заставят вас курить лишь в определенное время и в специально отведенном для этого месте, а три - потребуют, чтобы вы вообще бросили курить.

 

Две женщины заставят вас мыть посуду после каждой еды, три - регулярно драить котелок до зеркального блеска, стирать носки и пользоваться носовым платком...

 

Укоризненно поджав губы, они зашьют на вашем любимом походном костюме все прорехи, которыми вы особенно гордились; затеют великую стирку, когда будет хлестать дождь, и займутся своими прическами, когда лодку будет нести на пороги; потребуют достать молока в непроходимой тайге и срочно отправить телеграмму бабушке, когда до ближайшего телеграфного аппарата будет всего-то 231 километр.

 

Никогда не забывайте, что женщина боится открыть рот только у зубного врача.

 

Поверьте мне - женщины могут... Они могут все!

 

Поэтому еще раз предупреждаю: не более определенной нормы! Да, но какова же эта норма? Треть? Половина? Не знаю. А если и знал бы, все равно бы не сказал...

 

Почему? Чтобы вы сами могли убедиться на опыте, что такое женщина в походе.

 

4. Дети...

 

Дети украшают жизнь, но не в водном походе. Ибо их любознательность умиляет, но не тогда, когда ее объектом становится ваша собственная лодка. На вопрос.- Потонет или не потонет, если проткнуть днище? - вы, как правило, начинаете почему-то интенсивно и часто нервничать.

 

Если с вами в походе ваш собственный ребенок, то вам предстоит еще одно испытание: ваши спутники легко обнаруживают дефекты в его воспитании и начинают дружно вас и его перевоспитывать.

 

Сам ребенок, закаленный семьей и детским садом, отнесется к этому с полнейшим безразличием, но всякий раз заданный ему вопрос "где тебя этому учили?" будет больно задевать вас и провоцировать на бесконечные педагогические дискуссии.

 

Постепенно все разговоры у вечернего костра сведутся к обсуждению проблемы отцов и детей.

 

Все ваши жалкие попытки спрятаться за спины Песталоцци, Ушинского и Макаренко будут разоблачены, а ваша педагогическая несостоятельность станет очевидной.

 

К примеру, вы непременно станете свидетелем и участником приблизительно такого разговора.

 

- Андрей, ты папу с мамой любишь?

 

- У каждого родителя всегда есть свои плюсы и минусы - впрочем, как и у любого другого источника питания, но честный ребёнок любит не маму с папой, а трубочки с кремом.

 

- Уймись умник,- не выдерживаете вы.- Слушай и запоминай, а хамить нечего. Прежде чем сказать глупость - хорошо обдумай её.

 

Если бы бог хотел, чтобы мы думали только головой - он бы сделал нас колобками,- снова дерзит дитя.- Когда в детстве придумываешь шалости, думая головой, получаешь по заднице. С возрастом все меняется: когда думаешь задницей, дают почему-то по голове... Хорошо, я буду молчаливой галлюцинацией... Вначале родители заставляют ребёнка ходить и говорить, а затем, когда он это освоит, всё остальное время, пока он не повзрослеет, пытаются его заставить сидеть и молчать.

После такого монолога вашего или чужого дитяти вы будете приходить в себя и осмысливать прожитые годы как минимум неделю.

 

Впрочем, известную осторожность в этом плане следует проявлять как правило к малолеткам дошкольного возраста. Дети семи-четырнадцати лет - серьезное подспорье в походе, отличная рабочая и тягловая сила. Что же касается ваших отпрысков старше четырнадцати, то не вы, а они будут решать, брать стариков в поход или оставить дома. Ничего не поделаешь - акселерация!

 

5. В составе группы не должно быть болельщиков.

 

Болельщик - лицо социально опасное.

 

Ему жизненно необходимо давать выход своим футбольным и хоккейным страстям, и, как для каждого наркомана, для него не существует разницы между днем и ночью.

 

Днем он будет обсуждать тайны жизни футбольных звезд, а по ночам - ловить на взятый с собой приёмник передачу со стадиона "Марокана" в Рио-де-Жанейро.

 

Его не смущает, что репортаж ведется на португальском языке, которого он, в отличие от результатов матча, все равно не знает; он разбудит вас среди ночи и сообщит, что тренер Фесала (или Рибейра) не выставил на игру Винсенте-Марио-да-Сильва и Фуэнтэ, а заодно расскажет вам печальную историю Гарринчи и его двенадцати детей.

 

Может быть, вам удастся похитить и утопить его транзистор, но тогда он с удвоенной энергией будет комментировать матчи восьмой финала розыгрыша Кубка СССР за 1953 год.

 

Средний турист - не болельщик в такой атмосфере теряет самообладание уже на третьем часу этих воспоминаний и легко провоцируется на разнообразные, но неизменно недозволенные действия.

 

6. В составе группы не должно быть больше одного менестреля с гитарой.

 

Это правило растолковывается просто: если вы хотите избежать кровавой междоусобицы, не допускайте соревнования двух акынов. После неизбежного творческого конфликта вы не сможете использовать гитары даже в качестве весел: от них останутся одни грифы. Да и вообще, два гитариста совершенно ни к чему, ибо и один запоет вас до смерти.

 

Сказанное не относится к игрокам на рояле, арфе и валторне, поскольку таких в любом походе никогда не будет больше одного.

 

При соблюдении этих простых правил успех вашего похода обеспечен. Но даже в коллективе, созданном по всем научным рекомендациям, на первых порах могут появиться симптомы легкой психологической несовместимости, поэтому в заключение еще три совета:

 

1. Будьте терпимы к собственным недостаткам, которые вы обнаруживаете у других.

 

2. Будьте нетерпимы к чужим недостаткам, обнаруживая их в себе.

 

3. Старайтесь сделать свою работу до того, как ее сделают другие.

 

КАРТЫ МАРШРУТА.

 

Путешествие без карты невозможно. Даже если вы едете открывать неведомые земли и необитаемые острова.

 

Это знал уже Колумб, пускаясь в таинственные просторы Атлантики. Правда, в доставшемся ему экземпляре Америка была названа Индией. Но разве дело в мелких неточностях?!

 

Поэтому не стоит тратить время на беспечных безумцев, отправляющихся в водный поход без карты. Они недостойны называться туристами.

 

Лучше поговорить о возможных видах картографического обеспечения экспедиции, распределив их в порядке, соответствующем их важности.

 

Начнем с политической карты мира.

 

Главным достоинством этой карты являются ее размеры: три на четыре метра, что позволяет изучать ее одновременно всем членам экспедиции. Для этого её можно расстелить в коридоре или на берегу и улечься на ней головами друг к другу.

 

Размеры карты позволяют использовать ее и в качестве паруса, если служившее для этой цели полотнище, оно же тент, будет забыто на стоянке или сожжено на костре за непокорность, то бишь за многократные падения в воду. Правда, чтобы превратить карту в парус, ее необходимо предварительно наклеить на брезентовую или марлевую основу.

 

Незаменим этот вид карты и для ориентировки в пространстве. Руководствуясь ею, вы никогда не станете оглашать берега жалобным криком.- Где мы?

 

Она совершенно точно укажет вам страну, в пределах которой вы находитесь.

 

При этом нельзя не отметить и некоторых сложностей, возникающих при пользовании политической картой мира. На ней легко найти Аддис-Абебу, но вы тщетно будете три часа ползать по ней на животе в поисках деревни Верхние Васильки. Вы не обнаружите ее ни в Южной Америке, ни в Северной Африке. Вы не найдете ее и в пределах той страны, где, как неоспоримо доказывает карта, вы находитесь. Увы, там нет даже речки Сыня, по которой плывут ваши лодки. И вряд ли уверенность в том, что вы не пересекли ненароком государственную границу, в достаточной степени компенсирует этот недостаток.

 

Теперь несколько слов о географическом глобусе.

 

Это наглядное пособие, весьма уместное на каравеллах, галионах и фрегатах, создает определенные трудности при пользовании им в лодочном походе, особенно если диаметр используемого вами глобуса превышает один метр. Сидеть на нем не совсем удобно, а поместить его в нос или корму байдарки или даже ЛАСа невозможно. Остается транспортировать глобус на буксире, после чего очертания материков могут стать несколько расплывчатыми, а река Рио-Гранде-Колорадо настолько приблизится к проходимому вами маршруту, что придется всерьез обсуждать возможность появления крокодилов в родимой Сыне.

 

Итак, использовать глобус в водном походе следует лишь в самом крайнем случае.

 

Более удобна для водного маршрута карта области, по которой протекает выбранная вами река. Поиски этой достаточно подробной и удобной карты следует начинать с самых неожиданных мест. Она может оказаться на стене кабинета ученого секретаря научно-исследовательского института или в приемной директора кондитерской фабрики. Но, где бы она ни находилась, ее обязательно скрывают плотные задвижные шторы и атмосфера крайней секретности.

 

Это производит должное впечатление, и вы окончательно понимаете, что отправиться в поход без этой карты совершенно невозможно.

 

На проникновение за серые шторы обычно уходит от двух до трех месяцев. Это следует учесть и начать поиски нужного места заблаговременно.

 

Главное средство для добычи такой карты - личное обаяние. Если местом, где висит такая карта, является кабинет ученого секретаря, то лучше всего свои ослепительные улыбки подкрепить досрочной сдачей отчета о научной работе и внеплановыми выступлениями на теоретической конференции.

 

Один мой приятель попробовал улыбку заменить единоличным передвиганием несгораемого сейфа, но желаемого результата не добился, хотя и прилично потянул спину.

 

В приемной директора лучше всего воздействовать на секретаршу. Издержки такого наступления и боевые потери при этом бывают весьма значительными.

 

Мне известен случай, когда за право заглянуть за таинственные шторы было заплачено ценой свободы - холостяцкой.

 

Получив доступ к вожделенной карте, не умыкайте ее: через три года ее пропажа все равно обнаружится, и вызванные этим неприятности испортят вам воспоминания об удачном походе.

 

Но не полагайтесь и на свою память, пытаясь унести изображение карты в голове. Это удается только героям детективных романов. Вы перепутаете все географические детали раньше, чем за вами захлопнется дверь кабинета.

 

Лучше возьмите кальку и перенесите на нее интересующую вас реку со всеми близлежащими селениями. Она станет вашей путеводной нитью.

 

Наклейте кальку на плотную бумагу, разрежьте на равные части и сброшюруйте их. В ваших руках окажется книжечка, на каждой странице которой будет отрезок маршрута, равный, скажем, двухдневному переходу. Теперь схема вашего похода совершенно ясна и выражается краткой формулой: Одна страница - за два дня.

 

После приобретения заветной "кальки", подсчитав свои достижения, сюда безусловно можно отнести сданный раньше срока отчет, и потери - сюда входит потеря той самой холостяцкой свободы, вам будет, безусловно, приятно узнать, что карты интересующей вас области продаются во всех магазинах культтоваров города.

 

Конечно настоящий путешественник-странник, отвергнет ширпотребовский оригинал и будет гордо пользоваться добытой с боями его копией.

 

Отказаться от такой карты вас не заставят даже опровергнутые законы арифметики, согласно которым при делении на два получаются не две половины, а одна пятая и четыре пятых.

 

Всегда помните, что самая важная деталь на любой карте или схеме имеет наибольший шанс быть пропущенной, что даже совершенно одинаковые компасы, проверенные одинаковым способом, будут в походе показывать в разные стороны, что затертый или порванный участок карты описывает именно тот район, куда по плану должна двигаться группа, более того, никто из участников группы не помнит, что было на этом участке карты.

 

Если Вам непонятен какой-то значок на карте, просто не обращайте на него внимания: карта полностью сохраняет смысл и без него.

 

Самая важная деталь на любой карте или схеме имеет наибольший шанс быть пропущенной.

 

Помните, что при планировании движения признанные ориентиры, особенно те, которые отмечены на карте, должны рассматриваться как предполагаемые, затертый или порванный участок карты описывает именно тот район, куда по плану должна двигаться группа.

 

Итак, наметив на "кальке" пределы дневного перехода и точно установив, что половина этого отрезка приходится как раз на деревню Мотыльки, а окончание - на село Жучки, вы спокойно отправляетесь в путь и, дойдя до поименованных Мотыльков за час с небольшим, делаете долгий веселый привал, теша себя приятной мыслью, что коль скоро пятнадцать километров, как следует из карты, до Мотыльков вы проделали за час, то на оставшийся путь до Жучков сорока пяти минут с лихвой хватит.

 

Увы, эти арифметические пропорции, к которым вы прониклись благодарным доверием еще в пятом классе, в водном походе теряют свою достоверность.

 

На одном из многочисленных изгибов, за которым вас должны были с нетерпением ожидать Жучки, вы узнаете от случайного рыбака, что до них еще тридцать километров. И это если плыть по реке. Если же идти пешком, неся на себе лодку и весь скарб, то село сразу приблизится на целых два километра. Но разве настоящий водник позволит себе избрать такой легкий путь?!

 

Сначала вы негодуете и предполагаете, что это козни и умышленное сокрытие истины.

 

Потом находится один рыбак, который признается, что не только знает искомые Жучки, но и живет в них. Правда, они расположены не совсем на берегу, а всего в полутора часах езды на мотоцикле.

 

Зато "калька" честно предупредит вас о мосте, пересекающем реку выше Мотыльков. Растроганные до глубины души такой точностью, вы легко простите "кальке" умолчание о пяти плотинах, обносы которых по восемьсот метров, трех участках непроходимых порогов и восьми зыбучих болотах.

 

Кстати, с Жучками и Мотыльками при всем при том вам, безусловно, повезло: они все-таки оказываются расположенными на берегу, как и утверждала "калька"!

 

Вообще же добрая половина прибрежных поселков начинает стремительно разбегаться в глубину берега при вашем приближении. Некоторые успевают забежать так далеко, что меланхолические рыбаки, сидящие вдоль берегов, даже не слышали о них.

 

Именно так подтверждается один из законов Мерфи, гласящий, что независимо от названий на карте местное население использует свои собственные названия, незнакомые туристам.

 

Любой абориген знает, что найти себя всегда легче, когда знаешь приметы.

 

Ваша "калька" доставит вам последнюю радость уже после похода, когда, хранимая вместе с фотографиями и другими документами, она послужит основой для создания туристской схемы с описанием маршрута, которую вы вручите знакомым, решившим пойти по вашим стопам.

 

Наконец нужно сказать, что в природе существует ещё так называемая туристская схема.

 

Это наиболее распространённое среди туристов пособие имеет единственный недостаток: оно лишает вас чувства первопроходца и первооткрывателя, предполагая отсутствие мест, где еще не ступала нога туриста. Зато достоинств этой схемы не счесть.

 

Туристская схема не дает точных сведений вообще: село Залипиха, перекат, стоянка... Она заботливо ставит у названия села словечко "мак.", что вполне естественно означает – там покупали макароны, а обозначение загогулины у переката - лучший вариант его преодоления.

 

До сих пор не удается удовлетворительно объяснить, как, имея такое руководство в руках, некоторые туристы умудряются ночевать на коровьих бродах, скальных осыпях и болотных кочках. Очевидно, туристская схема несколько злоупотребляет подробностями, используя в качестве ориентиров такие приметы, как сломанная ветка, коряга у берега, следы или экскрименты медведя на песке...

 

Но, во-первых, это дает пищу для размышлений об относительности всяких знаний, а во-вторых, - материал для дискуссий с авторами схемы по возвращении из похода. Незабываемых по своей прелести и ожесточенности дискуссий, позволяющих вам скоротать бесконечную предпоходную зиму.

 

СНАРЯЖЕНИЕ.

 

Снаряжение является одной из основных составляющих, определяющих успех вашей затеи пройти выбранный маршрут без опасных последствий для здоровья и психики.

 

Всё снаряжение туриста водника делится на две категории: личное и общественное.

 

Начинающий турист водник, составляя список снаряжения, допускает, как правило, очень распространенную ошибку: Вооружившись бумагой и фломастером и, призвав на помощь воображение, которое в этих случаях всегда бывает незаурядным, он начинает творить список нужных вещей.

 

Список еще не доведен и до середины, а вы с удивлением обнаруживаете, что в только что купленном фломастере уже кончились чернила.

 

С удивлением посмотрев на лежащий перед вами лист, вы обнаруживаете, что последняя фраза в нём гласит - Номер четыреста четырнадцать - Таз эмалированный белый.

 

Тогда автор походной спецификации должен трижды перекреститься и и обратиться к всевышнему.- Господи, дай мне силы, справиться с тем, что я могу сделать. Дай мне мужество, чтобы смириться с тем, чего я не могу сделать, и дай мне мудрость, чтобы отличить одно от другого.

 

После этого ещё раз просмотрев список с самого начала, вы отчетливо осознаете, что общий вес перечисленных там предметов составляет не менее полутоны.

 

Поэтому всегда нужно помнить, что в походе шерпов у вас не будет.

 

Впрочем, совсем без списка вам также не обойтись.

 

Принципы, которые кладутся в основу составления перечня вещей, могут быть разными.

 

Например, по алфавиту: Аптечка. Виноградный сок. Лодка. Трусы семейные - три пары...

 

Или по степени важности: Водка. Сигареты. Опять водка. Карты игральные. Тушенка. Жена... Палатка... Лодка.

 

Первоначально составленный список должен быть переписан не менее четырех раз, причем обязательным условием переписывания является сокращение каждого последующего варианта по сравнению с предыдущим ровно вдвое.

 

Очень полезно заранее отметить в списке вещь, которую вы обязательно забудете. Это, так сказать, жертва на алтарь бога забывчивости. Иначе вы действительно забудете что-либо важное.

 

Впрочем, скорее всего, так оно и будет, ибо прелесть водного похода состоит также и в изобретательных попытках использовать захваченные с собою ненужные вещи вместо оставленных нужных.

 

Поскольку вам рано или поздно придется прибегнуть к варианту переноски, связанному с затратой мышечных усилий, оптимальным является такое количество снаряжения, при котором на каждого участника похода приходится два рюкзака и две свободные руки для транспортировки лодки.

 

Согласно приобретенному автором опыту, доказано - все, что не вмещалось в рюкзаки и временно упаковывалось в сумки, авоськи и пакеты - рано или поздно забывалось или терялось, вызывая запоздалые и напрасные сожаления.

 

Объем снаряжения, равный двум рюкзакам, - величайшее достижение эволюции водного туризма.

 

Начинающему воднику, прошу не путать с водочником, не следует повторять этот извилистый и нелегкий путь, пройденный аксакалами!

 

Отсюда возникает первый и единственный закон выбора снаряжения: бери не то, что нужно, а то, без чего невозможно обойтись!

 

Сразу же скажу, что в поход не рекомендуется брать мягкую мебель из-за трудности её размещении в лодках и палатках, а так же концертного рояля, валторны и фамильного бабушкиного сундука. Рояль в кустах хорош только в дачных условиях ближнего пристоличья.

 

Неплохо захватить с собой такой пустячок, как спутниковый телефон, который с лёгкостью необыкновенной позволит вам в любой момент связаться с МЧС и воспользоваться его услугами, а так же портативный компьютер типа ноутбук, просто незаменимый в дождливую погоду в период вашего лежания в палатке. Только он даст вам возможность насладиться всей прелестью электронных игр и неограниченными возможностями всемирной паутины.

 

Вы никогда не пожалеете, даже при отсутствии в команде женщин, если включите в список особенно необходимых предметов бюстгалтер. Это отличная мерка для круп при приготовлении пищи и отличный, экологически чистый фильтр для очистки воды, набираемой из луж и болот. Кроме того, бюстгальтер, как впрочем и женские трусики, послужит вам отличной мишенью для призовой стрельбы во время очередного бенефиса и сабантуя.

 

Кстати, рекомендую задуматься на досуге над вопросом, почему бывают семейные трусы, но не бывает семейных бюстгальтеров?

 

Вашими ответами прошу поделиться с автором этого вопроса.

 

В заключение хочу сказать, что как бы кропотливо вы ни подбирали снаряжение, кто-нибудь из группы обязательно скажет, что вы напрасно взяли то или другое.

 

Вот несколько советов относительно личных вещей, сознавая при этом, что вопрос личного снаряжения - глубоко интимный.

 

Первым принципом отбора этих вещей должен быть - долой ложную стыдливость!

 

Одежда водного странника должна быть: удобной, не маркой, не рвущейся, не мнущейся и не горючей. А самое главное - она должна быть такой, чтобы ее не жаль было оставить на последней стоянке, предварительно закопав в землю.

 

Для жаркого солнечного дня хорош старый тренировочный костюм с искусно разбросанными по его поверхности прорехами различного калибра, функциональное назначение которых - вентиляция. Для наиболее солнцеупорных водников нет ничего лучше старых шорт и линялой ковбойки с длинными рукавами. При этом наличие хотя бы одной пуговицы на рубашке обязательно: даже в тайге нельзя выглядеть неряшливым.

 

В сырой, ветреный и дождливый день ничто не заменит вам штормовки. Отдельный совет - избегайте при этом модерновых замков на любой одежде: в суровых походных условиях эти молнии беспрестанно будут вызывать гром вашего негодования. Запомните: в тайге нет ничего лучше пуговиц и завязочек!

 

В качестве вечернего туалета рекомендую брезентовые "джинсы" пожарника из толстой и огнеупорной ткани. В таких "джинсах" хорошо сидеть как на острой, с рваными краями консервной банке так и на отскочивших от костра угольках. Венцом вашего личного снаряжения должны быть толстый и теплый свитер и капор, связанные заботливыми руками любимой женщины.

 

Наденьте все это в произвольном сочетании, пройдитесь, повернитесь... Очень хорошо... Складки живописны, кое-где морщит, но нигде не тянет, ничто не стесняет движений и не сковывает инициативы.

 

Особенно мил в путешествовании по диким порожистым рекам кокетливый головной убор - черная велюровая шляпа или старый берет цвета, не укладывающегося в интервал волн видимой части спектра. Берет надёжно защитит днём вашу голову от солнца, а вечером вашу же задницу от росы. Кроме того, он же оберегает ваши руки от жара металлической кружки с кипятком, а ноги - от крапивы. А еще, скажу по секрету: лучшего приспособления для отдраивания закопченного котелка с остатками пригоревшей манной каши не придумать!

 

Хочу обратить особое внимание на то, что особенную радость доставит вам в походе рубашка ни разу не надёванная. Обычно это дорогая хлопчатобумажная белая сорочка, предназначаемая для выходов в местный свет, а так же незаменимая для вытирания рук в случаях сушки грибов, вяленья и копчения рыбы. В этой рубашке вы всегда будете чувствовать себя очень комфортно и выглядеть элегантно и профессионально.

 

Никогда не экономьте на количестве носок, которые вы берёте с собой.

 

Помните, что когда поход кончается, старые носки по традиции выбрасывают или сжигают на костре. Поэтому когда вы это с удовольствием сделаете, может оказаться, что это были ваши последние носки.

 

Обувь. Конечно, вам будет очень жаль расставаться на целых три недели с новыми, недавно купленными модными туфлями. Но вы их все же отставьте в сторону. Обувь будет носиться значительно дольше, если не покупать новую...

 

Что же надеть на любимые ноги?

 

Вот эти кеды?

 

Да, да, эти самые!

 

Говорите, на кедах прорехи: из одной любознательно выглядывает большой палец, а из второй почти целиком торчит пятка? Это именно то, что нужно. Настолько "то", что если бы этих прорех в кедах не было, их следовало бы сделать. Именно в таких кедах хорошо ступать по каменистому дну, а также вытаскивать лодку на кряжистый берег: вода из этих естественных отверстий будет выливаться без малейшей задержки.

 

Можете спрятать в рюкзак и вторую пару обуви, поновее. Хотя шансов на то, что вам придется к ней прибегнуть, немного, но на случай ненастной погоды ноги все же лучше держать в тепле и сухости.

 

Хороши в походе короткие резиновые сапоги с вырванной из них байковой подкладкой. Без неё они быстрее высыхают.

 

Женщинам не рекомендую брать с собой в поход трюмо, вечерние платья и туфли на шпильках.

 

В отношении обуви в туризме чётко соблюдаются законы Паддера: Если вы начали маршрут в сухой обуви, при переправе через реку вы всегда промочите ноги. Если вы вышли в сырой обуви, то обязательно свалитесь в реку.

 

Вообще желательно иметь с собой два комплекта носильных вещей: во-первых, в чем-то надо все же возвращаться из похода; во-вторых, внезапный ливень промочит не только ваши кеды, но и скудное одеяние. Лезть же в спальник в мокром тренировочном костюме не стоит - вы будете и так достаточно времени проводить в интимной близости с водой.

 

Спальные принадлежности.

 

Точки зрения на сон у различных индивидуумов колеблются в двух основных пределах: если уж в походе не выспаться, то тогда где?

 

И сон – это явление вынужденное, вызванное недоработкой в вопросе ночного освещения рек и место ночевок.

 

Итак, независимо от вашей точки зрения, спать вам все же придется. Поэтому берите с собой спальные мешки из расчета один мешок на одного человека. Если в спальном мешке будет еще и вкладыш, то вам гарантирована высшая степень комфорта, граничащая с мелкобуржуазным перерожденчеством.

 

Чтобы не находиться в унизительной зависимости от наличия либо отсутствия в прибрежной полосе стогов сена или елового лапника, рекомендуется захватить с собою надувные матрацы. Они, кстати, относятся к наиболее универсальным предметам туристского снаряжения. На матрацах спят, на них загорают - на берегу и на плаву; наконец, они замечательно помогают вам скоротать время на ненастных дневках: одно удовольствие поставить латку на прохудившийся матрац. Хотя это дело, требующее крепкой руки, точного глазомера, терпения и, главное, большого количества свободного времени.

 

Имеющиеся в продаже поролоновые коврики хотя и легки и удобны при транспортировке, но ни в коей мере не могут сравниться с удобствами, доставляемыми в походе резиновыми матрацами.

 

Наверняка пригодится вам в походе фонарик, особенно если он оснащён не разряженной батарейкой типа Дюрасел.

 

Если вы не имеете возможность прихватить с собой современную магнитолу и сиди-плеер, то совсем не лишним окажется и старенький транзистор. Наиболее ответственные жизненные центры транзистора рекомендуется еще дома залить парафином - это позволит ему продержаться в рабочем состоянии до первого купания.

 

Деньги и паспорта: без первых ехать, безусловно, не стоит, так как документы в походе иметь тоже не лишнее дело,- всегда храните в наглухо заваренной пластиковой обертке. Условие это обязательное. В противном случае в конце похода вы обнаружите, что заветные рубли, отложенные на обратную дорогу, превратились в слипшийся комок, а с размокшей странички паспорта на вас смотрит абсолютно незнакомая и очень противная расплывшаяся рожа.

 

В довершение всего хочу отметить, что как бы кропотливо вы ни подбирали снаряжение, кто-нибудь из вашей команды обязательно скажет, что вы напрасно взяли то или другое.

 

РЕМНАБОРЫ И РЕМСОВЕТЫ

 

Любая лодка образуется в результате причудливого сочетания трех субстанций, физические, химические и моральные свойства коих до конца не познаны.

 

Они лишь приблизительно могут быть обозначены по аналогии со встречающимися за пределами лодочных субстанций не меньше, чем тех, из которых состоит человек.

 

Подробности можно выяснить, ознакомившись с трудами Аристотеля, Гомера и Гераклита. Поэтому, как и у человека, у лодок бывает и насморк, и радикулит, и даже переломы, а так же разного рода бытовые травмы. Вот почему, отправляясь в поход, следует подумать и об аптечке для неё, называемой в простонародье ремонтным набором.

 

В ремонтном наборе должно быть все, чтобы поддерживать перечисленные выше субстанции в первоначальном виде, либо по возможности возвращать их в оный.

 

Прежде всего, следует подумать о прорезиненной или пластмассовой оболочке вашего судна, о "шкуре", как ее именуют в просторечье. Это предмет, достойный и заботы, и нежности, и внимания! Потому что "шкура" - наиболее ранимая часть лодки, ибо отделяет сидящего в ней от окружающей, нередко враждебной среды, а так же самоотверженно принимает на себя практически все виды ударов ветреной туристской судьбы.

 

При этом настоящий водник всегда помнит, что если с любого человека, даже с Командора, можно снять семь шкур, то у лодки "шкура" всего одна. Вот почему уже где-то с середины похода вы начинаете ощущать лодочную "шкуру", как свою собственную. Поэтому если вечером ваш приятель, глядя на мигающие угольки костра, озабоченно сообщит, что у него что-то сегодня в левом боку закололо, - не торопитесь начинать осмотр его бока, а ступайте вместе осматривать соответствующее место его "занемогшего" судна.

 

Как правило, "шкура" чаще всего повреждается по швам или там, где она прилегает к выступающим твердым местам шмоток. Поэтому рекомендую перед началом похода проклеить "шкуру" вдоль указанных мест резиновыми полосами. Можно добавить, что во время похода следует ежевечерне ревизовать состояние лодочного днища и надувных бортов, а во время дневок не жалеть времени на профилактический ремонт.

 

При легких, не проникающих ранениях "шкуры" достаточно наложить заплату на место повреждения, соблюдая при этом простые, но жесткие требования резино-клеительной науки.

 

При сквозных проколах "шкуры" следует ставить двойные заплаты, а там где это возможно и с обеих её сторон.

 

Отличный результат даёт накладка на место разрыва перед проклеиванием простачиваемых швов.

 

Таким образом следует вывод - Перед тем как стать проклеенной, любая лодка становится дырявой, а если четыре дырки в её шкуре заранее устранены, то всегда найдется пятая.

 

Любая система, на клею ненадежна. Число дыр, которые нельзя обнаружить, бесконечно, в противовес числу дыр, которые можно обнаружить - оно конечно по определению.

 

Помните, что говорится в девизе Джоунза: Друзья приходят и уходят, а дыры в вашей лодке только накапливаются.

 

Интересно также и наблюдение относительно клея, сделанное Иссави: В каждой команде существует собственный способ расходования безбрежного количества клея: в одной жирно мажут и много проливают; в другой экономно намазывают, но клеят очень часто.

 

Все сказанное обусловливает первые обязательные ингредиенты ремнабора:

 

- резина для заплат;

 

- резиновый клей;

 

- наждачная бумага для зачистки операционного поля;

 

- бензин для его стерилизации;

 

- игла с названием неизвестной этимологии - "цыганская";

 

- наперсток;

 

- ножницы.

 

Вряд ли стоит напоминать, что наличие каждого из предметов этого перечня в ремнаборе строго обязательно.

 

Отсутствие ниток заставит вас распустить на них свитер лучшего друга, или в худшем случае свой собственный, а отсутствие ножниц принудит вас вырезать заплаты антикварной бритвой "Золлинген", выпрошенной у Командора ценой унижений и лести.

 

Металлические части лодок, прежде всего байдарок, изнашиваются меньше, чем ее оболочка. Тем не менее, известны факты, когда целеустремленный байдарочник, безошибочно выбирая единственно непригодное место на широком фарватере, превращал металлические конструкции байдарки в нечто, для описания чего выражение "свернуть в бараний рог" следует употреблять лишь с обязательным добавлением "мягко говоря".

 

Ремонт металлических частей байдарки особых сложностей не представляет.

 

Поломанные шпангоуты заменяются новыми, сделанными из подходящих заготовок на трубогибочном станке. Утерянные замки стрингеров проще всего выточить заново на токарном станке, а остальные детали вы быстро изготовите на фрезерном.

 

Конечно, если указанные выше станки были предусмотрительно включены в состав общественного снаряжения.

 

При отсутствии оных, их могут вполне заменить следующие инструменты: топор, острый складной нож с шилом, отверткой и штопором, небольшой молоток, напильник, ножовочное полотно, пассатижи, пинцет, несколько кусков толстой алюминиевой проволоки для заклепок, несколько винтов с гайками МЗ и М4, клей БФ-2, ПВА или "Суперцемент", разумное количество гвоздей разнообразного диаметра и длины, начиная от сапожных и кончая такими, из которых при желании можно сотворить крючок на акулу и всё остальное не вошедшее в этот перечень.

 

Ну и, конечно, нельзя забывать о концах, то бишь веревках различного сорта, диаметра и длины.

 

Я полагаю, что Осип из гоголевского "Ревизора", воскликнувший.- И веревочка в дороге пригодится! - несомненно принадлежал к когорте туристов водников первой половины девятнадцатого века. Потому что только водник знает истинную цену настоящему концу.

 

Ими скрепляют металлический каркасы катамаранов и байдарок, когда все остальные средства для их скрепления поломались или потерялись. Концом привязывают лодку на "пережоре" к первому попавшемуся кусту Концом же скрепляют в одно целое снаряжение и лодку. И именно веревкой завязывает Завхоз свое родимое детище - продуктовый мешок.

 

Нужно всегда помнить, что в любом наборе, самая надежная веревка, по вашему мнению, не требующая никакой проверки, является гнилой. Кроме того, всякая веревка, нарезанная на куски, окажется, как правило, слишком короткой.

 

И, наконец, ремонт деревянных частей вашего плавсредства, конечно если таковые имеют место быть, проводится с применением сучьев и стволов дикорастущих деревьев и кустарников, а так же досок которые случайно могут попадаться вам по пути.

 

Это наиболее простая составляющая ремонта. Так опыт показывает, что для ремонта кильсона "Салюта" квалификация краснодеревщика пятого разряда оказывается вполне достаточной.

 

Именно ремонт байдарки стремительно возносит на Эльбрусскую высоту экспедиционного умельца по ремонту плавсредств. В случае необходимости любого ремонта прозябающий до этого на третьих ролях он уже не путается, как раньше, под ногами экспедиционного начальства - Командора, завхоза и врача, - а мгновенно становится фигурой центральной и, следовательно, несколько таинственной.

 

По его отрывистым и суровым командам все члены экспедиции готовят операционный стол - чистую, сухую и ровную поляну, застилают ее вымытым полиэтиленом, водружают на нее байдарку, а затем, отосланные велением руки умельца на возможно более далекое расстояние, робко высовывают головы из-за кустов, следя за Процессом.

 

Весь ушедший в созерцание "больной" байдарки мастер, описывает вокруг нее круги, бормоча под нос специфические термины, вроде - Нельзя ничего сказать о надежности байдарки, пока её не утопишь.

 

При этом он по-шамански размахивает руками и приплясывает. Эти пассы повергают созерцателей в подавленно-благоговейное состояние. Ужас от сознания неисправимости происшедшего постепенно охватывает всех, и даже грозный Командор срывающимся голосом вопрошает.- Хоть что-нибудь сделать можно?

 

- Что-нибудь всегда сделать можно, но сложно,- загадочно ответствует мастер, продолжая выписывать круги вокруг лодки.

 

После принятия единственно верного, с его точки зрения, решения он с задумчивость философа древности осматривает мнущихся в отдалении членов группы и затем милостиво позволяет одному из них приблизиться к себе.

 

- Будешь на подхвате,- важно говорит он "счастливцу".

 

И уже через пару минут тот суетливо бегает вокруг операционного ложа под истерические вопли умельца.- Молоток! Напильник! Гвоздь! Что ты мне тащишь? Ты бы еще шпагу приволок! Увеличение количества ремонтирующих только замедляет процесс. Клей быстро! Как забрал Доктор? Что? Царапины замазывать? Пусть замазывает слюной... Да не своей, а то отравит!

 

Доктор из-за кустов пытается гальванизировать свой быстро падающий авторитет, давая советы.- Не клей грязными руками - держаться не будет! Йодом оботри!

 

Но вот ремонт закончен.

 

Для проверки байдарку ставят на воду и затем осторожно и постепенно загружают багажом, внимательно следя, не появятся ли на дне роковые струйки воды. Когда же, в конце концов, в байдарку втискивают Завхоза с продуктовым мешком, и дно байдарки остается сухим, как песок Каракумов, Механик снова отходит на второй план, с тем чтобы затаенно ждать своего следующего звёздного часа.

 

После всего рассказанного вы должны окончательно убедиться в правильности принципа Шоу: Создайте лодку, которая не тонет и только дурак захочет ею пользоваться.

 

О ПРОВИАНТЕ И ЗАВХОЗАХ.

 

Именно здесь - в правильной и четкой организации закупок продуктов - лежит львиная доля успеха любого водного похода.

 

Честно говоря, когда я обдумывал, что написать в этом разделе, то абсолютно не представлял себе, какая там именно доля положена льву. Да и после написания не собираюсь об этом узнавать, поскольку убежден, что успех целиком и полностью зависит от наличия продуктов, а все остальное - попросту ерунда.

 

Вся многообразная и предельно хлопотливая деятельность по закупке продуктов возглавляется Завхозом.

 

Несмотря на столь прозаическое наименование, в табели о рангах Завхоз стоит лишь чуть-чуть ниже Командора.

 

Я думаю, что уже в первые дни похода вы увидите, как Командор суетливо выполняет краткие и властные распоряжения Завхоза, а на его льстивое канюченье по поводу выдачи на ужин внеплановой банки тушонки, Главный Хранитель Продовольствия и ухом не ведет.

 

И правильно делает, ибо твердость характера - главнейшее из качеств, какие должны быть присущи Завхозу.

 

Главнейшее, но не единственное, потому что Завхоз должен еще обладать наблюдательностью и памятью профессионального разведчика. Попробуйте запомнить, в какой лодке, в чьем рюкзаке и в каком количестве хранятся продукты пятисот четырех наименований, а так-же заметить, как кто-то из команды украдкой запихивает себе в кружку внеплановый кусок сахара.

 

И еще: Завхоз должен считать, как компьютер, и в сотнях ячеек своей памяти держать данные о количестве каждого из продуктов и по каждому из них учитывать расход и приход при попутных закупках.

 

Кроме того, настоящий Завхоз профессионал должен обладать неисчерпаемыми запасами обаяния (шарма), красноречия и оптимизма.

 

Первые два качества необходимы для того, чтобы уговорить продавщицу сельпо, разбуженную в половине двенадцатого ночи, продать хлеб и два килограмма макаронных ушек.

 

Оптимизм же Завхозу необходим для того, чтобы окончательно не потерять веру в человечество, потому что легко, очень легко решить, что homo sapiens если чем и отличается от остальных приматов, то лишь во много раз более неуемным аппетитом.

 

Увы, подобных гибридов-завхозов не бывает. Более того, природа, столь богатая на выдумку в проявлении человеческих характеров, здесь стала непонятно скупой и сотворила лишь два полярно различающихся типа Завхоза.

 

Первый тип - рубаха-парень, балагур и весельчак.

 

Первые шесть дней похода вы от него без ума. Дежурный кулинар смотрит на балагура влюбленными глазами, ибо столь широких и безотказных возможностей для проявления своего незаурядного мастерства у него еще никогда не было. И прочие участники похода дарят Завхоза бурной любовью, потому что кормят их так, как не смогла бы этого сделать и теща, к которой вы впервые приехали погостить с молодой супругой.

 

К исходу первой недели выясняется, что до конца похода остается всего девятнадцать дней, два килограмма ржаных сухарей и три пучка сухой петрушки. А до села Падь, в котором, может быть, есть ларек, а скорее всего его нет, надо плыть еще девяносто километров.

 

Второй тип Завхоза эмоционально, да и интеллектуально, тоже несложен. Это сквалыга.

 

Перед началом похода, когда на берегу реки вовсю кипит работа по сборке катамаранов и накачке лодок, Завхоз-сквалыга вынимает заранее припасенный мешок и складывает в него все продукты: жестяные банки внизу, стеклянные - повыше, еще выше - мешочки с крупой и, наконец, на самом верху - лавровый лист.

 

Отныне вся деятельность и все помыслы, как тайные, так и абсолютно явные Завхоза-сквалыги поглощены лишь одной страстью: довезти мешок до конца похода в полной неприкосновенности. Надо ли говорить, что, пока Завхоза поглощает эта страсть, участники похода не поглощают практически ничего.

 

Однако сохранить мешок в абсолютной неприкосновенности Завхозу не удается. Время от времени мешок приходится развязывать. При этом на физиономии Завхоза отражаются такие нечеловеческие муки, что у сентиментальной части экипажа на глазах выступают слезы. В результате таких операций соль и сахар, которые хранятся в отдельных пакетах у разных людей, в конце концов, будут смешаны в одном пакете.

 

Тем не менее чувствительность не мешает туристам гневно вопрошать за трапезой.

 

- Почему эта хорошо прокипяченная и, кажется, даже дистиллированная вода, в которой по недоразумению плавает одна макаронина, называется макаронами по-флотски? Почему только у тебя всякий батон колбасы, нарезанный на куски, оказывается слишком маленьким, чтобы хватило на всех?

 

Продолжать далее Завхоз обычно не дает.

 

Перебив вопрошающего, он начинает нудным голосом читать на память, а память, как мы знаем, у него отменная, наиболее жуткие страницы из книги профессора Покровского "Ожирение".

 

Если профессор Покровский не помогает, то Завхоз отставляет миску с аскетическим блюдом в сторону и с интонациями, которым позавидовал бы великий трагик Томазо Сальвини, начинает обличать весь экипаж от Командора до малолетки юнги в тунеядстве, обжорстве, патологической жадности и во многих других пороках, которые здесь даже не хочется вспоминать.

 

Тем не менее, если вам придется выбирать между этими двумя типами завхозов, то решительно останавливайтесь на втором.

 

Только в этом случае вы вернётесь из похода умеренно похудевшим и окрепшим, а не тенью-дистрофиком, качающемся от слабого утреннего ветерка. Тем более что у вас в запасе имеется один блестящий рецепт, который позволяет если не полностью обуздать плюшкинские наклонности Завхоза, то, по крайней мере, ввести их в разумные рамки. Для этого надо объединить в одном лице Завхоза и Кока.

 

Это будет тот самый случай совместительства, о котором можно только мечтать.

 

Ибо естественное желание Завхоза доставить в конечный пункт похода продукты в полной неприкосновенности будет нейтрализоваться стремлением Кока явить свое искусство в полном и достойном его поварской славы блеске. Правда, к концу похода Завхоз-Кок начинает страдать раздвоением личности и становится убежденным мизантропом, но эти болезни, особенно первая, быстро проходят.

 

После такой преамбулы необходимо сформулировать некоторые важные правила.

 

Первое из них: перечень продуктов должен быть строго продуман.

 

От такого утверждения веет унылой банальностью, но необходимость продумывать продовольственные закупки при этом все же не исчезает.

 

Прежде всего, не полагайтесь на ваши домашние вкусы и аппетиты.

 

И то, и другое в походе полностью изменится, потому что ваш друг, который дома сатанел от одного вида перловой каши, на маршруте будет остервенело уписывать этот продукт, да еще в странном сочетании с килькой в томате, и с непонятной, даже пугающей постороннего зрителя скоростью.

 

С другой стороны, не стоит ориентироваться на этот безусловно и априорно громадный аппетит, ибо, как говаривал один мой знакомый Завхоз.- На чистом воздухе съесть можно и слона, причём сырого и без соли!

 

Естественное стремление обеспечить себе душевный комфорт, несомненно, приведет неопытного Завхоза к идее закупить сразу все необходимые продукты. В этом стремлении его укрепят те острые и гневные стрелы, которые сыплются с газетных страниц на сельскую потребительскую кооперацию. И тем не менее можете быть абсолютно уверены: в какой бы отдаленный, медвежий, заброшенный, богом забытый уголок вы ни забрались, я ручаюсь: всегда найдутся в нужном вам количестве макароны, крупа, сахар и даже карамель "Взлетная".

 

Не хочу давать никаких советов относительно ассортимента и количества заготавливаемых продуктов, предоставляя неопытным Завхозам самим пройти нелегкий путь проб и ошибок: нажитая на этом пути мудрость будет куда полезнее, чем рафинированная, книжная.

 

Хочу только предостеречь тех оптимистов, которые возлагают слишком радужные надежды на подножный корм: дескать, рыбу, какую мы наловим, нам всю и так не съесть, а картофель для ухи - на окрестных берегах накопаем.

 

Считаю необходимым со всей категоричностью заявить.

 

Во-первых, рыбу ещё надо найти, поймать и суметь приготовить, иначе такие блюда наскучат вам к исходу третьего дня с момента поимки первой рыбки.

 

Во-вторых, следует помнить, что в большинстве местностей, где вам придётся быть, вы не обнаружите не только картофель, но даже и людей, которые его сажают.

 

На провиант в большей степени, чем на что-либо другое, распространяется закон: все, что может промокнуть, промокнет. Но стоит ли говорить, что коль скоро промок спальник, то вы высушите его на костре, поплатившись за это двумя-тремя подпалинами.

 

Макароны же, хотя бы раз побывавшие в воде, в дальнейшем можно употреблять лишь при великом голоде, либо при столь же великом энтузиазме. До первого доходить не стоит. Что же касается второго, то, право, его лучше направить на дела более благородные и полезные, чем поглощение слипшихся и абсолютно не развариваемых макарон.

 

Вот почему незыблемым является следствие из только что процитированного закона: все продовольствие должно быть завернуто в надежные полиэтиленовые мешочки.

 

Исключение из этого правила может быть сделано лишь для сала и подсолнечного масла. Но чтобы не перегружать свою память исключениями, упаковывайте в пластиковые мешочки и эти "непромокаемые" жиры.

 

Второе правило - правило хранения закупленных и транспортируемых продуктов, которое вытекает из общеизвестного закона: все, что может быть разбито, разобьется.

 

Поэтому подсолнечное масло, спирт, водка, шампанское и сухое вино для празднования именин и других событий, а также жидкость от комаров упаковывайте в полиэтиленовую тару.

 

Одно небольшое, но важное замечание относительно подсолнечного масла. Дело в том, что фляга с этим ценным продуктом у вас будет обязательно протекать. С каким бы кряхтением и стенанием вы ни закручивали пробку, масло просочится через нее с такой же неизбежностью, с которой день сменяется ночью.

 

Выход здесь лишь один: сделать под пробку резиновую прокладку или залить пробку свечным парафином. Средство не ахти какое надежное, но все же какую-то страховку оно дает. Не от вытекания масла, нет. Просто когда вы обнаружите, что фляга пуста, вы сможете жарить рыбу на парафине.

 

Если же кто-либо из туристов-юмористов заметит, что рыба отдает церковными свечами, это будет означать: Командор не сумел в этот день дать экипажам должную нагрузку, либо Кок оказался не на высоте.

 

ДОСТАВКА ВОДНИКА К РЕКЕ.

 

Прежде всего, конечно, о доставке. Этот процесс состоит из нескольких этапов, и каждый заслуживает упоминания.

 

Первый этап: билеты.

 

Собственно говоря, более точное название этого этапа в те времена, когда я посвятил свои отпуска водному странничеству, звучали загадочно-эллегически и очень подходили бы для нового романа Франсуазы Саган "Билеты в июле".

 

Билеты в июле, билеты в июле! Если быть точным, то следовало бы говорить "Железнодорожные билеты в июле". А это уже не Саган. Это уже Аркадий Райкин, Виктор Коклюшкин и Григорий Горин в одном стакане. Но если выражаться совсем точно, то название этого этапа будет звучать по-бухгалтерски скучно: Столько-то железнодорожных билетов в июле до станции Шарья в купейный или плацкартный вагон. Впрочем, скучным это может показаться лишь безответственным эстетам, а для того, кто хотя бы раз в жизни глотнул железнодорожно-билетной лирики, звучит более чем благозвучно и, главное, многозначительно.

 

На одном из собраний или телефонных планерок, предшествующих выезду, группой выбирается, а точнее назначается Экспедитор, который отныне должен заниматься всеми проблемами, касающимися доставки группы к воде и отъезда с оной. Экспедитор принимает возлагаемый на него сан безропотно и с известным чувством обречённости.

 

На его вопрос.- А почему именно я?- он тут же получает категорический ответ, из которого выясняется, что, во-первых, он всегда любил что-нибудь и кого-нибудь организовывать, во-вторых, ему просто повезло так как, куда как благороднее и чище покупать билеты, чем бегать по окрестным магазинам, разыскивая дефицитные сыр, копченую колбасу и курагу, без которой Завхоз не желает, видите ли, ехать. В-третьих, только он знает один секрет, который делает проблему билетов простой, как покупка спичек, так как Командору точно известно, что вчера он раздобыл телефон бюро заказов железнодорожной станции и теперь свысока глядит на плебеев, для которых добыча билетов является проблемой. В-четвертых, у него есть дядя Сева, который может все. И этот мощный резерв наполняет сердца коллектива уверенностью в сроках своего отбытия в столь ожидаемое странствие.

 

Ровно за десять дней до выезда Экспедитор, придя с работы, небрежно бросает жене.- Светик, ты грей обед и накрывай. Я сейчас… Мне тут кой кому и кой куда по поводу билетов звякнуть надо.

 

Разогретый борщ давно уже подернулся плотной коркой затвердевшего жира, а Экспедитор продолжает яростно набирать номер бюро заказов и слышит в ответ мерные, но отнюдь не убаюкивающие частые гудки. В половине восьмого, когда большая часть конкурентов на заказ билетов отпадает, будучи отвлечена транслирующимся по телевидению матчем с командой Сингапура, страдалец наконец прорывается, казалось бы, в недосягаемое бюро.

 

- На двадцать шестое июля, поезд № 113 до Шарьи!- выпаливает обрадованный до невозможности Экспедитор.

 

- На 113-й билетов нет, - радует его невидимая красавица из бюро. - Берите на 115-й.

 

- А когда он приходит в Шарью?

 

- О времени прибытия на промежуточные станции Бюро справок не дает...

 

- Ладно, давайте на 115-й! Семь купейных…

 

- Сколько? Семь купейных?! Граж-да-нин! Бросьте шутить! Я на ра-бо-те! Ту-ту-ту...

 

Этим атеистическим заявлением завершается ваша, скажем прямо, безответственная попытка "выдурить" из бюро заказов семь купейных билетов на поезд в июле.

 

Не буду давать рецептов, как и где раздобыть вожделенные семь купейных билетов. Каждый в данном случае поступает по своему разумению и по своим возможностям. И по своей совести.

 

В настоящее время купить билеты уже не проблема: были бы деньги и желание. Но это теперь…

 

Второй этап: перенос багажа на отрезке квартира - подъезд. Уже при упаковке и увязывании отобранных для похода вещей вы столкнетесь с загадочным явлением: собранные и упакованные, они занимают объем, во много раз превышающий сумму объемов каждого из предметов в отдельности, что повергает пакующих в состояние глубокой прострации и полного безразличия к жизни.

 

Нет, особых неприятностей багажные тюки не приносят. Как и положено, три из них не пролезают в двери, а два, завязанные особенно истово, рассыпаются при первой же попытке взвалить их на плечи. Но всё это пустяки, ибо впереди неизбежно ждут две основные неприятности данного этапа.

 

Первая из них обрушивается на вас немедленно. Ибо после третьего рейса в плотно забитом лифте на площадке шестого этажа вы сталкиваетесь с ждущим своей очереди на подъём пенсионером по фамилии Баушкин, который, распаляя себя воинственными кликами, вроде известного всем "козёл", прорывается в кабину и закрывает дверь перед вашим носом. Едва вы успеваете опомниться после встречи с воинствующим пенсионером, как вас попытается задавить спускающаяся с девятого этажа мамаша, толкающая впереди себя коляску с орущим младенцем.

 

Поэтому, оставшиеся шестьдесят два узла вы стаскиваете вниз уже без помощи лифта.

 

И в тот самый момент, когда все тюки размещаются у подъезда, ваш сосед из 74-й квартиры подкатывает сюда на крытом фургоне с полным комплектом столовой, купленной в Икее.

 

Оттащить вашу поклажу нет никакой возможности, поэтому вам приходится перетаскивать соседову покупку на руках, так как грузчики, увидев баррикады из вашего багажа, тут же развернулись и уехали, благодаря про себя вас и ваши шмотки.

 

Таская тяжеленную мебель, вы постоянно цепенеете от мысли, что при таком способе перетаскивания и при вашей грузчицкой квалификации вы наверняка опоздаете на поезд или, как минимум, нанесёте себе непоправимую травму организма.

 

Но, в конце концов, все обходится благополучно.

 

Третий этап: отрезок пути подъезд - вокзал.

 

Если живописать даже кратко все злоключения, какие приходится претерпевать на этом этапе, то выйдет столь объемистое повествование, что прочесть его будет не под силу самому терпеливому читателю. Кроме того, даже самого уравновешенного из них к середине повествования начнут душить рыдания. Поэтому ограничимся кратким изложением способов, испробованных мной лично на практике.

 

Перво-наперво вы прибегаете к наиболее очевидному решению, которое, как и все очевидные решения, оказывается и самым ошибочным: вы заказываете грузовое такси. Вернее, вы пытаетесь заказать грузовое такси, ибо по телефону заказы на этот вид транспорта приличные организации принимают только на две недели вперед, а частники заламывают такие цены, что вы начинаете седеть ещё не повидав всех ужасов водного маршрута.

 

Оставив мечты о такси, вы начинаете умасливать перевезти ваш багаж соседа и сослуживца, ставшего недавно счастливым владельцем "Оки" и еще не успевшего выработать иммунитет против назойливых попрошаек. Если владелец этого чуда автомобилизма окажется человеком слова, то он, скрипя сердце, совершит необходимые для перевозки горы шмоток двадцать девять рейсов, но здороваться с вами после этого перестает навсегда.

 

При этом его поведение поддержит добрая половина подъезда, которой он, конечно в самых общих чертах (человек он все-таки благородный), расскажет о своих злоключениях.

 

Если соседа-сослуживца у вас нет, то вы выходите дозором под ближайший магазин и пытаетесь склонить шофера, только что доставившего в него ящики с тонизирующим напитком "Спрайт", к преступному деянию путем посулов взятки лицу при исполнении служебных обязанностей.

 

Ох, до чего ж неприятно чувствовать себя лицом, втягивающим другое лицо в преступное деяние!

 

Иногда это удается, чаще - нет. Но даже в случае удачи вам приходится пережить немало неприятных минут.

 

Сначала вы выслушиваете комментарии шофера, покрывшегося холодной испариной при виде багажа, который его уговаривают перевезти. Затем вы замечаете вышедшего из подъезда и наблюдающего с интересом за процессом погрузки всё того же пенсионера Баушкина и вспоминаете его граничащую с гениальностью одаренность по части писания кляуз и анонимок.

 

Лишь приходящая рано или поздно Высшая Мудрость приводит вас к единственно правильному решению: только челнок!

 

С помощью челночных переездов: дом - остановка автобуса, остановка автобуса - станция метро и, наконец, далее на метро до нужного вокзала,- вы за каких-нибудь четыре часа перевозите всю поклажу, затратив, конечно, максимум физической энергии, но зато минимум моральной и, что, в общем, тоже немаловажно, минимум средств.

 

Четвёртый этап: погрузка в поезд.

 

Пока все идет, как в хорошей классической драме: с каждым актом трагедийность нагнетается все больше, а узел событий завязывается все туже. Вот почему не приходится удивляться, что и здесь, в драме доставки, каждый последующий этап оказывается куда сложнее предыдущего. Впрочем, ее кульминацией является именно этап погрузки в поезд, сопровождающийся поистине шекспировским накалом страстей. Именно на этом этапе вас ожидает Самая Главная Трудность Доставки. И о ней придется поговорить подробнее.

 

Мне приходилось грузиться в поезда самых разных категорий - от фирменных экспрессов до узкоколейных "ящеров" - и на разных меридианах и параллелях, но реакция проводников на эту погрузку всегда колебалась в очень узких пределах: от резкого и активного негодования до бурного и опять же активного протеста.

 

Винить за это честных тружеников железнодорожного транспорта не следует. На их месте вы поступали бы точно так же.

 

Посудите сами, какой еще реакции вы можете ждать от проводника, узревшего сужающийся в далекой перспективе ряд бесконечных тюков различной габаритности?

 

Теперь представьте себе, что было бы, если бы вы не вняли совету опытного водника, и взяли с собой концертный рояль или диван-кровать.

 

Самое обидное в том, что если вы и преступаете "Правила пассажирских и грузовых перевозок", то, право, на самую -малость.

 

Эти правила позволяют каждому пассажиру перевозить 36 килограммов "ручной клади" в вагоне и до 50 килограммов со сдачей излишков в багажный вагон.

 

Опыт показывает, что если бы вы даже организовали лодочный переход по маршруту мыс Шмидта - Северный полюс - Гренландия - Шпицберген, то и в этом случае вам не удалось бы набрать груза по 50 килограммов на нос. Но тот же опыт показывает, что даже в случае недельного похода на речку Кержач вес вашего снаряжения все же превышает законные 36 килограммов.

 

Будем откровенны до конца: габариты тюков, куда упакованы лодки, вёсла и ружья, чаще всего тоже вступают в противоречие, хотя и небольшое, с указанными выше грозными "Правилами".

 

Напрашивается простой и на первый взгляд даже элегантный способ разрешения этих противоречий: вы сдаете упаковки с лодками и вёслами в багажный вагон и следуете до станции назначения, честно и смело глядя в глаза и проводнику, и бригадиру поезда, и поездному контролеру.

 

Закон вы не преступили!

 

Но уже не раз говорилось, что самые очевидные решения еще не самые правильные.

 

Мне известно много случаев, когда странники, в особенности байдарочники, уступив в неравной борьбе проводникам, понуро волокли байдарки в багажный вагон и проводили бессонную ночь, ожидая грядущих неприятностей. И тяжелые предчувствия их не обманывали.

 

В большинстве случаев они получали на станции назначения тюк, который по весу точно соответствовал обозначенному в багажной квитанции. Но уже внешний вид упаковки повергал хозяев в состояние глубокого уныния. Ибо сдавали они прямоугольную призму, а выдали им усеченный конус.

 

После вскрытия такого байдарочного тюка из него мгновенно высыпалось множество деталей, ни одна из которых по своим размерами не превышала 3,5 сантиметра. Такого эффекта нельзя было бы получить даже с помощью шаровой мельницы. Но, по-видимому, багажные вагоны в этом отношении обладают какими-то скрытыми и неизвестными нам возможностями.

 

Правда, известен случай, когда хозяевам был выдан тюк, размеры деталей которого не уменьшились по сравнению с исходными ни на миллиметр, но каким-то, опять-таки неизвестным, способом все они оказались спрессованными, причем столь монолитно, что места стыковки не удалось рассмотреть даже в микроскоп.

 

Находясь между Сциллой - железнодорожными правилами и Харибдой - несовершенством багажного обслуживания, вы можете прибегнуть к хитрости.

 

Спасение в данном случае вам приносит напечатанный на машинке текст примерно следующего содержания: Из правил пассажирских и грузовых перевозок § 62, "г"... из числа негабаритных грузов к провозу в вагоне разрешаются: детские коляски для двойняшек, сейфы с документами (для лиц, предъявивших удостоверение дипкурьеров) и разборные байдарки типа "Таймень".

 

Этого короткого, обязательно короткого, текста бывает вполне достаточно для укрощения самого свирепого проводника.

 

Да что там проводника - перед ним сникали даже видавшие виды усатые бригадиры! Ибо, я убежден в том, что все 197 пунктов "Правил" не знает даже сам министр путей сообщения.

 

Второе препятствие на описываемом этапе преодолеть значительно проще. Дело в том, что вы, равномерно распределив груз между положенными вам местами, с ужасом убеждаетесь, что все купе забито полностью, а в коридоре осталось еще четыре тюка, которые приткнуть положительно некуда.

 

То, что в купе не помещаетесь вы сами, - это даже не четверть беды. Худо то, что в каждом из купе на своей нижней полке должен ехать посторонний пассажир.

 

Даже толстовец в третьем поколении, попав в подобную ситуацию, запротестовал бы. Но толстовцы, как известно, ныне не встречаются.

 

Выход один: уложить на одну из принадлежащих вам полок все вещи, проходы загрузить лодочными задрайками вровень с нижними полками, а самим коротать ночь с товарищем на одной полке валетом. Остальное зависит от того, как быстро вы наладите с вашими соседями добропорядочные и мирные взаимоотношения.

 

Если ваши соседи мужчины, это, как правило, нетрудно. Если женщины, то бог вам в помощь...

 

Но все описанное было в прошедшее двадцатом веке.

 

На дворе век двадцать первый, а в нем все может быть иначе: страшнее или смешнее я не знаю. Все зависит от конкретных обстоятельств.

 

Однако, вернемся к размышлениям старого водника.

 

Пятый этап: выгрузка из вагона.

 

Выясняется, что на нужной вам станции, то есть там, где река вплотную подходит к железной дороге, поезд либо не останавливается вовсе, либо стоит одну минуту.

 

В первом, в общем довольно грустном, варианте вам остается надеяться на слепой случай: на корову, удобно устроившуюся на путях как раз в районе железнодорожного моста через вашу речку, на лопнувший рельс либо на какое-нибудь, пусть самое завалящее, чудо.

 

Во втором варианте все обстоит много проще. Вы, правда, сильно нервничаете и не меньше шестнадцати раз бегаете к проводнице, умоляя ее на нужной вам станции выбросить красный флаг и не сворачивать его до тех пор, пока последний тюк не будет выброшен из вагона. При этом Вы клянетесь здоровьем своих родителей задержать поезд не больше чем на две минуты.

 

- А что такое нагнать две минуты, когда поезд все равно опаздывает на полтора часа?- гундосите вы, глядя в глаза упирающейся проводнице.- Ерунда! Что два пальца об песок…

 

- А хамить не нужно,- гневно орет проводница.- Порядок, на то и порядок. Он для всех один.

 

Но на нужной вам станции происходит что-то непонятное.

 

Суровая проводница действительно выбрасывает красный флаг и потрясает им столь внушительно, что к вагону начинает двигаться начальник станции, заинтригованный случившимся.

 

Проходит всего тридцать пять секунд, и вы полной командой со всеми тюками оказываетесь на земле обетованной.

 

Потом вы с карандашом в руках будете пытаться разгадать этот феномен, но напрасно. Если предположить, что на выгрузку одного тюка необходима одна секунда, время, как вы понимаете, фантастически малое, все равно на всю операцию потребовалось бы куда больше одной минуты, не считая времени на выход из вагона членов команды и на возвращение Завхоза за выпавшей в суматохе выгрузки сковородой.

 

Но факт остается фактом – вы выбросились из поезда со всем своим скарбом за тридцать пять секунд и ни секундой больше!

 

Шестой этап: доставка груза к реке.

 

Этот этап обычно не внушает опасений, потому что в имеющемся у вас описании четко указано: от железнодорожной станции до речки - 250 метров.

 

Эти 250 метров вы намерены преодолеть за каких-нибудь полчаса и поэтому смотрите в будущее просветленно и радостно.

 

И зря, потому что потеря бдительности никогда не проходит безнаказанно.

 

После первых же расспросов вы убеждаетесь, что автор описания был обут, видимо, в семимильные сапоги-скороходы, ибо посланный на разведку член экипажа возвращается обратно лишь через два часа с грустным выражением лица и с не менее грустным сообщением о том, что до реки он так и не дошел.

 

Лазутчика подвергают перекрестному допросу, лейтмотивом которого является желание выяснить, где он все-таки шатался и хорош ли гуляш в станционной столовой.

 

Но лазутчик твердо стоит на своем и выставляет в качестве свидетелей башмаки, к которым в удручающем изобилии прилипла крутая глина.

 

- Сколько Сусанина не корми - всё равно в болоте утонешь,- гневается Командор.

 

Убедиться в правдивости рассказа разведчика, увы, ничего не стоит. Две-три беседы с местным населением, и картина, описанная им, приобретает конкретные очертания: до реки всего-навсего восемь километров, из них дорогой шесть, а остальные два километра - "так".

 

Вам сразу становится понятным известное выражение - Умом Россию не понять. Разве что задним.

 

Спустя часа два вы находите в ближайшем населенном пункте хозяина, обладающего лошадью и телегой.

 

С трудом сговорившись с владельцем выезда, вы через какие ни будь два часа тащитесь на телеге, запряженной кобылой в значительном даже на взгляд не специалиста возрасте, очень много повидавшей и еще больше повозившей на своем долгом веку, по дороге, которая судорожно и цепко хватает колеса экипажа в свои глиняные объятия, и с тоской думаете.- Если это дорога, то что же вас ожидает на двух километрах того, что называется коротеньким словечком "так"?

 

Добравшись до этого самого «Так», вы убеждаетесь, что только пеший переход может сделать человека хромым и горбатым!

 

Плохие дороги требуют хороших проходимцев, поэтому последние метры на пути к реке вы продираетесь через заросли напролом.

 

И в тот самый миг, когда вам хочется, бросив многопудовые тюки на землю, отправиться обратно на станцию и первым же поездом уехать куда-нибудь подальше, вы выходите на берег реки и - ах! – замираете в полной прострации и восторге, забыв даже опустить поклажу на песок.

 

Ради одного этого пейзажа стоило интриговать с железнодорожным начальством, пресмыкаться перед разгневанными соседями по купе и тащить через тайгу на вытянутых руках, словно малое дитя, задрайку с лодкой.

 

Еще как стоило! А ведь путешествие только начинается!

 

КОЕ-ЧТО О БЕЗОПАСНОСТИ.

 

Психология начинающего плото-лодочника, как правило, бывает запрограммирована на два полярных состояния.

 

Первое из них можно определить как веселую обреченность. Характеризуется оно учащенным пульсом, нервным смехом и какой-то суетливостью.

 

Несолидно? Несолидно, но, согласитесь, чего хорошего можно ждать от этой утлой скорлупки, которая угрожающе колышется под вами даже от кашля пенсионера, стоящего невдалеке и со злорадной заинтересованностью наблюдающего за вашими попытками поудобнее в ней разместится. В самой большой степени это относится к тем, у кого плавсредством оказывается байдарка.

 

Садиться в байдарку, следует, как и на лошадь, с левой стороны Простите, с левого борта!

 

Делать это предпочтительно, а для новичка строго обязательно!- у самого берега, на мелководье.

 

После того как все вещи уложены в кормовой и носовой отсеки, вы почтительно склоняетесь к своему туристскому кораблю и беретесь руками за фальшборта: правой - за правый, а левой - за левый, если, конечно, собираетесь плыть вперед, а не вспять.

 

Сделав это, заносите в байдарку правую ногу, а затем торжественно и бережно опускаете на заранее подготовленное сиденье свой естественный центр тяжести, который в простонародье обычно называется задницей.

 

Усевшись, утвердившись и, наконец, почувствовав себя более или менее уверенно, вы должны отряхнуть воду с левой ноги и поставить ее рядом с правой, окончательно порывая, таким образом, со всей своей прежней жизнью и с сушей.

 

Теперь вам остается только принять из рук заботливых друзей весло и пуститься в плавание.

 

Но при этом всегда помните главное условие - важно не только отплыть, но в конце плавания с достоинством из этого самого плавсредства выйти!

 

Бывают ситуации, когда приходится садиться в байдарку с прибрежных камней или даже со скользких валунов, торчащих посреди речных перекатов или, предположим, в центре озера. Но при всех вариантах последовательность ваших движений при посадке должна оставаться прежней: опора на руки, на правую ногу и затем уже на так называемую пятую точку.

 

Ну а все более сложные и непредвиденные случаи, равно как техника гребли и многое другое, подробно описаны в методической литературе.

 

Человек, прежде не садившийся в байдарку, уверен, что "воткнуться" туда можно лишь по частям. Машинально остря, он даже осведомляется, не входит ли в байдарочный комплект ключ для отвинчивания конечностей. Но проходит какое-то время, и новичок с удивлением убеждается, что он действительно сидит в байдарке. Правда, двигаться он всё ещё не решается. Дышать тоже. Старается и не моргать - куда там, неровен час, перевернешься!

 

Однако жестокая необходимость заставляет дебютанта осторожно втянуть в себя воздух, и убедиться в том, что ничего страшного не произошло: байдарка не перевернулась!

 

Окрепнув духом он решается пошевелить кончиками пальцев.

 

Но и на этот раз он почему-то не падает в воду.

 

Тогда он решается оторвать свой взор от плавсредства и замечает, что оставшиеся на берегу криками и жестами убеждают его держаться посмелее.

 

В голове новичка начинает звучать первая строка известной элегии "Прощайте, милые друзья..."

 

Под неслышные посторонним звуки гениальной музыки Глинки он делает первый гребок.

 

Первый гребок - и все! Все!

 

С этого мгновения любовь, нет, даже не любовь, а страсть к байдарке пронизывает все его существо.

 

Он, привыкший до сих пор связывать движение по воде с каторжным трудом гребца, взявшего напрокат шаланду в городском пруду, впервые ощущает ни с чем не сравнимое чувство полета. А байдарка и впрямь летит, и несут ее чудесные и послушные крылья - весла, к которым привыкаешь мгновенно.

 

И вот тут-то сразу, без малейшей раскачки и полутонов начинающий байдарочник входит во второе психологическое состояние, какое можно определить одним словом: МОРЕПОКОЛЕНО.

 

Он, еще пятнадцать минут назад по-щенячьи повизгивавший при мысли, что придется залезать в байдарку, начинает описывать на воде замысловатые восьмерки и всерьез собирается совершить "оверкиль" - одну из фигур высшего байдарочного пилотажа.

 

А чего с ней, байдаркой, чикаться: ведь сама, родимая, плывет, сама!

 

Последним ликующим заявлением новичок обычно захлебывается, ибо в тот самый миг, когда он уверовал в свою неуязвимость, лодка переворачивается.

 

В этом случае следует помнить, что если байда кильнулась, то всякая попытка новичка ее перевернуть обратно только ухудшит дело.

 

Да, нетрудно снести байду к воде, но если вы заставите ее плавать на боку - вот это значит, что вы чего-то добились!

 

Теперь вся последующая судьба байдарочника зависит от его психологической реакции на это боевое крещение: если он впадает в первоначальное состояние вселенского ужаса, байдарочником ему никогда не стать.

 

Это конец. Он даже может, обладая достаточной силой воли, впоследствии загнать страх поглубже. Но удовольствия от плавания на байдарке он уже никогда не получит.

 

Бывают и такие, кого купание не выводит из состояния эйфории. Выловив байдарку и снова оседлав ее, они остаются в безоблачном убеждении, что случившееся лишь досадное недоразумение, что байдарка не может перевернуться и вообще - МОРЕПОКОЛЕНО!

 

Остерегайтесь таких лихачей. Упаси вас боже идти с ними в поход.

 

Пусть уж лучше этот незадачливый и не очень умный оптимист тонет сам без вашего участия.

 

Психологический настрой вашего попутчика, так же как и ваш собственный, должен находиться где-то посередине между этими двумя состояниями.

 

Посередине помещается разумная и хорошо дозированная осторожность, а также непринужденность и уверенность, базирующиеся на мастерстве и хорошем понимании конкретной ситуации.

 

Помните, что всякий может научиться грести, если вертеть в руках весло достаточно долго.

 

Но, довольно о байдарках и байдарочниках.

 

По воде перемещаются и на других, не менее интересных плав средствах.

 

Правила техники безопасности движения по воде на любом плав средстве подчиняются главному и естественному закону похода: все должно быть организовано так, чтобы из похода вернулись все участники, включая и вас самих, и максимум вещей.

 

Основное правило звучит приблизительно так: даже знание всех ста девяноста шести правил поведения на воде окажется бесполезным, если у тебя нет одного - здравого смысла.

 

Да, именно он, здравый смысл, должен быть вашей главной лоцией.

 

Это он поможет вам смирить гордыню и обнести свою лодку по берегу вместо того, чтобы идти через завал, образованный из остатков разрушенной водой и временем старой мельницы.

 

Это здравый смысл не позволит вам в ветреную погоду идти через озеро шириной всего в каких-то два километра.

 

И уж, конечно, здравый смысл заставит вас, вопреки эмоциям, трижды исследовать проход через пороги, хотя и вода высокая, и течение слабое, и проход широкий - что твой Ново-арбатский проспект.

 

Да, лучше уж идти в поход без всякого снаряжения, но только не без здравого смысла!

 

Достаточно основательный опыт водников со стажем выработал ряд мудрых правил техники безопасности, и ни одним из них не следует никогда пренебрегать.

 

Прежде всего следует запомнить, что гуртом хорошо:

 

а) бить сильного;

 

б) петь песни у костра;

 

в) болеть на стадионе и делать еще сотню хороших вещей, кроме одной - идти на препятствие.

 

Даже если перед вами находится мост с достаточно далеко отстоящими друг от друга быками, три одновременно ринувшиеся в проход лодки неминуемо зацепятся друг за друга, и можете радоваться, если только этим дело и ограничится.

 

Итак, любое препятствие должно преодолеваться поочередно каждой лодкой.

 

При этом неукоснительно должно выполняться еще одно правило: первым проходит препятствие самый опытный экипаж.

 

Остальные экипажи должны по возможности располагаться в это время так, чтобы траектория первопроходцев просматривалась с максимальной ясностью. Если "авангард" преодолел препятствие благополучно, остальные экипажи следуют его путем, какими бы комфортабельными и удобными им ни представлялись другие трассы. Ибо вот она квинтэссенция этого правила движения на воде - от добра добра не ищут!

 

Следующее правило тоже относится к разряду тех, соблюдения которых следует требовать неукоснительно: при движении все лодки должны находиться в пределах видимости или по крайней мере слышимости.

 

В походе не должно быть уплывших далеко вперед, но и не должно быть отстающих. Вот почему желательно, чтобы кавалькаду замыкал самый опытный экипаж, члены которого начисто лишены искушения вырваться вперед.

 

Естественно, что рем. набор при таком режиме движения должен находиться в замыкающей лодке. Лишь это гарантирует пропоровшемуся коллективу, что его прохудившееся судно будет непременно обласкано, залатано и снова поставлено на воду.

 

При движении на сложных участках крайне желательно, нет, просто необходимо облачаться в спасательные жилеты, которые иногда именуют "паникерками". Надо полагать, что это название - свидетельство ласкового отношения к испытанному спасательному средству. Любое другое отношение, не говоря уже о пренебрежительном, должно классифицироваться как недостойное настоящего туриста-водника.

 

К слову сказать, спасжилет относится к числу немногих универсальных предметов туристского снаряжения.

 

Помимо выполнения своего основного назначения спасжилет - незаменимая по удобству подушка, матрац, парус (на спокойных участках реки), кошелка для яблок и абрикосов (на суше).

 

Следующее правило, которое должно выполняться неукоснительно, а выполнять которое ох как не хочется, но нужно, ой как нужно - привязывайте и закрепляйте в лодке все и вся, кроме себя.

 

Лодочная "привязанность" должна быть на порядок выше всякой иной.

 

Привязывать нужно спальники и рюкзаки, вёдра и кеды, палатку и, самое главное, мешки с продуктами.

 

От всей души желаю вам избежать "килевания", то есть перевертывания лодки и никогда не испытать горького чувства человека, созерцающего, как, пошло ко дну его верное судно, внезапно получившее солидную прореху в днище или борту.

 

Забывать о такой возможности было бы по меньшей мере преступно по отношению и к себе, и, в особенности, к своему снаряжению.

 

Вот почему следует привязывать в лодке все, что можно привязать. Тогда при неожиданном перевороте или погружении ваши вещи либо останутся на плаву, либо пойдут на дно вместе с лодкой, и вам не придется вылавливать их по всей реке, вплоть до впадения ее в какое-либо море.

 

Байдарочникам можно посоветовать, чтобы байдарка, даже перевернувшись, не утратила плавучести, в носовой и кормовой отсеки закладывать надутые баскетбольные камеры.

 

Кроме того, необходимо постоянно следить за герметичностью всех трубчатых частей байдарочного остова и дюралевых весел: проникающая в них вода утяжелит аварийное состояние судна не только в переносном, но и в прямом смысле...

 

ПРЕПЯТСТВИЯ НА РЕКЕ.

 

Что труднее: преодолеть препятствие или классифицировать его?

 

На этот вопрос не турист, не задумываясь, ответит.- Конечно, преодолеть!

 

И ошибется. Ибо нет непреодолимых препятствий, а вот с их классификацией гораздо хуже.

 

Как назвать пороги, мимо которых вас пронесло быстрее, чем вы успели осознать происшедшее? Невиданными? Неслыханными? Фантастическими? Колоссальными?

 

Все эти слова бледны, невыразительны и затасканы.

 

А где найти другие?

 

Могу предложить краткую классификацию, охватывающую все возможные группы речных препятствий.

 

Итак, препятствия могут быть:

 

1. Мифические.

 

Имеется в виду не Сцилла и Харибда, но препятствия такого же типа и степени достоверности. Чаще всего туристская молва передает сведения о страшных водоворотах и воронках, способных втянуть в себя лодку со всем скарбом и экипажем и выбросить ее через пять километров "на брег песчаный и пустой" уже без оных. Встречаются иногда и живые туристы, по их словам, пережившие это пикантное приключение. Но по совершенно непонятной причине никто из них не может удовлетворительно объяснить, как им удалось провести под водой те двадцать-тридцать минут, какие понадобились, чтобы доставить их тела до берега.

 

2. Фантастические.

 

Если на туристской схеме маршрута обозначено: Плотина. Высота сто метров, то можете смело отнести это препятствие к разряду фантастических. И не только потому, что таких плотин попросту не существует, но и потому, что если бы на речке Тетюшке и существовала стометровая плотина, то на туристской схеме значилось бы: Плотина. Высота тысяча метров.

 

3. Ирреальные.

 

Препятствия этой группы, в отличие от предыдущих, вы наблюдаете и в дальнейшем описываете сами. Вот как выглядит типичное описание, почерпнутое из туристского дневника:

 

...Стоянку начали искать в 20.00. Конечно, все мало-мальски годящиеся места моментально исчезли. Бесплодные поиски продолжались до 22.30. Но даже в кромешной тьме было ясно, что как правый, так и левый берег совершенно непригодны для стоянки. Особенно очевидным это было для Командора.

 

Неизвестно, как долго продолжалось бы движение, если бы головная лодка, довольно далеко оторвавшаяся, не возвратилась, и ее экипаж не сообщил, что они уткнулись в тянувшуюся от берега до берега стену.

 

На ощупь стена каменная, а в камень вделаны металлические конструкции типа противотанковых ежей. В центре стены, очевидно, есть подводное отверстие, куда со страшной силой уходит вода.

 

На экстренном совещании было решено: осмотр, оценку и преодоление препятствия отложить до утра и немедленно разбить лагерь, что и было сделано в 22.50.

 

Берег оказался неожиданно удобным. Дров было предостаточно. Место для палаток прекрасное. Именно поэтому намеченный на 7.00 подъем не состоялся. Первым проснулся Командор (это случилось в 11.00) и сразу отправился обследовать ночное препятствие. Пройдя вдоль берега восемь километров, он никакой стены не обнаружил и решил вернуться.

 

После общего подъема и завтрака отправились в путь.

 

Шли всего час, после чего из-за жары решено было остановиться. За все время движения никаких следов ночного препятствия обнаружить не удалось. Места вдоль всего пути следования были отличные и для стоянки весьма пригодные.

 

Экипаж головной лодки клятвенно уверял, что своими руками трогал стену.

 

В доказательство этого команде были предъявлены довольно грязные руки.

 

После долгого обсуждения было выдвинуто несколько версий странного события.

 

Наиболее вероятной признана космическая: инопланетный корабль, остановившийся на ночевку прямо в речке.

 

Это описание типично, ибо главным свойством ирреальных препятствий является их способность таинственно исчезать после обнаружения.

 

Исчезают стены, плотины, провалы, надолбы и завалы. Очевидцы таких препятствий в большинстве случаев остаются в живых и с неизменной живостью подробно описывают их устрашающие характеристики и свойства.

 

4. Реальные.

 

Это самая обширная группа препятствий.

 

Характеризуются они тем, что, будучи однажды обнаружены, уже никуда не исчезают, как бы вам этого ни хотелось.

 

Все препятствия этой группы, конечно, перечислить невозможно. Да и не стоит, ибо турист обязан к некоторым из них подобрать ключи самостоятельно, без предварительных инструкций.

 

В пределах группы препятствия могут быть классифицированы по следующим типам.

 

Плотины.

 

Плотины бывают двух видов - действующие и разрушенные. И в том, и в другом виде они достаточно неприятны и для прямого прохождения непригодны. Не стоит соблазняться кажущейся судоходностью русла на месте бывшей плотины. Когда вы убедитесь в обмане, будет уже поздно.

 

Единственный метод борьбы с плотинами - обносы.

 

Метод этот технически прост и известен со времен первого прохождения знаменитого маршрута "из варяг в греки".

 

Заключается в извлечении вещей из лодки, а самой лодки - из воды и перенесении их вниз по течению, за плотину.

 

Я настаиваю именно на перенесении, ибо употребление специальных технических средств, как тележки, тачки, ходовые части шагающего экскаватора и так далее, очень быстро сводится к тому, что кроме лодки и рюкзаков вы несете на себе и сами специальные технические средства: тележку, тачку, ходовую часть шагающего экскаватора…

 

Оценку обноса не стоит давать по сугубо математической формуле, ибо длина его и трудность - понятия не всегда совпадающие, а три обноса по двести метров совсем не равны в сумме одному обносу в шестьсот метров. Тяжесть обноса убывает по мере удаления от него во времени и пространстве.

 

Вообще обнос - дело скучное, и единственная возможность разнообразить и скрасить его сводится к исполнению песенки: "Нормальные герои всегда идут в обход..."

 

Раз уж вы все равно идете в обход, то не поленитесь сделать лишние двадцать-тридцать шагов (в данном случае они могут оказаться совсем не лишними). Ибо никогда не следует спускать лодку на воду сразу же под самой плотиной, хотя после тяжкого церемониального шествия по прибрежным осыпям и камням очень хочется это сделать.

 

Главное же, с облегчением спустив судно на воду, не вздумайте пересекать речку параллельно плотине, а поскорее повернитесь к ней кормой. Не бойтесь в данном конкретном случае показаться невежливым по отношению к даме!

 

Все дело в том, что именно от плотины, у самой поверхности воды, всегда несутся сильные потоки. И бывают они не столько ламинарными, сколько турбулентными. И любимым развлечением этих подводных течений является переворачивание лодок, особенно байдарок, с зазевавшимися капитанами и матросами, опрометчиво подставившими борт коварной струе.

 

Поэтому повторим еще раз: не курсируйте с торжествующей миной на лице вдоль плотины, а сразу же плывите от нее вниз!

 

Мосты.

 

Мосты бывают большие, средние и малые. Но нет мостов безопасных.

 

Каждый мост независимо от его габаритов должен вызывать к себе предельно почтительное отношение. Даже если перед вами железнодорожный гигант, основной пролет которого перемахнул через речку, а фермы висят над водой на высоте 30 метров, все равно ждите и от такого моста какой-нибудь неприятности.

 

Прежде всего запомните, что речное дно у каждого моста устлано всякого рода предметами, большинство из которых представляет для лодки, а следовательно, и для вас прямую угрозу.

 

Это может быть лишняя или забракованная и не пошедшая в дело опора; либо сенокосилка с торчащими в разные стороны кривыми турецкими мечами; либо бочка, по-видимому та самая, которую покинул князь Гвидон, забыв выдернуть гвозди после того, как он "вышиб дно и вышел вон".

 

Кроме того, перед большинством крупных мостов почти всегда прячутся под водой остатки предыдущих мостовых сооружений. Если и встречаются здесь исключения, то только в том смысле, что эти затонувшие мостовые сооружения будут располагаться не перед мостом, а за ним.

 

И конечно же, предельно внимательного к себе отношения требуют сами мосты.

 

Деревянный мостик лучше проходить "под".

 

Если пролеты слишком низкие и явно не рассчитаны на вашу голову, не стоит проверять прочность моста. Многочисленными наблюдениями установлено, что самый ветхий мост прочнее самой крепкой головы.

 

Лучше выйти из лодки и провести ее под мостом без пассажиров, управляя ею при помощи линей, то бишь веревок, привязанных к носу и корме. Если день солнечный, а вода тёплая, то можно провести лодку вплавь, толкая ее перед собой.

 

Иная тактика на мостах понтонных. Их нужно проходить "над". Это не значит, конечно, что нужно сделать дырку в одном из понтонов и затопить его. Просто нужно перенести лодку через него или мимо него: имеется ввиду всё тот же обнос. Все другие методы, такие как таран, подныривание и так далее, следует сразу же отвергнуть, ибо они в лучшем случае кончаются утоплением лодки.

 

Заколы.

 

Так лаконично и неласково называются изгороди из деревянных кольев, которыми рыбаки любят перегораживать маленькие речки и озера.

 

Если вода уже спала, то деревянные гребешки вылезают на поверхность. Они отчетливо видны, и вам остается только решить, перенести ли лодку через закол, если глубина невелика, или же совершить очередной обнос по берегу.

 

Особенно бдительными нужно быть весной и осенью, когда колья скрыты под водой: ибо острые зубья заколов протыкают лодочное днище с такой же легкостью, с какой шприц опытной медсестры пронзает кожу на заднице даже самого толстокожего пациента.

 

Существует безошибочный способ определения прокола: если вы вдруг обнаруживаете, что, не вылезая из лодки, сидите тем не менее по пояс в воде, значит, деревянные колья уже сделали свое черное дело.

 

Тогда поскорее выбирайтесь на берег, доставайте ремнабор и начинайте латать те места судна, которые в этом наиболее нуждаются.

 

Впрочем, и поставленная авансом лишняя латка еще никому до сих пор не помешала.

 

Перекаты и шиверы.

 

Это еще не пороги, но уже кое-что.

 

Идеальный перекат всегда позволит вам скатиться с него на лодке так, как вы съезжали в детстве со снежной горки: приятно, слегка захватывает дух и в меру безопасно.

 

Но на всякий случай держите всегда наготове весло, чтобы своевременно оттолкнуться от еле приметного камня или помочь рулю в нужный миг изменить направление движения лодки.

 

О перекатах известно, что их хорошо бы "послать по адресу". Правда, адрес почему-то не указан. Но даже если бы он был точно известен, легче от этого не стало бы. Поскольку от вышеуказанных посылов перекатов не убудет, равно как и камышовых зарослей, коровьих бродов и деревьев, упавших поперек речки в самом неподходящем месте.

 

Пороги.

 

Это всегда серьезно, особенно для людей нервных. Поэтому вот несколько правил.

 

Форма идущего по порогам при всевозможных вариациях включает и обязательную деталь: надувной жилет. Не помешает так же и каска.

 

Новичок может идти в лодке по порогам только с опытным напарником.

 

Пассажиров, а именно детей, женщин, а так же домашних животных, следует высадить выше порогов и принять снова на борт ниже оных.

 

Если у вас нет детального и достоверного описания порожистого участка, следует сделать производственный эксперимент: проследить путь, по которому сплавляется пущенный вами по течению предмет.

 

В простых случаях, когда отчетливо видна явно правильная струя и вторая явно неправильная, часто разумнее выбрать неправильную, чтобы быстрее приступить к неизбежному купанию и сушке.

 

Опытный водник - это человек, который удачно избегает маленькие камни, если он и утопит лодку, то без единой царапины на шкуре.

 

Если нет возможности выполнить хоть одно из этих правил, прохождение порогов должно быть заменено обносом.

 

Хотя мне кажется, что первый миф науки о прохождении порогов состоит в том, что она существует.

 

Прочие препятствия.

 

- Вот мельница... Она уж развалилась...- эти слова из известной оперы могут умилить и ввергнуть в элегическое состояние кого угодно, только не туриста-водника. Ибо разрушенная водяная мельница, а не разрушенных в природе почти не осталось, всегда серьезное препятствие на реке. Хуже всего, если вся надводная ее часть разрушена, а где-то под водой скрываются полусгнившие столбы, к которым так и льнет течение. Проходя мимо них, или над ними, лучше максимально разгрузить вашу лодку, и тем самым уменьшить ее осадку. Желательно высадить на берег и пассажиров. Пусть идут пешком, любуются природой и поют.

 

Путешествуют водники и по речкам, служившим некогда для молевого сплава леса. Дно там всегда устлано сотнями затонувших или полузатонувших бревен. По таким маршрутам наиболее благополучно проходят туристы, умеющие видеть хотя бы на полметра под водой. Этого, как правило, достаточно для безопасности любой лодки.

 

Не удивляйтесь, заметив посреди реки брошенный трактор-утопленник.

 

На нем, вероятно, возвращался со свадьбы слишком веселый тракторист. Поскольку заброшенная сельхозтехника неподвижна, то, в отличие от идущего транспорта, ее с одинаковым успехом можно обогнуть и справа, и слева.

 

В заключение, перефразируя известное выражение, можно сказать: не встретишь препятствия - не преодолеешь его, не преодолеешь - не познаешь радости победы.

 

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ГРУЗОВ МЕЖДУ ЛОДКАМИ.

 

Распределение общественного имущества между лодками ведется Командором.

 

Последний никогда не разделит аптечку между экипажами всех лодок и, дабы никто не был обделен фталазолом, оставит её в лодке "врача", но в то же время не допустит, во избежание фракционных действий, чтобы в одну лодку попали котелки, гречневая каша и говяжья тушенка.

 

Вообще, походную кухонную утварь: котелки, миски, салатницы, ложки, кружки, ножи, терки, щипцы для орехов, бокалы для спирта и тому подобное - удобно хранить в специально сшитом полотняном мешке.

 

Советую никогда не забывать третий закон Финэйгла: Продукта, которого взяли с избытком, при любой продуктовой раскладке, в конце концов, обязательно будет не хватать.

 

Продукты для текущего потребления рекомендуется хранить в так называемом расходном мешке, сшитом из двух слоев детской клеенки. Этот мешок, так же как и спасательные средства, должен укладываться в лодке завхоза на самом видном месте. С одной стороны, он будет постоянно напоминать, кому принадлежит фактическая власть в походе, а с другой - в случае необходимости немедленной эвакуации из лодки экипаж не потеряет времени на поиски того, что нужно спасать в первую очередь.

 

В отличие от продуктов питания ремонтный набор может быть уложен в самую труднодоступную часть самого большого рюкзака и, в идеале, должен оставаться там до окончания похода.

 

"Интеллигентные" предметы: солнцезащитные очки, фотоаппараты и кинокамеры, сигары и сигареты, игральные карты и шахматы, фотоальбомы и полные собрания сочинений любимых поэтов и писателей - их хозяева могут прятать по своему усмотрению. В этом случае вы можете хоть в какой-то степени быть уверены, что брошенные под ноги очки не будут раздавлены, фотоаппарат утоплен, а пятый томик Блока не использован для разжигания костра в дождливую погоду.

 

В походах неизменно выполняется следствие Этвуда: Разобьют именно те очки, которыми Вы особенно дорожите.

 

Все нужные на ходу мелкие предметы должны быть привязаны либо к лодке, либо к своим хозяевам, так как в соответствии с еще не познанными законами природы они постоянно норовят удрать от них, выскакивая за борт.

 

Часто повторяющееся далее правило, согласно которому все, что может промокнуть, обязательно промокнет, следует учитывать и при размещении снаряжения в лодке. Вот почему желательно, чтобы вещи находились в нескольких полиэтиленовых упаковках и все вместе были помещены в один большой пластиковый мешок или мешок из прорезиненной ткани, а уже затем спрятаны, вернее, втиснуты в рюкзак.

 

Только это гарантирует вам, что вы ляжете спать в сухой спальник, облачившись при этом в сухой же тренировочный костюм.

 

Если же и эта упаковка не предохранит ваши вещи, то она хотя бы спасет вас от угрызений совести.

 

Научно-статистическая обработка показывает, что ежедневно примерно десять процентов времени затрачивается на загрузку и выгрузку лодки.

 

Какими бы скромными ни были ваши запросы, все равно жестокого противоречия между вместимостью вашего плавсредства и объемом снаряжения не избежать. Вот почему комфорта в лодке вы сможете добиться лишь при максимально плотной упаковке вещей и соответственно минимальном количестве тюков.

 

ДВИЖЕНИЕ ПО РЕКЕ.

 

Времена бурлаков канули в Лету. Или почти канули. Ибо даже самые несговорчивые и строптивые теперь предпочитают двигаться по течению, а не против. Правда, наиболее отчаянным или невезучим туристам изредка случается тянуть свою лодку бечевой несколько километров вверх, чтобы затем, проведя ее рукавом в соседнюю реку, уже спокойно и беспрепятственно спускаться вниз. Но и это, как правило, вынужденный или непредвиденный вариант.

 

Заранее обдуманное, преднамеренное путешествие против течения может предприниматься лишь сверхтучными гражданами, которые безрезультатно пытались до этого похудеть с помощью диеты и лечебного голодания. И это, поверьте, оправдывает себя: самые крупногабаритные туристы за две недели гребли против течения обретают тополиную стройность.

 

Итак, ясно: по реке лучше путешествовать вниз. При этом вы без отрыва от весла любуетесь прибрежными ландшафтами, не упуская в то же время из вида фарватер. А если в вашей лодке вместо второго члена экипажа оказывается сидящая спереди ваша спутница жизни, или просто спутница, то считайте вам «повезло», так как она чаще всего вообще не гребет. Зато, созерцая окружающую природу, она может одновременно вязать слепым методом вам на зиму свитер, или ощипывать к вечерней трапезе добытую вами утку. Так органически сочетается в походе приятное с полезным.

 

Кстати, водные глади почти единственное место на земном шаре, где мужчине удается еще сохранить за собой некоторое руководящее положение. Ведь среди капитанов дальнего плавания пока относительно мало представительниц слабого пола. То же и на туристских лодках: в подавляющем большинстве случаев капитаном и рулевым является мужчина. По крайней мере, пока.

 

Но зато на берегу наши прекрасные спутницы с лихвой компенсируют эту временную утрату власти, и там уж все управление, рули, так сказать, оказываются снова в их руках.

 

Что ж, настоящий мужчина должен всегда уступать женщине. Даже если это снимает с него определенную долю ответственности за будущее.

 

Настоящий мужчина остается таковым в любой ситуации: и бесстрашно ведя вздрагивающую лодку сквозь буруны очередных порогов, и меланхолично оттирая речным песком закопченную на походных кострах сковородку. Ибо, в конце концов, все профессии и должности почетны!

 

А как сидят в лодке?

 

Скажу прямо и открыто: сидят по-разному.

 

И не только потому, что природа, как известно, не терпит однообразия.

 

Некоторые "водоплавающие", слишком буквально понимая бессмертный лозунг "Туризм - лучший отдых", порой отождествляют свою лодку с плавучим шезлонгом или дрейфующей раскладушкой.

 

Эти путешественники во время движения обычно заваливаются на самое дно. Да так, что над бортами даже и головы не торчат!

 

Встретив такой туристский корабль, вы мгновенно вспоминаете лермонтовские строки:

 

Не видно на нем капитана,

 

Матросов не слышно на нем...

 

На описанной лодке иллюзию безлюдности и покинутости нарушают лишь разложенные на бортах дырявые кеды и вяло, как бы сами собой, шевелящиеся весла.

 

Другой крайностью является навязчивая и, мягко говоря, безосновательная, убежденность в том, что твоя лодка - цирковая лошадь, а сам ты - блистательный наездник, предпочитающий скакать не столько сидя, сколько стоя в седле.

 

Стоит ли говорить, что именно таким водоплавающим джигитам чаще других приходится суматошно вылавливать мокрые вещи, выпавшие на самой стремнине из безвременно перевернувшейся и медленно тонущей лодки...

 

Итак, в данном вопросе, кстати, как и во многих других, следует придерживаться золотой середины.

 

Действительно, почему бы вам удобно и прочно не усесться на плотно свернутую палатку, рюкзак или хорошо упакованный, разумно уплощенный пластиковый мешок с мягкими вещами?

 

И пусть все, что у вас выше пояса, находится над бортами. А все, что ниже пояса, - соответственно под ними.

 

В такой позиции, во-первых, удобнее всего грести.

 

Во-вторых, вы все и всех видите, и вас видно достаточно хорошо.

 

Наконец, в-третьих, именно такая посадка помогает вам и окружающим осознать, что вы не ленивый курортник и не заносчивый наездник, а именно турист-водник.

 

Как это ни досадно, кроме вашей лодки на воде вам могут повстречаться и другие плавсредства: моторные лодки, молевые плоты, катамараны, баржи, пароходы, теплоходы и трансатлантические лайнеры - ненужное зачеркнуть!

 

Впрочем, с точки зрения туриста-водника, к разряду "ненужное" относится все вышеперечисленное.

 

Однако все эти средства передвижения на реках, озерах и морях всё-таки существуют. И мы вынуждены считаться с этой объективной реальностью.

 

Один из параграфов "Международного морского устава" гласит: Суда с моторным ходом при встрече обязаны уступать дорогу не имеющим оного. Кажется, ясно? Однако это вовсе не значит, что капитан лодки может упрямо править в лоб мчащейся по реке "Ракете" на подводных крыльях в безумной надежде, что та испуганно свернет с курса, выбросившись на прибрежный песок...

 

Не стоит также надеяться, что указанную статью "Международного морского устава" ежедневно читают и чтут хозяева бесчисленных моторных лодок, бороздящих наши водные бассейны. Порой их бывает не меньше, чем на катке в субботний вечер конькобежцев!

 

При встрече с моторкой не стоит волноваться, равно как и делать вид, что вы ее вовсе не замечаете.

 

Просто нужно всегда помнить, что у "Ракет" и моторных лодок свой фарватер, а у вас - свой. И не забывать при этом, что нужно держать лодку носом к волне. Не только потому, что всякую, даже минимальную, опасность полагается встречать смело глядя ей в лицо. Нет, идя носом на волну, вы никогда не перевернетесь, а вот подставляя ей борт, рискуете гораздо больше.

 

Ну а если вы вообще не любитель острых ощущений, путешествуйте по тихим лесным речкам и озерам, заросшим камышом: там не пройдут ни моторки, ни тем более "подводные крылья"!

 

А для порядочной лодки вполне достаточно тридцати-пятидесяти сантиметров глубины. И традиционное морское пожелание "Шесть футов чистой воды под килем!" прозвучит тут явно ненужной гиперболой.

 

Со второй половины двадцатого века на водных туристских трассах все чаще стали встречаться катамараны.

 

Это слово на одном из полинезийских наречий означает "связанные бревна".

 

Однако наука движется вперед.

 

Современный туристский катамаран являет собой площадку-суденышко на двух-трех сигарообразных поплавках. Он также имеет весла, а иногда и парус. Катамаран необычайно устойчив: сев на мель, умеет, как говорится, постоять и за себя, и за других.

 

В отличие от резиновой лодки и байдарки, катамаран в магазине не купишь. Его обычно проектируют и создают собственными руками потенциальные путешественники.

 

Чаще всего отваживаются на это или пятиклассники - члены кружка "Юный техник", или же доктора технических наук.

 

Однажды мне удалось увидеть изделие такого кружка.

 

Его одиннадцать авторов жили в пяти разных городах и всю зиму заочно строгали, тачали и пилили детали по общему проекту: каждый - свою долю. Встретившись в заранее назначенный день на реке, они за четыре дня собрали, конечно не без трудностей, свое детище и торжественно двинулись вниз по течению.

 

Но в силу каких-то таинственных причин этот катамаран не плыл прямо, а, к восторгу местных мальчишек, в плавном вальсе кружил по воде.

 

В конце концов выяснилось, что у катамарана одновременно треснули оба весла.

 

- Сечения не выдержали!- горестно сообщил команде один из авторов кружка, сидевший на краю дощатого помоста в позе васнецовской Аленушки.

 

Мне самому пришлось немало поплавать на катамаранах, но это были классные изделия, спроектированные и сделанные опытными специалистами водниками.

 

Некоторые предпочитают путешествовать на плоту.

 

В свое время, если помните, такой поход, примерно первой категории сложности, успешно осуществили Том Сойер и Гек Финн, а также Тур Хейердал с Синкевичем.

 

Многих плавание на плоту привлекает еще и потому, что палатку можно поставить прямо на нём и при желании плыть круглосуточно, выходя на берег лишь в самых критических ситуациях.

 

Однако есть тут и существенное "но". Если учесть, как быстро растут ряды водоплавающих туристов, и одновременно вспомнить, что плоты чаще всего сбивают из бревен, то невольно задумаешься о печальной судьбе наших лесных массивов...

 

Впрочем, встречаются и надувные плоты, изготовленные наподобие гигантских резиновых матрацев с роскошным восточным шатром посередине.

 

Есть туристы, которые кладут дощатый помост на громадные автомобильные камеры.

 

Встречался мне и плот, плавучесть которого обеспечивали шестьдесят камер для баскетбольных мячей. О его приближении прибрежные жители узнавали по доносившейся с реки беспорядочной стрельбе. Это с завидной периодичностью лопались камеры-поплавки.

 

СТОЯНКА.

 

В хороший рабочий день водники плывут на своих лодках часов шесть, а энтузиасты идут часов семь. Правда иногда встречаются фанаты, которые "уродуются" все восемь часов. Больше не выйдет никак.

 

А остальное время?

 

Остальное время - водоплавающие туристы стоят, то есть осваивают отдельные участки суши.

 

Отсюда следует, что в водном походе "стоять" не менее важно, чем "идти".

 

Как стоять? Где стоять? Каким образом стоять?

 

Вот те вопросы, которые необходимо решать при ежедневном выборе стоянки. А ответ формулируется со спартанской суровостью, индейской лаконичностью и тарасконским оптимизмом: "хорошо".

 

Хорошо стоять! - таков основной лозунг любого водного похода.

 

Многолетняя практика позволила выработать те критерии, которым должна удовлетворять среднестатистическая стоянка.

 

Стоянка должна:

 

Быть пустынной и находиться вдалеке от населенных мест;

 

Располагаться там, где много топлива. И не какого-нибудь, а сухих сосновых веток лучшей отопительной кондиции.

 

Быть удаленной никак не больше чем на 20 метров от хорошего густого леса.

 

Иметь ровную и удобную площадку для палатки, расположенную так, чтобы утром с 7.15 до 8.05 её ярко освещало солнце, что позволит вам не ждать, когда палатка высохнет от росы на ветерке, которого, когда нужно, никогда не бывает.

 

Располагаться вдали от высокой оползневой горы, чтобы в случае дождя, а также в результате воплей по поводу вытащенной плотицы не случилось чего...

 

Ягоды рядом - обязательно!

 

Грибы рядом - непременно!

 

Орехи - само собой разумеется!..

 

Никаких комаров!

 

Не буду скрывать суровую правду: подобную идеальную стоянку, удовлетворяющую всем известным мне 114 пунктам, найти трудно и даже невозможно.

 

Да и бывает ли на свете что-либо и кто-либо идеальным, за исключением жен, мужей и начальников?!

 

Поэтому если отыщется стоянка, удовлетворяющая 96 пунктам, выбирайте ее без колебаний. Если 72 пунктам - и такая подойдет. Пренебрегать 47 пунктной тоже не следует. Стоянка с индексом "12" тоже сойдет. Наконец, чего не бывает в нашей походной жизни, может попасться стоянка с индексом "О" - становитесь и на такую, ибо ночевать все-таки надо.

 

Психологические критерии выбора стоянки незыблемы и относятся к тем немногим абсолютным законам, которые не имеют исключений.

 

Основной Закон Стоянки суров и прост, как суровы и просты все основные законы природы: лучшая стоянка всегда находится в двухстах метрах от выбранной вами ниже по реке.

 

Я знаю безответственных еретиков, которые пытались обойти этот закон.

 

Они находили стоянку, которая по самым приблизительным их подсчетам удовлетворяла 63 пунктам, что является абсолютным и непревзойденным рекордом, и, преодолевая бешеное сопротивление коллег, рвущихся разбить бивак на этом эльдорадо, вели колонну ниже по реке.

 

Конечно же, перед их взорами оказывалась стоянка с индексом "70". Первопроходец гордо указывал на берег, а пристыженные вольтерьянцы тихо высаживались, стеная и млея от восторга перед проницательностью ясновидца, усвоившего на практике Основной Закон Стоянки.

 

Вечером у дымного костра старый водоплавающий волк с нескрываемым удовольствием втягивал обеими ноздрями фимиам, который ему курили все участники похода, и злорадно размышлял на вековечную тему о том, что нет, дескать, закона, который при должной изворотливости нельзя было бы обойти.

 

Но утром, когда вся команда, зевая и поеживаясь, отправлялась в путь, за первой же излучиной оказывалась такая стоянка, что его спутница, которая еще вчера глядела на мудрого речного волка своими прекрасными глазами, в коих отражалась вековечная женская гордость своим избранником, та самая кроткая спутница сразу же начинала пилить его до первого привала, пока бурные волны аппетита не вытесняли мечту о рае, в котором им так и не довелось побывать.

 

Кроме Основного Закона Стоянки есть еще несколько второстепенных.

 

Но это отнюдь не означает, что ими можно пренебрегать.

 

Первый из них - "Закон половины седьмого", который гласит: лучшая стоянка попадается в половине седьмого вечера.

 

Закон имеет два следствия:

 

Стоянка, которая попадается в половине восьмого, будет намного

хуже;

 

2. После половины восьмого стоянки исчезают вообще.

 

Уже неоднократно отмечалось, что время от пяти до половины девятого вечера - самое что ни на есть баркарольное: Солнце светит и даже греет, но не жжет. Ветра, да что там ветра, ветерка - ни малейшего! Вода - зеркальная витрина в центральном универмаге. Река выпрямляется и течет ровно и спокойно. Слепней уже, а комаров еще нет. С берегов волнами накатываются густые сенные запахи.

 

Только в это время испытываешь во всей полноте блаженство водного путешествия!

 

Но закон есть закон.

 

В 18.30 вы замечаете, что идущая впереди лодка начинает блудливо вилять по фарватеру: Идущие впереди, конечно же, узрели стоянку. И какую! Слов нет! Не описать! О такой стоянке мечтали вы, когда зимними воскресными вечерами обсуждали предстоящий поход.

 

Впрочем, Капитан ведущей лодки, заранее предупрежденный и запуганный проницательным Командором, суровым рыком усмиряет ропот экипажа, благоразумно умалчивая, что он сам при этом испытывает вибрацию души и всяческое искушение.

 

Ведущая лодка снова решительно устремляется вперед. Её вихляние прекращается, соблазн преодолен!

 

Но тут потенциальную стоянку замечает вторая лодка. Открытие сопровождается бряцанием вразброд пошедших весел. Судно разворачивается поперек течения и на него наталкивается остальная флотилия. Причина сбоя очевидна. После нестройных, но громких и восторженных "ахов" стихийно и очень быстро возникает заговор против Командора, следующего, как обычно, на последней лодке.

 

Командор хотя и знает отлично "Закон половины седьмого", но, в общем, тоже человек и поэтому, потеряв по случаю редкостной красоты пейзажа привычную бдительность, не успевает сманеврировать и врезается в лодочный завал.

 

- В чем дело, служивые? - скверно разыгрывая непонимание текущего момента, осведомляется его превосходительство.

 

Ему радостными криками поясняют, что упустить такую стоянку могут только вконец безответственные и слишком много о себе понимающие руководители.

 

Таким образом, разговор сразу обнажает жесткие и непримиримые противоречия между начальством и его подчиненными.

 

- Ты только посмотри: земляники там - с реки даже видно, красным-красно... Грибы из-под шапок так и лезут, а родник, нет, ты родником полюбуйся...

 

Первая лодка, услышав народный ропот, сначала останавливается, а затем непонятным маневром - вроде гребут вперед, но при этом почему-то движутся назад - приближается к завалу и вносит посильную лепту в "уламывание" начальства.

 

Командор поначалу еще миролюбиво пытается увещевать команду.- Люди, совесть у вас есть?

 

В ответ восставший народ непреклонно и резко возражает.- Свою поищи!

 

Командор пытается пояснять.- Ведь нам сегодня до нормы еще километров двенадцать осталось!

 

Народ орёт ещё более убежденно и неискренне.- Завтра встанем в шесть и наверстаем!

 

Командор, горько смеясь,- Вы? Встанете? В шесть?

 

Народ, понимая, что дело проиграно.- Кровопийца!

 

Командор, больше для острастки.- Которые тут давно на реях не болтались?

 

Народ, не безмолвствуя, но и не сильно ропща.- Много тут вас, которые на реи...

 

Командор, понимая, что сражение уже им выиграно.- Вперед, убогие!

 

Через час появляются одна за другой две стоянки похуже.

 

Капитаны лодок, метнув затравленный взгляд на Командора, молчат и продолжают путь.

 

Между тем пейзаж неуклонно и очень быстро начинает портиться. Сначала отходит к горизонту, а затем и вовсе исчезает лес. Потом сходит на нет кустарник.

 

Манящие к себе пологие берега повышаются, и наконец река сдавливается двумя грядами абсолютно голых скал.

 

К половине девятого ландшафт становится совсем уже дантовским. Правда, правый берег снова пологий, но и с воды видно, что там черная болотная топь. На скалы же левого берега не то что лодки втянуть - на них и бывалому альпинисту-то глядеть зябко...

 

Командор сильными гребками посылает свою лодку вперед, и вся группа с тоской наблюдает, как метрах в трехстах его превосходительство суетливо пристает то к одному, то к другому берегу и, то судорожно карабкаясь по осыпающимся камням, то увязая в прибрежной топи, или, в лучшем случае, разгоняя зычным басом невесть откуда взявшееся по позднему времени коровье стадо, сокрушенно качает головой, вскакивает в судно и мчится дальше.

 

Без пятнадцати девять адмиральский силуэт, четко вырисовывающийся на фоне громадной холодной луны, издает победный вопль.- Зе-е-мляяя!

 

Кавалькада медленно и устало подходит к облюбованному начальником месту.

 

Стоянка вроде бы и впрямь ничего. Леса, правда, не видно, топлива тоже нет. Ближайшие кусты, нет, кустики метрах в двухстах. Зато много, очень много, следов пребывания коров, лошадей, гусей и еще каких-то неизвестных, но, судя по конкретным признакам, очень крупных травоядных животных.

 

Впрочем, выбирать не приходится. Скорее бы разбить палатки, разжечь костер и сварить что-нибудь на ужин.

 

Но тут во всей своей неизбежности и суровости вступает в силу очередной закон стоянки: Все лодки должны быть вытащены на сушу и закреплены.

 

Звучат робкие голоса.- Устали ведь!

 

- Должны!

 

- Да что с ними случится?

 

- Привязать и все!

 

Законоотступников, пытавшихся обойти это правило, не счесть. И ни один из них не закончил свою водоплавающую жизнь счастливо. Летом они обычно сидят в пыльных городах, либо влачат жалкое и постыдное существование "пижамников" в Гантиади и терзаются запоздалыми раскаяниями.

 

Но никому не дано преступать закон, и об этом должен помнить каждый!

 

А что если всё-таки оставить лодку на плаву, только лишь привязав ее?

 

Это, конечно, удобно.

 

Куда удобнее, чем тащить мокрое, отяжелевшее судно, оступаясь в склизкой прибрежной тине, либо наступая в темноте всей своей 110-килограммовой тяжестью: восемьдесят килограммов, законного веса плюс тридцать килограммов байдарки,- на острые камни.

 

Можно привязать лодку. К примеру пятьдесят пять раз вы так и поступите. И будете довольны. Довольны сверх нормы. Ибо если и есть что-либо в походе неприятного, так это вытягивание лодок.

 

Но в пятьдесят шестой раз ваша лодка обязательно само собой отвяжется и сплавится ночью на тридцать девять километров, пока не натолкнется на мост, где ее утром обнаружат ликующие местные мальчишки, которые, ошалев от неожиданного и бесхозного дара, быстро доведут лодку до кондиции.

 

Впрочем, если даже вам повезет и лодка окажется кроткого нрава и будет стоять на приколе, то мальчишки найдутся и не за тридевять земель. Они придут назавтра спозаранку, когда весь лагерь будет спать крепко и безмятежно. Увидя покачивающиеся на воде лодки, хлопцы сначала замрут в изумлении, затем несмело подойдут поближе, затем, все еще робея, заберутся в них.

 

Первая лодка под их управлением затонет самым простым образом - "кильнется". Правда, произойдет это на довольно глубоком месте. Но зато вам суждено испытать бурную радость, когда вы ценой семичасовых изнурительных спасательных работ вытащите её и убедитесь, что она цела и невредима.

 

Вторая лодка затонет более трагически. Потыкав пальцем в байдарку, местный Петька высказывает смелое предположение, что она резиновая. Местный же Вовка, тоже, ткнув в борта, высказывает не менее смелое предположение, что она сработана из особого "гнучего" металла.

 

Спор разрешает местный Гришка, который, в свою очередь, ткнув в борт лодки, точно определяет, из какого материала она сделана.- Барахло матерчатое.

 

Но, в отличие от своих коллег, он тычет в борт лодки раскрытым перочинным ножиком.

 

Юные эксперты из байдарки успевают выскочить из лодки и исчезают мгновенно и неслышно, так же, как и появились.

 

Известным утешением в данном варианте является то, что лодка тонет в неглубоком месте, откуда достать ее в общем нетрудно...

 

Только очень желчный человек упрекнет мальчишек в злом умысле. Потому что надо быть бесчувственным и предельно нелюбознательным, чтобы не проявить интерес к таким чудным лодкам. Нет, мальчишкам нельзя бросить и слова упрека.

 

Но подумайте сами, будет ли вам от этого радостнее?

 

Существует еще с полдесятка причин, из-за которых намерение оставить лодку на плаву должно квалифицироваться как недопустимое легкомыслие. Внезапный ночной ливень, грозящий её затопить, далеко не самая опасная из них. Но перечислять их, по-видимому, не стоит, ибо непреложность и этого закона очевидна.

 

Следующий закон стоянки легок и необременителен. Именно поэтому о нем часто забывают, а потом жестоко раскаиваются. Но затем забывают о нем снова. И вновь мучаются угрызениями совести.

 

Только приходящая со временем Высшая Сплавная Мудрость делает соблюдение этого закона рефлекторным. А он всего-навсего гласит: осмотри стоянку перед уходом.

 

Мудрые водоплавающие аксакалы твердят об этом законе едва ли не чаще, чем о всех остальных. И тем не менее после первой же стоянки вам приходится грести четыре километра против течения и против ветра, потому что обнаруживается: вами по необъяснимым причинам всего навсего забыта высушенная и тщательно упакованная палатка.

 

Причем благодетель, обнаруживший эту пропажу, не может нахвалиться своей проницательностью и все время повторяет.- То-то я чувствую, что сидеть мне сегодня как-то неудобно!

 

На другой стоянке вы забываете висящие над костром вёдра. На этот раз пропажа обнаруживается лишь на дневной стоянке – «пережоре». Идти вверх по течению сил нет никаких, поэтому назначенная Командором жертва будет продираться по прибрежному кустарнику часа три до стоянки и четыре часа обратно.

 

К счастью, выясняется, что вёдра уцелели, но день оказывается безнадежно испорченным.

 

Да тут еще Завхоз портит оставшимся настроение, злорадно расписывая, как теперь им весь оставшийся поход придется питаться сухой гречневой крупой и сырой рыбой.

 

После того как гонец возвращается с забытыми вёдрами, Командор проводит экстренное летучее совещание, тезис которого односложен и убедителен: не будете осматривать стоянку перед отходом - убью!

 

Он оказывается клятвопреступником уже на следующий день, когда выясняется, что им самим забыта сетка с сухими овощами, поэтому он категорически запрещает возвращаться за оставленными продуктами, и уже очередную уху вам приходится варить на макаронах.

 

Только тут участники похода начинают постигать Высшую Мудрость Водников, к сожалению пока лишь ее азы.

 

Отныне перед отходом каждую стоянку внимательно осматривают, а Командор диким голосом орёт на всю округу.- Ножи, вёдра, топоры, трусы…

 

Но и теперь команда умудряется забывать разные мелкие предметы: ложки, кружки, плавки. Правда, с такими потерями можно мириться...

 

Впрочем, есть один предмет, который, неизвестно почему, навеки отмечен печатью проклятия и который будет неизбежно забыт, даже если в походе участвуют водоплавающие академики.

 

Да, вы знаете о мистических свойствах этого предмета. И рассказываете о его подлых особенностях в первую очередь новичкам.

 

Но рок сильнее даже Мудрости водника с десятилетним стажем.

 

Предмет этот будет обязательно забыт не раньше второй стоянки, это у неопытных салажат, но уж никак не позже восьмой, у водоплавающих зубров.

 

Впрочем, бывают случаи, когда умудренный лодочник забывает его на третьей или даже второй стоянке, но уже никогда не удавалось даже самому осмотрительному новичку продержаться долее четвертой.

 

Речь идет о лодочном, в особенности байдарочном, чехле-задрайке. Вы его забудете с роковой неизбежностью, противиться которой не советую.

 

Мне известен один изворотливый и воображающий себя предельно хитрым байдарочник, который решил бороться с этим законом, прихватив в поход запасной чехол. Первый комплект он забыл на второй стоянке, запасной комплект продержался у него до седьмой. Теперь это самый скромный из всех байдарочников, страдающий к тому же комплексом неполноценности.

 

Приверженцы телепатических и астральных явлений найдут богатую пищу для размышлений на эту тему, и мы им эту пищу охотно уступаем, потому что ломать голову над причинами столь упрямого поведения байдарочных чехлов все давно отказались, ибо, как показала богатая практика - все равно придется возвращаться из похода, упаковав байдарку в подручный материал.

 

Поэтому не тратя попусту слов, сразу же заготавливайте лишний кусок пластика и веревки. Кстати, они никогда не окажутся лишними.

 

КОСТЕР.

 

На 114-й странице одного почтенного издания, в котором собраны сливки туристской мудрости, сказано велеречиво, но зато категорически и лаконично: Костер - приспособление для согревания туристов, приготовления пищи и высушивания промокшей одежды.

 

Даже убежденный прагматик, прочтя это определение, рискует нажить стойкое отвращение к туризму, потому что согреваться, обсушиваться и питаться можно и дома.

 

Если бы был объявлен конкурс на лучшую туристскую эмблему, сомнений нет - такой эмблемой стал бы костер.

 

Костер, и только он!

 

Потому что... Впрочем, разве вы сами не понимаете почему?!

 

Итак, костер - эмблема, символ. А символ надо чтить, символу надо поклоняться.

 

Помните - Если за разжигание костра отвечает больше одного человека, костер, как правило, не разжигается.

 

Если Вы удачно продемонстрировали участникам группы, как разжигать костер в непогоду, никогда не пытайтесь это повторить.

 

Поэтому во многих командах для устройства костра и его поддержания на весь поход назначают одного кострового. Он является и его хозяином, и его жрецом.

 

На плечи кострового, вернее на его колени, ложится обширный круг обязанностей.

 

Действительно, этот бедолага, за исключением немногих минут сна и тех, по его мнению совершенно пропащих, часов, когда надо куда-то и зачем-то плыть, проводит все время перед костром на коленях, изредка дуя в него и большей частью о чем-то интимно перешептываясь с ним.

 

В течение всего похода Костровой высокомерно игнорирует красоты ландшафта, оценивая его лишь одной меркой: есть ли на окружающих берегах горючие предметы и сколько их.

 

При выборе стоянки Кострового совершенно не интересует удобный подход к берегу, его не пугает нависшая плотной пеленой комариная стая, он не смущается близким соседством скотного двора. Даже шуршащие в высокой траве подозрительные змеи ему не помеха. Какие там змеи, когда здесь в изобилии разбросаны сухие сосновые ветки!

 

Идеальной для Кострового является река, ровные берега которой украшают сложенные аккуратными штабелями сухие ветки и щепки. Причем мелкие сложены отдельно.

 

К великому сожалению самые хорошие дрова находятся и приносятся в лагерь тогда, когда обед уже готов, а костёр догорает.

 

По моему глубокому убеждению костром должен поочерёдно заниматься каждый участник похода. Только тогда он сможет оценить и понять всю сущность и прелесть костра.

 

С чего начинается костер?

 

С выбора места.

 

И если стоянка тесна и неудобна, то костру, как любимому и капризному детищу, отдают самый лакомый кусок.

 

С видом средневекового рудознатца и чуть ли не осеняя себя и стоянку крестным знамением, профессиональный Костровой отрешенно бродит по площадке и, пробуя почву палкой, бормочет.- Нет, здесь Ему будет нехорошо. Этого Он не любит. И этого тоже. А вот тут, будем надеяться, ему понравится.

 

Все остальные члены группы, не смея выказывать признаков нетерпения, ждут, когда же наконец Ему будет определено место, ибо вся планировка лагеря "отталкивается" от костра.

 

Остановив выбор на одном ему понятном бугорке, Костровой бухается на колени и в такой позе: голова и спина внизу, а все остальное наверху, остается вплоть до отхода ко сну.

 

Костер должен быть расположен не высоко и не низко, не далеко от палаток, но и не близко.

 

Свет от костра должен освещать, по возможности, все палатки.

 

Дым от костра должен разгонять комаров на всей стоянке, а его тепла должно хватить на всех членов группы плюс на три ведра. Но плохо, если искры от костра, не успев "погаснуть на лету", доберутся до палатки. Скверно, если дым будет душить не только комаров, но и команду.

 

Поэтому свод правил выбора места для костра - это наука, а применение их на практике - искусство!

 

Прежде чем возжечь костер, нужно установить и укрепить стойки для вёдер.

 

Классический способ: две рогатины с положенной на них перекладиной. При этом следует признать, во-первых, этот способ антиэкологичным, так как он предполагает уничтожение на каждой из стоянок минимум трех свежих ветвей: сухие для стоек не подходят; во-вторых, малопрактичным, поскольку на берегах давно уже не осталось пригодных для этой цели деревьев; в-третьих, не отвечающим уровню технического развития современной цивилизации.

 

Особо продвинутые водники задолго до похода, презрев служебные дела и домашние заботы, с головой уходят в конструирование сложной сборно-разборной металлоконструкции, главной деталью которой служат цепляющиеся друг за друга крючья: с их помощью можно регулировать высоту подвешивания котелка над огнем.

 

Впрочем, сверхновые достижения в костровой науке показывают, что можно обойтись и вовсе без стоек и палок.

 

Две П-образные проволоки, которые при необходимости, кстати, используют в качестве подставок для шампуров, втыкаются прямо в землю и между ними подвешивается ведро. Неоспоримое преимущество этого крепления "с низкого старта" заключается в том, что полный пятилитровое ведро можно вскипятить несколькими щепками в течение десяти минут. В обычном же "рогатинном" варианте на это уходит полчаса и, главное, вдесятеро больше топлива.

 

Но прежде всего костер надо разжечь.

 

О том, что костер в походе следует разжигать с одной спички, знают все.

 

Знают и то, что растратчик, который губит на разжигание костра две спички, недостоин называться туристом вообще и туристом-водником в особенности.

 

Мне очень хотелось бы узнать, как впервые была пущена легенда об умельцах, вызывающих костер к жизни одной спичкой!

 

Как все легенды, она, гиперболизируя возможность человека, обладает громадной притягательной силой. Поэтому я не только не стану отговаривать вас от благих попыток возжечь костер одной спичкой, а, напротив, буду призывать вас: дерзайте!

 

Прав был Станислав Ежи Лец, заявляя.- В наше время, когда осуществлены самые смелые мечты, настало, время и для несмелых.

 

Имеется, впрочем, по крайней мере два средства резко сократить расход спичек.

 

Кто-то поспешит высказать догадку: керосин!

 

Что ж, попробуйте взять с собой в поход бутылку с керосином... Спустя два часа после старта вы не сможете обнаружить ни одного предмета, который не будет едко пахнуть горючим.

 

Через три часа запах керосина, правда, почти исчезнет, но лишь потому, что керосин будет впитан продуктами. После этого вы вынуждены будете бросить курить, ибо даже от сгущенного молока из только что вскрытой банки будет нести, как от бензоколонки, стоящей на бойком месте. Нет, керосин не подойдет!

 

Очень, очень хорош для этой цели "сухой спирт", или, как его сейчас во избежание нездоровых ассоциаций именует торговая сеть - "сухое горючее".

 

К сожалению, этот продукт занимает по гигроскопичности первое место во всей химии. Сохранить его в сухом состоянии даже при соблюдении всех мер предосторожности почти невозможно. Кроме того, добрая половина запаса "сухого горючего" обычно бывает выброшена нервным Командором в речку на первой же стоянке после того, как он, нащупав "горючее" в темноте, "заправляет" им кружку отменно заваренного чая. Командора вводит в заблуждение тождественность формы рафинада и кубиков "спирта".

 

Вот почему не остается, к сожалению, ничего лучше варварского способа: интенсифицировать горение с помощью бумаги. Многочисленные опыты показывают, что для этой цели более всего подходят листочки с описаниями маршрутов, по которым вы идете, поскольку, мягко говоря, приблизительность описаний, приведенных в них, станет вам очевидной после первых километров, пройденных по реке, а также письма от любимых, с которыми вы не можете расстаться даже в походе.

 

Когда первый несмелый огонь охватывает тоненькие сухие веточки, наступает самый ответственный момент. Именно здесь решается вопрос, быть или не быть костру.

 

Поэтому не торопитесь забрасывать едва теплющийся огонек дровами. Это новорожденное детище пока что нуждается в строгой диете. Лишь спустя положенное время, когда дитя подрастет и заявит о себе веселым треском и фейерверком искр, кормите его до отвала. А аппетит у него, как говорится, дай боже...

 

Вот почему запас топлива истощается прежде, чем у дежурного или Кострового перестает болеть поясница, и он вынужден отрывать занятых людей от дела, посылая их рыскать поберегу в поисках хвороста.

 

Несколько полезных советов.

 

Мокрые дрова в принципе разжечь можно, но это, во-первых, трудно, а во-вторых, для этого надо иметь сухие дрова. Последнее отнюдь не парадокс, ибо только в очистительном пламени сухих дров высохнут и загорятся мокрые.

 

Вот почему рекомендую спрятать на ночь хотя бы одну охапку хвороста под полог палатки. Если вам жалко делить свое ложе с топливом, можете заботливо укутать его полиэтиленовой плёнкой. Но не оставляйте топливо на ночь без присмотра. Если ночью и не будет дождя, то обильная роса сделает свое "мокрое дело".

 

Снимаясь со стоянки, не поленитесь залить костер двумя вёдрами воды. Некоторые нецивилизованные походники кострище не заливают, а записывают. Но этот способ непригляден, а также требует желания справить в данный момент малую нужду сразу от половины команды.

 

Всегда помните, что даже основательно погаснувший костер хранит в себе скрытые возможности по части возгорания.

 

ПИЩИ ВАРЕНИЕ.

 

Туристско-мемуарная литература настолько забита описаниями божественного вкуса похлебок, пропахших горьковатым дымом и оттого, конечно, еще более вкусных, что за одно упоминание о трапезе вокруг костра под крупными звездами над сонно плещущейся рекой следует штрафовать, как за переход улицы на красный свет с заранее обдуманным намерением.

 

Вот почему мы не станем воздействовать на слюнные железы поклонников французской кухни, описывая последние достижения в этой области. Оставим подобную гастрономическую лирику гурманам-поэтам и сразу же приступим к сути дела.

 

Во-первых следует твёрдо запомнить с самого начала, что если кашу не помешивать, она пригорает. Правда, если кашу помешивать, она пригорает с некоторой временной задержкой.

 

Во-вторых необходимо начать с сурового, но точного и исчерпывающего языка математики.

 

На первый взгляд, наличный набор продуктов не оставляет места для фантазии повара. Но в данном случае фантазии как раз и не нужно. Предположим, что у вас имеется девять разновидностей продуктов. Оказывается, если комбинировать их в различных сочетаниях от двух до девяти, то можно приготовить 256 (двести пятьдесят шесть!) различных блюд. Даже если исключить некоторые не очень пригодные сочетания (например, соль + вода, соль + сахар + вода), все равно остается такой внушительный ассортимент блюд, перед которым меркнет меню ресторана "Метрополь".

 

Отсюда следует, что первым качеством приготавливающего пищу должно быть более или менее свободное владение элементами алгебры.

 

Второе качество, которым он должен обладать, - это смелость в сочетании с некоторой долей здорового нахальства.

 

Действительно, в обычных, то есть не походных, условиях никто не решится предложить вниманию питающейся публики комбинацию "перловка +корица+томатная паста. Но если утром дежурный объявит, что в ознаменование того-то и того-то народонаселению предлагается необыкновенное блюдо, каковое он примется стряпать с величайшей таинственностью, то, ручаемся, публика будет есть означенную комбинацию, славословя необыкновенное искусство кулинара.

 

Если кулинар не очень уверен в себе, либо группа попалась необыкновенная, можно подсадить в публику клакера. Для этой цели более всего подходит самый юный член команды, которого следует подкупить разрешением в течение трех дней облизывать крышки открываемых банок со сгущенкой.

 

Третьим качеством походного кулинара должна быть непоколебимая уверенность в себе. Пусть с первых же дней похода его участники проникнутся сознанием того, что поварская служба - самая каторжная и в то же время самая квалифицированная. Это мнение следует изредка подкреплять. Для этого лучше выбрать момент, когда какой-нибудь зарвавшийся или зажравшийся (эпитет хотя и грубый, но в данном случае несомненно верный) турист, отведав очередную комбинацию, робко заявляет.- Братцы, а каша-то сегодня не того... не тянет...

 

Дежурному кулинару надлежит тотчас же отреагировать следующим образом, психологическая действенность которого гарантируется: отставить миску с едой; скорбно опустить уголки рта; тяжело подняться; неторопливо подойти к Командору, молча протянуть ему поварской жезл - поварешку и тихо, но уверенно спросить, на какую должность ему надлежит перейти с сего мгновения.

 

Не стоит говорить, что следующие десять минут пройдут в нестройных, но очень громких заверениях о совершеннейшем к нему почтении и уважении.

 

Критика, дерзнувшего усомниться в ультра превосходнейших качествах приготавливаемой дежурным пищи, подвергают остракизму, и незадачливый вольтерьянец на недельный срок переводится на самую грязную и унизительную ассенизаторскую работу: закапывание пустых банок и другого мусора при снятии со стоянки.

 

Как правило, все дежурные испытывают отвращение к приготовлению еды, так как результат слишком явно свидетельствует об их кулинарной несостоятельности.

 

Было бы неверным, однако, считать, что авторитет дежурного кулинара может держаться только на режиме подавления. Нет, время от времени он действительно должен поражать народ чем-то совершенно необыкновенным и вкусным. Приведем некоторые рецепты.

 

Луковый суп "паризьен".

 

В кипящую воду засыпаются мелко нарезанные плавленые сырки: на один литр воды полтора сырка, которые при интенсивном перемешивании полностью растворяются. Затем в кипящий раствор последовательно добавляются: вермишель (немного), тушенка (много), томатная паста (немного) и соль (по вкусу). Суп готов. Единственный недостаток этого блюда - его всегда мало.

 

Да, в супе нет лука, но, как говаривал один из героев О'Генри, вовсе не обязательно, чтобы из подмоченных акций текла вода. Впрочем, если у вас есть лук, то добавляйте его, предварительно поджарив, за неимением сала, на подсолнечном масле.

 

Гусь на вертеле.

 

Гусь добывается путём охоты на всё летающее, порхающее и плавающее.

 

Добытого гуся необходимо тщательно ощипать, выпотрошить, разрезать на куски и хорошенько обжарить на сковороде. Подрумянившегося гуся нанизать на вертел (шампуры) и подавать к столу. Внимание! Не вздумайте обжаривать гуся, нанизанного на вертел целиком. Здравый смысл и общая теория теплопереноса показывает, что невозможно целого гуся равномерно поджарить и снаружи и изнутри. Описания подобной операции, да еще совершаемой над цельными бычьими тушами, в романах из старинной жизни следует отнести за счет безответственности их авторов.

 

Ленивые вареники с вишнями.

 

Если ваш маршрут пролегает по вишневым местам, грешно отказаться от мысли приготовить вареники с вишнями. Однако именно эта мысль и приводит в трепет дежурного кулинара, поскольку участников экспедиции семь, и каждый из них, не исключая страдающего печенью Завхоза, съедает по восемнадцать вареников. Следует также помнить, что "больной" завхоз съедает их гораздо больше.

 

Налепить вареников на эту прорву невозможно! Но тут отлично сработает модификация этого блюда, называемая "ленивой". В кипящую воду засыпают вермишель, добавляют соль и необходимое количество, но не менее одной банки, но и не более шести, сгущенного молока, затем всыпают вишню, лучше - очищенную от косточек, но можно и с таковыми (вареники-то ленивые!). Вишня кладется в строгой пропорции: чем больше, тем лучше.

 

Праздничное пирожное.

 

Банку со сгущенным молоком кипятят в течение трех часов. Затем воду выливают, так как хотя кипятили банку долго, но особенного навару с нее вы всё равно не получите. Банку охлаждают, вскрывают, намазывают образовавшийся чудный крем на черные сухари, а сверху украшают любыми ягодами.

 

Суп "фентези".

 

Этот суп готовится в самый последний день похода. Технология его необыкновенно проста.

 

В котелок ссыпаются все (все!) остатки из всех (всех!) мешочков, добавляется вода, и все это кипятится в течение часа. Варево получается на удивление вкусное.

 

Хочу обратить особое внимание на меню прощального обеда или ужина , проводимого в последний день похода.

 

Вы, конечно, можете сказать.- А как же! Знаем! Хрючиво, оно же концовка.

 

Прекрасно, если знаете, но уточнить всё-таки не повредит.

 

B последний день похода все, что осталось, валится в котел c водой и варится до густоты, как это пишут в кулинарных рецептах, "жидкой сметаны". Только валить надо именно все. Исключение делается только для соли, ее добавляют в блюдо по вкусу.

 

Поверьте мне - Тонкая горчинка тушенки из гнилой при жизни, да еще и бруцеллезной коровы, смешиваясь c нежным ароматом апельсиновых леденцов, дает совершенно потрясающую вкусовую комбинацию!

 

После этого первого я могу предложить вам несколько рецептов прощального десертного напитка.

 

"Чай по-вьетнамски" - завариваете чай в ведре и суете туда здоровое, как следует обгоревшее, полено c максимальным количеством углей.

 

"Чай по-узбекски" - завариваете чай, и начинаете кайтарять, приговаривая.- Узбек не будет пить плохой чай, узбек сделает два раза кайтарма, и будет пить хороший чай. При этом никого из команды к котлу подпускать нельзя, но допустимо рассказывать, какой замечательный чай по-узбекски они сейчас будут пить. Кайтарять нужно до тех пор, пока чай не станет холодным, а потом вам необходимо быстро убежать от ведра, пока не побили истинные любители узбекского чая. Для тех, кто не знаком с термином кайтарять, поясняю: это значит перемешивать чай кружкой снизу наверх, снизу наверх... Вид при этом следует иметь вдохновенный и артистичный.

 

А вот еще - "Кофе c сахаром". Это растворенный в пятилитровом ведре один пакетик аэрофлотского кофе и одна железнодорожная упаковочка сахара, включающая в себя целых два кусочка сладкого продукта. Пробовавшие этот напиток утверждали, что было вкусно и сладко.

 

ОСОБЫЙ ВИД СТОЯНКИ – ДНЕВКА.

 

Есть туристы, настолько сжившиеся со своей лодкой, что даже восемь часов ночного сна, проведенного вне ее, причиняют им боль. Они готовы делать 70-километровые переходы, отказавшись от остановок в пути и ночлега, чтобы только не разлучаться со своей "старой посудиной". При этом следует оценить сколько трепетной и нежной любви вкладывают они в эти суровые слова!

 

На стоянке они ставят палатку рядом с вытащенными на берег лодками, чтобы иметь возможность несколько раз за ночь проведать свою верную подругу. Костер они тоже пытаются развести возле лодки: наверное, чтобы она согрелась. Короче, они относятся к ней, как к нежно любимому живому существу. Но кто посмеет упрекнуть их в этом!..

 

Один мой приятель рекомендовал укладывать байдарку вместе с собой в палатку, не забыв на ночь заботливо натереть ее лосьоном "Ангара".

 

Что ж, возможно, он слегка перебарщивал. Но разве суть в этом?!

 

В мире есть только одно слово, одно понятие, способное отвлечь этих неистовых фанатиков, заставить их на время расстаться со своими любимцами. Слово это - "дневка".

 

Есть люди, которые на вопрос "ваше представление о туристском счастье?", не задумываясь, отвечают: "Борьба с трудностями! Преодоление препятствий!" Они готовы день и ночь штурмовать пороги, мчаться по бурунам и стремнинам, шагать по пояс в белой пене, вынося из потока вещи и людей. Их радуют шквальный встречный ветер и волны, швыряющие им в лицо пригоршни брызг.

 

Их веселят грозы и штормы, тайфуны и цунами...

 

День, проведенный спокойно и безмятежно, они считают потерянным, а остановки и стоянки - неизбежным злом. Слово "трудный" применительно к маршруту для них - синоним слова "хороший" и антоним слова "бездарный". Соблазнять их тихими радостями безмятежных, неторопливых рек - напрасный труд.

 

Завлеченные силой или обманом на тихую реку, они страдают сами и отравляют жизнь окружающим. Они обдают презрением препятствия, которые среднему воднику кажутся значительными. Они терроризируют спутников рассказами о водопадах, по которым они спускались сами, и о камнепадах, которые спускались на них, о плотинах и лавинах, о градинах величиною с яйцо страуса и о шторме состоящем сплошь из девятых валов...

 

Трудно чем-то отвлечь и увлечь этих людей, невозможно переубедить их. Но есть слово, распахивающее двери в их огрубевшие сердца. И это слово - "дневка".

 

Есть, наконец, и гораздо более распространенная разновидность водников, для которых дневной переход, прохождение маршрута, преодоление препятствий - не самоцель, а лишь прелюдия к главному - к привалу, вечернему костру, туристской трапезе и песням над тихой рекой, уюту палатки, луне, мирно сияющей над спящими на берегу лодками, плеску рыбы в темной реке и таинственным голосам ночных птиц. Надо ли говорить, что для этих людей слово "дневка" имеет не меньшую притягательную силу!

 

Итак, дневка желанна всем. И заслужена всеми, ибо добраться до нее не так уж и просто: между двумя дневками неизбежно лежит отрезок в несколько ходовых рабочих дней. Зато значит она гораздо больше, чем просто день отдыха. В нее вмещается и праздник, и воскресник, спортивный фестиваль и гипнотерапия, бал и маскарад. У каждого члена экспедиции с дневкой связаны свои планы и надежды. Рыболов собирается наконец-то найти достойное применение своим многочисленным снастям и разом покончить с шуточками на свой счет.

 

Во время днёвок, наконец, вас ожидает одно из самых долгожданных, загадочных и особенно приятных событий - походная баня.

 

Баня - это образ жизни. Но корчит этот образ свою физиономию в разных ситуациях по разному.

 

Походные бани делятся на две категории: городские, то есть свершаемые в местах обетованных, и, собственно, походные.

 

Городские бани чудны и непривычны. Например, в Кызыле в самой банной раздевалке под вывеской: "Пронос стеклотары воспрещен. Штраф десять рублей" сидит воинственного вида дама. Очевидно, на предмет выявления этой самой стеклотары. Честное слово, под ее взглядом очень многие части тела становятся хрупкими.

 

Пользоваться городскими мыльными молельнями можно только в случае крайней нужды.

 

В походе баня очень редкий, но на века запоминающийся праздник. А праздники, как известно, возможны только при наличии свободного времени, а оно в походах страшный дефицит и обнаруживается только во время днёвок.

 

Любителю готовить снятся деликатесы, которые он обнаружит в продуктовом мешке завхоза, и пир, какой он закатит после их приобретения: на нем будет все, до блинчиков включительно!

 

Женщины, если они есть в команде, готовят великую демонстрацию моделей, стирку, штопку и починку, дети - не менее великую порчу и загрязнение.

 

Командор тайно лелеет мечту точно установить место своего пребывания и сообщить об этом команде и всему миру.

 

Любители охоты Следопыты жаждут отыскать "следы невиданных зверей", грибники - заросли грибов.

 

Спортсмены планируют разыграть первенство по преферансу, а флегматики - просто выспаться.

 

Чтобы удовлетворить потребности всех участников, дневка должна отвечать некоторым требованиям. Причем все требования, предъявляемые к стоянке, имеют законную силу и для дневки, но сверх того она должна обладать и другими достоинствами.

 

Главнейшим среди них является ее заповедность.

 

Желательно, чтобы лагерь был разбит в месте, где еще не ступала и на протяжении двух ближайших суток не ступит нога человека. Это простое требование иногда бывает довольно трудно осуществить. И не только потому, что следы людей вы легко обнаружите в самых диких местах, но и потому, что оно вступает в явное противоречие с желанием некоторой части команды иметь вблизи места дневки деревню с магазином, почтой и телеграфом.

 

Остается одно: найти участок берега, отгороженный от всего мира непроходимыми горами. Если таковой найдется, то интересы всех будут соблюдены. Правда в этом случае кулинара в его стремительном порыве к магазину не в состоянии задержать даже горы, но у остальных они создадут достаточно прочную иллюзию оторванности от мира.

 

Не менее важно и такое качество дневки, как неповторимость. Имеются в виду черты специфические, присущие только ей, которые врежутся в память навсегда. Например, близкое соседство с крупным муравейником или с поселением земляных ос. Неплохо запоминается и наличие неподалеку ржавого болота или ароматизированных сероводородных источников. Добрую память оставляют по себе комары, змеи и ядовитые членистоногие.

 

Но, конечно, при всем при этом к самым неизгладимым относятся не острые ощущения, не экзотика. Не умом, но сердцем запомните вы тихий плес у вашего лагеря, соловьиную ночь, чуткую тишину уснувшего леса и первые лучи солнца, сначала робко, а потом все увереннее вырывающиеся из-за густых кустов. Именно это будет вам сниться долгими зимними ночами, именно от этого будет замирать сердце при слове "дневка", и именно Это неудержимо повлечет вас в следующий туристский поход, невзирая на все семейные, административные и другие обстоятельства.

 

Чтобы дневка не потеряла своей притягательной силы, она не должна быть явлением слишком частым: не более трех дневок на двухнедельное путешествие. Если их будет больше, то возникнет угроза превращения похода в постоянно действующий лагерь со всеми издержками оседлого поселения.

 

Не возражая против такой формы отдыха в принципе, я вынужден, тем не менее, заявить, что к туризму она не имеет ровно никакого отношения.

 

Предполагаемые дневки лучше разметить заранее, еще до выхода на маршрут. Соберитесь в один из вечеров у карты избранной вами реки, вооружитесь справочниками, путеводителями и описаниями, обсудите все возможности и нанесите на карту три или четыре красных крестика в наиболее подходящих для дневок местах. Эта работа не пропадет даром. Во-первых, вы будете иметь возможность еще раз сравнить желаемое и действительное и помянуть добрым, или недобрым словом справочники и описания. Во-вторых, если совершенно случайно хотя бы один из ваших крестиков окажется вблизи места, действительно пригодного для дневки, вы сможете, скромно опустив глаза, сказать.- А что я вам говорил? - и предоставить окружающим оценивать ваш гениальный дар провидца.

 

Дневка должна быть такой, чтобы вам было жаль уезжать с нее, чтобы вы оставляли на ней частичку вашего сердца (о части вашего имущества можно не упоминать - она останется там непременно).

 

Как этого добиться? Прежде всего не жалейте труда. Чем больше вы его вложите в оборудование дневки, тем милее и памятнее для вас она будет.

 

Не потому ли настоящие бродяги туристы ищут заповедности, тщательно избегая уже освоенных кем-то мест?

 

Если при этом вы выроете яму для костра, сделаете водоотводные каналы и земляную лестницу на подъеме от реки к лагерю, вроете шест для флага экспедиции, сколотите навес для лодок, стеллаж для весел, кладовую для продуктов, сушилку для мокрых вещей, выкопаете колодец и, наконец, оградите место дневки забором, то можете не сомневаться: вы ее не забудете никогда. А если к тому же вы проведете ирригационные работы по осушению соседнего болота, углубите дно реки и выпрямите ее русло, то расстанетесь с ней только для того, чтобы в ближайшее время вернуться обратно.

 

Рукотворность и есть третье и, наконец, важнейшее качество дневки. Оно целиком зависит от самих туристов, следовательно, неизбежен вывод: не бывает плохих мест, бывают лишь плохие туристы.

 

Несколько слов о дневках вынужденных. Они совсем не обязательно должны быть плохими. Хотя стена дождя, окружающая палатку, может незыблемо стоять несколько дней. Мир такой дневки предельно сжат и сводится, пожалуй, к единственному развлечению: просматриванию туристских сновидений и поглощению пищи в палатке. Но разве это так уж плохо?

 

Вынужденная дневка, вызванная дождем, может подарить и более острые ощущения. Например, разжигание костра. Как бы тщательно вы ни упрятывали дрова в свою палатку и даже в свой спальный мешок, разведение огня под дождем все равно останется увлекательнейшим делом. Правда, не столько для дежурного, сколько для зрителей, наблюдающих за его усилиями из палаток и охотно и совершенно безвозмездно дающих умные и совершенно бесполезные советы.

 

Вынужденная дневка может быть и заповедной, и неповторимой, ибо стихийное бедствие вполне может заставить вас разбить лагерь в таком месте, где и "черный ворон не пролетывал, и серый волк не прорыскивал". И память о нем не сотрется.

 

Но уже через несколько часов после окончания дождя, когда первая лодка скользнет на воду, эта самая память окрасится в тона светлые и лирические. Стоит ли доказывать, что по мере удаления от дневки она будет становиться все ближе и все лучше? И если туристы редко возвращаются на былые места, то вовсе не потому, что им этого не хочется. Просто их ждут новые реки и новые маршруты, а значит, и новые дневки.

 

ДОКУМЕНТЫ ЭКСПЕДИЦИИ

 

Удовольствия водного похода отнюдь не завершаются в день окончания маршрута. Нет, они длятся, переходя в новое очень приятное качество - воспоминания. Большей частью туристы распоряжаются воспоминаниями с преступной расточительностью. Спустя несколько месяцев, собравшись одним дождливо-осенним днем, они расшвыривают воспоминания, вспоминая все одновременно, наращивая с каждой минутой эмоции и децибелы. Приятель, случайно забредший на туристско-мемуарный огонек, покидает его, так и не поняв, где именно очередной дежурный в минувшем походе запорол кашу.

 

Нет, от котла воспоминаний следует вкушать с понятием, умеренными, даже скупыми дозами.

 

Если вы хотите день за днем вновь пережить все перипетии минувшего похода, извольте вести дневник.

 

Только он обеспечит вашим воспоминаниям неукоснительную последовательность и строгую достоверность. И только дневник сослужит хорошую службу грядущим поколениям водников, которые куда доверчивее отнесутся к документам, нежели к зыбким устным преданиям водоплавающих предков.

 

Та настойчивость, даже назойливость, с какой я убеждаю вести вас дневник, несомненно, наведет читателя на мысль, что здесь что-то не то.

 

И, честно говоря, он будет прав. Потому что вести походный дневник - дело, требующее незаурядного мужества и редкой силы воли.

 

Документальным, именно документальным (лирику следует оставлять дневникам иного сорта), походный дневник может быть лишь при одном условии: его надо заполнять ежедневно. На следующее утро вчерашние происшествия уже подернутся пеленой недостоверности, а еще через день, под обрушившейся на вас лавиной событий, вы забудете не только число и длину обносов, но и количество и качество трапез.

 

Поэтому сегодняшняя страница дневника должна быть заполнена именно сегодня. А сегодня в переполненном многочисленными обязанностями и многотрудными хлопотами дне у вас имеются только минуты у вечернего костра.

 

Да, вы отмахали сегодня тридцать пять километров. Да, у вас сегодня было два - тех еще! - обноса. Да, почти весь день шел нудный дождь. Да, сейчас после вечернего варева всем вашим существом владеет одна, но пламенная страсть: залезть в спальник и уснуть. Вот тут-то и нужна сила воли. Смирив с ее помощью свои желания, вы садитесь за дневник. Причем уже сам процесс заполнения его страниц требует немалого стоицизма, потому что писать приходится держа дневник в одной руке, карандаш - в другой.

 

А на то, чтобы отгонять комаров и вести с соседом аргументированный спор по поводу сегодняшнего километража, катастрофически не хватает конечностей.

 

Теперь вы понимаете, что слова о мужестве и силе воли отнюдь не расхожие штампы.

 

После завершения похода следует сверить записи каждого из участников. Конечно если они их делали. Это позволит устранить мелкие неточности и выстроить полную картину каждого из походных дней.

 

Хорошее деле походный дневник!

 

Дневником, однако, не исчерпываются документы похода. Есть еще фотографии и слайды, ибо только экран может хотя бы в какой-то степени передать многоцветье виденных наяву пейзажей.

 

Фотографировать хотят все. Умеют немногие. Однако, желательно, чтобы на один экипаж приходилось не больше одного фотографа. Мера разумная, иначе весь личный состав экспедиции вместо того, чтобы заниматься общественно полезной греблей, все светлое время и добрую часть сумерек будет рассматривать окружающую среду через видоискатели фотоаппаратуры. Известен случай, когда сам Командор оказался фанатиком пейзажной фотографии и поэтому не смог проявить необходимой твердости во введении моратория на фото деятельность. Команда опомнилась неделю спустя, когда выяснилось, что она проплыла всего семь километров, истратив за это время столько же километров пленки всех видов.

 

Фотограф не только должен разбираться в выдержках и диафрагмах, не только обязан прицельно выбирать пейзажи, но должен еще быть хорошим психологом. Хороший Фотограф не станет докучать экипажу просьбами о позировании. То есть он не прочь, чтобы лодка Командора замерла эдак секунд на пятьдесят перед входом в пролет моста, куда с мрачным ревом несется вода. Эх, и кадр бы вышел! Но у фотографа, хорошего фотографа! всегда хватает здравого смысла не тревожить начальство подобной просьбой.

 

Поэтому хороший Фотограф работает неназойливо. Подкравшись неслышно, он снимает отличный кадр и лишь затем обращает на себя внимание победным утробным ржанием. Случайно запечатленные мгновения: например, Завхоз, гипнотизирующий преисполненным невыразимой тоски взором котел с поспевающей кашей, или Дежурный, которого собирается линчевать несознательная часть группы, застывший на коленях перед костром с выразительно поднятой к небу той частью его кострового тела, которой надлежит быть при этом поднятой, - на просмотрах пользуются неизменным успехом.

 

Впрочем, два кадра требуют терпеливого и сознательного позирования всех членов экспедиции. На первом из них - вся группа в начале похода перед посадкой в только что собранные суда. На втором - уцелевшая часть группы в конце похода.

 

Именно с демонстрации этих двух сюжетов начинается показ слайдов, когда вы собираетесь на отчетный вечер. Сопоставление увертюрного и финишного слайдов доставляет немалое эстетическое наслаждение и обладает огромной познавательной ценностью.

 

Если собранные вместе участники похода вначале с трудом влезают в кадр, то на заключительном слайде по бокам остается бездна свободного пространства, несмотря на то, что рядом с Командором в шеренгу втиснулся Завхоз, который на предыдущем слайде маячит где-то на четвертом плане. Сейчас же он победно держится за продуктовый мешок, причем обоих распирает от гордости: первого от наличия сохраненных продуктов, второго - от гордости за количество и степень этой сохранности.

 

Из качественно выполненного снимка или слайда отчетливо видно, что объемы участников похода заметно уменьшились. Что мужчины обзавелись растительностью, по отношению к которой слово "борода" - лакировка действительности.

 

В то же время, ласковое слово, как видно из фото, "небритость" здесь не подходит. Женщины на снимке во все глаза глядят в объектив, испытывая законную гордость за свой действительно зулусский загар.

 

Далее слайды положено демонстрировать в строгой последовательности. Сначала - пейзаж первых метров водного пути. Фотограф уверен: тут должны раздаться стоны восторга. И точно - все исторгают единодушный вопль. Только Командор позволяет себе заметить.- Слайд перевернут! Слайд перевернут, потому что здесь левый берег справа, а правый - слева.

 

- С чего ты взял? Посмотри как следует! Ведь высокий берег всегда..,- сопротивляется автор снимка.

 

- Когда я веду экспедицию, у меня правый берег всегда справа, а левый - слева! - категорически формулирует Командор то, что принципиально отличает его от иных, менее квалифицированных и менее ответственных руководителей.

 

В это время под лучом проектора слайд начинает дымиться, и вопрос о берегах повисает в воздухе вместе с дымом.

 

Проходит почти час, а автор фотографий добрался лишь до пятого слайда, форме и содержанию которого позавидовал бы любой абстракционист. Автор утверждает, что это панорама второго водопада на Кижи-Хеме в предутреннем тумане. Командор же, заметив, что фотограф никак не мог запечатлеть предутренний туман, ибо ни разу в жизни не размыкал очи раньше чем в десятом часу, клянется: на слайде - Мокрое Болото, снятое через костер, который в тот день дежурный раскочегарил на вымоченных в болоте поганках. Завхоза же не столкнуть с убеждения, что на слайде - полиэтиленовая скатерть на шестой день похода.

 

Спор прекращает хозяйка дома, внеся горячий пирог с хариусами, пойманными и засоленными в походе...

 

Ведите дневник, творите слайды! Без них поход - не поход, а только его половина. И даже не лучшая!

 

ПОХОДНЫЕ ТОРЖЕСТВА И ПРАЗДНИКИ

 

Туристский поход сам по себе "праздник, который всегда с тобой". Этим справедливым утверждением можно было бы и ограничиться, но стоит ли лишать себя удовольствия еще раз вспомнить туристские торжества, зыбкий свет костра, песни над уснувшей рекой и ощущение счастья, ожидающего тебя где-то рядом, за ближайшей речной излучиной...

 

Праздники в походе возникают стихийно. И в этом их прелесть. Нет ни длительных приготовлений, ни томительного ожидания, ни неизбежного салата "Оливье".

 

Зато есть хорошее настроение, импровизированные, а не отрепетированные заранее шутки и тосты. Нет соседей внизу и соседей вверху. Но есть безмолвная стена леса и тихо плещущаяся у берега вода.

 

Туристские праздники совсем не обязательно связаны с какими-то историческими событиями и датами. Поводы подчас кажутся непосвященным совершенно ничтожными. Например, праздник рыбака может возникнуть в результате отлова первого и, как опасается многоопытный Командор, последнего язя или хариуса длиною в целых пятнадцать сантиметров! Не говоря уже о таком событии, как завершение первой трети маршрута или приобретение незапланированных леденцов в магазине геологической экспедиции, случайно встреченной на маршруте.

 

Вообще, только в туристском походе убеждаешься, как, в сущности, немного надо, чтобы человек почувствовал себя счастливым и был готов разделить эту радость с другими; как любое событие, даже неприятное, может обернуться поводом для торжества.

 

Например, на стоянке забыта крышка от верного незаменимого котелка Завхоза.

 

Несмотря на незначительность это событие производит гнетущее впечатление на всех. Виновника, если его удается обнаружить, после краткой двухчасовой артподготовки подвергают пытке шуточками, обращаясь к нему только с добавлением слова "профессор", ибо традиционно предполагается, что только имеющий это звание автоматически приобретает право на рассеянность. Кроме того, несчастный живет в томительном ожидании снятия со следующей стоянки, где все его действия будут бдительно контролироваться и каждый его промах будет злорадно фиксироваться...

 

И вдруг! Во время незапланированной остановки по поводу обноса неведомо откуда взявшейся плотины, утраченная крышка обнаруживается, причем в рюкзаке самого активного насмешника. Невинно пострадавший нервно смеется и обращается к своему мучителю.- Глубокоуважаемый завхоз, не забыли ли вы, садясь в байдарку, снять галоши?

 

Но его сарказмы тонут в приливе бурной радости: во-первых, раз крышка нашлась, то её можно потерять снова, а во-вторых, есть повод для праздника.

 

Случаются в походе и семейные торжества: именины, годовщины и свадьбы всех достоинств, до золотой включительно. Но даже им туристская обстановка придает необычную простоту, свежесть и веселье. Где вы видели, чтобы именинник в день своих именин не был вынужден сто пятьдесят раз в день сокрушенно сообщить своим поздравителям.- Ну что за радость? Стал на год старше - вот и все...

 

В походе это не нужно, да и времени на такие сентенции нет. Юбиляр вместе со всеми выполняет свою матросско-грузчицкую службу, а если ему особенно повезет, то в этот день будет два обноса по триста пятьдесят метров каждый и три волока. Но, как ни странно, к вечеру он чувствует себя не постаревшим на год, а помолодевшим на два. Поэтому виновник торжества не манерничает, не вздыхает по поводу груза годов, а просто радуется прекрасному летнему вечеру, костру и подаркам друзей.

 

Туристские подарки заслуживают особого разговора. Следует сразу сказать, что в походе количество абсолютно ненужных вещей, вручаемых в качестве подарков, сокращается примерно в сто двадцать четыре раза.

 

Правда, мне известен случай, когда имениннику на одной из сибирских рек был вручен двадцатикилограммовый гипсовый бюст Иммануила Канта. Но этот случай следует отнести к разряду экзотических исключений.

 

Как правило же, все даримое малогабаритно, удобно и остроумно, ибо ничто не занимает так мало места, как остроумие. Вовремя подаренная мелочь - карманный фонарик, редкая блесёнка, нож или подтяжки - может сделать человека счастливым. Хороши также всякие самоделки, особенно из съестных припасов.

 

Может быть, не турист и решит, что радоваться банке пива станет только человек духовно убогий. Турист же оценит ее по достоинству. Он знает, чего стоило довезти пиво не выпитым, а целым и не опробованным до дня рождения товарища по команде, несмотря на жгучее стремление уничтожить его как раздражитель уже при посадке в вагон поезда. Да и просто турист не очень склонен верить в антагонизм "материального" и "духовного", "высокого" и "низкого". Он живет в цельном мире, в котором во время похода банка пива стоит никак не меньше, чем перстень с монограммой или приталенный пиджак с длинными полами. Наш рассказ о туристских торжествах и праздниках был бы неполным, если бы мы не упомянули о туристских песнях, без которых мероприятия вообще немыслимы. Конечно, термин "туристские" следует понимать весьма широко, ибо турист тоже человек и ничто человеческое ему не чуждо. Он может петь романс Глинки "Сомнение" и предпочитать его всем прочим напевам. Кто упрекнет его? Кто осудит? Короче, по нашему глубокому убеждению, туристскими песнями следует считать все, что поется в туристском походе.

 

Правда, существуют и собственно туристские песни, в которых воспеваются все реалии походов, туристские доспехи и героические подвиги туристов. Нельзя сказать, что они поются чаще или с большим энтузиазмом, чем общечеловеческие. Скорее даже наоборот. Их держат как визитные карточки для вручения нетуристам.

 

Следует учесть самодельные песни, создаваемые по принципу: "что вижу, о том пою". Они никогда не попадут в "золотой фонд" или в телепередачу "Музыкальный киоск", но доставляют много веселых минут самим творцам и этим оправдывают свое собственное существование.

 

Итак, для организации праздника в походе нужны самые простые вещи: хорошее настроение, юмор и песни: Все они смело могут быть отнесены к разряду подручных средств, и вряд ли найдется хоть одна экспедиция, в которой бы их не было. А если они есть, то и праздники неизбежно будут.

 

ПОХОДНЫЕ БОЛЕЗНИ ИЛИ ВОДНИК НА БЮЛЛЕТЕНЕ.

 

Всего каких-нибудь 70-100 лет назад встреча на туристском маршруте с чумой, холерой или черной оспой была явлением заурядным. Это, как правило, осложняло путешествие. Сорокадневный чумный карантин почти полностью поглощал отпуск, а перенесенная оспа оставляла на лице туриста такие следы, что, когда он возвращался, его отказывались признать даже ближайшие родственники.

 

Теперь наследие проклятого прошлого ликвидировано и путешественники могут смело плыть по рекам даже без противочумных респираторов, резиновых перчаток и сапог-бахил.

 

Однако те, кто полагает, что лишь чума способна испортить поход, глубоко заблуждаются. Медицина все еще в состоянии предложить туристу достаточно широкий ассортимент болезней, а настойчивости, с которой она это делает, может позавидовать самый активный агент госстраха. Поэтому к медицинскому обеспечению экспедиции следует относиться с полной серьезностью и приступать к нему загодя, еще до выбора маршрута, ибо и за Полярным кругом, и во влажных субтропиках Закавказья набор болезней, которые смело можно назвать туристскими, примерно одинаков.

 

Прежде всего это - болезни грязных рук, выражающиеся в непреодолимом желании причаливать к берегу через каждые 12 минут.

 

Профилактика: мытье рук, к которому не мешает привыкнуть еще до похода, и определенный запас очень популярного почти у всех туристов фталазола.

 

Когда весь фталазол будет израсходован, а потребность в нем не уменьшится, следует прибегнуть к заготовке и использованию подручных средств, рекомендованных народной медициной. Первое место среди них по праву занимает дубовая или осиновая кора. Употребление ее должно быть известно каждому туристу, ибо описаны случаи, когда знавшие о ней лишь понаслышке на корню сгрызали трехсотлетние дубы, нанося значительный урон лесонасаждениям и не принося ни малейшей пользы собственному здоровью. Поэтому сообщаем: употреблять кору следует исключительно в виде отвара (сухая и измельченная, она заливается кипятком), пить вместо чая, компота, супа, лимонада, оранжада, сидра, кальвадоса, кока- и пепси-колы.

 

Хороши и отвары из черники. Но эту ягоду можно употреблять только тогда, когда вы абсолютно уверены, что отличите ее от паслена или (что еще важнее) от белены. В противном случае от черничного отвара лучше воздержаться, ибо отвар белены - слишком сильное средство, чтобы испытывать его в туристском походе.

 

Следующий раздел туристских болезней представлен ринитом, отитом, ларингитом, бронхитом, трахеитом, фарингитом, евстахиитом, тонзиллитом. Это все - родные братья, и каждый из них охотно откликается на кличку "катар верхних дыхательных путей".

 

В условиях похода лечить их сложно, ибо подчас лечение опаснее, чем сама болезнь. Самый безобидный вид лечения - спиртовое растирание. Оно, как правило, полезно в начале похода и совершенно неэффективно в конце. Связано это с тем, что спирт из аптечки имеет свойство, не убывая в количестве, со временем катастрофически терять свои градусы. К концу похода он таинственным образом превращается просто в речную воду, начисто лишенную целебных свойств.

 

Однако реальная опасность здоровью больного возникает тогда, когда на общем собрании экспедиции решают применить банки. Ставить их никто не умеет, поэтому экзекутор назначается жребием. Медицинских банок, естественно, тоже нет. Но ведь есть банки из-под тушенки!

 

Определенные сложности в походе может создать радикулит или люмбаго.

 

Владельцам этой болезни, собирающимся отправиться в путешествие, рекомендуется оставить ее дома. Если же она настолько дорога им, что сделать это невозможно, то в походе следует соблюдать следующие правила: а) не купаться; б) не наклоняться; в) не грести; г) не удить; д) не подымать ничего тяжелее спального мешка; е) не спать в палатке; ж) не сидеть у костра; з) не стоять у берега и т. д.

 

Несоблюдение хотя бы одного пункта может привести к последствиям катастрофическим, ибо при попытке общими усилиями разогнуть согбенного последний издает такие звуки, что лоси, пасущиеся в глубине тайги на моховых болотах, сметая все на своем пути, покидают места своего обитания, а в райцентре, находящемся за сотни километров от болящего, громыхая топорами и ведрами, приходит в полную боевую готовность пожарная команда.

 

Если вы не привезли радикулит с собой, не отчаивайтесь: его легко благо приобрести в походе. Для этого достаточно основательно намочить свой спальный мешок, а палатку на стоянке установить таким образом, чтобы вода во время дождя широким потоком лилась прямо под ваш матрац.

 

Лечат благоприобретенный радикулит методом вытяжения: ноги пострадавшего связывают веревкой, которая затем перебрасывается через достаточно прочную и высоко расположенную ветку дерева. За свободный конец веревки пострадавшего подтягивают повыше и дают ему спокойно повисеть до тех пор, пока он торжественно не подтвердит, что боли совершенно исчезли.

 

Но даже если он упорно отказывается это сделать, не следует оставлять его в таком положении на всю ночь: своими жалобами, криками и стонами он не даст вам заснуть по меньшей мере до полуночи.

 

В заключение, хочу сказать, что по известному всем закону Джонсона и Лерда радикулит обычно начинается в ночь, когда заканчивается спирт. Поэтому не пренебрегайте правилом - Гадкий спирт в походе, лучше водки в поезде.

 

В туристской аптечке кроме фталазола, спирта, аспирина и кальцекса обязательно должны быть следующие предметы:

 

Бинт для упаковки грузов в том случае, если предназначенные для этого веревки будут потеряны.

 

Липкий пластырь для заклеивания ссадин, дырок в палатке и прорех в костюме. Не путайте его с мозольным пластырем. Наличие мозольного пластыря в аптечке приводит к появлению новых мозолей на руках и ногах.

 

Спринцовка для отсасывания воды из лодки.

 

Губка для той же цели.

 

Скальпель для вскрытия консервных банок.

 

Пинцет для вытаскивания комаров, залетевших под веко.

 

Зеленка для придания зеленой пятнистости предметам, хранящимся в одном рюкзаке с аптечкой.

 

Это малый медицинский набор.

 

Существует еще и большой, в который можно включить: весы медицинские, спирометр, комплект инструментов для трепанации черепа, набор реактивов для определения сахара в крови, микроскоп, аппарат для получения ультрафиолетовых лучей и портативную рентген установку. Что из этого набора и в каком качестве вам удастся использовать, станет известно лишь в походе. Не исключено, что некоторые предметы обнаружат свойства неожиданные и фантастические: среди трепанационных инструментов окажется крючок, словно специально созданный для подвешивания ведра; микроскоп пригодится для забивания колышков от палатки, а в наборе реактивов очень кстати будет найдена кухонная соль... Походные пути и нужды неисповедимы.

 

Аптечку следует бережно хранить и лелеять, так как если рассыпать её содержимое в траве, вероятность нахождения лекарства прямо пропорциональна его размеру и обратно пропорциональна его ценности.

 

Наконец, никогда не следует забывать о лекарственных свойствах окружающей вас фауны.

 

Применение фауны в народной медицине безгранично.

 

О лечебном свойстве ежиков было известно еще древним англичанам из публикаций газеты «Таймс». Ежиков нюхали, прикладывали к больным местам, из них заваривали ароматный ежевичный чай. Ежик, перебежавший дорогу человеку, приносит счастье.

 

Весьма полезным воздействием на организм обладают кровососущие насекомые. Комары издревле применяются как жужжащее и обескровливающее. Известен случай, когда пациентка страдала чрезвычайно редкой болезнью Тостера - Цукера, при которой организму необходимо жужжание, иначе у больного все время закрывается один глаз. Врачи, как всегда в подобных случаях, были бессильны. То, как жужжал лечащий врач пациентки, женщину не удовлетворяло. Кроме того, доктор слабо, неохотно передвигался по комнате. Лечение же комарами дало блестящие результаты. Женщина встала, начала ходить. Правда потом она опять села и с тех пор так и сидит.

 

Правда использовать комаров в качестве лекарства следует в строго ограниченных количествах.

 

Говорят, что после 250 комариных укусов человек перестаёт на них реагировать.

 

Однако то ли норму эту трудно вытерпеть, то ли учёные просчитались, но редко встретишь гомосапиенса, который бы ожесточенно и раздраженно не почёсывал искусанное комарами место. Единственным исключением этого правила являюсь я. Комары мне абсолютно безразличны и мешают только тем, что противно пищат и лезут, куда не следует.

 

Американский ученый Х. И. Майбах после многолетних исследований пришел к выводу, что комары — эти маленькие мучители и целители человека и животных — имеют свои собственные вкусы: они «выбирают» темную «масть» — брюнетов и шатенов.

 

И еще одну странность подметил ученый: комары почему-то «предпочитают» молодежь людям пожилого возраста. Объяснить эти факты ученый даже не брался.

 

Туристы редко отдают себе отчет в опасности туристских болезней. Они начинают это понимать, только если один из участников похода - врач. Ему очень быстро удается превратить лодки в плавучий госпиталь, а палатки - в операционные. Он обнаружит грозные и зловещие симптомы у больных и скрытые болезни у здоровых; заставит смотреть на каждый кусок пищи, как на источник смертельного отравления; вырвет у вас из рук кружку парного молока, о котором вы мечтали две недели, и румяное яблоко, сорванное специально для вас симпатичной дивчиной из села Великие Кочки. Он безжалостно выбросит в реку половину запасов консервов, утверждая, что они бомбажные. Если бы он мог, он бы вскипятил всю реку, по которой вы плывете.

 

Он отравит вам очарование летней ночи рассказом о клеще - переносчике энцефалита, а ясный день - живописанием солнечного удара. Он будет вас кормить то недоваренной пищей, чтобы сохранились витамины, то переваренной, чтобы усвоилась клетчатка; запретит есть жиры, так как существует реальная опасность ожирения, белки - из-за опасности склероза и углеводы (опасность диабета); заставит чистить зубы и мыть ноги перед едой...

 

А потом случится самое страшное: идя навстречу пожеланиям вашего врача, на членов экспедиции действительно обрушатся болезни. У половины разболятся зубы, у остальных начнутся колики. Поголовно все будут кашлять, а двое с ног до головы покроются синими пятнами. Кто-то из женщин тайно объестся зелеными ягодами гонобобли: вечный соблазн запретного плода, кому-то в ухо заползет муравей; у одного члена экспедиции начнется лихорадка, по всем признакам, если верить доктору, совпадающая с известной на Японских островах болезнью цуцу-гамуши, а у другого появятся все признаки горной болезни...

 

Над экспедицией будет витать призрак досрочного и трагического окончания. Больницы близлежащих городов и сел уже протянут к участникам похода свои пахнущие йодом руки, но в это время приступ аппендицита свалит самого доктора. Больница райцентра Красные Пироги примет его в свои объятия, и, как бы удовольствовавшись этой искупительной жертвой, все болезни разом покинут членов экспедиции, чтобы не появляться больше до ее окончания. И это невзирая на то, что все будут пить некипяченую воду, есть зеленые ягоды гонобобли и поглощать явно бомбажные консервы. Даже поедание сомнительных грибов не принесет никому ни малейшего вреда. Вы счастливо окончите поход в твердом и справедливом убеждении, что никаких болезней нет - это все врачи выдумали!

 

Всегда помните о том, что если заболевает один участник группы, то всякие попытки его вылечить приводят к тому, что заболевают еще двое. Поэтому Захворавший участник группы признается, что у него хроническая язва желудка, только после того, как врач команды накормит его пургеном.

 

ПОГОДА.

 

Если погода налаживается, значит, в ближайшем будущем пойдет дождь.

 

Если дождь пошел, Ваша палатка промокнет в первую очередь.

 

Если пошел сильный дождь, очень скоро пойдет ливень.

 

Если вам кажется, что дождь прекращается, значит, вы невнимательно смотрели на небо.

 

Частота периодов хорошей погоды всегда обратно пропорциональна напряженности графика движения на маршруте.

 

Возвращение домой.

 

Дым отечества, конечно, сладок и приятен. И не нам вступать в спор с А. С. Грибоедовым.

 

Но, согласитесь, дым туристского костра не менее вкусен и отраден. Поэтому возвращение домой окутано элегической грустью.

 

Грусть грустью, но все же строгих правил возвращения следует неукоснительно придерживаться.

 

Заповедь первая: лучше закончить маршрут на самой захудалой железнодорожной станции, лежащей на самой заброшенной ветке, чем на самом комфортабельном шоссе союзного значения. Ибо поезда все же ходят по расписанию и, каким бы ни было настроение машиниста, вы так или иначе домой всё-таки уедете. А вот заполучить машину, да ещё не до верха загруженную стеклотарой, на отдаленном участке шоссе - дело, требующее вмешательства судьбы.

 

Заповедь вторая: вещи и снаряжение могут быть уложены как угодно - с любой степенью быстроты и неряшливости (лучше минимальной), но лодка должна быть вылизана, вытерта, высушена и отполирована. Иначе, ручаюсь, на будущий сезон она представит практический интерес лишь для агента по сбору вторичного сырья.

 

ФИНИШ.

 

Мне осталось написать буквально несколько заключительных слов. Помните: трудности в водном туризме есть. Но они - явление временное и, главное, преодолимое.

 

Зато удовольствие - фактор неизменный и постоянный. Недаром в наши дни путешествиям на лодке, как и любви, все возрасты покорны. Ибо путешествуют по воде и шестилетние, и шестидесятилетние. Причем с одинаковым удовольствием и азартом.

 

Врачам-геронтологам стоило бы, на наш взгляд, внимательно исследовать вопрос о водном туризме, как действенном средстве сохранения вечной молодости. Ведь уже на пятый-шестой день похода вы изумленно замечаете, что ваши мышцы приобрели приятную упругость. А к концу второй недели становитесь настолько стройны, что свободно надеваете плавки, которые были вам малы уже в школьные годы.

 

К тому же вы ощущаете необычайную свежесть эмоций.

 

Не то чтобы к вам вернулась детская непосредственность, но солнечный закат, килограммовый окунь или порция жареных грибов доставляют вам теперь стократ больше радости, чем в домашней обстановке.

 

И даже тот несентиментальный турист, к коему в обычной жизни вполне приложимы знаменитые пушкинские строки: Не мог он ямба от хорея, Как мы ни бились, отличить,- в один прекрасный вечер с удивлением вдруг обнаруживает, что он самостоятельно сочинил целое стихотворение.

 

Вот, например, такое:

 

Я сижу на Джугояке и имею бледный вид,

 

У меня промокла жопа, потому что моросит.

 

Это очень неприятно, Это даже злит меня,

 

Ведь сейчас я, вероятно, весь похож на тайменя.

 

На большее самодеятельного поэта, как правило, не хватает.

 

Но, как ни жаль, настает пора возвращаться домой. И одновременно привести к финишу наше несколько сумбурное, но предельно искреннее повествование.

 

Для любителей классифицирования сообщаем, что возвращение из походов происходит обычно в одном из двух вариантов: а) вы едете на лодке; б) лодка едет верхом на вас.

 

Смешно было бы дискутировать по поводу тоге какой вариант предпочтительнее. Это, к сожалению, не всегда зависит от желания заинтересованных лиц.

 

Конечно, было бы очень заманчиво вернуться, допустим, в родную Бухару не на автобусе и даже не на корабле пустыни, а просто на корабле, то есть на своей верной лодке. Но приходится считаться с суровой географической реальностью. Ибо хотя известно, что вода покрывает целых две трети земной поверхности, оставшаяся одна треть все же является сушей, которая имеет неприятное водников свойство оказываться на вашем пути в самый неподходящий и непредвиденный момент.

 

Однако независимо от способов и путей возвращения из похода родные и сухопутные друзья встретят вас с радостью пополам со здоровой завистью и неизменным радушием.

 

Впрочем, и здесь существует неумолимая дифференциация.

 

Но дело в том, что желания ваших родителей и друзей, как правило, диаметрально противоположны!

 

Родители есть родители! Поэтому они робко, хотя и абсолютно беспочвенно, надеются, что этим походом вы подведете черту под своей беспокойной туристской карьерой. Друзья же, наоборот, истово верят, что следующий поход не только состоится, но и пройдет уже при их активнейшем участии. На это надеется даже ваш незаслуженно обиженный, то есть оставленный дома, пес Кузя. Укоряюще-преданный взор Кузи напоминает о том, что ранее вы неоднократно и весьма торжественно называли его своим лучшим другом, как при свидетелях, так и без оных. А теперь?

 

Мы очень любим наших родителей. Более того, у нас самих давно уже есть дети самого что ни на есть туристского возраста, воспитания и телосложения. И как раз поэтому, несмотря на вышеупомянутую любовь, нам придется в очередной раз обмануть родительские надежды и чаяния. Ибо финиш одного похода - это одновременно уже и предстартовый период следующего.

 

Так что, друзья? Какая там речка призывно и сиротливо вьется по карте в ожидании нас и наших лодок? Сыня? Бахта? Курчум?

 

Как следует обдумайте все. Взвесьте все "за" и "против". И до встречи на маршруте! До новой встречи!