*** Я певчего дрозда похоронил В лесочке под окном среди берёз И вишню посадил в полутени На месте, где закопан певчий дрозд. Далёкие морские берега Скучали по весеннему певцу, Но слётка переспорил ураган И бросил мертвым к моему крыльцу. Мой дом, моё семейное гнездо, Лесок, куда хожу за тишиной И дерево, что я прозвал дроздом, И птичьи трели каждою весной, К чему скрывть, уже давным-давно, Я между вами прочно в землю врос У тех родных могил, где вечным сном Покоится мой сын и певчий дрозд. *** горит луна и звезды заклинают, и музыка на свадьбе феминистки... стоит кровать сосны калифорнийской, свободы очевидица немая уже ли мир настал промеж полами? а может, это сорт корпоратива: весёлый каравал с колоколами и малопрояснённой перспективой? смочила всю насквозь, да и снаружи какая гормональная природа? надолго ли она клянется мужу, решив употребить свою свободу? возвысят ли потомков поколенья добро её свободоустремлений? припомнят ли в домашнем обиходе идею о лихом полународе? седеет муж, и бес в ребре, как шило, - и снова нужно вырваться из плена, а клятва, что, казалось, неизменна, не так уже совсем и нерушима на каждый счёт есть мнение иное, на каждый хитрый гвоздь - доска с зубами копать - не рыть, да и ломать - не строить, и вот союзники столкнулись лбами ушла луна и звезды не поймали, и тихий стон на свадьбе феминистки - скрипит кровать сосны калифорнийской, свободы очевидица немая куда бы колея не повела, сцепление налад, или вразлад в коробке передач всего движения не в среднем нерабочем положении *** в эпоху праздности и эру потребленья меня с собою лучше не бери я не хочу работать ради денег, меня терзает червь сомнения внутри я лучше опущусь на дно колодца и стану улыбаться смерти злой, чем в мире положительных эмоций питаться паточно-елейной похвалой почёт у тех, кто ловок и раскован: крупье, и сутенёр, и кутюрье... ты спросишь дерзко: что же тут такого? - так этот мир переиначил Шарль Фурье! мне тошно от страстей и развлечений - уж лучше снова к богу на поклон, я не хочу трудиться ради лени, мне бесконечно ближе, право, Сен-Симон решил, что мне и целой жизни мало - и пропасть гедонизма не пошёл, хотя кричали: "это же нормально!" и добавляли: "мне там было хорошо!" я не желаю в мире нереальном забыть старуху, что придёт с косой, и быть в распределении нормальном посередине ярко-серой полосой |