Бессветной зимою во льды превращаются дни, Журчавшие синей волной, по которой святыню — Великое солнце — носило. Возможно, огни Слепых фонарей захотят и расплавят твердыню. Идёшь — и не веришь, к какому началу придёшь. Невыпавший снег — атрибут куролесицы — стужи — И впрямь под ногами хрустит, невзирая на ложь Прогноза погоды. Слова, как шаги, неуклюжи И еле слышны, приглушенные ветром ночным. Они не похожи на явь без графических знаков. Губам, обожжённым дыханием неба, одним Не высказать устно, что снег не везде одинаков. Трясутся поджилки. Ещё бы понять, от чего. От страха? От холода? Или от тьмы запоздалой? Посмотришь обратно и прямо — и нет никого! Лишь ангела крылья сквозь муть проступают устало. Сойдёшь ли с дистанции позже, чем сказано «там» (На древних страницах Писанья)? Сумеешь ли с часом Прошедшего сверить судьбу, чтоб грядущим годам За тень бытия не принять человеческий разум? |