Произошло это в те времена, когда наши герои ещё не имели мобильных телефонов и возможностей Всемирной сети. А если бы имели, то и история была бы другая. – Скоро-скоро Новый год, и у кого-то он впервые. У кого это? Ааа? – ласково приговаривала Татьяна, переодевая пятимесячную дочурку. – А не встретить ли нам его у бабули?! – она обернулась к домочадцам: – По-моему, это лучшая в мире идея! А? Как думаете? Бабушку с внучкой познакомим! И вообще! И вообще! Наконец она покажет мужу и сыну свою малую родину во всей её зимней красе: и снежную равнину широкой реки, и крутые горки своего детства, а если повезёт с солнцем, то и сказочно тёплые затишки елового бора! До сих пор поездки в её родной северный городок, к маме, Ольге Никитичне, приходились – так уж получалось – всегда на лето. Заманчивое предложение было, конечно, принято на ура, но… Загвоздка состояла в том, что у главы семейства как раз в последние дни года ожидался аврал на работе: отделу заводского конструкторского бюро, где Михаил работал ведущим инженером, предстояло срочное исправление чертежей в связи с изменениями у смежников. – Миша, всё-таки попробуй в этот раз отвертеться как- нибудь, – просила Татьяна мужа. – Что значит – отвертеться? Как ты это представляешь? – Что значит? Значит, Миша, то, что хоть когда-нибудь ты можешь поставить нас в приоритет? Возьми за свой счёт! Я в отпуске, у Серёжи каникулы, и ты возьми! – Таня, ты, по-моему, чего-то не понимаешь! – Ладно, всё я понимаю, – пробормотала она, встретив полный укоризны взгляд. Да и как не понимать, если работала вместе с мужем и сознавала всю его ответственность. Как ни крути, билеты пришлось взять врозь: ей с детьми – на первый же день школьных каникул, Михаилу – на поздний рейс, тридцать первого декабря. – Миша, а не получится ли, что ты вообще не прилетишь?! – Не получится! Уже есть договорённость, что тридцать первого лечу в любом случае! Так что к проводам Старого года буду, ждите-с!.. Если же работу сдадим раньше хоть на денёк, так всегда есть бронь, Главному стоит только позвонить туда… Да, и всё, что не первой необходимости, кладите в мой рюкзак… К поездке Таня готовилась с настроением. В родных краях, кроме мамы, у неё оставались близкие друзья, да и соседи в маленьких городках обычно становятся почти родственниками. Она тщательно продумывала подарки, придирчиво выбирала столичные деликатесы… И вот, взяв в охапку маленькую Олюшку, поделившись багажом с тринадцатилетним Сергеем, Татьяна пустилась в путь, подальше от ленинградской слякотной зимы… Север встретил гостей хрустким морозцем и внушительными сугробами, призрачно синевшими в ранних сумерках на краю небольшого лётного поля. В отдалении тёмной стеной возвышался лес, а у входа в аэровокзал переливалась яркими огнями большая, с тёмными упругими ветками ель; рядом потихоньку приветливо урчали такси, и водители, пританцовывая и прихлопывая, певучим говорком предлагали свои услуги. В машине было тепло, за стёклами в лучах света плавно танцевали серебристые снежинки, словоохотливый таксист простодушно, с милыми Тане местными интонациями вводил её в курс новостей. И она с наслаждением отдалась во власть здешней неспешной жизни. Три дня прошли во встречах, разговорах, в приятных предновогодних заботах. С особенным удовольствием она вместе с сыном наряжала ёлку старыми, сызмальства знакомыми игрушками. Хранились они всё в том же фанерном ящике, и всё так же каждая была бережно завёрнута Ольгой Никитичной в отдельную бумажку… В Новогодний вечер полным ходом шли завершающие приготовления. Добытая в недрах буфета нарядная посуда наполнялась аппетитными яствами и перекочёвывала на белоснежную скатерть праздничного стола; в духовке, источая манящие ароматы, допекалось любимое блюдо Михаила – утка, начинённая антоновкой с перцем чили и мелиссой. Охваченный творческим пылом, раскрасневшийся, Серёжка спешно добавлял последние детали к подарку для отца – собственноручно сделанной из ватмана подводной лодке «с сюрпризом». – Ну-ка, покажи ещё, – Татьяна хохотала, когда с помощью управляемых Серёжкой ниточек, как чёртик из табакерки, выскакивала из люка бравая физиономия Михаила с пририсованной форменной фуражкой. – Папа будет в восторге! – пригладила непослушные вихры просиявшего сына. – Теперь упакуй и – под ёлку, к остальным подаркам. И быстро наводим красоту! Поправив перед зеркалом чёлку, она провела пальцами по тонким линиям бровей и, состроив рожицу, весело рассмеялась над недавним вердиктом мужа: «С этими бровями ты стала похожа на удивлённую козу». На козу так на козу! Подумаешь! Главное, было видно, что ему это нравится… Десять раз пробили настенные часы. Множеством мелких разноцветных огоньков вспыхнула ёлка, и заиграли мириады блескучих отражений, сделав комнату необыкновенно нарядной. Таня внимательно посмотрела на стол – всё на месте. С минуты на минуту должен прийти Миша. Представила, как муж сразу, не успев раздеться, лишь скинув свою объёмистую поклажу, поведёт носом в сторону кухни и, глубоко втянув воздух, изобразит блаженство… Но Михаил не появлялся… – Может, он не успел на самолёт? – осторожно предположила Ольга Никитична. – Мама, ты же понимаешь, что он уже сто раз сообщил бы нам об этом. – Таня, он точно собирался прилететь? Может быть… – Ничего не может быть! Не тревожься, Миша точно должен прилететь!.. Вот что я думаю: не обмануло ли нас справочное ненароком? Самолёт-то, похоже, летит всё-таки с опозданием! Переменилось что-то, наверное. Хотя, почему бы? Погода неплохая… Сейчас позвоним и всё узнаем! Татьяна кинулась к телефону. Услышав ответ, чуть не выронила телефонную трубку, и вид у неё был огорошенный. – Что случилось? – воскликнула Ольга Никитична. – Аэропорт закрыт! Это что же, значит, они никого больше не ждут? И значит, наш самолёт уже здесь… Так где же Миша?!.. Она звонила ещё и ещё, и каждый раз сразу после краткого сообщения начинались частые гудки, «пи-пи- пи…» – издевалась телефонная трубка… Радостная суета в доме сменилась напряжённым ожиданием. Натянутая тетива звенела, грозила лопнуть, и стрелы по заслугам полетели в аэропорт: – Что-то здесь не то! Что – только прилетели и он сразу закрылся? Абсурд!.. Запредельная тупость, если не сказать хуже! Как это можно не дать никакой вразумительной информации?! Закрыт – и всё! – Татьяна быстро пересекала комнату из угла в угол. – Наплевательство!.. На неё напало ощущение наваждения, бредового сна, где плавно развивающиеся понятные события обрываются и начинается сущая нелепица... Она обзвонила всех, кого могла, и не отходила от телефона, надеясь на возможный звонок от мужа. Один раз сквозь эфирные шумы и шорохи кто-то будто хотел пробиться. – Миша! Миша! Это ты? Ничего не слышу!.. В половине двенадцатого, стараясь бодриться, сели за стол. И всё у них было не так! Замученное долгим неумелым открыванием шампанское не хотело пениться-искриться, подарки не радовали, гирлянда мигала слишком часто… Где-то там, за стенами, звучала музыка, взрывались хлопушки, раздавался громкий смех… Звонили друзья, соседи с поздравлениями и добрыми пожеланиями… Стрелки отмеряли минуты, часы наступившего года. Почмокивала во сне давно уложенная малышка, на диване спал сопротивлявшийся, но всё же сморённый сном Серёжка, в кресле, накинув шаль, «клевала носом» над книгой Танина мама. А Таня ходила и ходила, плохие мысли гнала от себя прочь, однако предательские щупальца страха проникали исподволь, впивались и заставляли сердце сжиматься... Она прислушивалась к звукам извне, но слышен был лишь разыгравшийся во дворе ветер. Он бренчал, выводил витиеватые рулады, вздымал на карнизах снег и бросал его пригоршнями в стёкла, как если бы снаружи кто-то пытался привлечь к себе внимание. Татьяна подходила к окну, всматривалась… оттуда таращилась неизвестность… Всё пропало! И успешно сданная работа, и вовремя вылетевший самолёт, и ожидание радостной встречи – всё провалилось в тартарары! Михаил сидел в большом бревенчатом, хорошо натопленном зале среди таких же, как он, горемык… Объявление о том, что город перестал принимать из-за внезапно начавшегося бокового ветра, вызвало бурное волнение в салоне самолёта. – Чёрт! Вот это кульбит! И что теперь?! – отчётливо прозвучавшее среди многих голосов восклицание выразило общее чувство протеста и беспомощности, невозможности что-либо изменить. – Остаёмся на местах! Пристегните ремни! И крылатый перевозчик без лишних проволочек выгрузил обескураженных пассажиров на ближайшем запасном аэродроме. За два часа до встречи Нового года!.. Ещё не успели «оставленные с носом» путешественники опомниться и осмотреться в предложенном им зале ожидания, как, словно по мановению волшебной палочки, всё вокруг стремительно вымерло. А когда обнаружилось отсутствие таких необходимых вещей, как буфет и телефон, обращаться было уже не к кому. Михаил расположился недалеко от пышущей жаром печки-голландки, но раздеваться не спешил. Только он собрался выйти – подышать, поразмыслить, покурить, как ощутил толчок в плечо: – Слышь, давай отметим, Новый год всё ж таки, – сосед слева достал из сумки плоскую бутылочку коньяка. – У меня вот есть, только без стаканов. Не побрезгуешь? – Давай! У меня тоже что-нибудь найдётся… – Я к родителям лечу. А ты?.. Слово за слово, выяснилось, что новый знакомый и Татьяна учились когда-то в одной школе. – Татьяна твоя не Никонова случайно? – Именно – Никонова! Ты что, помнишь её? – А то! Влюблён был в шестом классе, – разулыбался сосед, – потом вот уехал с родителями в другой город, ушёл в армию, там прижился. Они вот сюда опять вернулись… А Танька на козочку была похожа, – его лицо приняло умильное выражение, – привет ей передай обязательно от Вити Дымова! – Обязательно передам… Как думаешь, Витя Дымов, надолго мы застряли на этой зимовке? – Кто их разберёт… Вот как проспятся с Новогодней ночи, «кукурузниками» подбросят, наверное… если погода позволит… – и Витя добавил всё, что думал о работниках аэропорта… Пробудившись под утро, Михаил осторожно вытащил из-под спящего друга полу своей куртки и вышел на крыльцо. Погода не обнадёживала. В округе гуляла метелица: нещадно крутила, взвевала позёмку и своим вёртким колючим хвостом перехватывала дыхание, не давала закурить. Он пробежался неподалёку и взялся было за дверную скобу, когда вдруг заметил в снежной мути какие-то огни. Свет надвигался, нарастал. Не иначе как приближались вести с «большой земли»! Вскоре услышал звук мотора, и вырисовалась легковая машина, за ней – вторая, третья, четвёртая… Как единая спасательная команда, один за другим подъезжали городские таксисты, прознавшие о бедствующих пассажирах! Вот оно, чудесное спасение! Михаил рванул дверь в зал… Воспрянувшие духом путешественники набивались в машины до отказа и наперебой благодарили: – Ну, вы – мужики! Вызволили! Шестьдесят километров отмахали! В такую круговерть! Одно слово – северяне! Миленькие, Дед Морозы вы наши!.. Большая часть пути проходила по зимнику, проложенному на широком речном просторе. Здесь шалил свой боковой ветер. Он со свистом раздвигал широкие полы снежного кафтана и – налетал! Одним махом укрывал колею, заметал следы! Север являл- таки себя во всей красе! Только расставленные по бокам вешки не давали сбиться с дороги. Водитель машины, в которой ехали Михаил и Витя Дымов, громко возмущался: – Ну, как это нам вчера не сообщили? Ведь мы бы живо всех развезли! И людям бы помогли Новый год встретить как надо, и сами бы заработали! И погода была куда лучше!.. Он отбрасывал спадавшую на глаза чёлку и с прищуром смотрел вперёд, а через некоторое время снова заводил ту же песню: – Что же, не могли там дать вам позвонить по служебному телефону? Новый год же! А могли бы эти диспетчера и сами звякнуть в таксомоторный! Эх, люди, люди… Вконец измучившись, Татьяна наутро решила немедленно ехать в аэропорт! Оттуда заезженной пластинкой звучал один и тот же ответ: «Аэропорт закрыт». – Оденься теплее, Танюша, смотри, что на улице творится, – мама, держа одной рукой крошку-внучку, другой протянула длинный вязаный шарф. – Пусть Серёжа с тобой поедет… – Да, мам, можно я поеду? Татьяна раздумчиво посмотрела на умоляющее лицо сына, потом – в окно, на непогоду. В этот момент в освещённый двор въехала машина. «Миша!» – сердце подпрыгнуло… и вернулось на место, когда вслед за неизвестным мужчиной из машины показался и впрямь Михаил! Он пожал руку попутчику, и тот направился к другому подъезду. Но этого Таня уже не видела – она бежала навстречу мужу! В распахнувшуюся дверь вмиг вылетели все страхи, и в дом полноправным хозяином вошёл счастливый Новый год! | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
