Территория Филонии была окружена высокими непроходимыми горами, и филонцы никогда не знали войн. Старожилы говорили, будто слышали, что в незапамятные времена забредали через перевал к ним чужеземцы. Но потом перевал засыпало, и никто из-за гор больше не появлялся. Всё бы было замечательно в Филонии, если бы не местное чудище страшенное, лохматое, рогатое, с огромными когтями и жутко вонючее. Звалось в народе чудище Крякозяврой и обитало в горных пещерах. В основном Крякозявра спал и только раз в месяц выходил на охоту. Отлавливал он юных девушек – пару-тройку, не больше. В глубине души Крякозявра был добрым, он даже жалел красоток, что попадались ему в лапы, но вот кушать ему сильно хотелось. Ничего не поделаешь – зов природы. О том, откуда взялся Крякозявра, в Филонии ходили легенды. Когда-то очень давно в благословенный уголок залетела волшебница и страстью воспылала к юноше по имени Кряко. Ради него даже хотела бросить колдовать, готова была с ним остаться, а он ни в какую. И чего упирался? Уродом был – потомком чужеземцев. Филонские девушки в его сторону даже не смотрели. Жил бы да жил с волшебницей, правда, той уже за триста лет перевалило. Подумаешь, седая, горбатая да волосатая. Себе-то она уже внешность наколдовать не могла, зато на Кряко обиделась сильно. Не захотел жить с волшебницей, так превращайся в чудовище голодное. Заколдовала бедного юношу и сказала: - Будешь теперь страшным вонючим чудищем. Тебя все возненавидят, потому как нарушишь ты мирное существование филончан. А жизнь твоя изменится только тогда, когда какая-нибудь девушка добровольно сделает с тобой три-тра, - сказала и улетела. А Кряко моментально стал зарастать шерстью, глаза его сделались красными и веки покрылись чешуёй. Глянул на своё отражение в пруду, взвыл и убежал в горные пещеры. Там он лёг спать, пытаясь забыться, но разбудил его дикий голод, причём не хотелось ему ни фиников, ни бананов, ни прочей пищи, к которой он привык с детства, - он желал девичью плоть. Вот с той поры Крякозявра и стал отлавливать маленьких пухленьких темноволосых филончанок, всё надеясь, что какая-то согласится ему отдаться. Но те предпочитали быть съеденными, чем сделать три-тра с чудовищем. А в одной филонской хижине жила девушка по имени Крюко. Окружающие называли её уродкой и обходили стороной. У Крюко не было подруг, - девушки презирали её. Филонские юноши показывали на неё пальцем и смеялись за спиной. Крюко подходила к пруду, гляделась в зеркальную гладь воды и плакала. Она была на голову выше филонцев. Её кожа цвета топлёного молока сильно отличалась от тёмной кожи соплеменников, а прямые светлые волосы не шли ни в какое сравнение с тёмными кудрями филонских девушек. И уж совсем не филонскими были большие голубые глаза и прямой аккуратный носик. Она смотрела на соплеменниц и тихо завидовала их коротким ножкам, широким попкам и аппетитным животикам. Даже родители недолюбливали Крюко, а братья и сёстры не хотели с ней знаться. Поговаривали, что в девушке проявились черты чужеземца, с которым в давние времена её пра-пра сделала три-тра. Собеседниками Крюко были цветы и деревья. Её большая семья жила своей жизнью, а Крюко - своей. Но однажды в дом пришла беда: пропала одна из сестер Крюко. По вони, стоявшей в округе, родители поняли, что девушку сцапал Крякозявра. Тогда Крюко решилась и добровольно пошла в горные пещеры, чтобы чудовище забрало её вместо сестры. Дорогу в жилище Крякозявры девушка отыскала по запаху. Он ещё не успел сожрать сестру, уговаривал её на три-тра. Очень удивился монстр, увидев незваную гостью, ослабил хватку, и сестрица Крюко со всех ног рванула из пещеры. А Крюко стояла и плакала – так ей жалко стало Крякозявру, ведь он был таким же одиноким и непонятым, как она сама. И даже запах, исходивший от чудища, уже не казался ей столь неприятным. «Чем всё время быть одной, - думала девушка, - уж лучше коротать жизнь с этим бедным существом». А Крякозявра в гостье узнавал свои черты, когда он был ещё юношей. И в добром сердце страшного монстра вмиг вспыхнула любовь. «Если эта светловолосая нимфа согласится быть со мной, я, наверное, снова стану тем Кряко, которым был когда-то, - размечтался Крякозявра. – Говорила же старая дура-колдунья, что при добровольном три-тра моя жизнь изменится. А девушка-то сама пришла. И, смотрю, не боится меня, носик не морщит». Он подошёл к своей нимфе и лизнул её светлые волосы. Но Крюко не шарахнулась, как было с остальными филончанками, а погладила его по мохнатой шкуре и прижалась к его тёплому телу. «Меня никто не любит, - шептала девушка. – А ты будешь меня любить?» Крякозявра нежно прорычал в ответ, и Крюко почудилось, что сквозь этот рык она разобрала слова: «Да, да, да. Я всегда буду любить тебя». Девушка всё крепче прижималась к чудищу, а он обнимал её мягкой лапой, спрятав свои страшные когти. Ласки Крюко и чудовища продолжались всю ночь. После три-тра они уснули. Утром Крюко обнаружила, что все её тело покрылось шерстью, на голове выросли рожки, а на ногах – острые длинные когти. Увидев в пруду своё отражение, она даже обрадовалась: "Вот и хорошо, быть нам с Крякозяврой теперь вместе на всю жизнь". С этой минуты жизнь Крякозявры действительно изменилась – у него появилась Крюкозявриха. Он перестал утолять голод девичьей плотью, стал питаться, как все, бананами, финиками, ананасами и прочими дарами природы, и больше не было ужасной вони, а народ Филонии облегчённо вздохнул. Теперь все были счастливы, и воцарилась в этой маленькой стране полнейшая идиллия. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
