На сокрушённой горушке пляшет шторм. А за шторами… за што… (за что рамы?) неволюшка мечется. Взгляд ошарашенный, улыбка ледяная… Шар – голова, и туловище – шар, и руки… Внутри шарманка кружится, трезвонит безысходностью и неваляшке моей образы химерные шаманит, ошеломляя сломленную шею, которую не повернуть, которой нет… и не было… неужто не было?.. нет, всё-таки была(!) и точно будет… будет извиваться безвременной восьмёркой, когда шарнир зрачков о землю разобьётся. |