В сонном небе луна печальная, Еле видима, маломальская. Только звёзды горят нахальные, Раззадорились в ночь купальскую. А Ивану в ту ночь наградою Лишь одна, что главнее прочего: Дева Марьюшка ненаглядная, Знать, самой судьбой напророчена. Дорожит этой дивой тонкою, Хоть в костёр за своею суженой. Не страшны даже искры колкие, Коли знает, что очень нужен ей. Марья — глаз не отвесть — красавица! Брови дугами, губы алые. В ночь Купалы мечты сбываются, Все ликуют, как дети малые. Только нечисти не ликуется, Лихорадит её, проклятую. То погасит огни на улице, То тенями грозит горбатыми. С Марьей нечисть шутить удумала — Голос вмиг задрожал обидами. Стала к парню совсем угрюмою, Гонит в лес за цветком невиданным. Глухо филин в ночи агукает, Звёзды спрятались — не помощницы. Отправляется парень глупенький В тёмный лес, что за дальней рощицей. Но твердят старики упёртому: «В ночь Купалы плутает по лесу Чудо-чудище двоемордое, Отзывается зычным голосом. И покрыто густой щетиною Толстобрюхое, свинорылое. Будто морда одна — звериная, А другая пригоже-милая. Ухмыляясь пригоже-милою, Манит Чудище в даль бессветную. Там клыки обнажит звериные И ухватит когтями цепкими». До рассвета не видно милого, А когда заплясало солнышко, Вышел из лесу, обессиленный, Вся в сединах его головушка. И в очах пелена туманная, Нет ни памяти и ни разума. Чудо-чудище окаянное Счастье Марьи с Иваном сглазило. Марью совесть корит неистово, Из плакун-травы варит снадобья. Век страдать теперь, да не выстрадать. Так, дурёха, тебе и надобно. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
