В день простылый, призрачный и зябкий, медленно ступая по листве, я искала желудь, но со шляпкой, а со шляпкой не было в Москве. Ожидала осень кларнетиста, тот был пьян, прийти никак не мог. Я искала лист, но только чистый, правильно-резной такой листок. А потом, назад бредя уныло, (что ни лист, то пятна — тлен и ржа), я искала рифму к слову «силы», чтобы их хоть как-то поддержать. В стороне от парковых дорожек замелькал неверный силуэт, — музыкант искал чего-то тоже, может быть, свой пропитый кларнет? На скамейке осень притулилась, — кларнетист был спьяну очень груб. А с небес вот-вот прольется милость. На меня. На клен. На старый дуб. |