Помаленьку силы гаснут, жизни – чуть, едва-едва. Все несметные богатства – внука два да сына два (Младший Мишка, старший Лёшка, хороши как на подбор); Да прибившаяся кошка (понимает всё, ей-бо..!); Да домишко, где намолен красный угол – центр избы; Да дорога через поле, под тенистые дубы – К маме, к бате, к Пете – мужу, по шажочку, не спеша. Что ещё старухе нужно? Отдыхает здесь душа. Посидеть на низкой лавке, ощутить гранита твердь, Запылённые канавки букв прохладных отереть, Рассказать тихонько Пете про нехитрые дела, Что зовут, мол, в город дети, чтоб при них теперь жила. "Видно, стала больно древней, раз тревожатся сыны. А куда ж я из деревни... От могилок от родных... Разве ж в городе увижу я такую синеву, Белый снег цветущих вишен (до весны-то доживу!)... Разве ж в городе струится по-над речкою туман, Разве ж так горланят птицы по утрам, сводя с ума, Разве ж там так пахнут травы после ливня – благодать! Плеск воды у переправы сердцу люб – не передать..." Смотрит вечером альбомы – живы все, кого уж нет... Прикасается любовно к блёклым снимкам разных лет, И, поглаживая кошку, пишет в тонкую тетрадь: "Нет уж, Мишка... Нет уж, Лёшка... Дома буду помирать." |