Рвусь сквозь топи болот и нагой, и босой, Руки в кровь, в кровь лицо, мозг орёт мне: «Постой, Коль пути нет вперёд — поверни-ка назад, Вдоль дорог, посмотри, неживые стоят. Лихо косами машут — пополнить ряды, Упадёшь — вмиг растопчут, задуют следы. Встанешь в ту же шеренгу на много веков, В царство мёртвых уйдёшь, где ни страхов, ни снов». Не послушал, продрался, пробился, пролез Я из грязи болотной — да в чистенький лес. На поляне в лесу, как живые, сидят Те, кого потерял много лет я назад. — Ты пришёл, слава Богу, мы ждали тебя. Как дошёл? Как дорога? -спросили, любя,- Вот ручей, умывайся и рядом садись. Да смелей. Не стесняйся. Мечты все сбылись. Я к ручью, а в воде отражения нет, Что за чушь? Что за дикий болезненный бред? В горсть воды… не вода то, сухой то песок. Значит всё же мне пуля попала в висок. Лес — виденье и вскоре совсем пропадёт, Перед смертью — души он последний полёт. Коли так, значит так, хоть от грязи ушёл, Лишь жалею, что счастья нигде не нашёл. — Он живой, — прозвучали в потёмках слова,- Но на вылет пробита его голова. Жить он будет, но жизнью амёбы простой, Будет словно трава… Крик в ответ мой: «Постой, Коль пути нет вперёд, стану биться назад, И пускай вдоль дорог неживые стоят, Я вернусь, всё равно приползу я домой, Пусть амёбой, травой, пусть хоть кем, но живой. |