Начало суда. Толпа. Турникеты. - Эй, адвокат! Ликом в грязь не ударь! Я было рванулся с прошеньем при этом ...меня не пустили к Тебе, Государь, к тебе не пустили поэта... При этом горели бумажные комья, а почерка вензели и завитки, врезались под ребра судьи, словно копья, словами об алчности псевдолюбви, и пепла взлетали нежнейшие хлопья... Вдруг где-то раздалось: "Его оправдают"; Толпа подхватила и понесла. Ключами звенели ворота от рая, два пристава с мерой поодаль костра, вершили свой долг очами сверкая. И в левую чашу блокнот за блокнотом, ложились; чело прогневляя судьи... Прости, Государь, не дописано что-то про душу и сердце, и грезы мои! Шептал я дрожа от холодного пота... Я слышал как воют погибшие души, Я слышал проклятья за каждый сонет, Но руки немели, заткнуть ими уши, не мог я. И приставы дали совет: Сумел написать - благодарно дослушай. Стоял онемев до последнего слова и мимо ушей пропустил приговор. Средь свиста и крика не слышал иного, что я не поэт, а обманщик и вор. Доселе не знал я позора такого. Остывшая горстка из букв и признаний на мраморе корчилась в пепел и прах. "Прости Государь" - из последних желаний, всего-то желаю, чрез веру и страх, Чрез веру и страх для души оправданья. (С) Bogen 30.06.2017 | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
