Застыла темень снулая внутри пространства сонного, струилась дымка лунная в оконное стекло. За занавесью шёлковой две тени невесомые почти беззвучным шёпотом вели свой диалог. – Смотри, какая милая, счастливая и нежная, ей видятся красивые о первой встрече сны. И в ней определённо есть отрада безмятежности! Похожи все влюблённые на вестников весны. – Наивная и глупая! Пройдёт немного времени, её влюблённость хрупкую заменит горклый сплин. И станет жить особицей с проблемами, с мигренями, а «личное» закроется на долгий карантин. – А, может, хватит мудрости, и всё прекрасно сложится? Не зря даются трудности неопытной душе. Любовь всегда вне времени, любовь – суть непреложная, она не ходит с теми, кто живёт настороже. – Среди любовных казусов опять качнётся маятник, не скоро зарубцуются следы сердечных ран. Душой своей невинною она напоминает мне всего наполовину лишь наполненный стакан. – Стаканным антитезисам не нужно веских доводов, у каждого имеется ответ совсем простой. Считаю, безусловно я: стакан наполнен доверху. – И чем, скажи, наполнен он? – Водой и пустотой. Прохладною истомою дышала ночь июльская. Две тени невесомые шептались до утра. В пространстве спящей комнатки качнулся полог тюлевый, и на пол с подоконника слетели два пера. |