*** Северное сияние (отрывки из писем к маме) Выше голову, спину прямо. «Прости меня, мама! Я улетаю – за северное сияние! Он – не красавец. Но это его обаяние, Из-за которого внешности не замечаешь…» «…Мамочка, ты наверно, по мне скучаешь?.. Перелистала все старые фотоальбомы? Дочка твоя так давно не бывала дома! Сердце теперь разрывается на два края...» «…Выросла дочка: не в кукол – в любовь играет, Не избегая двусмысленности многоточий… …Знаешь, а здесь – очень звёздное небо ночью. В нём есть Большая Медведица рядом с Малой. Мы же с тобой – вздыхаем опять устало, И засыпаем, ложась вместо тёплых постелей В шаткий гамак из меридианов и параллелей…» «…Мама, прости. Я прилечу, очень скоро – Я всей душой обниму наш прекрасный город, Мягко толкнув рукой, отворю калитку, Тихо пройду дорожкой из красной плитки… Только уладится, капельку!.. Время – вода…» – Мамочка, здравствуй. Я к тебе навсегда. *** В страну неотправленных писем В страну неотправленных писем идут поезда. Под грузом несказанных фраз содрогается твердь. Составы цепочкой идут и идут в Никуда – Увозят секреты на смерть, за конвертом конверт. Прощайте, слова. Я молчу вас. Закрыт чемодан. Незримое Время на всё налагает печать. Когда я словам свою душу и сердце отдам – Тогда и придут поезда, призывая молчать. Последний кивок. Всё, как надо. Проверен билет. Немой контролёр мой багаж забирает из рук. Свисток паровоза – и Прошлого будто бы нет… Я помню, как мы расставались. Мир замер. И вдруг Взрывается бомба: оборвана красная нить! Разбитая память стенает на все голоса. Так больно, что ясно: не стоит о том говорить. Срывается голос – и мне остаётся писать. Заветные письма, пройдя половину пути В то место, куда не дойти, не доплыть кораблю (Что чаще всего начинаются словом «прости», И чаще всего завершаются словом «люблю»), Исчезнут. Никто не получит их и не прочтёт. Никто не узнает, как ручка дрожала в руках… В стране неотправленных писем хозяйствует лёд; Да снег, словно саван, лежит на бумажных клочках. Признания, чувства и эти простые слова, Забытые нами, навеки останутся тут. Тягучее время, не выдержав, рвётся по швам. Колёса стучат. Неотправленных писем не ждут. Пройдя оба света, на Том и на Этом, увы, Тем письмам не встретить того, кого звать «Адресат». Мы оба с тобою находимся в мире живых. Но мы существуем на разных его полюсах. Седое пространство, иссякнув, отметит версту – В последний сугроб криво воткнута старая жердь. Здесь нет разворота – мой поезд идёт по мосту. Молчанье мучительней – или страшнее – чем Смерть. Однажды зимой, в снегопад, на окраине дня, Приду на железнодорожное полотно. В страну неотправленных писем возьмите меня! Я всё же решилась. Найду и отправлю одно. *** Что положено знать человеку А когда-нибудь будет зима. Мы, наверно, забудем друг друга. Мы забудем, как сходят с ума От неловкости, счастья, испуга… Пролистав до конца календарь, Мы забудем прошедшее лето И тот день, что сумел навсегда Изменить преломление света. Потеряв, чтобы не находить, В этой взбалмошной жизненной тряске Разорвём мы последнюю нить, Совершенствуя лица и маски. Станем верными мыслям и снам. Станем старше. Быть может, мудрее. Наконец разразится весна. Нас другие вниманием согреют. Но, нося эту рану – печать, Коих в каждом по мелочи уйма, Мы научимся не отвечать Опрометчиво и предсказуемо – Потому что незримая боль, В нас живя непрорвавшимся воем, Отведёт слишком жалкую роль Исключившим друг друга обоим: Охромевшие, будем брести, Кое-как на судьбу опираясь. Всё тепло – растеряем в пути. За порогом усопшего рая Мы сумеем вынашивать тьму, Не бросаясь в неё, словно в реку; Научившись всея и всему, Что положено знать человеку. Мы освоим все способы жить, Извиваясь ужаленным змеем. Мы разучимся только любить. А вот вспомнить – уже не посмеем. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
