Пролог — Новый рассказ придумал! — радостно сообщил писатель семейству. — О, Господи, — жена горестно пожаловалась дочери, — значит, денег как не было, так и не будет. Лучше б коммерцией какой занялся… — Ладно, мать, — махнула рукой дочь, — сколько можно об одном и том же. Пусть себе клавишами стучит. Знаешь ведь — это не лечится… — Да, он точно с другой планеты свалился… Наши дни Не так давно меня направили на МРТ — обследование на магниторезонансном томографе. В солидном медицинском центре снял верхнюю одежду, оставил в ящичке ключи, все прочее металлическое и заверил врачей, что замкнутого пространства не боюсь (после стольких лет работы в лаборатории судмедэкспертизы, кажется, и боятся-то уже больше нечего). На специальной каталке меня вкатили в бокс цилиндрической формы. Что- то загудело, защелкало вокруг – и стихло. Затем меня снова выкатили на свет божий, и врач стал внимательно рассматривать мою руку. Даже промял ее всю на ощупь и, пожав плечами, снова вкатил меня в бокс. Опять загудело, защелкало вокруг – и все стихло. Меня выкатили из бокса, и я увидел уже три пары глаз людей в белых халатах, а один из них был даже в марлевой повязке на лице. Глаза у врачей расширены, рассматривают меня внимательно… — Что происходит? — спрашиваю их, — смотрите на меня, точно инопланетянина увидели… — Одну минуточку, молодой человек, — после паузы, наконец-то, проговорил бородатый профессор, — нам с коллегами необходимо немного посоветоваться. Они смущенно удалились за пульт управления, но их голоса легко достигали моего слуха. — Этот снимок более четкий, обратите внимание на этот светящийся объект, — высоким фальцетом произнёс, по-видимому, ассистент, указывая на видеомонитор. — Похоже опять 4D голограмма, и на этот раз с очертаниями похожими на… обычный сейфовый ключ, — неуверенно произнёс лысый профессор, явно чем—то озабоченный. — Точно! как ключ для сувального замка, — сказал ассистент, — у меня такой же установлен на входной двери. — Не сувального, а сувальдного, — уточнил пожилой профессор, — сувальда — это такая секретная задвижка в замке… — А, смотрите-ка действительно: и головка, и стержень, и бородка, её ещё бабочкой называют… — Бред, откуда в моей руке мог взяться какой-то ключ… — подумал я, с интересом наблюдая за происходящим, и, непроизвольно почёсывая слегка покрасневшую руку. — Боюсь, что нам не удастся воспользоваться этим ключом. Сейфовые ключи обладают повышенной секретностью, — сыронизировал лысый профессор. — А что, если это ИГК — индивидуальный генетический ключ! — воскликнул ассистент, снимая с мокрого лица марлевую повязку. — Дайте максимальное укрупнение, — разом скомандовали профессора. Послышались характерные щелчки клавиатуры. На видеомониторе пульта управления стали появляться вводные команды: «Изменить параметры сканирования», «Масштаб», «Коррекция», «Обновить». — Вот это да, неправда ли, удивительно, — в один голос произнесли профессора. — Даст ист фантастиш! — ни к месту вырвалось у ассистента, и он смущенно добавил — как сказал бы мой оболтус. На снимке в небольшом расфокусе четко обозначились детали «секретного ключа»: бородка — микробиочип, стержень — матричный штрих-код, и головка — вращающаяся пентаграмма. — Опаньки, а это уже интересно, — округлившееся лицо лысого профессора изобразило карикатурный овал очумелого смайлика. — Константин Викентьевич, кто у нас сейчас занимается внедрением генетического мультинаносканера! — громко спросил бородатый профессор. — Хрустицкий!.. но он ещё… до конца не восстановился… вы же сами знаете! — Пусть немедленно идёт сюда, и несёт свои сколковские разработки! А пока он не пришёл, опросим нашего пациента. Профессор аккуратно стал мять мне руку, время от времени повторяя: здесь не больно. — Нет, только вот тут немного чешется. — Чешется, — многозначительно повторило мировое светило, и увлеченно стало рассматривать мою волосатую руку. — Так, чуть-чуть… — И давно это у вас… — Чесание?! — Да… чесание. — Да нет, вот, сразу после этой процедуры и началось … — Сразу после процедуры… повторил профессор и, закончив мять руку, стал как-то подозрительно смотреть мне в глаза… Хорошо, хорошо. Влетевший в кабинет Хрустицкий, расхваливал уникальные способности прибора, упирая на то, что «транскрипция является только первой стадией реализации генетической информации». — Спасибо, голубчик, — твердо остановил его профессор, — у нас снова 4D голограмма с ярко выраженными входными данными. — Иван Андреевич, скорость работы прибора ограничивается только возможностями входных и выходных устройств, но не быстродействием внутренних систем обработки информации, — не унимался Хрустицкий, подключая к томографу прибор похожий одновременно на электронный микроскоп и телевизионную камеру. — Подключайте и выводите данные на видео и текстовый монитор. — Микрочип вошёл в зону захвата нанозамка, — многозначительно произнёс Хрустицкий, — есть захват. Матричный код идентифицирован! Есть фиксация пентаграммы. Универсальные базы данных подключены. Информационное поле сконцентрировано. Включаю матричный анализ… Подключенный к магниторезонансному томографу генетический мультисканер издавал человеческие звуки, похожие на вдох и выдох, потом он что-то проглотил и засопел, перекачивая терабайты генетической информации. Прошло около получаса. Прибор перестал шуметь и весело замигал разноцветными лампочками. — Матричный анализ завершен, — удовлетворенно заявил Хрустицкий. — Выводите информацию на дисплей и на принтер, — скомандовал профессор. Ассистент принёс распечатку. В закорючках условных обозначений и выводах аналитических таблиц было зашифровано моё досье. Первым пунктом шло перечисление моих хронических заболеваний. Итог был не утешителен, но обнадёживал: состояние здоровья удовлетворительное. Сказалась хорошая наследственность — генетически крепкое здоровье. Завершал матричный анализ блок информации под грифом: «Только для служебного пользования. Небесная канцелярия». — Ну, говорите же, не томите, — умоляюще произнёс я, намекая на скрытые способности и их реализацию. — Спокойно! Способности, — произнёс Хрустицкий и стал монотонно их перечислять: а) спортивные — максимально возможное достижение – пляжный волейбол – звание — олимпийский чемпион. Увы, не реализованы, ресурс реализации исчерпан; в) музыкальные – максимально возможное достижение — композитор— новатор мирового уровня — не реализованы, ресурс реализации исчерпан; с) искусство — уникальные способности в области классического балета, максимально возможное достижение — ведущий солит. Ресурс – исчерпан. Реализация не возможна. — А как насчет литературного потенциала, — вырвалось у меня, — этим я дольше всего занимаюсь… — Литературные способности — очень значительные… Нобелевская премия, — он выдержал значительную паузу, — вам не грозит. Ресурс исчерпан. Тема закрыта. Увы, уже не в этой жизни… Десять минут назад Профессора тепло пожали мне руку: — Да вы, голубчик, почти законченный гений, только бледный какой-то… Учтите — это не комплимент... не перебарщивайте с этим, не то доведете себя до абсолютной прозрачности. — Бросьте все, займитесь лучше здоровьем, — сказал пожилой профессор, а лысый добавил, — нажимайте на витамины, больше свежих овощей. Ассистент торжественно вручил мне результаты матричного анализа. При этом каждый не преминул сказать, что рад был познакомиться со мной, что был счастлив и ему было очень приятно… Сейчас Иду домой. Приду, обрадую и жену, и дочь. Скажу, что судьба замысловато тасует карты, но теперь то при любом раскладе я добьюсь сногсшибательного успеха. Хоть и не в этой жизни. Постскриптум Не могу поверить, неужели те большеглазые человечки во сне, в бирюзовых комбинезонах, вправившие мне в детстве руку, могли быть… нет, просто, страшно подумать! © Ол Томский Санкт-Петербург 2017г | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
