Что привело человека в это место? Судьба, собственный выбор или чья-то воля? Одно столкновение в узком лестничном коридоре с двумя незнакомыми людьми. Один точный удар прямо в печень случайного свидетеля и последний надрывный крик любящего отца.

– Беги Душа, беги…

Маленькие детские ножки убежали на проём выше и застыли у перил. Прижав руки к ране, облокотившись спиной к стене, Анатолий улыбался, сползая вниз. Глаза увлажнились от боли пронизывающей тело и в тоже время от счастья, что незнакомцы покидали место преступления, спускаясь к выходу на нижнем этаже, проигнорировав или пощадив его дочь. Из последних сил улыбаясь, смотря в светлые наполненные страхом и ужасом глаза, сдерживая стоны, накапливая силы для столь нужных слов….

– Всё хорошо, хорошо.

Слёзы увлажнили лицо, кровь залила пол. Закричать, позвать на помощь, напугать её ещё больше – нет, молчать. Сколько хватит сил сохранять тишину, ожидая чуда: появления случайного человека, способного поднять тревогу, вызвать скорую, успокоит Душу.

Именно с таким чаяньем, мыслями, Анатолий впал в забвение, тело обмякло, судорожно дернулось и застыло.

 

Тук, тук, тук… сердце неистово гоняло кровь по юному телу, а разум остервенело, искал решение, ответ на извечный вопрос – что делать? Сбежав вниз к отцу, ноги предательски ослабели и чудо, Душа услышала голос папы.

– Успокойся, всё хорошо, теперь я рядом, внутри твоего сердца, навсегда. Идём дитя, прочь, из этого кошмара, к выходу в мир.

Никто не перегородил путь, некто, не видимый глазу, уводил девочку на улицу. Сквозь пустоту лестничных проёмов, коридоров и шумного гостиничного холла, где каждый занят собой. Прощай Душа – прощай, обыденный мир. А за холлом, сквозь стёкла, до блеска начищенные, моросил дождь. Хмурые тучи сокрыли происходящее – темнело. Придя в себя под остановочным навесом, она зарыдала.

– Успокойся дитя, детство осталось позади, нам нужно скрыться, чтобы защитить мать и брата от тех злых людей. Я помогу, обучу, мы отомстим, победим, добро восторжествует.

Сладостный голос начал вершить дело, выковывая в сердце необходимые принципы, с каждой фразой делая Душу взрослей.

Прошмыгнув внутрь подъезда ближайшего дома, Душа поднялась на несколько лестничных пролётов выше и прижалась к системе отопления, став понемногу согреваться.

– Пап, не молчи, мне страшно.

– Будь сильной, хватит ныть, постарайся уснуть, я защищу.

 

Он защищал, параллельно формируя из юного создания необходимый для его дел сосуд. Постепенно обезличивая людей. Оказывается, город Цетроград – это человеческий улей, в котором обитают тараканы – уборщики, обыватели; черви – бомжи; пчёлы – работяги, трудяги наполняющие эмоциями, (мёдом) свою комнатку в многоэтажном здании (соте) и так далее. Прихлопнуть насекомое проще, чем прервать жизнь людей. Чтобы с лёгкостью убивать, нужно возвеличить себя над другими, обрести высшую миссию, принижая других. После разрыва связи с Каравам, искусно прикрывавшегося личиной отца, моё прошлое захлёстывало меня, а то отбрасывало, делая наблюдателем давно пережитых событий.

 

Шарканье пробудило, мимо с мусором прошла пожилая женщина, возвращаясь, она обратилась ко мне:

– Малышка, что ты делаешь здесь в столь поздний час?

– Я ухожу, извините.

Живот предательски забурчал, не соглашаясь с моим решением быстрее уйти в никуда.

– Стой деточка, видно ты голодна, идём, угощу сушками с чаем.

Ноги последовали за старушкой. Согласится ли папа?

– Хорошо, иди. Погости чуток, но помалкивай. Ясно? – согласился мысленный голос.

– Да.

– А…? Согласна. Двери закрой. Надо тапки дать, сейчас, достану.

Самые вкусные сушки со сладким чаем. Видя, как я почти давясь, проглотила предложенное угощение, бабушка согрела суп, намазав чёрный хлеб маслом, поставила на стол.

– Ешь дочка, меня Людмила..? Ах, склероз, Людмила меня зовут, для тебя баба Люда.

Я продолжала есть. Подождав немного, Люда ушла расстелить кровать для юной гости. За всё время, проведённой вместе, она звала меня «дочка», лишь единожды отвечая на любопытствующий вопрос соседей, сказала: «Да внучка приехала, помогает старой, ей наука, а мне радость, всяко луче одиночества». Ближе к моменту расставания, баба уже сама верила в эту историю.

– Ты видно думаешь, помутнел разум у старушки. Годы пролетели быстро, сбили Лизаньку, дочь мою. Нас расшвырял, словно кегли автомобиль. Я целой осталась, испуг да лёгкие ушибы, а Лизавету перемесили колёса до смерти. Вышла, увидела тебя, думаю, неужто создатель смилостивился или душой пришла, поэтому с соседями пересекаться стала, оказалось не плод ты моей фантазии – настоящая. Не смогла я после горя наладить жизнь, одна осталась, совсем одна.

Притихла бабуся, стало холодно, неуютно, в комнате потемнело. Неожиданно взяла мою ладошку, сжала, у неё рука ледяная, дыхание участилось, с трудом вдыхая воздух, продолжила.

– Молчунья ты моя, страшно старой, чуть-чуть осталось. Дочка, не знаю, что приключилось с тобою. Прости обидчиков, вернись домой, послушай мудреную годами женщину, успеешь ещё нахлебаться одиночества. Эгоистка я, не стала обращаться к хранителям порядка, не хотела больше быть одна. Позвони им, они помогут.

Видно, невидимые тески сдавили грудь, из последних сил с хрипом втягивая воздух…

– Лиза, где ты? Ненаглядная.

– Здесь я! Не умирай!

Слёзы навернулись и полились ручьями, но в ответ тишина, не хрипов, не дыхания. Сколько я держала сморщенную невзгодами окончательно остывшую руку, остолбенев ещё раз от повторной встречи со смертью. Свистящий звук, последовавший за ним зловонный запах привели в чувства.

– Она была не права, я всегда буду рядом, Душа. Теперь слушай внимательно, возьми ключи, затем набери на телефоне 03 и сообщи, что соседская бабушка умерла, скажи адрес, положи трубку, затем уходи. Действуй.

Притаившись на детской площадке во дворе, я видела, как вынесли и увезли тело люди в белых халатах. Дверь была захлопнута, ключи пригодились. Отправив грязное бельё с кровати в стиральную машину, открыв окно, перевернув матрас, мне удалось избавиться от запаха. Папа помог найти припрятанные сбережения, вопрос с пропитанием разрешился, благо, Люда научила меня готовить простые блюда. На следующий день голос папы пропал. Оставшись одна, я вспоминала наше одностороннее общение с доброй бабушкой, она часто притворялась, будто услышала мой ответ или поддакивание, и продолжала беседу. Сейчас одностороннее движение изменило направление, теперь образ Люды молчал, а я говорила, рассказывала, поддакивала, стараясь рассеять одиночество. Сколько прошло дней, месяцев или лет? Неизвестно. Я иногда выходила за едой, затем вновь пряталась в домик. Когда деньги закончились, а голод стал осязаемым отчаяньем, вернулся голос отца.

– Душа, извини, я уходил помочь маме и брату.

– Папа! Папачка, я умираю?

– Теперь я всегда буду с тобой, но ты должна найти силы жить дальше, хорошо?

– А как же мама?

– Теперь они справятся сами, без нас.

– Я устала, хочу есть.

– Идём, здесь больше не безопасно.

 

Мы пришли обратно к отелю, вошли в подворотню, за мусорными контейнерами нашли голову от топтопа. Радость от находки уменьшило чувство голода, поодаль папа обратил моё внимание на коробку, внутри которой лежала еда и газированный напиток, сверху находилась записка, увы, я не умею читать. Как только я закончила кушать, каравам увёл меня на окраину города к кофейне «Ностальгия».

Перед окончательным надломом юной я узнала, увидела истинную причину отсутствия каравама. Оказывается, ему нужна не только носительница, но и предмет, через который будет поддерживаться связь. Каравама отшвырнуло к связующему предмету, из-за которого его подарили мне. Оказавшись за пределами города, на свалке, оторванный от меня, он стал ждать момента, возможности для возвращения назад ко мне. Рядом находились бездомные, одному из них начала сниться, видеться голова слона с двумя драгоценными красными камнями вместо глаз. Измотав его бесплодными поисками, бессонными ночами, он позволил найти предмет, но стоило взять его в руку, как каравам окончательно подавил волю жертвы.

Добившись желаемого, спрятав предмет, каравам испытывал потребность в дополнительных силах, поэтому, при появлении одного из поваров отеля, он спровоцировал драку, в которой бездомный обрёл покой, а повар совершил преступление и остался безнаказанным. Каравам получив необходимое количество энергии в виде эмоционального всплеска, испарился. Оставшись с Роем, мне предстояло узнать историю, изложенную в записки.

 

Суматоха, беготня, беспокойство.

– Посттравматический шок, сейчас дадим успокоительное, затем можете его забирать.

Сообщил целитель хранителям порядка.

 

– Поймите, он набросился на меня со словами «оно убьёт меня, помоги, если я не убью, я умру». Я просто оттолкнул этого психопата, инстинктивно, а его отшвырнуло прямо на контейнер, затылком. Этот хруст! Кровь! Лежит, не шевелится, слюна течёт. Я побежал, пошёл звонить целителям, но я знал! Знал, что убил!

– Тихо, подышите, вдох, выдох. Спокойно. Скоро к вам подойдёт следователь.

Мы с Роем потеряли счёт времени, в ожидании кого-нибудь в комнате для допросов, возможно, следователь решил подождать, когда спадёт эффект успокоительного. Наконец дверь открыли, в комнату зашёл молодой человек в плаще с зубочисткой в зубах.

– Извините, могу выйти по нужде.

– Конечно, я сейчас позову сопровождающего.

Пока Рой ходил, следователю позвонили, жаль речь собеседника была не разборчива.

– Всё будет улажено, не беспокойтесь, инцидент замнём, ложный вызов…. Хорошо, я направлю его к психологу…. Убедили, довезу до дома, чтобы не привлекать внимание…, нет… в мотель…ясно.

Завершающую часть разговора Рой слышал.

– Мы о вас говорили, я отвезу вас в мотель «У дороги», вам дали два дня отгула.

– Зачем?

Следователь протянул листок, где был указан адрес и время.

– Вы должны расследовать произошедший инцидент, вы следователь.

– Первое: я детектив; второе: мне вас поручили; третье: ложный вызов; четвёртое: у вас бурная фантазия; пятое: вы хотите в тюрьму?

– Нет!

– Вот и хорошо. Идёмте, снаружи ждёт мой автомобиль Плимут Саппоро. Я вас отвезу в мотель, чтобы не рисковать с вестниками. У стойки администратора спросите оставленный на ваше имя конверт, денег хватит до возвращения домой.

Рой, зайдя в номер, моментально уснул.

Видение перенесло в кабинет психолога.

– Вы пунктуальны, пришли вовремя, садитесь Рой.

Рой кивнул, затем сел в одно из кресел напротив стола.

– Мне будет проще помочь вам, если вы поделитесь пережитым.

– Сейчас произошедшие события кажутся нелепым сном.

– Верно подмечено.

– Прогоняя воспоминания повторно, возникает ощущение присутствия третьего, который напугал до панического ужаса нападавшего. Сколько страха, усталости, мольбы увидел в его карих глазах.

– Стоп. Вдохните, теперь медленно выдохните. Пусть ваше Альтер эго знает: вам дали отпуск, мольбы услышаны, Рой отдохнёт, наберётся сил и вновь станет полноценным членом общества. А столь яркое переживание, видение – останется в прошлом, со временем забудется.

– Да. Но это произошло на самом деле.

– Нет, Рой, из-за переутомления вы пережили галлюцинацию.

– Подождите, меня забрали в участок.

– Конечно, вы совершили ложный вызов. Всё остальное до звонка являлось плодом вашей фантазии.

– Нет. Я убил человека, а окружающие убеждают меня, что это выдумка.

– Выйдя покурить, под влиянием никотина, накопленной усталости, желания спать в ночное время, вы впали в состояние дремоты, из-за яркого эмоционального переживания проснулись и, не разобравшись с произошедшим, быстрым шагом направились к телефону.

– Откуда такие точные подробности.

– Мне предоставили копию отчёта опроса свидетелей из участка.

– Я могу прочитать отчёт?

– Нет, в отчёте зафиксированы ваши показания, не нужно ещё больше травмировать психику, выискивая подтверждение вашего ведения из отчёта, нужно принять факт произошедшего самообмана.

– Наверно, вы правы.

– Держите рецепт на лёгкое успокоительное, поможет быстрее прейти в себя.

Рой сунул бумажку в карман.

– Хотите чаю?

– Зелёный с ломтиком лимона.

– Коммуникатор приём. Лидия, два зелённых чая, один с ломтиком лимона, другой с листочком мяты. Коммуникатор всё.

– Почему у искусственного интеллекта коммуникатора нет имени?

– У клиентов может возникнуть ощущение присутствия третьего человека.

– Ясно, психологический приём.

– Знаете, через меня проходит много имён, каждому посетителю нужно оказать помощь, поэтому хочется оставить машину машиной, поставить ей задачу и получить результат. А что вас привёло в столицу?

– Возможности, высокие оклады. Город постоянно живёт, это хорошо ощущается, когда ты трудишься на кухне сутки или больше. Относительное затишье наступает между пятью и шестью утра, затем вновь набирается темп.

– Первый раз сталкиваюсь с таким жёстким графиком.

– Понимаете, я на испытательном сроке, хотелось показать свои возможности, зацепиться, получить постоянный оклад.

В кабинет зашла Лидия, поставив поднос с двумя чашками чая на стол, сразу удалилась.

– Рой, вам повезло, ваши усилия оценили, моё время стоит дорого, я лучшая в своём деле. Рекомендую воздержаться от дальнейшего трудоголизма, в будущем соблюдайте меру и не доводите ситуацию до белой горячки.

Её сравнения трудоголика с алкоголиком Роя рассмешило.

– Утром, я обнаружил пользу от произошедшего видения. Я перестал курить.

– Отлично, вот значит ради чего все эти хлопоты, чтобы Рой начал вести здоровый образ жизни. Новый плюс для резюме.

– Теперь обязательно стану указывать, что бросил курить.

Смех сбросил остатки напряжения. Рой сделал глоток чая. Началась лёгкая непринуждённая беседа, язык развязался, одарив вольницей. В течение общения грузные переживания спали. Психолог узнала о поварских хитростях, коллективных страстях конкуренции за вакантное место повара.

– Наконец-то облегчение, вы помогли сбросить напряжение.

– Такова работа психолога. Увы, наш час на исходе.

– Я очень благодарен. Прощайте.

Перед самым выходом.

– Ой. Рой. Ещё минуточку. Подпишите бумаги о посещении, нужны для работодателя, подтверждение вашего прихода ко мне для оплаты.

Я постаралась вчитаться в документы подписанные Роем не глядя. В них он подтверждал, что страдает лёгкой шизофренией с детства. Чтение измотало, вызвав у меня утрату восприятия происходящего вокруг Роя. Пришла в себя в кабинете владельца сети отелей и директора центральной гостинице.

– Рой, твоя трудоспособность впечатляет, но срыв обескураживает. Пришлось приложить немало усилий, средств, времени, связей, с целью – замять случившееся. Хватит стоять у дверей, садись в одно из кресел.

– Конечно, извините.

– Официально мы отправили тебя в отпуск, если кто-то из вестников продолжит рыть, им придётся искать вечно. На самом дели, завтра на лимузине, под видом ВИП персоны приедешь в порт и сядешь на круизный корабль.

– Сер, вы избавитесь от меня.

– Нет. За годы создания гостиничной империи, я научился видеть потенциал в людях. В тебе вижу возможности, поэтому дам второй шанс. На одном из курортных островов будешь шеф-поваром. Посмотрим на тебя на руководящей должности, через два, три года, как всё уляжется, позабудется, заберу обратно сюда в Цетроград.

– Знаете, я благодарен, но скажите честно, я убил человека, слишком щедрый дар да ночевать пришлось в мотеле. Мне рассказывали, год назад произошло два убийства, из-за которых акции обвалились, имидж пострадал.

– Да, убытки колоссальные, оттого данный инцидент нужно разрешить как можно скорее. Опасаясь повторного срыва, попросил отвести тебя в мотель. Простая мера предосторожности.

– Хорошо, я соберу на кухне свои вещи и буду ждать у себя в номере.

– Нет, подымайся сразу на верхний этаж в номер люкс, вот карта-ключ. Вещи перенесли. На кухню можешь спуститься ближе к утру, чтобы уменьшить шанс пересечься с вестником. Если перехватят, рот на замке о своих откровениях. Им только дай возможность, с три короба насочиняют. Иначе моя доброта закончится, твоей шкурой приберу словесные помои.

– Ясно, но почему не сказать правду?

– Что? Пошёл вон! Хочешь добро человеку сделать, по-хорошему поступить, а Рою правда нужна.

– Простите меня. Больше не повторится.

–От вестников держись подальше, им нужна сенсация. Свободен.

Рой вышел, а моё внимание привлекла фотография, стоявшая на столе, на ней был изображён Рой с молодым директором, они держали в руках огромного, выловленного ими сома. Вероятно, его отец достал из ящика бутылку виски, налил стакан и залпом выпил, затем услышала следующее:

– Возможно, вернуть сына, сказали они, нет рисков, утверждали в «Атомген», а как косяк произошёл, расхлёбывай сам.

Меня обуяли мысли об отце, о втором погибшем, обуздав их, я вновь находилась рядом с Роем, он на кухне собирал еду в уже знакомую коробку. Значит, это он нежданный кормилец в подворотне. Взяв листок бумаги и ручку, Рой написал следующее:

«Не знаю, совершил ли я преступление? Окружающие убеждают в обратном, но сердце ноет, совесть болит. Признаюсь, недавней ночью, я Рой Нолк, повар-стажёр, убил бездомного у помойки. Возможно, погибший пришёл не один, поэтому данную пищу оставляю в знак раскаяния за содеянное преступление, помяните и уходите, здесь опасно».

Столько долгих лет мне хотелось узнать содержание записки, в то ранее утро маленькая девочка поминала отца, старушку, бездомного – не ведая об этом. Рой оставил коробку, затем ушёл, а я взрослая Душа осталась. Через пару мгновений произошло дежавю, за головой топтопа в предрассветных лучах к подворотне приближалась юная я.