ФИЛОСОФИЯ НА ДИВАНЕ Таких не мало в мире шумном, Чей светоч разума погас, Но те, кто стал для нас безумным, Безумными считает нас. Так кто нормален - те иль эти? Где тот судья, что даст ответ? А может быть, на белом свете Людей нормальных вовсе нет? * * * Мы имеем множество примеров, Что, достигнув скромного порога, Будь ты хоть каким миллионером, Тебе нужно, в общем-то, немного. И безбрежность свой имеет берег, Всем пресытишься когда-то до отвала. Это не касается лишь денег - Сколько не имей, всегда их мало! * * * Обжорству дань мы платим свято, Все тонны съеденных жиров, Все ночи пьянства и разврата Проявятся в конце концов. То кости ноют к непогоде, Живот оплыл, свисает зад... Неправда, нас не старят годы. Нам годы лишь жестоко мстят! * * * Рассматривая групповой портрет, Любой твердит одно и то ж - Что, мол, к другим претензий нет, А он вот лично не похож! Пусть каждый все-таки поймет, Что нет доверья к зеркалам! Гораздо больший он урод, Чем даже представляет сам. * * * Не тронь букашку-муравья, Не зашиби лесную птицу, Ведь в том заслуга не твоя, Что человеком ты родился. На свет приходишь ты слепцом, Не зная, где твой корень спрятан. Любой мог мерин стать отцом, Не будь кастрирован когда-то! * * * Из какой-то обезьяны До сегодняшнего века Продолжается созданье У природы человека. Ежедневно, непрестанно, Не прервавшись ни на сутки... И с тех пор та обезьяна Деградировала жутко! * * * Ты свой отмеришь путь шагами Не обезьяною на ветке. Живи и пользуйся дарами, Что создали твои же предки. Но завершая эстафету И финишных коснувшись линий, Свою старайся часть планеты Не хуже сдать, чем раньше принял. * * * Мне лучше вверх ползти по склону И жить в эпоху перемен, Чем ждать, пока меня с поклоном Одарят чем-нибудь взамен. Не жду ни от кого награды, Не пустят в рай, и - ну его! Приду, коль надо, к стенам ада, А там посмотрим – кто кого! * * * Смотря на мир - великий, бесконечный, На мириады звезд, раскинутых во мгле, Ты понимаешь, что такое вечность, А что есть ты, живущий на Земле. Среди людских несметных поколений - Песчинка неприметная одна... И что за ерунда, коль нету денег И пилит каждый день с утра жена. * * * Уезжают друзья, но среди кутерьмы, Прожигая себя на работе и в пьянстве, Непонятною нитью повязаны мы, Хоть по разным рассеяны точкам в пространстве. Мы общаемся с теми, кого с нами нет, Через годы и страны, как вольные птицы. А таможня вовсю сторожит мой скелет, Чтобы он невзначай не шагнул за границу. * * * Низко кланяюсь актерам, Я не критик и не сноб. Мне превыше всяких споров - Чудодейственный озноб. Это ж надо все запомнить, И, сковав вниманьем зал, Ерунду мою исполнить, Что я сдуру написал. * * * Джордано Бруно на костер Взошел несломленный душой. Столетий тлен так и не стер Его из памяти людской. Мы славим тех, кто, приняв смерть, Свет знаний людям нес отдать... Хоть вертится Земля иль нет, Нам, если честно, наплевать. * * * Есть люди, в ком на почве шока В минуты горестей и бедствий Дар ясновидца и пророка Открылся в качестве последствий. Храним внутри себя, похоже, Непознаваемые пики. Но, может, кто-то даст по роже, И тоже станешь вдруг великим. * * * Все изобретенья человека Портятся, сгорают и взрываются. Умножая катастрофы века, Поколенья новые сменяются. Полные живого интереса, Как щенки, не чувствуя опасности... Так что нас на всем пути прогресса Ждут еще большие неприятности! * * * Прошли века, но нравы предков В нас точно те же, что и встарь. И в состоянии аффекта Я тот же, в сущности дикарь. Картину жуткую рисую, Когда обида жжет огнем: Что я вокруг костра танцую, А недруг жарится на нем. * * * Грустно жить средь богатеев, Грустен пир в чужом краю, Грустно чьим-то быть лакеем, Крышу не иметь свою. Грустно, что не ценят дети, И любовь, как пух, легка. В общем, грустно жить на свете... Но приходится пока! * * * Я познал и счастье и удачу, Хоть извилиста была дорога. Но могло случиться все иначе, Если бы не милостивость Бога. Мы друг другом, в общем-то, довольны, Я пред ним грешить стараюсь в меру. Сам же Бог прощает мне спокойно Даже то, что я в него не верю. * * * Что-то модны появленья В небе инопланетян. И подобные явленья Будоражат нас, землян. То ли это все газеты Делают себе успех, То ли скоро конец света, То ли... ну их на хрен всех! * * * Ночевать довелось мне в тайге под кустом, Одному у костра дожидаться рассвета. И хоть я не считаю себя храбрецом, Никогда не испытывал страха при этом. Но одно до сих пор вызывает испуг - Это чья-нибудь тень в полутемном подъезде. Отчего дикий зверь это больший мне друг, Чем такой же, но лишь в современной одежде? * * * Не счесть на свете праздных болтунов, Перебирающих без толку темы, Да я и сам всегда решать готов За рюмкою всемирные проблемы. С утра у нас не замолкает рот, Есть в разговорах сладкая отрада. Язык до Киева, конечно, доведет, Жаль только то, что мне туда не надо! * * * В тиши музейного мирка, В благоговейной тихой грусти Бреду я с видом знатока, Собаку съевшего в искусстве. Висят шедевры чинно в ряд, Как будто мне сдают экзамен. Вдруг дали мне пинок под зад - Рембрандт, как видно, хулиганит. * * * Любые помыслы и тайны, Что прячем мы в душе своей, Настолько все материальны, Что лезут из любых щелей. Людей внутри себя нечистых Встречать случалось мне не раз, Вдруг в нос пахнут такие мысли, Хоть надевай противогаз. * * * Я смотрю на эти лица Весь в смущенье и печали, Их как будто с ягодицей Вдруг местами поменяли. Мысли в них давно не бились, Лишь желаний зов убогий. Вы б чадрою хоть прикрылись, Неудобно же, ей-богу! * * * Как детей своих сберечь В ежедневной спешке, Где кругом родная речь С матом вперемешку? И нетрудно угадать, Когда время стукнет, Вместо “мама” - “твою мать!” Нам малыш агукнет. * * * Подвыпившее девочко пыхтело сигаретой, А рядом матом мальчико ругалось вслух при этом. А впрочем, может мальчико дым всасывало всласть, А девочко сидевшее его склоняло мать. Министры и ученые! Учителя, родители! Открыть меж ними разницу случайно не хотите ли? Чтоб мальчико и девочко не путать каждый раз, Чтоб знали, от кого из них дождаться можно в глаз! * * * Так повелось на этом свете - Злом отвечать на доброту, И множит всякий благодетель Обиды, зависть, клевету. Чист только эгоист и скряга. Я лично каюсь, виноват! По жизни стольким сделал благо, Что мне дорога прямо в ад. * * * Нам достался очень сложный Перелом тысячелетий - Наводненья, бури, войны Хлещут землю словно плетью. Все пугали нас изрядно, Что конец приходит света. Будем все же благодарны - Не сбылось хотя бы это! * * * Это что ж такое, братцы? Мы сменили на ходу Свое равенство и братство На свободу и вражду. Может, стоило не сразу Все крушить, как дикари? Мы ж меняем унитазы, Оставляя - что внутри. * * * Пиная землю грубым сапогом, И я затянут был в мундир когда-то. И может быть, действительно врагом Меня видали в образе солдата. Мундиру отдавали дружно честь И целились в него из пистолета. А то, что я еще в мундире есть, Так разве кто задумался об этом? * * * Не пойму я, кто виновник, Что живем так до сих пор? Каждый вор теперь чиновник, И кричит другому: “Вор!” К власти всяк дурак стремится, А плебеи - в господа! Если б знал, что здесь творится, Не родился бы сюда! * * * Я возношу свои молитвы Стране, где тишь и благодать, Где со времен Полтавской битвы Всем надоело воевать. Столетия течет исправно У шведов мирная пора. Как жили б мы, наверно, славно, Побей когда-то Карл - Петра. * * * Когда орудий грохот стихнет И упадет последний воин, Вдруг, словно черви после ливня, Со всех сторон ползут герои. Шаги чеканя на парадах, Грудь сотрясая кулаками, Устроят драку за награды, Топча убитых сапогами! * * * Судить могу не понаслышке, Жил при тиранах, при лжецах, шутах, При взяточниках жил и при воришках, А также демократии отцах. Отнюдь не вижу для себя позора, Чтоб честно и открыто дать понять - Люблю я власть, могу сказать которой, Что не люблю, увы, любую власть. * * * Мы с детства помним: в сказках Герой всегда без денег, Король не даст поблажки, Разбойник вмиг разденет. Но мы не ждем подсказки От книг, покрытых пылью. Мы рождены, чтоб сказку, Как видно, сделать былью. * * * Разноцветный, полосатый, Словно вытканный ковер, Мир - действительно театр, И любой из нас актер. Роль всучили нам такую, Где концовку цензор стер, Драматург непредсказуем И бездарен режиссер! * * * Долго бились все подряд И народ шел на народ. И теперь, кто виноват, Даже черт не разберет. У кого болит больней? Каждый тычет свою боль, И у всех есть свой еврей, Наступивший на мозоль. * * * У писательского слова Свой, особый в жизни путь - Жечь сердца людей глаголом, Обнажать событий суть. К сожалению, признаюсь, Верность истине храня, Я ни в чем не разбираюсь, И - отстаньте от меня! * * * Убежден, удача осветила Весь мой путь среди кромешной тьмы. На болезни не растратил силы, Ни тюрьмы не знал и ни сумы. Комья до меня не долетели Не настигла зависть подлеца. Мне бы умереть в своей постели, Был тогда бы счастлив до конца! ПОД СТРЕЛАМИ АМУРА Взгляни на танец журавля - Язык любви красив и вечен. Природа все же, видно, зря Нас наградила даром речи. Одним движеньем головы Возможно выразить все чувства. Чем больше слов, тем больше лжи, Молчанье - высшее искусство! * * * Одарил красотою вас Бог, А огонь, видно, дьявол зажег. Бес рассыпал искринки в глазах, Ну а черт отобрал тормоза. Я за шкирку амура тащу: Мой родной, я за все заплачу! Я ж такую полжизни искал... Эх, мазила! Куда ж ты попал? * * * Трудно мне рассчитывать на нежность, Зная хорошо свои изъяны: Не богат, не юн, и даже внешность Чуть получше, чем у обезьяны. Вы при встрече мне всегда твердите, Что не тот я, кем меня считают. Был бы я таким, как вы хотите, То зачем мне вы нужны такая? * * * Не хочу стареть душою, Пусть я стал уже седым, Но с подругой молодою Быть желаю молодым. Принесу цветов охапку, Положу я их на стол И услышу вздох украдкой: “Снова старый хрыч пришел!” * * * Мне сознаться неприлично, Что я в моде - просто “чайник”, Если поясок обычный, Все считают за купальник. Я для женщин, очевидно, Все ж ханжа в каком-то смысле - Почему-то им не стыдно За мои шальные мысли. * * * Вы мне - про эпоху Медичи, Про сенат и про синод. То цитатою из Гнедича, Что-то из древнейших од. Ну а я тихонько думаю, В слов попав водоворот: Кто ж тебя, такую умную, Только замуж-то возьмет? * * * Я вам хотел шептать в экстазе Слова, как ветер кораблю. Но лишь банальнейшую фразу Произношу ”Я вас люблю!” Прости родимая! Надеюсь, Когда любовный пыл сойдет, То доказать тебе сумею, Что я не полный идиот. * * * Если в сердце боль забилась, Не всегда ждут злые вести. Может, просто вы влюбились? Боль уйдет с любовью вместе. Ну а если боль осталась, А любви не видно вроде, Очевидно, это старость, И она уж не проходит! * * * В любовном чувственном чаду Мы все твердили своим девам: “Я подарю тебе звезду!”, Что было щедрости пределом. Но на пороге век другой, И шепчет мне дитя прогресса: “Подарок слишком дорогой! Я обойдусь и “Мерседесом”. * * * Вы опять мне отказали И ушли, махнув рукою, Бросив фразу, чтоб оставил Я навеки вас в покое. Что ж, стерплю слова я эти, Хоть вы сделали мне больно. Но что скажут наши дети, Незачатые сегодня? * * * Вся наша жизнь теперь в упадке, И если некий гражданин Менял бы женщин, как перчатки, То стал бы верный семьянин. Дай Бог, чтоб на жену простую Хватило денежек и сил. Как можно думать про другую, Когда одну не износил? * * * Мне бы где-нибудь в Париже Пить искристое вино, Щупать девочек пониже, Чем у нас заведено. И в какой-то вечер душный С удивленьем осознать, Что в Париже тоже скучно - Веселей о нем мечтать. ЭМИГРАНТСКИЕ ЧУДЕСА Покинув свой Эдемский сад И землю посетив, Адам С женой был первый эмигрант, А мы – лишь шли по их следам. Так что нам всем по пустякам Бояться собственных тревог? Ведь мы покинули не рай, И выгнал нас отнюдь не Бог. * * * Эмиграция движется волнами, Поднимая песчинки со дна, Хоть пищат, хоть кричат они: больно нам! Но не слышит глухая волна. Ураганы сменяются штилями И на землю приходит тепло. А песчинки глядят обессиленно: «Это ж надо, куда занесло!» * * * Когда-то древний воин римский Покинул этот край земли, И, хлынув из краев неблизких, Тут толпы варваров прошлись. С тех пор века как свечи тают, В руинах - стены от дворца, А варвары все прибывают, И не видать им всем конца. * * * Закончив прошлые дела, И оказавшись за границей, Мы начинаем не с нуля, А где-то с минус единицы. Когда-то путь начав иной, Я не увяз в житейской тине. И вот теперь я полный ноль, А не какой-то жалкий минус. * * * Хоть у горизонта нет границы, Многим кажется Европа слишком узкой. На полях, засеянных пшеницей, Дух противится мятежный, русский. Может, я чего не понимаю, - Русская душа для всех загадка! Вот бардак от края и до края, И тогда с ней будет все в порядке. * * * Мы для родины потерянные люди, Как кусок отколотой породы. Но по нам, приехавшим, здесь судят Обо всем оставшемся народе: Много ль привезли с собой талантов? Сколь выпить можем на халяву? Я бы тщательней готовил эмигрантов, Мы ведь представляем всю державу! * * * Нам покой по-прежнему лишь снится, Вечно всюду чешется кулак. И в спокойной тихой загранице Что-то всем по-прежнему не так. Видно где-нибудь такое надо Место на земле нам отыскать, Где до рая, равно как до ада, Было бы всегда рукой подать. * * * Наш отъезд, как шокотерапия, - Сколько слов, прощаний, горьких слез. Но что делать, нам тогда впервые На подобный шаг пойти пришлось. Нам зато теперь гораздо проще, Встать, уехать можем хоть сейчас. Мы, как девушка во время брачной ночи Страшно ведь всегда лишь в первый раз. * * * Мы так мечтали за границу Однажды как-нибудь попасть! Свершилось. Только наши лица Чего-то кислые опять. Всё в жизни стало как-то пусто. И часто хочется во снах Назад, где к нам мечты вернутся, О заграничных чудесах. * * * Как принято здесь за границей, Хоть нам все это очень странно, Ты должен первым извиниться, Когда тебя толкнут случайно. Никто в ответ не лезет драться, И не пошлют от сердца словом. Как долго нужно издеваться, Чтоб приучить народ к такому. * * * Не нужно открывать нам даже рот, Чтоб в нас признали сразу иностранцев, И каждый несознательный урод В нас удивленно может тыкнуть пальцем. Уж вроде и одеты мы не бедно, И держимся без всякого парада. Но, видно, отличаемся мы чем-то, Раз ловится акцент по нашим взглядам. * * * Идем мы к пенсионному пределу, Но нам за ним, похоже, не угнаться, Поскольку денег нет на это дело Почти ни у какого государства. Так что жалеть о том, что было раньше? И сроку новому я радуюсь, поверьте. Ведь если так пойдут дела и дальше, Свою я встречу старость после смерти. * * * В моей душе играют скрипки, Когда меня в торговом зале Встречают с дружеской улыбкой, Как будто только лишь и ждали. Жена хоть сколько может злиться, Бросая мне упреки в спину. Найду себе я продавщицу И буду жить с ней в магазине. * * * С визитной карточкой страны (Не морщите носы, эстеты), Знакомимся мы, сняв штаны, В любом бесплатном туалете. В чужих бывая городах, Во время иноземных странствий, Определить легко всегда, – Живут здесь люди иль зас...цы. * * * Плоды неведомых скрещений, - Дары садов передо мной. Вечноживые, словно Ленин, Сверкают краской восковой. Хочу, как будто свет в окошке, Хотя бы яблочко найти С бочком, попорченным немножко, И милым червячком внутри. * * * Иду вдоль полок в магазинных С одной лишь мыслью потаенной, Чтоб встретиться здесь помогли мне С немецким качеством хвалёным. Увы, напрасен труд сизифов, Я убеждаюсь постоянно: Как много есть на стене мифов, Умело созданных рекламой. * * * Такая медицина здесь, как будто Не люди лечат, а машины. Теперь обычнейший компьютер Болезни назовет причину. Врач лишь назначит безучастно Любой стандартный ход леченья. Но человек, - вот ведь несчастье, Всегда сплошное исключенье. * * * По знаниям и по уму Мы можем многим фору дать, Но только, судя по всему, Наш опыт не хотят признать. Хотя другую сторону Не так уж трудно мне понять: Нам, развалившим всю страну, И я не стал бы доверять. * * * Я рад за эмигрантский наш народ, Приехал не напрасно он сюда. Благодаря ему, теперь живет Несметная чиновничья орда. Иначе их пришлось бы увольнять, А это же - огромный легион. Могли бы и спасибо нам сказать За то, что здесь работу всем даем. * * * Мы обратили все давно вниманье, - Нас немцы русскими считают поголовно, И нам понятно их непониманье: Ведь разница меж нами столь ничтожна. Мы больше двух столетий жили слитно, Перемешавши оба наших круга, И надо быть большим антисемитом, Чтобы найти отличья друг от друга. СОБРАТЬЯМ ПО ПОЭТИЧЕСКОМУ РАЗУМУ Мысль, сказанную в рифму, Называют изреченьем. И она прекрасной нимфой Уплывает по теченью, Чтобы путников усталых Ободрить или утешить... А скажи я это прозой, Все подумают, что – глупость. * * * В стране банкиров – все банкиры. Любой народ несет свой крест. Ведь бытие повсюду в мире Берет над всем на свете верх. Увы, богатство нам не снится, Строчим лишь рифмы, как во сне. Эх, угораздило ж родиться Нас всех в читающей стране. * * * Любовь рифмуется ужасно: «Любовь и кровь». «Любовь и вновь». В стихах об этот миф несчастный Кому споткнуться не пришлось? А, может, это нам нарочно Ввели препятствий полосу? Прорвать не можешь круг порочный - Иди и сочиняй попсу! * * * Поэт, не жди, чтоб кто-то смог Деньгами оценить твой дар. Тебя на путь наставил Бог. С него и требуй гонорар. * * * Слава, если и достала, То стучится в стенку гроба. То ли, времени ей мало, То ли нас уж слишком много. * * * Среди фауны и флоры Есть певцы и есть актеры. Одного у них там нету: Это - собственных поэтов. Вот и всё, в чем, как ни странно. Мы ушли от обезьяны. * * * Мы все из рода эмигрантов Покинувших предел страны. Как много все же там талантов, Раз мы там вовсе не нужны. * * * Дерзайте, юные, без вас Какая может быть молельня? Ведь выглядит, увы, Парнас Уже, почти как богадельня. * * * Мы спаслись от ностальгии В поэтической стихии. И теперь в своей стихии Все поют про ностальгию. * * * Что движет людьми, непонятно все это – На старости лет подаваться в поэты? Ведь жизнь спокойна и даже красива, К тому же всегда под рукою есть пиво. Так нет же, корпят на бумагой подолгу, У близких своих вызывая тревогу. От критиков отзывов жаждут спесивых. Так, может, причина все-таки в пиве? * * * Кто помнит пародиста Иванова - Ехидного, язвительного, злого? Как жаль, что никого сегодня нету, Кто стал бы пугалом непуганых поэтов. * * * Поэты без похвал частенько просто чахнут, Но если их полить елеем сладких слов, То, как цветы в горшке, цветут они и пахнут, Конечно, если нет вблизи других горшков. * * * Век серебряный! Как все у нас похоже! Смена вех. Миграционный зуд. Ну, так может, наше время тоже В честь какого-то металла назовут. * * * Рифмованных строчек воздушная нить Энергией странной богата. Воздействие это можно сравнить Лишь с крепостью русского мата. * * * Не пропадет наш скорбный труд, И внуки наши через годы Нас, может, все-таки прочтут, Пусть и в немецком переводе. * * * Порог пенсионный отмерив шагами, Народ наш на творчество дружно запал. Как видно, привычка работать мозгами. Ее не берет даже наш «социал». * * * Не чужд нам сладких денег звон, и всё же За разом раз Пегаса мы седлаем. Мы все – пример для нашей молодйжи, Но, может, отрицательный, не знаю! * * * Поэт, отдай талант свой людям, Его не надо прятать в землю. И так она под нами тужит, Ведь столько мусора в ней, бедной. * * * Поэты, пишите кратко, Чтоб было предельно ясно Даже любой кухарке, Уаправляющей государством. * * * Как много их, талантов модных, Впоследствии совсем забытых. Поэт, не надо быть голодным, Но не стремись всегда быть сытым. * * * Наш мир во всём материален, И потические строчки Одним снимают с сердца камень, Другим откладывают в почках. * * * Любите, девушки поэтов, Стихи вам будут посвящать. Не всё же вам о «Мерседесах» И прочих глупостях мечтать. * * * Так в любом считалось доме, Что поэт – стноним: гений. Это время кто-то помнит, Но уже никто не верит. * * * Дороогие классики вы наши, Редко кто дожил до сорока. Мы уже вас на порядок старше, Но вы классики, а мы вот, всё никак. * * * Не пойму я до сих пор никак: Кто нам всем распределяет роли? Пушкин, он один на все века, А Дантесов до фига и боле! * * * Не пишите, девушки стихов, Это мы ведь вам их посвящаем. Отберёте хлеб у мужиков, Мы тогда и вовсе измельчаем. * * * У нас, поэтов, так заведено: Тоскуем при луне, страдаем при свечах, И солнце нас не радует в окне. Мы лишь у славы греемся в лучах. * * * „Он прочитал свои стихи, И в клетке сдохла канарейка» (С. Есенин) В судьбе трагической одной Поэт был признан виноватым. Друзья, не мы ль тому виной, Что птичий грипп разит пернатых? * * * «От жажды умираю над ручьем» (Ф.Вийон) Думал ли когда-нибудь Вийон, Умирая над своим ручьем, Что за этот простенький сонет Его вспомнят через сотни лет? Так и ты, товарищ дорогой, Верь в свою судьбу над головой! Может и тебя сквозь лет туман Вспомнит вдруг какой-то графоман. * * * Поэт, не искушай судьбу, Спеша к бумаге прикоснуться. Хоть классики уже в гробу, Но могут там перевернуться. * * * Вы сказали: - кто-то там с небес Вам стихи диктует постоянно. Верим мы и знаем наконец, Что и там свои есть графоманы. * * * Глубокоуважаемый, Многоуважатый, Удобонечитаемый, Читаемоневнятный. Я вас читать попробовал И сикоси и накоси, Однако, кроме «выкуси», Не понял я без закуси. * * * Вы, наверно, такая прелестница, Просто чудо, какая красавица, Если ваша мура мура беспросветная, У вас многим, вы пишите, нравится. * * * Если хвалят тебя изначально, И любой знакомый – твой поклонник, Значит, или ты большой начальник, Или значит, ты почти покойник. * * * | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
